– М-да, неприятненько, – была вынуждена констатировать я. – Но я знаю всё о шуточных загадках, потому что у Леопольда в детстве была такая книга и он донимал нас ею с утра до вечера. Вот, например: чем заканчивается день и ночь?
– Понятия не имею.
– Мягким знаком. – Я хихикнула. – Вот видишь? Если ты возьмёшь на себя математику и вопросы с божествами Грани, то мы станем отличной командой по разгадыванию загадок.
– Или мы можем просто избегать Лиззи и Нобси. – Бакс открыл дверь, на которой висел глаз демона, выглядевший особенно озадаченным. – Потому что нам не очень-то хочется умереть молодыми, верно?
– Верно. Но насколько велика вероятность встретить их в этом гигантском лабиринте? Их всего двое, – попыталась успокоить я себя, когда за нами захлопнулась дверь и раскинулся очередной бесконечный коридор. – А ведь здесь тысячи, если не миллионы километров коридоров.
– Именно, – ответил Бакс тем же оптимистичным тоном. – Даже если эти существа наделены магическим чутьём и реагируют на малейшие вибрации, они не могут быть везде и сразу. Сюда. – Он открыл дверь с красным глазом.
– Но надо признать, они чертовски быстрые, – прошептал Бакс, пролетая дальше. – Лучше перестраховаться на случай встречи и проснуться раньше, чем они успеют загадать тебе загадку.
Жужжание стало громче. По правде говоря, оно звучало довольно приятно, как будто в струнном оркестре все инструменты долго тянут ноту. Затем оно внезапно прекратилось.
Бакс выдохнул с облегчением:
– Ещё одна дверь, и мы окажемся наверху. Я подумал, что ты, возможно, захочешь посетить правительственный квартал во время своего первого путешествия.
– О да. С удовольствием. – Внутри у меня всё трепетало от предвкушения. Я до сих пор не могла поверить, что это происходит на самом деле. Что я, Матильда Мартин, обычный человек, оказалась на Грани. – А киты-цеппелины там тоже есть? – Я уже несколько месяцев представляла себе, каково это – увидеть такого кита, плывущего по небу.
– Конечно, – ответил Бакс. – Может быть, у нас ещё останется время немного полетать.
– Это было бы так… здорово. – У меня не было слов, чтобы выразить свою радость.
Моё сердце забилось быстрее от волнения, когда мы свернули за следующий угол.
«Ещё мгновение – и наконец-то наступит этот момент. Скоро я увижу всё, о чём рассказывал Квинн. Через мгновение я…
…Умру».
В коридоре перед нами стояла фигура, которая выглядела вполне безобидно, по крайней мере её часть. У неё была женская голова, симпатичное узкое лицо, обрамлённое старомодной косичкой с повязкой. Однако ниже длинной шеи виднелись пернатая грудь и две львиные лапы. Остальные части тела также выглядели как у хищной кошки, за исключением двух изогнутых крыльев, которые поднимались в воздух за головой.
Значит, это был сфинкс. И он был огромный. Сейчас он стоял на четырёх лапах, поэтому его морда находилась на уровне моих глаз. Но если бы он встал на задние лапы, его высота наверняка была бы больше двух метров.
Когда минутный шок, в течение которого я могла лишь смотреть на сфинкса, прошёл, я повернула назад.
«Прочь отсюда!»
Бакс тоже развернулся в воздухе так быстро, что напомнил мне маленький вертолёт.
Но путь нам преградил ещё один сфинкс. Спрашивать, кто из них Лиззи, а кто Нобси, не пришлось, поскольку второй экземпляр не имел крыльев, но оказался почти в два раза больше и гораздо массивнее. Это, по-видимому, и есть Нобси из Метрополитен-музея в Нью-Йорке. На Нобси был один из тех полосатых головных уборов египетских фараонов, которые закрывали лоб и волосы и оставляли незакрытыми уши. От подбородка вниз к груди тянулся длинный угловатый клин, тоже обмотанный тканью, походивший на странно подстриженную бороду. А лапы были огромными.
Ещё до того, как я остановилась, сфинксы заговорили, причём совершенно синхронно.
– Кого слышит Сион в полночь с высокой стены? – они произнесли загадку монотонным напевом, очень похожим на прежнее гудение. – Начни свой ответ со слов «ответ такой».
– Вот теперь мы в полной заднице, – сказал Бакс, который приземлился рядом со мной и, как и я, переводил взгляд с Лиззи и Нобси и обратно. – Похоже, в последнее время они охотятся вдвоём, коварные твари.
– Может, они всё-таки не такие уж и глупые. Да они и не выглядят тупыми. – Мне удалось отвести взгляд от бесстрастного лица Нобси, и вместо этого я сфокусировалась на лисьей мордочке Бакса, который смотрел на меня искренне и немного виновато. – Разве ты не можешь договориться с ними, как демон с демонами?
Бакс покачал головой:
– Они слишком глупы, чтобы понять, что ты говоришь, и переговоры с ними совершенно бессмысленны. Тебе следует проснуться как можно скорее, потому что они повторяют вопрос всего три раза. А потом…
«А что именно произойдёт потом?»
Бакс не упоминал о том, как сфинксы убивают свою жертву. Или не совсем убивают, как в моём случае. Я старалась не представлять, что почувствуют родители, если найдут меня в коматозном состоянии в своей постели. И как воспримет новость Квинн. Если бы я знала об этом заранее, то хотя бы оставила прощальные записки…
«О боже. Мне действительно следует проснуться как можно быстрее».
Я поспешно зажмурила веки и изо всех сил ущипнула себя за руку. Было больно. Но когда я снова открыла глаза, то всё ещё стояла в коридоре, окружённая сфинксами, которые смотрели на нас с неподвижным выражением на мордах. Видимо, проснуться по команде было сложнее, чем представить себе платье феи во всех подробностях.
«Как несправедлива жизнь! Я была так близка к тому, чтобы мельком увидеть Грань. Неужели эти проклятые сфинксы не могли поймать нас хотя бы на обратном пути?»
– Брось меня, спасайся сама, – храбро сказал Бакс. – Я просто буду отвечать наугад. Это всегда срабатывает. Чаще всего. Ну или хотя бы иногда. – Он прочистил горло. – Но на всякий случай, если не сработает, мне было приятно с тобой познакомиться.
Я перестала себя щипать – я не могла оставить Бакса одного!
«Если сфинксы убьют его, я никогда себе этого не прощу. Или я забуду его, как забывают всех существ Грани, когда они умирают? Как это грустно».
Я положила руку на его лисью голову и погладила пушистые уши.
– Я так рада, что ты у меня есть! – сказала я, потому что только что поняла это.
Сфинксы прервали этот душераздирающий момент:
– Кого слышит Сион в полночь с высокой стены? – резко повторили они. – Начни свой ответ со слов «ответ такой».
Бакс застонал:
– Да этого никто не знает, вы, необразованные тупицы.
«А вот и нет. Те, кто пел в церковном хоре Святой Агнессы, знают».
Я взволнованно вздохнула. В первый раз я была слишком рассеянна, чтобы внимательно слушать вопрос, но в этот раз слова показались мне очень знакомыми.
– Я знаю ответ! – крикнула я.
Выражения морд сфинксов совершенно не изменились, но Бакс с надеждой посмотрел на меня и моргнул:
– О да. И что же слышит Сион в полночь?
– Кого, а не что! – торжествующе ответила я.
– Ты уверена? Я это так, для верности спрашиваю…
– «Восстаньте! Зовёт нас голос ночного стража высоко со стены… Сион, услышав стражей пение, ликует, радуется сердцем…» Да, паршивая рифма, я знаю. – Слова просто лились из меня. – Я знаю всю песню наизусть. Ну что, ты уверен, что хочешь, чтобы я проснулась? – Я повернулась к Нобси. – Ответ такой: стражу…
– Ответ верный, – хмыкнули сфинксы.
И тут произошло что-то непонятное: уголки рта Нобси поднялись вверх, и на секунду я увидела знаменитую улыбку сфинкса. Я невольно улыбнулась в ответ.
Как по команде, Лиззи и Нобси повернулись и бесшумно заскользили прочь. Они передвигались очень быстро. Не успела я моргнуть, а их уже и след простыл. В коридоре воцарилась абсолютная тишина.
Бакс глубоко вздохнул.
– Не знаю, почему ты их недолюбливаешь. По-моему, они очень милые, – сказала я, запыхавшись. – И надолго они ушли? Как бы они не вернулись к нам минут через пять.
Бакс взлетел и посмотрел на меня сверху, как будто увидел впервые:
– А ты полна сюрпризов, Кудряшка.
– Я же говорила тебе, что мы отличная команда по разгадыванию загадок. – Я была чрезвычайно довольна собой. Во-первых, я открыла в себе природный талант к фантазиям, а теперь ещё и потягалась с двумя гигантскими сфинксами. Осталось только увидеть кита-цеппелина, и я бы собрала полный набор везунчика.
Но сегодня этого уже, скорее всего, не произойдёт. Издалека доносилась знакомая мелодия – будильник моего назойливого мобильного телефона, который становился всё громче и громче. Я успела бросить последний взгляд на Бакса, прежде чем оказалась в постели в своей комнате. И я с сожалением осознала, что вместо нежного платья феи на мне были снова мои поношенные пижамные штаны и футболка.
»19«Квинн
– Что было в этой посылке? – спросила Сара. Она не попала в кадр, зато там был её длинноволосый сокурсник. На его щеках виднелись следы слёз.
– Мне показалось, там лежал большой голубоватый камень, – ответил он, пожав плечами.
Я нажал на «стоп».
– Должно быть, это и есть драконье яйцо, о котором говорила Жанна.
Матильда кивнула:
– Хотя непонятно, как волк мог его учуять, ведь на Грани нет никаких запахов.
Я слегка усмехнулся:
– Наконец-то и у тебя не нашлось объяснения произошедшему на Грани.
Мы лежали рядом на моей кровати. В тот момент мне хотелось бы заняться с Матильдой более интересными и приятными вещами, и просмотр видео не входил в этот список. То самое видео. Видео, которое было записано в последний день жизни Юри Ватанабе.
Был вторник, и на улице шёл проливной дождь. Мы с Матильдой не виделись уже несколько дней, отчасти потому что на выходные я вместе с родителями отправился на север Германии навестить бабушку и дедушку. Обычно мне нравилось там бывать. Уверен, что и в этот раз время пролетело бы незаметно, если бы в моей голове не