обмен разведывательной информацией о противнике;
консультации по вопросам проведения диверсионной работы на территории врага;
содействие в заброске агентуры в тыл противника;
обмен материалами по диверсионной технике и радиоаппаратуре и их образцами[256].
В результате переговоров Донована в Москве 4 февраля во все подразделения УСС была направлена инструкция «Развединформация, которую следует передавать СССР». В этой инструкции указывалось, что России может быть «передана оригинальная разведывательная информация УСС, которая полезна стране, ведущей войну против Германии» [257].
В Москве и в Вашингтоне стали готовиться к официальному обмену представителями разведывательных служб. Однако это сотрудничество было свернуто, так и не успев обрести какие-либо определенные формы. Против сотрудничества УСС с советской разведкой выступил шеф американского Федерального бюро расследований Э. Гувер[258] и некоторые другие влиятельные американские политики. Президент Рузвельт направил в Москву своему послу У. Гарриману[259] телеграмму, в которой сообщил о том, что обмен между США и СССР представителями разведывательных служб откладывается на неопределенное время. Гарриман попытался переубедить Рузвельта. Но президент был непреклонен. 30 марта Рузвельт подтвердил Гарриману свое решение, объясняя его тем, что внутренние политические соображения в США являются превалирующим фактором. Президент высказал уверенность, что маршал Сталин его поймет и что обмен миссиями отложен только на время[260]. Оказалось — навсегда.
Координацию усилий военных ведомств СССР и США в войне против Германии и Японии в 1943–1945 годах осуществлял руководитель американской военной миссии в Москве бригадный генерал Дж. Р. Дин[261]. После окончания войны Дин написал книгу воспоминаний о своей деятельности в СССР «Странный союз»[262], в которой неодобрительно охарактеризовал взаимодействие США и СССР в военной сфере, обвинив советских представителей в сдерживании его полезных инициатив и предложений. Полезных прежде всего для США.
В 1944 году представители американской разведки в Лондоне продолжали крайне осторожно относиться к сотрудничеству с советской военной разведкой. За весь 1944 год Сизов смог получить от представителей американского Управления стратегических служб в Лондоне всего около десяти материалов, которые особой ценности не представляли.
Более активно осуществлялся обмен информацией о противнике между американским Управлением стратегических служб и внешней разведкой КНГБ СССР[263].
Американская разведка, без сомнения, владела значительным объемом достоверной информации о Германии и ее вооруженных силах. Об этом можно судить по содержанию специального сообщения ГРУ «Группировка немецких войск вне советско-германского фронта по данным военной миссии США в СССР на 10 июня 1944 года», которое получило хорошую оценку экспертов Главного разведывательного управления. Но случаев передачи таких сведений американцами в советский Генеральный штаб был не много.
В конце августа 1944 года из Вашингтона в Лондон прибыл высокопоставленный представитель американской стратегической разведки Шеффердсон. Во время встречи с полковником А. Сизовым он посоветовал своему представителю Лондоне полковнику Брюсу поддерживать с представителем СССР рабочие контакты. Он также обещал дать указание соответствующим офицерам американской разведки «делать это более регулярно и своевременно».
1 сентября, когда мистер Шеффердсон еще находился в Лондоне, занимаясь инспектированием работы американской разведки, Сизов получил от американцев сообщение о том, что «немцы в середине августа перебросили на Украинский фронт 4 дивизии из Италии…».
Из данных американцев невозможно было понять, какие именно немецкие дивизии, когда и куда были переброшены из Италии. Советско-германский фронт имел еще значительную протяженность. А просто «Украинского фронта», о котором Сизову сообщили американцы, не существовало…
Американская разведка допускала и другие серьезные ошибки в оценке дислокации германских армий на фронтах Второй мировой войны.
20 февраля 1945 года руководитель американской военной миссии в Москве бригадный генерал Дж. Дин передал в советский Генеральный штаб данные американской разведки. В соответствии с данными американцев немцы перебрасывали 6-ю танковую армию СС с Западного на Восточный фронт. Новое место сосредоточения 6-й ТА СС американцы указали неправильно. На самом деле немцы перебрасывали эту армию, как доложила советская военная разведка, в район озера Балатон в Венгрии. Данные ГРУ позволили 3-му Украинскому фронту, которым командовал маршал Ф. И Толбухин, подготовиться к отражению танкового удара немцев[264].
Сотрудничество между американской и советской военной разведками в годы войны могло быть более продуктивным и взаимно полезным.
Оперативное взаимодействие между советской военной разведкой и разведками стран антигитлеровской коалиции развития не получило. Отдельные мероприятия по заброске в тыл противника советских разведчиков с помощью английской военной разведки окончились безрезультатно. Советские разведчики, заброшенные на германскую территорию в 1942 году с помощью британской военной разведки, пропали бесследно. От дальнейших попыток взаимодействия в этом направлении командование советской военной разведки отказалось.
Сотрудничество между советской военной разведкой и военными разведками США и Великобритании сдерживалось строгими ведомственными инструкциями. Они были как в британской и американской, так и в советской разведке. Сотрудники этих уважаемых военных организаций всегда были осторожны и предусмотрительны.
Сотрудничество между разведками США и Великобритании в годы войны, особенно на ее завершающем этапе, строилось на другой политической основе, имело реальный доверительный характер, осуществлялось планомерно и целенаправленно. Вместе с тем британская разведка и своим американским коллегам передавала далеко не все, чем располагала. А по мере завершения в США работ по созданию атомной бомбы тайно «позаимствовала» из американских лабораторий результаты многих исследований, которыми американцы не собирались делиться со своими британскими партнерами по созданию атомного оружия. Дружба дружбой, а табачок — врознь.
Вторая мировая война имела коалиционный характер. Основой антигитлеровской коалиции был военный союз СССР, Англии и США, что предполагало взаимодействие между военными ведомствами трех государств. Такое взаимодействие в 1941–1945 годах существовало, но осуществлялось непланомерно. Степень и интенсивность этого взаимодействия находились в зависимости не от обстановки на фронтах, а от состояния политических отношений между Москвой и Вашингтоном. Конфронтации в этих отношениях были обычными явлениями. За кулисами положительных политических заявлений и договоров о взаимодействии США, Англии и СССР вели скрытую борьбу за свои интересы[265]. В этой борьбе участие принимали разведки СССР, США и Англии. Они действовали не разобщено, а независимо друг от друга, часто достаточно успешно выполняя свои специальные задачи.
Советская военная разведка, несомненно, была активным членом «Разведывательного клуба союзников», умело строила свои взаимоотношения с американскими и британскими представителями специальных служб. Несмотря на политические барьеры и профессиональные ограничения взаимодействие военных разведок стран антигитлеровской коалиции в целом было полезным и позволило руководителям СССР, Англии и США координировать действия на фронтах Второй мировой войны с учетом своих национальных интересов.
Обмен сведениями о противнике между советской военной разведкой и представителями разведслужб ЧехоСловакии, Франции, Бельгии, Голландии, Норвегии, Польши и Югославии строился с ведома правительств этих государств, основывался на партнерских отношениях, доверительно и бескорыстно.
Взаимодействие генеральных штабов стран антигитлеровской коалиции в области обмена разведывательными сведениями о фашистской Германии и ее сателлитах, несомненно, внесло вклад в разгром фашистской Германии и Японии.
Сведениями о Японии, ее вооруженных силах и японском бактериологическом оружии, которыми, несомненно, располагали не только советская разведка, но и американские специальные службы, обмен, как правило, не производился. В 1941–1943 годах эта проблема прежде всего интересовала советский Генеральный штаб, но данные о Японии в Москву поступали не от американских коллег, а от тайных советских разведчиков, которые действовали на территории США, в частности, от «Мориса». В 19441945 годах, когда сведения о японских вооруженных силах и возможностях японской армии и военно-морском флоте стали интересовать американское командование, оно обращалось к представителям советского Генерального штаба с просьбой о передаче американской стороне подобных сведений. Но война уже приближалась к концу, и каждый союзник, несмотря на усилия и обязательства координировать действия в области проведения операций против общего противника, такой координации и обменом разведывательных сведений о Японии фактически не осуществлял. Самым убедительным подтверждением такому выводу является секретное решение командования США сбросить атомные бомбы на Хиросиму (6 августа) и Нагасаки (9 августа), не поставив в известность об этом советское руководство.
Обмена сведениями о японском бактериологическом оружии, которым располагали советская и американская разведки, также не проводилось. Каждый из союзников предпочитал действовать в этой области самостоятельно. Советская разведка находилась в более трудном положении, так как войска группировки Василевского, которым предстояло действовать на сухопутном театре войны в Маньчжурии, подвергались большой и реальной опасности. Американцы, которые в основном бомбили и громили японские острова с помощью авиации и корабельной артиллерии, ничем не рисковали. Применять же бактериологическое оружие против американских десантов на территории Японии японское командование никогда бы не решилось, да и планов таких не имело…