онтингента войск в Северный Китай. 10 августа США формально предложили свое посредничество в урегулировании японо-китайского конфликта.
27 октября японцы отказались от участия в работе Брюссельской конференции держав, подписавших Вашингтонский договор.
20 ноября в Токио была учреждена Главная Ставка. Такой орган создается только для руководства крупными военными действиями.
В 1938 году в Европе и на Дальнем Востоке политические и военные события развивались стремительно. В Германии Гитлер сменил руководящие кадры армии и отправил в отставку министра иностранных дел Нейрата. Новым руководителем германского внешнеполитического ведомства был назначен Риббентроп. 12 марта германские войска вступили в Австрию.
13 марта Германия заявила об «аншлюсе» Австрии.
1 марта нарком иностранных дел СССР Μ. М. Литвинов выступил с предложением о созыве конференции демократических держав для предотвращения нацистской агрессии.
24 марта английский премьер отверг советское предложение.
15 сентября в Берхтесгадене состоялась первая ветреча между Гитлером и Чемберленом. Вторая встреча между ними прошла в Годесберге
15 сентября английское и французское правительства договорились о передаче Германии ряда чехословацких территорий.
22-23 сентября в Годесберге состоялась вторая встреча между Гитлером и Чемберленом.
29-30 сентября состоялись Мюнхенские переговоры. Судьба Чехословакии была решена в соответствии с замыслом Гитлера.
1 октября германские войска вступили в Судетскую область. Куски территории от Чехословакии достались и полякам. В 1939 году Германия захватит всю остальную часть Чехословакии.
Японцы тоже торопливо решали свои внутриполитические и территориальные проблемы. Количество войск в Квантунской армии увеличивалось Из Германии и Италии в Маньчжурию через Дайрен поступали закупленные Японией в Германии и Италии новые военные самолеты.
В Маньчжурию по договоренности между японским правительством и правительствами Германии и Италии прибывали лучшие летчики этих стран, которые обучали японских пилотов. И немцы, и итальянцы уже получили опыт ведения воздушных боев в небе над Испанией, где республиканская армия сражалась против войск генерала Франко, которые поддерживались Германией и Италией.
5 мая в Японии был частично введен в действие закон «О всеобщей мобилизации нации».
14 июля японцы спровоцировали советско-японский военный конфликт в районе озера Хасан. Японцы сосредоточили в районе озера Хасана 3 пехотные дивизии, кавалерийский полк и пехотную бригаду, захватили Безымянную и Заозерную высоты.
Квантунская армия потерпела первое поражения в ходе боевых действий против войск Красной армии. Это обстоятельство стало причиной того, что командующий потребовал от генерала Иссии Сиро, обещавшего создать бактериологическое оружие, способное уничтожить любую армию, резко повысить интенсивность работ на подчиненных ему объектах.
К 1938 году на территории Северного Китая японцы создали уже два бактериологических отряда. Первым (отряд № 731) командовал генерал Исио Сиро, вторым (отряд № 100) — генерал-майор ветеринарной службы Вакамацу. Эти отряды продолжали пополняться японскими бактериологами. На обустройство этих отрядов выделялись значительные средства. Так, для нужд отряда № 731 в районе станции Пинфань, расположенной в 20 километрах от Харбина, был отстроен военный городок. Отряд имел свой аэродром и закрытый полигон.
Когда бактериологические комплексы были построены и оборудованы специальными устройствами, японцы наладили выращивание бактерий чумы, тифа и других болезней[171].
Наивысшей «производительности» отряды № 731 и № 100 достигнут к 1944–1945 годам. Все эти огромные маесы болезнетворных микробов, в числе которых были возбудители чумы, холеры, брюшного тифа и другие, предназначались для производства бактериологического оружия с целью массового истребления людей.
Способы применения этих бактерий еще разрабатывались. Поэтому во время военного конфликта в районе озера Хасан японцы не применили против войск Красной армии свои бактерии.
В июле 1938-го и в июне 1939 года в Москве были подписаны соглашения с Китаем о новых кредитах — соответственно в размерах 50 млн. и 150 млн. долларов. В счет этих кредитов, предоставленных в самый трудный для китайцев период, Китай получил из СССР вооружение, боеприпасы, нефтепродукты и медикаменты. Автотракт из Алма-Аты через Синьцзянь до Ланьчжоу протяженностью 3 тысячи километров фактически превратился для Китая в «дорогу жизни». Всего с октября 1937 года по сентябрь 1939 года по этой дороге в Китай было переброшено 985 самолетов, 82 танка, более 1300 артиллерийских орудий, свыше 14 тысяч пулеметов, а также боеприпасы, оборудование и снаряжение. Синьцзянский тракт обслуживало 5,2 тысячи грузовиков ЗИС-5, на территории СССР грузы по железной дороге подвозили 5,5 тысячи вагонов. Для доставки срочных грузов использовались транспортные самолеты ТБ-3. На одном из них в 1937 году в Алма-Ату из Синьцзяня был доставлен военный разведчик Яков Бронин.
Глава седьмаяЕГО ВЕЛИЧЕСТВО РАЗВЕДЧИК
В начале марта 1938 года у начальника одного из пограничных разведывательных пунктов (ПРП) Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии, который располагался в нескольких десятках километров от советскоманьчжурской границы, было праздничное настроение. Причина для такого настроения была важная. В ПРП изза кордона возвратился агент «Ли». Псевдоним этого агента мною умышленно изменен, а его настоящее имя никогда не называлось в открытой печати. Поэтому мы тоже не будем называть его так, как называли его родственники и друзья. Вполне возможно, что он еще жив и здоров, а его родственники наверняка многочисленны и, скорее всего, где-либо живут в полном достатке. Не хотелось бы им причинять какого-либо вреда. А славой своей, если захочет, «Ли» сам когда-нибудь поделится с ними. Это его право, ограниченное тем не менее подпиской о неразглашении военной тайны.
Итак, о военной тайне, о которой знал «Ли», и его удаче.
«Ли» возвратился на советскую территорию не с пустыми руками — он доставил начальнику ПРП важные документы, которые добыл, находясь на территории, контролируемой Квантунской армией.
Китайцу «Ли» было всего восемнадцать лет. К сотрудничеству с военной разведкой он был привлечен в начале 1937 года. После того как офицер ПРП разъяснил ему, что можно, а чего нельзя делать в разведке и как не попасть в руки японской или китайской контрразведки, начальник ПРП пожелал «Ли» удачи, и он убыл для выполнения задания.
«Ли» мог встретить удачу, а мог попасть в руки японцев, которые убили его родителей. Именно поэтому он и хотел выполнить задание русского офицера, который дружески разговаривал с ним, обещал ему помочь поступить учиться с советский университет.
Задача, которую в ПРП получил «Ли», была сложной: вначале ему надо было перейти границу, затем углубиться на маньчжурскую территорию и устроиться рабочим в штаб одной из японских воинских частей, которая очень интересовала советскую военную разведку. Замысел состоял в том, чтобы «Ли» нашел возможность, позволяющую добыть документы этой воинской части, раскрывающие ее деятельности. Начальник ПРП предупредил, во время этого задания могут возникнуть любые неожиданности, и попросил «Ли» стойко перенести любые испытания, которые выпадут на его долю. Он должен был убедить японцев в своей преданности им во что бы то ни стало.
«Ли» отправился в путь ночью. Провожал его сам начальник разведпункта. Агент, конечно, этого не знал. Для него все русские, с которыми ему довелось разговаривать, были большими друзьями-начальниками. Но этого, который попросил называть его «дядя Михаил», «Ли» уважал больше всех.
Когда «Ли» оказался на чужой территории, его задержал японский патруль. Молодой китаец был передан японской контрразведке для проверки, установления личности и, возможно, вербовки его с целью работы на японцев. После длительных бесед, которые ничего не дали японским следователям, «Ли» был задержан и брошен в тюрьму. Заведение это находилось в Мукдене, славилось дурной популярностью из-за плохого ухода за арестованными и осужденными. В этой тюрьме «Ли» просидел пять месяце, а затем был освобожден из-под стражи, потому что никаких компрометирующих его данных полиции найти не удалось, и, учитывая его старательность, услужливость и молодость, было принято решение отпустить его на свободу.
После освобождения из тюрьмы «Ли» удалось устроиться дворником в уездном управлении, за стенами которого трудились и китайцы, и японцы. Китайцы поддерживали общий порядок в городе, чем занимались японцы — никто не знал. Их было несколько человек, но, судя по всему, они были важными чиновниками.
Кто-то из китайских чиновников отметил добросовестность уборщика, грамотного и расторопного. Вскоре «Ли» был назначен посыльным. Работа столь же низкооплачиваемая, но к тому же требовавшая постоянного внимания к пакетам, которые ему приказывали китайские чиновники разносить по городу, доставляя их конкретным лицам. Так «Ли» «бегал» по городу еще около трех месяцев, четко и добросовестно выполняя все требования и указания чиновников управления.
Однажды его пригласил к себе японский советник, как он себя называл, работавший в этом же управлении. Он предложил молодому «Ли» перейти к нему на работу и выполнять только его поручения. Японец пообещал увеличить жалованье. «Ли» согласился. За три месяца работы в управлении он тоже кое-что узнал. Главное, он понял, что этот японец — важная фигура, но, чем он занимается, не знал.
В течение семи месяцев «Ли» выполнял различные задания японца, который в конце концов сделал его своим канцеляристом. Постепенно «Ли» вошел в доверие к японцу, изучил его распорядок работы, увидел, что тот часто работает с секретными документами. «Ли» даже подсмотрел, куда японец прячет ключ от секретного сейфа. Проверив несколько раз, что ключ в отсутствие его хозяина находится на тайном месте, «Ли» решил выбрать момент и узнать, что японец хранит в огромном железном шкафу.