– Нихрена себе у вас тут тараканы, – выговорил я.
– Где тараканы? – Доктор глянул на пол. – Что за?..
Он встал и попятился назад. Сержант Крутов, побледнев, тоже сделал шаг назад, но наткнулся спиной на стену и замер.
– Что это? – спросил я.
– Не знаю, – ответил врач. – Я такое впервые вижу.
«Насекомое», определившись с выбором, засеменило ко мне. Его суставчатые лапки перебирали пол так быстро, что их движения смывались. Когда оно оказалось рядом, я поднял ногу, чтобы раздавить тварь, но она вдруг прыгнула мне на лодыжку, зацепилась за джинсы и поползла вверх. Я вскрикнул и попытался схватить его за панцирь, но тот был скользкий, а «насекомое» замерло и крепче вцепилось в штанину. Я почувствовал его коготки, проткнувшие ткань.
– Эй! По… помогите его снять!
Сержант схватил дубинку и ткнул в тварь. Та крепко держалась и не свалилась. Однако стоило полицейскому дубинку убрать, как существо продолжило взбираться вверх. Схватилось за рубашку…
Сержант выхватил пистолет, приставил дуло к панцирю существа – сбоку, чтобы пуля не задела меня – и выстрелил. Хлопок от выстрела вышел приглушённым, мутная коричневая кровь брызнула на стены рядом. Лапки существа судорожно дёрнулись и застыли, намертво сцепившись с моей одеждой.
Несколько секунд мы все стояли, не говоря ни слова. Сердце у меня неистово колотилось.
– Это… – Я крепко выругался. – Это что такое было?
Врач, надев перчатки, потрогал тварь.
– Гладкий и твёрдый панцирь. Скользкий такой. – Он аккуратно взял пальцами существо и потянул его на себя, но та держалась крепко.
– Отрежьте его, что ли. У вас тут должны быть скальпели, ну или типа того.
– Я не хирург, – возразил врач. – Можно, конечно, и его позвать, но я предлагаю сделать проще.
Он взял со стола обычные канцелярские ножницы и стал перекусывать ими лапки существа.
– Жёсткий попался краб. – Лапки с хрустом перекусывались, но врач весь покраснел он натуги, сжимая ножницы. – Ух ты, блин. Фуф.
– Думаете, это краб?
– Я не зоолог. Мне и без изучения зверушек есть чем заняться. Но крабы здесь – не редкость. Другое дело, что…
– … они не забираются в дома и не нападают на людей? – закончил я.
– Именно. Однако по внешнему виду больше всего оно похоже на краба. Ну вот.
Последняя лапка была перекушена, и существо с глухим стуком упало на пол. Врач поднял его и положил в стальной лоток на столе.
– И что мне теперь с ним делать? – спросил он у сержанта.
– Нужно провести экспертизу, – неуверенно ответил тот.
– Я же сказал – я не биолог. Мои занятия биологией закончились на первом курсе института, да и там мы в основном глистов изучали. Единственное, что я могу сказать – это не паразит. А уж дальше пусть специалист разбирается.
Тут шок начал отпускать меня, и по телу пробежала волна дрожи. Ноги подогнулись, и я вернулся на кушетку, чтобы не упасть. Сердце стучало часто и глухо, воздуха не хватало.
– Господи… Чёрт возьми… Что же это… – Я не мог не то что договорить, но и додумать ни одной мысли.
– Спокойно, спокойно. – Врач шагнул ко мне. – У вас стресс. Посидите немного, успокойтесь. Сейчас дам вам воды.
– Да что воды… – Я глубоко вздохнул. – Дайте мне успокоительного теперь.
– Неплохая идея. Сейчас будет. – Он достал из шкафа коробочку с таблетками, выдавил одну из блистера и подал мне вместе со стаканом воды. – Вот, выпейте.
Мгновенного эффекта от таблетки почему-то не было, о чём я незамедлительно сообщил врачу.
– Разумеется, – хмыкнул тот. – Нужно подождать. Ничего, скоро подействует.
– Может, мне укол какой сделать?
– Ещё чего. В ампулах всё учётное, да и мало их. На больных-то еле хватает, всем подряд колоть никак не получится.
– Я – не все подряд! На меня напало это вот… Вот эта вот дрянь!
– И поэтому вы снимете джинсы и покажете мне ногу. И быстро. А успокоительных вам больше не надо.
На ноге была пара неглубоких царапин от коготков твари, но и только.
– Ни отёков, ни покраснения. Кровотечения нет. Сделаю вам укольчик на случай аллергической реакции и обработаю рану антисептиком. Завтра покажетесь снова.
Когда врач закончил работу, а я наконец-то снова надел штаны, сержант попросил меня подождать в машине.
– Я скоро подойду, и мы отвезём вас в гостиницу. А пока вам придётся подождать в служебной машине.
На этот раз я спорить не стал. Вместе с другим полицейским я долго осматривал салон, подсвечивая телефоном. Вот уж чего не точно не хотелось, так это оказаться на одном сиденье ещё с одним «крабом».
Через несколько минут подошёл сержант, и мы поехали. У гостиницы сержант Крутов сказал мне напоследок:
– Ложитесь спать, вам это пойдёт на пользу.
Я ничего не ответил, лишь истерично хихикнул. Консьержка с улыбкой спросила, как прошёл мой первый день в Моряке-Рыболове, на что я ответил неуверенным кивком головы, забрал ключ и поднялся к себе.
Номер я осматривал долго. Запер окно и дверь, включил весь доступный свет, заглянул под кровать и тумбочку, за унитаз, под матрац. Перетряс всё постельное бельё, но нашёл лишь одного засохшего таракана. Обычного таракана, маленького. Проверил решётку на вентиляции в туалете, на всякий случай даже заглянул в маленький холодильник. Ни «крабов», ни другой дряни в номере не оказалось, но гасить свет всё равно было страшно. Тогда я начал проверку заново, уже не стесняясь двигать кровать и тумбочку, проверяя пространство за батареей и каждую щель на полу. Закончил уже за полночь, не без усилия заставив себя погасить свет в номере, но оставил свет в ванной. Спать лёг в одежде, снял только обувь. Как ни странно, довольно быстро уснул, но спал тяжело, часто просыпаясь. Каждый раз, стоило мне провалиться в сон, как я оказывался наедине с «крабами» – причём не одним, а сотнями. Они ползли ко мне, забирались по моей одежде, покрывали всё моё тело, и я снова просыпался.
Глава 4
Окончательно я проснулся лишь около девяти. Вскочил, осматривая комнату, но ничего страшного не нашёл. Голова оставалась тяжёлой и вдобавок ныла от тупой боли. В теле оставалась слабость, словно я и не спал вовсе, но встать я себя всё же заставил. И основным мотивом для этого был завтрак.
Оставшись без денег, я не мог пропускать включённую в стоимость проживания еду. Как ни жутко мне было от вчерашних событий, рациональная жилка во мне требовала поступать практично. Сперва поесть, потом уже паниковать.
На ресепшене была всё та же консьержка.
– Доброе утро! – устало поприветствовала она меня. – Спустились на завтрак? Это вы правильно сделали, завтрак пропускать нельзя. Вот у меня, если не позавтракаю, потом весь день насмарку.
– А вас разве не должны были подменить? – удивился я.
– Некому. Слышали ведь, моя сменщица… – Она огляделась, понизила голос до шёпота. – Умерла. Я слышала, её зарезали прямо у себя дома. Вчера, почти сразу после смены. Говорят, это её бывший муж. Он, правда, давно уже переехал в Ольгу, но оттуда и приехать ведь можно. Гулящий был мужик, ну, знаете? Она его выгнала, когда застукала с женой одного рыболова. Скандал был ужасный, конечно. Но вот, говорят, он вернулся в город и зарезал жену, чтобы отомстить.
– Ясно, – перебил я её. – А что, кроме вас двоих, работать тут было некому?
– Так у всех своя работа. Надо знать, что делать. Кого тут поставишь? Повара или уборщицу? Нет, абы кого не поставишь. Хозяин обещал заплатить двойную зарплату, если пока за двоих поработаю. Он и так Лену из отпуска выдернул, завтра вот выйдет, меня сменит. А мне-то что? Ну, поработаю. Дома как-то тоскливо стало, когда Кристина пропала.
– Вы знали пропавшую девушку? – удивился я.
– Это моя племяшка, – закивала консьержка. – Она к нам с мамой и Машкой приезжала. Мы втроём живём, а она нас навещала. Сестра даже так часто не звонит и не приезжает, как Кристина. Молодец она, хорошая очень девочка. Они с моей Машкой дружат. Машке тут вообще скучно, сверстников мало. Всё мечтает во Владивосток поехать учиться, как школу окончит. А Кристина как приезжает, так они с Машкой не разлей вода, всё ходят вместе, гуляют. Кристина ей всё про Владивосток рассказывает, помогает институт выбрать.
– А Маша… Это ваша дочь?
– Да, маленькая моя девочка…
– А она не… не пропала?
– Что вы, что вы! – испугалась консьержка. – Сплюньте! Кристина, перед тем, как пропала, в магазин ушла. Мы заглянули вечером в холодильник – а завтракать-то и нечего! А Кристина говорит: давайте я схожу, мне, мол, в удовольствие. Она и правда любит тут гулять. Ну, мы ей дали денег и согласились. Откуда ж мы знали?.. Тут никого раньше-то не убивали, криминала никакого нет. А потом – её нет и нет… Нет и нет…
Женщина всхлипнула. Тут я подумал, что даже не знаю её имени – что, в общем-то, обычное дело, я не стремился сближаться с обслуживающим персоналом. За весь предыдущий день я узнал лишь одно имя, да и то благодаря тому, что сержант сразу представился. Я привык относиться к людям… практично, что ли? Имена я узнавал, лишь когда мне от человека что-то было нужно. Но когда рядом со мной расплакалась эта наивная и доверчивая женщина, раздавленная пропажей любимой племянницы и пытавшаяся сбежать от этого в работу, что-то во мне дрогнуло.
– Извините, – выдавил я. – Я забыл, как вас зовут?
– Аня… Анна, – сквозь слёзы улыбнулась та. – А вас?.. Ах, да, Вы же Кирилл Сергеевич. Тут же есть ваше имя.
Она махнула рукой на раскрытый журнал на столе.
– Можно просто Кирилл, – поспешил заверить я. – К чему этот официоз? Мы же не на совещании.
– Ну да, не на совещании, – хихикнула Анна.
– Я надеюсь, что Кристина скоро найдётся. Правда.
– Спасибо вам большое. Ой, да что вы тут стоите? У вас же завтрак! Идите, кушайте скорее.
На раздаче знакомая со вчерашнего дня буфетчица со вздохом сунула мне тарелку с овсянкой, сваренной на молоке, блюдце с двумя сваренными вкрутую яйцами, два свежеобугленных тоста и микроскопический брикет масла.