Фея-крёстная не поняла, о чём он говорит.
– Джон тоже любит этот мир, а Ллойд наотрез отказывается выходить из своей комнаты, хоть я и зову его с собой.
Ханс поднял вверх указательный палец.
– Тогда попробуйте взять его туда, где ему точно понравится. Что, если отправиться с ним в мир одной из его книг? Быть может, ему не столь интересно читать об этом, а вот побывать там – совсем другое дело. Вот увидите, он снова начнёт улыбаться.
Фея-крёстная смотрела на море, будто ответ на давно терзавший её вопрос причалил к пристани, как корабль.
– Но подвластна ли мне такая магия? – задумчиво пробормотала она. – Я могу перемещаться между существующими мирами, а как создать то, чего нет? Как вдохнуть жизнь в слова?
Ханс посмотрел по сторонам, чтобы проверить, не услышит ли его кто-нибудь.
– Быть может, вам и не нужно ничего создавать. Что, если каждое существующее произведение – это мир, куда можно попасть? Возможно, вам суждено найти путь не только к счастью.
Предположение было таким заманчивым и волнующим, что Фея-крёстная даже немного испугалась, что оно сулит. Вдруг она может переместиться в любое произведение с такой же лёгкостью, как и в сказочный и Другой миры? Что, если она обладает силой превратить в портал любую книгу?
– Уже поздно, – заметил Ханс, поглядев на темнеющее небо. – Не желаете выпить со мной чаю? Наш разговор напомнил мне об одной сказке, которую я пишу, она называется «Сказка о матери»…
Ханс обернулся, но Фею-крёстную не увидел: она растворилась в воздухе. Сказочник посмеялся над её внезапным исчезновением. Видно, его задумка пришлась ей по душе, раз она решила не тратя ни минуты проверить, получится ли задуманное.
В последующие недели Фея-крёстная была сильно занята. Она заперлась в своих покоях во дворце и работала денно и нощно, тщательно составляя рецепт и подбирая ингредиенты для зелья, с помощью которого получится осуществить замысел Ханса. Фея-крёстная штудировала все книги заклинаний, учебники по зельеварению и колдовские сборники, что у неё имелись. Она изучала тёмную и светлую магию и историю магической науки.
Медленно и осторожно она добавляла один ингредиент к другому, будто ткала лоскутное одеяло. Все свои действия она скрупулезно записывала в книгу для заметок и постоянно сверялась с ней, чтобы не допустить ошибок. Наконец она нашла нужные компоненты и, соединив их, поставила смесь настаиваться под лунным светом на две недели. Когда зелье было готово, она перелила его в маленькую синюю бутылочку.
Разумеется, Фее-крёстной захотелось проверить, работает ли зелье. Достав с книжной полки томик «Франкенштейна» Мэри Шелли, она положила его на пол, открыла на первой странице и осторожно, по одной, капнула на неё три капли зелья.
Как только третья капля упала на страницу, книга засияла и из неё вырвался яркий луч света. Поскольку в комнате не было потолка, луч озарил ночное небо, да так ярко, что свет было видно на много миль вокруг.
Фее-крёстной так не терпелось испробовать зелье, что она забыла об осторожности. Сжав в руке палочку, она шагнула в световой луч. Стены комнаты пропали, теперь её со всех сторон окружали слова.
Куда ни глянь, крутились, парили и скакали строчки текста. Некоторые слова и выражения показались Фее-крёстной знакомыми. Прямо на глазах у изумлённой волшебницы слова заполняли пространство вокруг, превращаясь в предметы, которые описывали, и становились объёмными, создавая новый мир.
И вот Фея-крёстная оказалась в дремучем лесу с тонкоствольными деревьями. Книга «Франкенштейн», из которой бил луч света, переместилась сюда вместе с ней. Волшебница опустила лицо в книгу и увидела по ту сторону свою комнату. Луч был порталом! Оставалось надеяться, что он переместил её куда нужно.
Вдруг тёмное небо осветила вспышка, и Фея-крёстная подскочила от неожиданности. На вершине холма виднелся громадный силуэт готического замка с башнями. При виде него у Феи-крёстной учащённо забилось сердце.
– Ничего себе! – ахнула волшебница. – Это же замок Франкенштейна! Зелье работает! Я переместилась в книгу!
Фея-крёстная покинула мир «Франкенштейна» и, вернувшись в свою комнату, закрыла светящуюся книгу. Сияние угасло, книга снова стала обычной.
Волшебница еле сдерживала радость. Схватив бутылочку с зельем, она побежала по коридору в комнату Ллойда в полной уверенности, что её изобретение обрадует сына. Она постучала в дверь.
– Ллойд, милый, к тебе можно? – Она отворила дверь и вошла внутрь.
В комнате Ллойда было темнее, чём в любом помещении дворца фей, особенно ночью: он развесил повсюду простыни и одеяла, чтобы создать подобие стен, которых во дворце почти не было. Комната походила на закрытый шатёр.
У младшего сына Феи-крёстной была полка, уставленная склянками с мелкими грызунами, ящерицами и насекомыми, которые скорее походили на узников, нежели на домашних питомцев – слишком уж отчаянно они пытались выбраться на волю. Фея-крёстная взяла один сосуд и расстроилась, увидев, что сидевший в нём мотылёк умер. Это был мотылёк, которого её сын несколько дней назад обещал отпустить на волю.
Ллойд сидел на кровати и читал при свете свечи «Человека в железной маске». Он был худеньким и невысоким мальчиком с круглым лицом и тёмными волосами. Даже когда мать подошла к изножью кровати, он не оторвал взгляда от книги.
– Я сделала для тебя кое-что особенное, дорогой мой, – сказала Фея-крёстная. – Я над этим очень долго трудилась. Думаю, тебя порадует мой подарок.
Ллойд продолжил читать, не обращая внимания на маму, словно она была невидимкой. Фея-крёстная забрала у сына книгу, вынуждая его поднять взгляд.
– Что, если я скажу тебе, что ты можешь перемещаться в свои любимые произведения? – сказала волшебница, показывая Ллойду бутылочку. – Я создала очень сильное зелье. Нескольких капель хватит, чтобы превратить любую твою книгу в портал! Разве не здорово? Ты бы хотел побывать в любимых местах и лично познакомиться с любимыми персонажами?
Ллойд молча думал над словами матери. На мгновение Фее-крёстной показалось, что во взгляде сына, когда он посмотрел на бутылочку, промелькнул интерес. Сердце у неё забилось чаще: она с нетерпением ждала, что на лице Ллойда появится улыбка. Но, увы, он лишь вздохнул:
– Путешествия очень утомительны, мам, – сказал Ллойд и забрал у неё книгу. – Лучше я тут посижу и почитаю.
Надежды Феи-крёстной осчастливить сына рухнули в один миг. Если уж такое предложение оставило его совершенно равнодушным, то вряд ли хоть что-то сможет его порадовать.
– Ладно, неважно, – сказала она, направляясь к двери. – Но если передумаешь, обязательно скажи.
Фея-крёстная была так расстроена, что не могла уснуть и бродила по дворцу, пока не набрела на Коридор желаний. Открыв двери, она вошла в необъятную комнату и стала наблюдать за тысячами парящих в воздухе шариков. В каждом из них хранилась мечта, и волшебница решила исполнить чьё-нибудь желание, перед тем как пойти спать.
Тут ей в голову пришла заманчивая мысль: что, если самая большая мечта сына хранится в Коридоре желаний, и она после стольких попыток понять, что ему нужно для счастья, наконец узнает её? Если заглянуть в шарик с его мечтой, возможно, у неё получится помочь мальчику.
Фея-крёстная подняла палочку и взмахнула ею круговым движением. Все шарики в тот же миг замерли в воздухе, и только один большой шар продолжал парить. Он подлетел к волшебнице и приземлился ей на ладонь. Фея-крёстная нетерпеливо заглянула внутрь, надеясь увидеть мечту сына.
Внутри было туманно, словно всё вокруг заволокло паром или дымом. Когда пелена рассеялась, Фея-крёстная вскрикнула. Куда ни глянь, она видела разруху. Дворцы и замки стояли в руинах, деревни горели. На земле тут и там покоились скелеты всех существ, обитающих в мире. Она будто смотрела на конец света.
А в центре этого хаоса, на вершине горы обломков, на огромном троне восседал Ллойд. На голове у него была золотая корона. Он довольно улыбался, окидывая взглядом разрушения. Неподалёку Фея-крёстная увидела то, от чего её бросило в дрожь: на недавно выкопанной могиле стояло надгробие, на котором было высечено её имя.
Фее-крёстной стало дурно. Теперь-то она понимала, почему у неё не получается сделать сына счастливым: его самая большая мечта была её самым страшным кошмаром. Чудовище создал не только Франкенштейн…
Глава 1Шабаш ведьм
Все обитатели Гномьих лесов знали, что от Реки мертвецов лучше держаться подальше, если дорога жизнь.
Каждое полнолуние, в полночь, ведьмы из здешних лесов и соседних королевств собирались возле реки. На эти шабаши дозволялось приходить только ведьмам, а тех, кто осмеливался нарушить их покой, они без сожаления убивали.
Река мертвецов как нельзя лучше подходила для ведьминских сборищ, потому что была овеяна мрачной загадкой. Время от времени, без объяснения и предупреждения, река вдруг начинала течь вспять. И всякий раз, как такое случалось, неизвестно откуда приплывали гробы.
Трупы в этих гробах было не опознать, равно как и не понять, кто или что спустило их по реке. Впрочем, времени на расследование этих необычных происшествий не было: как только покойников находили, ведьмы набрасывались на них, словно стервятники, расчленяли и уносили с собой части тел, чтобы пополнить свои запасы для зелий.
Полуночные шабаши ведьмы проводили в старой хижине, целиком построенной из сучьев и грунта и стоявшей посреди реки, будто огромная бобровая плотина. Из единственной печной трубы поднимался столб дурно пахнущего дыма – он служил сигналом для ведьм, добиравшихся до реки, что встреча вот-вот начнётся.
Обычно собрания проходили скучно, и многие ведьмы их не посещали, однако из-за недавних событий, нарушивших мирный ход жизни, на сегодняшнюю встречу захотели явиться почти все.
Одни ведьмы шли до хижины пешком или ехали верхом на мулах. Другие, завидев столб дыма, летели к нему на мётлах. Некоторые плыли на лодках или самодельных плотах. Иные даже добирались вплавь, извиваясь в воде, словно змеи.