Эта группа жила на краю экономики. Она была склонна к чистому потреблению, и в первую очередь – к свободному потреблению её собственного времени. Таким образом, она оказывалась непосредственно вовлечённой в качественные изменения повседневности, но не имела каких-либо средств, чтобы влиять на эти изменения.
Область перемещения этой группы была крайне ограниченной. В те же самые времена они заставали те же самые места. Никто не хотел ложиться спать рано. Продолжались обсуждения смысла всего этого…
Ночь в районе Ле-Аль.
Ночная панорама перекрёстка Ле-Аль, крайне оживлённого и запруженного.
Голос 2: «Наша жизнь – в ночи без света путешествие зимой… путь прочесть мы тщимся свой…»4
Голос 1: Покинутая литература оказала замедляющее влияние, выраженное в некоторых эмоциональных формулировках.
Разные съёмки рассвета в Ле-Аль.
Голос 2: В этом столь исхоженном лабиринте были усталость и утренний холод, словно загадка, которую нам надо решить. Это была обманная действительность, в которой необходимо было обнаружить подлинное богатство реальности.
На берегу реки вечер начался снова; и нежность; и важность незначительного мира. Подобно тому как два глаза видят размыто многое из того, что чётко видит один, так и желание может с разной степенью упорства бороться за многие объекты, но подлинно любить может только один из них.
Вид Сены на востоке Парижа.
Куча кирпичей на набережной Сан-Бертран.
Делаланд: Величественная и трагическая тема (соло на фаготе). Девушка.
Музыка стихает.
Голос 3: Никто не рассчитывал на будущее. Не было никакой возможности быть вместе в другое время или в другом месте. Никогда не было бы большей свободы.
В лабиринте из кирпичей.
Выезжают машины полиции.
Сумерки на острове Сан-Луи.
Две очень юные пары танцуют на пляже возле гитариста.
Голос 1: Отказ от времени и от старения заранее ограничил количество возможных встреч в этой узкой и условной зоне, в которой всё, чего недоставало, осознавалось как непоправимое. Предельная сомнительность методов выживания без работы лежала в корне этого нетерпения, которое сделало излишки необходимыми и разрывы бесповоротными.
Где-то между площадью Сан-Сюплис и улицей Мазарини.
Голос 2: Мы никогда не сможем бросить реальный вызов организации общественных отношений, не бросая при этом вызов всем формам языка, которые принадлежат этой организации.
БЕЛЫЙ ЭКРАН.
Голос 1: Когда свобода осуществлена в закрытом кругу, она превращается в фикцию, становится пустым образом себя самой. Обстановка игры непостоянна по своей природе. В любой момент «обычная жизнь» может снова возобладать… Территориальное ограничение игры даже более поразительно, чем его временное ограничение. Всякая игра происходит в пределах собственного пространства.
Съёмка движущейся камерой внутри кафе.
Движение картинки произвольно прерывается кадрами с текстом: «Страсти и праздники жестокой эпохи»,
«По ходу движения и, следовательно, с их эфемерной стороны», «Самое волнующее ожидание!»
Делаланд: аллегро придворной музыки.
За пределами квартала и его туманной и полной угроз неизменности простирался полузнакомый город, где люди встречались лишь случайно, заблудившись навсегда.
Кадр с текстом: «В чарующей обстановке, созданной специально для такого применения».
Прохожие на бульваре Сан-Мишель в тёмное время суток. Музыка стихает.
Девушек, нашедших свою дорогу туда и находившихся под юридическим контролем семьи до совершеннолетия, зачастую возвращали назад защитники этого отвратительного учреждения. Обычно они оказывались заперты под стражей существ, которые среди всех плохих продуктов плохого общества являются самыми уродливыми и противными, – монахинь.
Пара за столом в кафе.
Япония, появляются несколько сотен бегущих полицейских в касках.
Стена ограды исправительного учреждения в Шевильи-Ларю.
Простота восприятия большинства документальных фильмов достигается произвольным ограничением их сюжета. Они описывают лишь атомизацию социальных функций и отчуждённость их продуктов. Наоборот, вообразите цветущую сложность мгновения, не ограниченного лишь работой; мгновения, дальнейшее развитие которого содержит взаимосвязанные факты и ценности и чьё значение ещё не очевидно. Эта запутанная тотальность могла бы быть предметом документального фильма.
БЕЛЫЙ ЭКРАН.
Голос 2: Эпоха достигла такого уровня знания и технологий, который сделал возможным и всё более и более необходимым непосредственное создание всех областей жизни, чувственной и действительно освобождённой. Появление этих совершенных способов действия (хоть и неиспользованных поныне из-за задержек с отменой товарной экономики) уже обрекло на исчезновение эстетическую деятельность, амбиции и силы которой всё убывают. Отмирание искусства, так же как и всякой ценности старых моделей поведения, сформировало нашу социологическую базу.
Ожесточённое противостояние между японскими рабочими и полицией. Последовательность общих планов.
Полиция постепенно захватывает территорию.
Монополия правящего класса на инструменты, которые требовались нам для осуществления коллективного искусства наших дней, оставила нас за бортом официального культурного производства, официально посвящённого иллюстрированию и повторению прошлого. Художественный фильм об этом поколении может быть лишь фильмом об отсутствии его творений.
БЕЛЫЙ ЭКРАН.
Другие легкомысленно следовали хорошо изученными путями к их работе и дому, к их предсказуемому будущему. Для них обязанность уже стала привычкой, а привычка – обязанностью. Они не видели неполноценности их города. Они думали, что неполноценность их жизни естественна. Мы хотели вырваться из этих условий, на поиски иного использования городского пространства, новых страстей. Атмосфера некоторых мест дала нам представление о будущих возможностях архитектуры, которую необходимо создать, которая была бы основой и обстановкой для менее посредственных игр. Мы ничего не могли ожидать от чего-либо, что мы сами же не изменили. Городская окружающая среда провозглашает порядки и вкусы правящего общества столь же яростно, сколь и газеты. Человек создаёт единство мира, но человек распространил себя повсюду. Люди не могут видеть ничего вокруг себя, что не является их собственным изображением; всё говорит им о них самих. Даже их ландшафт полон жизни. Препятствия были всюду. И все виды препятствий были между собой взаимосвязаны. Они обслуживали последовательное господство бедности. Поскольку все было взаимосвязано, для тотального изменения была нужна исключительно единая борьба. Было необходимо соединиться с массами, но нас окружал сон.
Люди проходят мимо ограды музея Клюни.
Рю-дез-Эколь, Рю де ля Монтань-Сен-Женевьев, окна, светящиеся ночью.
Гендель: Церемониальная тема путешествий. Музыка стихает.
Несколько домов в Париже.
Английские полицейские, пешие и конные, дают отпор манифестантам.
БЕЛЫЙ ЭКРАН.
Голос 3: Диктатура пролетариата есть упорная борьба, кровавая и бескровная, насильственная и мирная, военная и хозяйственная, педагогическая и администраторская, против сил и традиций старого общества5.
Голос 1: В конечном счёте в этой стране это снова были люди правопорядка, которые восстали и укрепили свою власть. Им удалось по воле сердца усугубить гротескность господствующих условий. Они украсили свою систему траурными церемониями из прошлого.
Манифестация колонистов в Алжире в мае 1958 г.
Генералы Массу и Салан.
Рота парашютистов марширует перед камерой.
Де Голль выступает на трибуне, размахивая кулаком.
Голос 2: Годы проходят подобно мгновениям.
БЕЛЫЙ ЭКРАН.
Голос 1: То, что проживалось непосредственно, появляется вновь, застывшее в отдалении, запечатлённое во вкусах и иллюзиях эпохи и унесённое вместе с нею.
Героиня рекламного ролика косметики «Монсавон».
Лицо девушки.
Кавалерийская атака на улицах города.
Голос 2: Появление событий, созданных не нами, событий, созданных другими против нас, теперь обязывает нас впредь рассчитывать прохождение времени и его результаты, преобразование наших собственных желаний в события. Что отличает прошлое от настоящего – его недоступная объективность; более нет никакого «должно быть»; бытие таким образом было сведено до состояния прекращения существования. Детали уже потеряны в пыли времени. Кто боялся жизни, боялся ночи, боялся быть пойманным, боялся оказаться под стражей?
БЕЛЫЙ ЭКРАН.
Лицо другой девушки6.
Героиня рекламного ролика в ванне.
Съёмки вспышек на солнце.
Камера наезжает на героиню рекламного ролика в ванне.
Прерванные ранее вспышки на солнце продолжают своё нарастающее движение.
Голос 3: То, что должно быть отменено, продолжается, и наше разрушение продолжается вместе с ним. Нас грабят. Нас разобщают. Годы проходят, а мы ничего не изменили.
Япония. Десяток полицейских в касках и противогазах на большой уже освобождённой площади продолжают медленно двигаться вперёд, бросая гранаты со слезоточивым газом.
Голос 2: Снова утро на тех же самых улицах. Снова усталость многих пройденных ночей. Это – прогулка, которая продлилась долго.
Восход солнца над мостом в Париже.
Медленная панорамная съёмка площади Побед на рассвете.
Делаланд: реприза торжественной и трагической темы.
Музыка стихает.
Голос 1: Действительно трудно пить больше.