9.
Впечатленные решительностью врага, некоторые партизаны начинают проявлять колебания, потом бегут с линии огня. Часть партизан бежит, крича: «Продали, ребята!», «Каюк нам!» Комиссар преграждает им путь, говоря: «Стой! Трусы, вы бросили своих товарищей. За мной! Вперёд!» Партизаны возвращаются на поле боя.
Detournement – это текучий язык антиидеологии. Он возникает в коммуникации, которая знает, что ничего не может окончательно гарантировать сама по себе. В своём высшем проявлении он является языком, который не сможет подтвердить ни одна прежняя или надкритическая ссылка. Наоборот, именно благодаря внутренней последовательности его самого и практических действий только он и может подтвердить старое ядро истины, которую несёт в себе. У detournement нет никаких внешних оснований, кроме его собственной истины в виде текущей критики.
Царский полк, чьё построение остаётся совершенным, вплотную приближается к позициям красных, но многих из его рядов косит пулемёт.
То, что в теоретической формулировке открыто предстаёт как подвергнутое detournement, подрывая всякую прочную автономию в сфере теоретического выражения, вызывая насильственным путём действие, разрушающее и преодолевающее любой существующий порядок, напоминает тем самым, что существование теории само по себе – ничто, и что она должна познаваться лишь через историческое действие и историческое исправление, в котором и заключается её истинная достоверность.
Трое партизан метают гранаты; строй белогвардейцев поколеблен; их командир падает; их знаменосец падает; полк разворачивается и бежит.
Титр: То, что спектакль забралу реальности, необходимо ей вернуть. Экспроприаторы от спектакля должны быть в свою очередь экспроприированы. Мир уже был снят на киноплёнку.
Теперь пора его изменить.
Речь идёт о том, чтобы реально овладеть общностью диалога и игры со временем, которые ранее были лишь представлены в поэтических и художественных произведениях.
Два порта в лучах заходящего солнца, Клод Лоррен.
Когда ставшее самостоятельным искусство представляет свой мир в кричащих красках, мгновение жизни уже состарилось, и его нельзя омолодить кричащими красками. В лучшем случае к нему можно возвращаться в воспоминаниях. Величие искусства становится явным благодаря упадку жизни10.
Лица красивых женщин.
Джонни Гитара пьёт в одиночестве в салуне Вены. Вена входит и спрашивает его: «Вы хорошо проводите время, г-н Логан?» Джонни отвечает: «Мне не спалось». Вена: «Думаешь, алкоголь тебе поможет?» Джонни: «А тебе что не даёт спать?» Она: «Сны, плохие сны». Он: «Мне они тоже иногда снятся.
Выпей! Это поможет тебе их прогнать». Она отказывается от предложенного стакана: «Яуже пробовала, но этот метод мне не помог». Джонни говорит ей: «Скольких мужчин ты забыла?» Она ему отвечает: «А ты, скольких женщин ты помнишь?» (звучит тема «Джонни Гитары», становясь всё громче).
Титр: «Также после того, как непосредственная практика искусства перестала быть столь выдающейся и данный предикат был сведён к чистой теории как таковой, в настоящее время он отделяется от последней по мере того, как формируется синтетическая посттеоретическая практика, первейшей задачей которой является стать основой истины искусства и философии». Август фон Цешковский, «Пролегомены к историософии».
Мышление социальной организации видимости само затуманивается из-за всеобщей неполноценной коммуникации, которую оно отстаивает. Оно не знает, что у истоков всех вещей его мира лежит конфликт. Специалисты по власти спектакля, обладающие абсолютной властью в рамках его системы безответного языка, абсолютно коррумпированы своим опытом презрения и успехом этого презрения, всякий раз убеждаясь в оправданности своего презрения при лучшем знакомстве с презренным человеком, каковым в реальности является зритель.
Выступление сталиниста Марше на встрече с избирателями, рядом с ним стоит Миттеран, они аплодируют друг другу; выступление Сервана Шрейбера; Марше на телеэкране.
Люди толпятся в очереди, чтобы быть допущенными в кинотеатр.
В основе движения спектакля, заключающейся в том, что он вбирает в себя всё, что присутствовало в человеческой деятельности в текучем состоянии, и завладевает им в застывшем состоянии, придавая ему исключительную ценность посредством отрицательного переформулирования ценности его жизненного опыта, мы снова встречаемся с нашим старым врагом, который так хорошо умеет казаться, на первый взгляд, чем-то тривиальным и само собой разумеющимся, будучи на деле, напротив, очень сложным и полным метафизических тонкостей, с товаром11.
Камера отдаляется от обнажённой девушки; панорамный вид другой девушки.
Президент Помпиду посещает автосалон-выставку, восхищается последней маркой автомобиля на вращающейся платформе.
Именно принцип товарного фетишизма, господство над обществом «сверхчувственных, более чем чувственных вещей»12, находит полное выражение в спектакле, где чувственный мир заменён набором образов, существующим над ним, который в то же время заставляет признавать себя как чувственное par excellence.
Фотомодели в купальниках.
Мир, показываемый спектаклем, присутствующий и отсутствующий одновременно – это мир товара, господствующий над всем живым опытом. Мир товара также демонстрируется нам таким, каков он есть', его развитие тождественно отдалению людей друг от друга и от их общей продукции.
Господство товара в экономике сначала осуществлялось тайно, пока сама экономика оставалась невоспринятой и непонятой как материальная основа социальной жизни, подобно родственнику, с которым толком не знаком. В обществе, где конкретный товар встречается редко или пребывает в меньшинстве, полномочным эмиссаром, выступающим от имени неведомой силы, служит очевидное господство денег. С приходом промышленной революции, мануфактурного разделения труда и массового производства, ориентированного на мировой рынок, товар проявляется как сила, реально собирающаяся оккупировать всю общественную жизнь. Именно тогда появляется политическая экономия как господствующая наука и наука о господстве.
Предприятия в районе Маргера, загрязняющие воздух Венеции; дымовые выбросы цехов смешиваются с выхлопами автомобилей, загрязняя воздух Мехико; куча мусора перед собором Сан-Николя-де-Шан; загрязнённая вода Сены.
Спектакль – это перманентная опиумная война, которая ведётся с целью сделать общепринятым тождество между благами и товарами, между удовлетворением и выживанием, дорожающим согласно своим собственным законам. Но если потребляемое выживание должно постоянно дорожать, то только потому, что оно содержит в себе нужду. Если по ту сторону подорожавшего выживания ничего нет, если нет такой точки, на которой его рост может прекратиться, то только потому, что оно само не находится по ту сторону нужды, оно является обогатившейся нуждой. Меновая стоимость могла сформироваться лишь в качестве агента потребительной стоимости, однако её победа при помощи собственного оружия создала условия для её автономного господства. Мобилизуя всё человеческое потребление и захватывая монополию на его удовлетворение, она дошла до того, что стала управлять потреблением. Процесс обмена был отождествлён с любым возможным потреблением и подчинил его своей власти. Меновая стоимость – это кондотьер потребительной стоимости, который в итоге начал вести войну за свой собственный счёт.
Долгая серия кадров бунта в Уоттсе; поджоги, действия сил правопорядка; аресты.
Потребительная стоимость, которая раньше подспудно содержалась в меновой стоимости, теперь, в перевёрнутой с ног на голову реальности спектакля, должна открыто заявить о себе, потому что её фактическую реальность разъедает сверх-развитая товарная экономика, а также потому, что сфальсифицированной жизни теперь требуется псевдообоснование.
Сконцентрированный результат общественного труда в момент достижения экономического изобилия становится видимым и подчиняет всю реальность этой видимости, которая отныне является главным продуктом этого труда. Капитал перестаёт быть скрытым центром управления способом производства – процесс его накопления в форме осязаемых вещей теперь распространяется даже на периферию. Всё общество целиком теперь является его портретом.
Франция, Республиканские отряды безопасности (CRS) проводят учения по уличному бою на своём плацдарме.
Спектакль, как и всё современное общество, одновременно един и разобщён. Как и общество, он строит своё единство на разделении. Но это противоречие, всплывая в спектакле, опровергается благодаря полному изменению своего смысла, так что демонстрируемое разделение становится единым, в то время как демонстрируемое единство раздельно.
Продолжение крупных учений CRS: полицейские, переодетые в леваков, возводят баррикаду под чёрным флагом. Их коллеги с лёгкостью захватывают баррикаду.
Борьба различных сил, в действительности составляющих единое целое, за контроль над одной социально-экономической системой разворачивается в виде официального противоречия, это происходит как в мировом масштабе, так и в рамках каждой отдельно взятой страны.
Поддельная, зрелищная борьба между соперничающими формами разделённой власти является одновременно реальной в той мере, в какой в ней отражается неравномерное и конфликтное развитие всей системы, относительно противоречивые интересы классов и прослоек, которые признают систему и очерчивают долю своего собственного участия во власти над ней. Все эти противоречия могут присутствовать в спектакле в соответствии со своими чётко различающимися критериями, в виде чётко разнящихся форм общества. Но в соответствии с их фактической реальностью отдельных секторов их истинная особенность сохраняется в содержащей их универсальной системе: в едином движении, подчинившем себе весь мир, в капитализме.