В начале августа японцы создали в районе реки Халхин-гол 6-ю армию под командованием генерала О. Риппо численностью до 75 тысяч человек. Она имела в своем составе орудия, танки и самолеты и готовилась к одновременному удару: немцы начинают войну против Польши, Японцы — против СССР.
Благодаря усилиям советской военной разведки этот замысел был своевременно раскрыт. Резиденты Разведуправления Красной армии Р. Гернштадт, Р. Зорге, А. Шнее и другие своевременно доложили в Центр о том, что Германия готовится к нападению на Польшу и это нападение произойдет 2–3 сентября 1939 года.
Резиденты советской военной разведки, действовавшие на Дальнем Востоке, докладывали о концентрации больших японских сил в районе реки Халхин-Гол. События, которые могли одновременно начаться в Европе и в Маньчжурии, имели логическую связь.
Усилия СССР по созданию в Европе системы коллективной безопасности Англия и Франция не поддержали. Япония являлась активным звеном агрессивной оси Берлин — Рим — Токио, которая представляла угрозу СССР как со стороны запада, так и востока.
Оценив обстановку, Сталин пошел на решительный шаг, который до сих пор не имеет однозначной оценки у политиков и историков — он согласился подписать советско-германский договор о ненападении. Процедура подписания этого документа произошла в Москве 23 сентября 1939 года. К этому времени 20 августа советские войска под командованием Г. К. Жукова окружили японскую группировку в районе реки Халхин-гол и 23 августа нанесли по ней сокрушительный удар.
Пока в Москве Риббентроп и сопровождавшие его дипломатические лица подписывали советско-германский пакт, в районе реки Халхин-Гол японские войска терпели сокрушительное поражение. В ходе московской встречи Риббентроп ни словом не обмолвился о бедственном положении 6-й японской армии. Подписав советско-германский договор, он незамедлительно вылетел в Берлин.
Японцы запомнили этот трагический для них день.
В апреле 1941 года, когда Гитлер готовился к нападению на СССР, японский министр иностранных дел Мацуока посетил Москву и подписал в Кремле Пакт о нейтралитете. Все статьи Пакта были согласованы в столицах двух государств заранее. Подписание Пакта явилось значительным компромиссом со стороны и Японии, и СССР. Важной статьей этого документа являлось то, что каждая из сторон брала на себя обязательство соблюдать нейтралитет в случае, если одна из сторон окажется объектом военных действий.
Фашистская Германия отрицательно отнеслась к подписанному в Москве пакту. Гитлер и Риббентроп обвинили японского министра иностранных дел в отсутствии проницательности, так как «последний якобы не понял намеков германских руководителей на возможность войны между Германией и СССР»[273]
Японско-советский компромисс в 1941 году, как покажут события, оказался выгодным для СССР и Японии, которая уже в апреле 1941 года твердо приняла военнополитическое решение начать военный поход на юг, обеспечив себе безопасность с севера. Но советско-японский пакт оказался компромиссом, в корпусе которого с первых же дней его существования имелись крупные пробоины.
На второй день после нападения фашистской Германии на Советский Союз министр иностранных дел Японии Мацуока в беседе с советским послом в Токио заявил, что: «…основой внешней политики Японии является Тройственный пакт, и если настоящая война и пакт о нейтралитете будут находиться в противоречии с этой основой и Тройственным пактом, то пакт о нейтралитете не будет иметь силы…»[274]
Глава втораяТАЙНЫ ГЕНЕРАЛА ОСИМЫ
19 августа 1942 года начальник Главного разведывательного управления генерал-лейтенант И. Ильичев докладывал Верховному главнокомандующему И. В. Сталину: «По агентурным данным, требующим доверия, японский посол в Берлине генерал Осима донес в Токио о своем посещении по приглашению германского командования южного сектора Восточного фронта. Поездка была совершена с 1 по 7 августа 1942 года на самолете по маршруту: Берлин — Главная ставка — Одесса — Николаев, Симферополь — Ростов-на-Дону — Батайск — Киев — Краков — Берлин».
Естественно, в донесении Ильичева главным был не перечень городов, которые посетил японский посол в сопровождении ответственных сотрудником министерства иностранных дел и германского генерального штаба. Важно было другое — что увидел на Восточном фронте японский полпред накануне Сталинградской битвы и о чем доложил своим руководителям в Токио. Последнее было особенно важно.
Германское руководство не случайно организовало выезд японского посла на Восточный фронт, где назревали важные события. Немецкое командование во что бы то ни стало хотело захватить Сталинград, перерезать Волгу и овладеть нефтеносными районами Кавказа. Для решения этих задач на южный участок Восточного фронта было переброшено огромное количество войск. Демонстрация этих сил, приготовленных к решительным сражениям, должна была убедить японского посла в скором реальном успехе германской армии, разгроме войск Сталина и, самое главное, в необходимости Японии открыть второй фронт против СССР на Дальнем Востоке. Германское министерство иностранных дел сделало все возможное, чтобы визит генерала Осимы на Восточный фронт произвел на него самое благоприятное впечатление.
В специальном сообщении начальника ГРУ Ильичев докладывал политическому руководству СССР и командованию Красной армии: «…В своем донесении Осима оценивает поездку на Восточный фронт, ход операций и намерения Германии. Осима сообщил в Токио, что германские офицеры и солдаты были очень любезны. Открыто и искренне объясняли план действий и показывали расположение своих войск. Настроены они очень оптимистично и уверены, что дела идут лучше и быстрее, чем ожидали. Сопротивление советских войск, кроме танковых, сильно понизилось по сравнению с прошлым годом, особенно стрелковых дивизий».
Осима был не только дипломатом. До назначения на эту высокую должность он был в Берлине военным атташе и успешно занимался разведывательной деятельноетью. Он прекрасно разбирался в вопросах тактики и стратегии, средствах вооружения и, как любой генерал, на основании разведывательных данных мог достаточно объективно судить о соотношении сил противников на том или ином участке фронта.
Хироси Осима родился в 1886 году. Это значило, что в 1942 году, когда он посещал Восточный фронт, ему было 66 лет. Возраст зрелый. Осима действительно был опытным разведчиком, грамотным военным дипломатом и, видимо, авторитетным послом, так как среди иностранных полпредов он единственный мог в любое время попроситься на прием не только к германскому министру иностранных дел, но даже к Гитлеру. Возможно, таким образом, руководители германского государства выражали свое уважение личности генерала Осима, который был выходцем из известной в Японии семьи. В Берлине знали, что в 19161918 годах отец японского посла был военным министром японской империи. Осима-младший тоже смог получить элитное военное образование. В 1905 году он окончил Военную академию, свободно владел немецким языком, отличался твердостью. характера и сильными волевыми качествами, что, кроме всего прочего, позволило сделать ему завидную карьеру в японской армии.
В 1934 году полковник Хироси Осима был назначен на должность военного атташе Японии в Германии. Находясь в Берлине, японский военный дипломат детально изучал внутриполитическую обстановку в этой стране. Он познакомился с влиятельным в берлинских кругах Иоахимом фон Риббентропом, который возглавлял некое «бюро Риббентропа». Это было «негосударственное», но влиятельное заведение, куда за советами часто обращался сам Гитлер.
В 1938 году Гитлер назначил Риббентропа министром иностранных дел. Вскоре в Токио германским послом был назначен полковник Отт, а в Берлине японским послом стал генерал Осима, опытный политик, прозорливый аналитик и генерал, который полностью разделял идеи императора Хирохито о Великой японской империи. Ради создания такой империи Осима готов был в любое время отдать свою жизнь. К оценкам и рекомендациям японского посла прислушивались и в Токио, и в Берлине. В Москве к ним тоже относились с интересом.
Сообщая о замыслах немцев на 1942 год, японский посол докладывал в свою столицу: «…Северная и Центральная группы армий должны сковать советскую армию и, в случае переброски больших сил Красной армии с центра на юг, начать наступление на Москву. Южная группа армий должна разгромить армии Тимошенко, быстро захватить Кавказ и Сталинград…»
Генерал Осима также дал свою оценку реализации плана летней кампании германской армии на 1942 год: «…План выполняется быстрее, чем ожидалось, хотя русские, в общему поняли намерения немцев, но резервы их (примерно 60 дивизий) были слишком разбросаны по фронту. В ходе боев под Харьковом русские потеряли половину резерва южной части. На кавказском направлении германская армия состоит из следующих сил: 3-я румынская армия — 2 румынские и 1 германская стрелковые дивизии; 17-я германская армия — 9 германских стрелковых дивизий и 2 гермайские бронедивизии; 1-я бронеармия — 3 германские стрелковые дивизии и 10 бронедивизий. Всего —27 дивизий. В Крыму — свежая 11-я армия — 7 германских и 3 румынских стрелковых дивизий».
Сталин, несомненно, внимательно изучал донесение японского посла из Берлина в Токио. Он понимал, что посол не может прямо рекомендовать своему правительству начинать или не начинать войну против СССР. Но обстановку на фронте Осима описал правильно и, видимо, рассчитывал, что в Токио будет принято решение о начале военных действий против СССР. Осима хотел, чтобы Япония начала войну против СССР. Этого же настойчиво добивался Гитлер в декабре 1941 года и в середине 1942 года накануне стратегического наступления немецких армий на Кавказ и Сталинград.
«Германский генштаб считает, — писал Осима своему министру иностранных дел,