За кулисами диверсий — страница 2 из 7

Кто есть кто

Одна из самых злостных антисоветских кухонь, где 24 часа в сутки стряпается ложь, клевета, дезинформация, которую мутным потоком выплескивают через микрофоны в эфир, помещается в Мюнхене на Энглишер гартен. Здесь, в заново отремонтированном здании, разместились многочисленные службы двух радиостанций, громко именуемых «Свобода» (РС) и «Свободная Европа» (РСЕ). Их формальное слияние было проведено в 1975 году.

Кое–кто тщетно пытается доказать, что РС, вещающая на Советский Союз, и РСЕ, передачи которой направлены на другие социалистические страны, после совещания в Хельсинки «перестроились» и занимаются «исключительно объективной информацией». Эти «объективисты» принимают даже позу оскорбленной невинности…

РС и РСЕ и впрямь не раз перестраивались. Но только в одну сторону — в сторону усиления антисоветского, клеветнического характера их продукции. Они меняли вывески, маскировались как могли. А хозяин у этих орудий «психологической войны» оставался тот же — «верховное руководство» принадлежит госдепартаменту США, а также специально выделенным работникам ЦРУ. Назовем некоторые имена американских шефов: Скотт, Кук, Уолтер, Монтондо, Фишер, Эйдлин, Пул, Элбот, Пейтч, Рональде и многие другие. «Русская редакция» до лета 1977 года была подчинена Джону Лодейзену. Его предшествующая биография: обучение в школе ЦРУ, шпионская деятельность в Москве в должности второго секретаря американского посольства, служба в штаб–квартире НАТО в Брюсселе, после того как он был выдворен из СССР за дела, не совместимые с дипломатическим статусом.

Модернизируются передатчики и ретрансляционные центры, добавляются часы вещания. По сообщению английской газеты «Дейли мейл», американское правительство попросило разрешения построить новую радиостанцию на территории Англии для усиления вещания на СССР и другие социалистические страны. Это тоже называется «перестройкой».

Было бы неверно не заметить, что в Соединенных Штатах раздаются голоса, сомневающиеся в целесообразности подобного поведения властей, особенно после общеевропейского совещания. Например, конгрессмен Г. Бэрк высказал мнение, что дальнейшие ассигнования на американские радиоцентры, расположенные за рубежами Соединенных Штатов, «не соответствуют интересам США и американского налогоплательщика… Мы принесли бы гораздо больше пользы американскому народу и народам всего мира, если бы способствовали уменьшению международной напряженности».

Западногерманская газета «Франкфуртер альгемайне», хотя и обходит вполне резонный вопрос о том, почему власти ФРГ разрешают существование на ее территории подрывных радиоцентров, констатирует, что в США это предприятие не может быть популярным. «То, что эти радиостанции, — пишет газета, — целиком и полностью работают за границей, что их персонал состоит по преимуществу из иностранцев и передачи предназначены для третьих стран, является непостижимым для нормального американского бюджетного мышления». И даже американский «Тайм», не обладающий таким нормальным мышлением и в общем–то ратующий за продолжение деятельности РС и РСЕ, писал, что критика в их адрес, в частности советская критика, разделяется во многих странах, которые были участницами общеевропейского совещания. Журнал «Тайм» отмечал: «Как признал один официальный представитель США, «наша собственная позиция, что мы, мол, всегда правы, выглядит не такой убедительной, как нам хотелось бы».

И тем не менее в 1977 году президент США направил в конгресс доклад по вопросам международного радиовещания. Под предлогом «свободного обмена информацией и идеями» нынешняя американская администрация решила расширить еще больше радиопропаганду против социалистических стран. В частности, речь идет о РС и РСЕ.

Западногерманский журнал «Шпигель», располагая, судя по всему, достоверной информацией, сообщал в 1977 году, что Вашингтон намерен продолжать увеличивать бюджет радиостанций, вдвое повысить мощность передатчиков. Кроме того, будет построено в разных местах 28 новых радиопередатчиков с большим радиусом действия, из которых 16 станут вещать исключительно на Восточную Европу.

Обосновывался вышеуказанный законопроект и тем, что, сняв эти расходы с бюджета ЦРУ, правительство «освободит» радиостанции от влияния разведки, Подобный аргумент вызвал иронические улыбки даже у конгрессменов.

Газета «Нью-Йорк пост», в связи с тем что Белый дом заявил о своей приверженности принципу невмешательства во внутренние дела других государств, писала: «Каким же образом, спрашивается, можно увязать это с дальнейшей деятельностью РС и РСЕ?» Справедливый вопрос!

Можно понять также представителей общественности, включая парламентариев Федеративной Республики Германии, которые протестуют против предоставления территории ФРГ для заокеанских радиоразведывательных центров, находящихся к тому же вне юрисдикции западногерманского государства. Это ничем нельзя оправдать, тем более после поворота в сторону разрядки и в отношениях между государствами на всем европейском континенте.

В докладе конгрессу сказано, что обе эти станции являются «неотъемлемой частью правительства США» и что они плюс «Голос Америки» имеют своей целью «поощрять конструктивный диалог с народами Советского Союза и Восточной Европы»… Поистине циничное утверждение! Ну о каком честном, искреннем «поощрении» можно говорить, если в стенах РС и РСЕ сидят, с одной стороны, штатные сотрудники ЦРУ, а с другой — бывшие агенты гестапо и гитлеровской разведки, изменники Советской Родины!

Взять хотя бы В. Хазнерса, латыша по происхождению, которому перевалило за семьдесят, проживавшего в последнее время на Лонг—Айленде, в Нью—Йорке. Он много лет вел передачи на Советскую Латвию по радиоканалам РС. Его коньком была тема: «Борьба за гражданские права». Он то поучал, то, кликушествуя, сокрушался по поводу того, что, мол, в СССР преследуют евреев. Так кто же он, этот ревнитель «человеческих прав», который по вашингтонской версии ставит своей задачей «поощрение конструктивного диалога с народами Советского Союза и Восточной Европы»?

Хазнерс служил у гитлеровцев начальником полиции Абренского уезда, затем занял должность командира батальона СС, награжден двумя фашистскими железными крестами, занесен в почетный список нацистской армии, в том числе и за антисемитские акции.

Все это было известно ЦРУ, и, очевидно, именно благодаря карательному опыту Хазнерс свыше 30 лет возглавлял эмигрантские латышские фашистские организации в Европе и США и направлял их деятельность в соответствии с подрывными замыслами комитета РС против СССР.

Чтобы представить предательскую деятельность Хазнерса в оккупированной фашистами Латвии, достаточно ознакомиться с отдельными выдержками из разработанной им лично и направленной руководителям полицейских участков инструкцией по «борьбе с партизанами».

Итак, читаем: «Информацию для борьбы с партизанами следует собирать… агентурным путем, используя для этого местных жителей… постоянно нужно соблюдать неизменный закон: партизаны не изгоняются, а уничтожаются. Прочесываемая местность окружается, чтобы партизанам не дать возможность убежать… Если необходимо открывать огонь по зданию, то в первую очередь следует его направлять в сторону дверей и окон, а также других мест, из которых находящиеся в помещении люди могут стрелять… Если имеется возможность, нужно бросать через окна ручные гранаты… Обстреливая помещение, выгодно применять зажигательную амуницию…»

ЦРУ с неохотой рассталось с этим «специалистом» по «защите гражданских прав» после того, как разразился скандал в печати.

Биография Хазнерса не исключение, она как две капли воды похожа на биографию его «коллег» по предательству, службе сначала у гитлеровцев, затем в ЦРУ. Такой «жизненный путь» характерен для подавляющего большинства сотрудников РС и РСЕ.

Из старых «кадров» — Игорь Глазенап, служивший. у гитлеровцев, а после войны активно действовавший в различных зарубежных антисоветских организациях, преимущественно монархических, подвизается на РС под псевдонимом Ланин и ведет рубрики «Проблемы пятилетки», «Сельское хозяйство в СССР». «Квалификация» этого черносотенца ясна без лишних слов.

Под стать ему: Туляганов (Вели Зуннун), Пылаев (Павловский, Шамров, Октябрев), Дудин (псевдоним Градобоев), Цвирко (Сурко), Менчуков (Олин или Ирколин), Тенсон (Метнер). Все они в прошлом служили в гестапо, предавали, пытали и вешали советских людей. Таковы и те, кто «вещает» на языках народов СССР. Армянскую редакцию возглавляет Мкртчян, он же Карташьян. В 1942 году сдался гитлеровцам, учился в одной из разведывательно–диверсионных школ «Цеппелино». Летом 1943 года Мкртчян в составе фашистских частей был послан во Францию, где принимал участие в расстрелах французских партизан.

Люди, в том числе и предатели, старятся. Мастодонты РС, впав в старческий маразм, несут уже такую чушь, которая, как говорится, ни в какие ворота не лезет. Американские шефы решили провести омоложение аппарата диверсионных радиостанций. Начался «естественный отбор». Отбирали по принципу животной ненависти ко всему советскому. Отбирали из отщепенцев, всякими правдами и неправдами оказавшихся за советскими рубежами, — выехавших в Израиль, сбежавших во время туристских поездок, а то и выброшенных из страны и лишенных советского гражданства. Это бывшие «литераторы» — А. Кузнецов, одно время выступавший под псевдонимом Анатоль, а теперь уже отбросивший эту кличку, лишенный советского гражданства В. Максимов.

По совместительству В. Максимов и А. Седых — редактор нью–йоркского эмигрантского листка «Новое русское слово» — сколотили так называемый «оперативный пресс–центр» (надо же какими–то средствами гальванизировать свою деятельность!). ЦРУ и здесь не поскупилось, выручило долларами, похвалило за замысел, который сводится все к тому же: делать все возможное, чтобы помешать разрядке, очернить СССР, советский народ. В активистах у шефов пресс–центра подвизается небезызвестный маклер по купле–продаже модернистских полотен А. Глезер. Его политическая физиономия достаточно ясна. Что же касается физиономии Глезера в буквальном смысле слова, то в конце 1977 года, например, она оказалась сильно «разукрашенной» его же дружками, которым почему–то не понравилось, что компаньон присвоил их деньги…

Есть у РС и ходоки по науке — Ройгман, Агурский, Давыдова, Венцов, Крончер и иже с ними. Не все проживают в Мюнхене и не все формально связаны с РС. Финкельштейн, считающийся «специалистом по космосу» на том основании, что он до бегства за границу был литературным сотрудником журнала «Знание — сила», на РС маскируется различными кличками.

С некоторых пор в антисоветских изданиях, тесно связанных с РС, мелькает имя некоего И. Земцова, который выступает также по РС. Он тоже проходит в ЦРУ по картотеке «научные работники». На страницах «Посева» Земцов выступил со статьей, в которой объявил, что «наука в СССР носит принудительный характер». Уж кому–кому, а Земцову такое «открытие» делать не след. Он в свое время пытался путем целой серии обманов в стиле Остана Бендера объявить себя профессором, но в конце концов был с позором изгнан из Ярославского медицинского института. Впрочем, он и впрямь старался принудить некоторых молодых людей заниматься наукой вместо него, присваивая себе авторство трудов, в которых ему принадлежала только подпись…

«Яркий» представитель РС — Кабачник. Он имеет в редакции свою, так сказать, постоянную «рубрику», которая громко именуется «Глазами недавнего москвича». Кабачник выходит в эфир со своими «зарисовками» каждую неделю из… Нью—Йорка. Этот «недавний москвич» расстался с Москвой в 1972 году. Несмотря на свою сравнительную молодость, Кабачник имеет за плечами насыщенную событиями биографию. В 1963 году по решению общественного суда и в соответствии с Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 4 мая 1961 года он был выслан из Москвы за тунеядство. Само по себе слово «тунеядство» достаточно емкое. Если расшифровать его применительно к Кабачнику, то выясняется следующее: нигде не работая, этот растленный тип занимался валютными махинациями, скупал из–под полы у заезжих иностранных туристов и бизнесменов носильные вещи и перепродавал заграничные тряпки по спекулятивным ценам. Органы милиции неоднократно задерживали Кабачника, увещевали, предупреждали. Но он упорно не желал. заниматься честным трудом. Чем все это завершилось, уже известно.

В 1968 году Кабачник, отбыв наказание, вернулся в Москву. Его снова потянуло на нечистоплотные дела. Кабачник лишь изменил направленность своей грязной деятельности: в компании отщепенцев он накапливал «багаж», собирая по крохам все — непристойные анекдоты, скабрезные шуточки, гнусные истории. Теперь вся эта слюнявая грязь, разбавленная ненавистью и злобой к нашей стране, приправленная гарниром из хрестоматийных антисоветских катехизисов РС, выдается за достоверные зарисовки «недавнего москвича». Он занимает стул в комитете РС (Нью-Йорк), не уставая создавать на бумаге то, чего никогда не было и не могло быть в СССР.

В 1976 году на должность руководителя татаро–башкирской редакции радио РС назначили 53-летнего Султана Гарина. Его подлинное имя Султанов Тариф. В 1942 году он на фронте перешел на сторону гитлеровцев. В том же году закончил курсы агентов–пропагандистов в Вустарау и был направлен в созданный фашистской разведкой «волго–татарский комитет». Султанов действовал среди лиц мусульманского вероисповедания, пытаясь вербовать их в «национальные легионы СС». В 1943 году Султанова «внедрили» в патриотическое движение военнопленных. По его и других изменников доносам были схвачены, а затем казнены Муса Джалиль и его боевые товарищи. Предательство Султанова принесло ему бронзовую медаль 1‑й степени «За выявление врагов Германии».

После разгрома гитлеризма Султанов бежал из Берлина в Мюнхен, где и предложил свои услуги американской разведке. Услуги были приняты. Султанов в течение многих лет использовался американской, а также английской разведками с целью создания различных националистических организаций, разведывательно–диверсионных банд для засылки в СССР из таких же изменников и предателей.

Настал день, когда Султанов оказался на РС. Собственно, и здесь он занимался тем же, что и ранее, включая поездки в Мекку с целью встреч с паломниками из Советского Союза и стараний обрабатывать их во враждебном советскому строю духе и сбора информации для ЦРУ. В этих же целях он пытался использовать туристов из западных стран, выезжавших в Советский Союз.

Султанов строчит доносы на своих украинских «братьев–предателей», что не мешает ему способствовать продвижению оуновских кадров в аппарат РС (ОУН — организация украинских националистов). Именно эта радиостанция субсидирует издание националистического антисоветского журнальчика «Украинский самостийник», а ряд главарей ОУН в Мюнхене и Париже кормятся за счет казны все той же РС.

Еще в 1959 году ОУН откомандировал на РС Юрия Семенко. Он там служит и поныне.

С первых дней оккупации гитлеровцами Днепропетровщины Семенко пошел к ним на службу. В различных националистических изданиях, организованных с благословения оккупантов («Вхльна Украша» — «Свободная Украина», «Дзвш» — «Колокол» и других), он восхвалял фашистов и призывал уничтожить все, напоминавшее о Советской власти, а также «очистить» оккупированную землю от всех евреев, то есть ликвидировать их.

В автобиографии, представленной оккупационным Еластям в апреле 1942 года, он на все лады восхищался войной и одобрял оккупацию. Это в тот период, когда ежедневно гибли сотни тысяч мирных людей не только в Советском Союзе.

После войны Семенко подвизался чуть ли не во всех антисоветских украинских националистических группировках, редактировал их издания, входил в состав руководства ОУН. Теперь он служит ЦРУ на РС и, собственно, не имеет необходимости пополнять свой фашистский, националистический багаж.

Нашел пристанище на РС Василий Смирнов — еще один фашистский наемник, сельский староста в период гитлеровской оккупации, участник карательных операций против советских партизан, лично расстрелявший шестнадцатилетнего Николая Жукова, который нес хлеб двум советским офицерам, попавшим в окружение и стремившимся перебраться через линию фронта к своим.

Не менее «колоритная» фигура и разъездной корреспондент РС Олег Красовский. Вначале — переход на фронте к гитлеровцам, затем обучение в школе власовцев (РОА).

После войны Красовский вступил в махровую антисоветскую организацию — НТС. Его разъезды по странам Западной Европы имели не столько корреспондентские задачи, сколько разведывательные. В 1956 Году Красовский был направлен в составе группы НТС в Венгрию для связи с контрреволюционерами и ведения подрывной работы среди советских военнослужащих. Побывал Красовский и во Вьетнаме. Его корреспонденции, передававшиеся по РС, восхваляли американскую агрессию.

И вот эту компанию Белый дом причисляет к «неотделимой части правительства США»!

Да, именно так говорится в вышеуказанном докладе президента США: радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа» являются «неотъемлемой частью правительства США».

Давно стало очевидным, что РС и РСЕ превращены в разветвленные центры самых различных подрывных операций против СССР и других социалистических государств. Вот почему РС понадобился «корреспондент» в… Новой Зеландии! Кстати, около тридцати корреспондентов РС — Е. Донской, В. Марков (Вена), Н. Кучинов, П. Норт (Испания), К. Лович и Ф. Сартори (Италия), Л. Лобанов и Г. Турков (Япония) и другие по всему свету собирают различную клевету о нашей стране и передают ее в Мюнхен своим хозяевам. Именно для этого на территории ФРГ действует целый ряд институтов, а также подразделений бундесвера, специализирующихся на «психологической войне». РС и РСЕ имеют службу подслушивания радиопередач и телефонных разговоров иностранных представительств в Западной Германии и других странах Запада.

Фирма «Интора» в Вене, возглавляемая Г. Айгнером, — это филиал РСЕ. Отделения РС находятся в Риме, Лондоне, Париже и других западноевропейских столицах, а также в Вашингтоне и Нью—Йорке. Связано с РС энтээсовское издательство «Посев», не только выпускающее журнал того же названия, но и печатающее для засылки в Советский Союз враждебную литературу, готовящее для такой операции агентов, использующее в своих темных целях некоторых иностранных туристов.

Однако сейчас мы хотели бы остановиться специально на парижском отделении РС, где собралась весьма своеобразная компания «журналистов» — разведчиков, завербованных ЦРУ. Итак, о подопечных ЦРУ, о тех, кого допускают к микрофонам, кто, как правило, имеет по нескольку псевдонимов, выдает себя за «жертвы» социалистического строя, рекламируется как «специалист» по различным областям жизни Советского Союза и других социалистических стран.

На деле же они либо завзятые враги социалистического строя, всякого прогресса, смыкающиеся по существу с неофашизмом, или — еще чаще — болезнен-* но самолюбивые неудачники, путем предательства своего народа пытающиеся найти путь к «известности».

В общем, по своему социально–политическому и моральному облику отщепенцы парижского отделения ничем не отличаются от запевал прочих отделений РС и РСЕ. Все они поднимаются на щит антисоветчиками* в том числе и сановными, фигурируют в качестве «борцов за гражданские права».

Теперь судите сами. «Птица» покрупнее и со стажем — М. Я. Геллер, он же Адам Кручек, родился в Могилеве в 1922 году. Окончил курс наук в МГУ, внештатно сотрудничал в некоторых московских редакциях, в частности с ним близко познакомился коллектив сотрудников «Советской графики». Но где бы Геллер ни появлялся, он прежде всего высматривал, где и как можно поживиться. И он пустился на авантюру.

Из приговора судебной коллегии по уголовным делам Мосгорсуда от 6 августа 1953 года явствует, что Геллер М. Я. с 1948 по 1953 год совместно с художественным редактором Гессеном А. И. незаконно присвоили свыше 61 тысячи рублей. За это преступление, согласно советскому законодательству, Геллер был приговорен к 15 годам лишения свободы. После освобождения он выехал за границу и в конце концов осел во Франции. Как это ни парадоксально, но Сорбоннский университет приласкал уголовника. Ему отпустили грехи и допустили до кафедры русского языка и литературы. На вопрос, чем он желает «одарить» студентов, Отщепенец не моргнув глазом ответил: «Могу вести курс лекций на тему «Интеллигенция и революция в СССР». Кроме того, знаю проблему «Советское кино» и кое–что еще…»

Геллер втирается в доверие к редакторам реакционного журнальчика польской эмиграции «Культура» и начинает строчить туда антисоветские статьи. «Специалист» по советской литературе рецензирует пасквили Солженицына. Последнее время Геллер активничает и в области радиопропаганды: он зачислен «советником» парижского отделения РС.

Есть и еще один «деятель» — Василий Бетаки. В Ленинграде он был известен как скандалист и интриган. И вот, став в позу униженного и оскорбленного, Бетаки с женой Виолеттой решил выехать за рубеж.

Там для начала был устроен обряд крещения Виолетты. В качестве крестной матери фигурировала все та же Шаховская, а крестным отцом соизволил стать Н. Шалдырван, служивший в бандах Врангеля и бежавший с ними на Запад. В послевоенный период Шалдырван был связан с НТС, являлся сотрудником РС в Мюнхене. Последнее место работы — отделение РС в Риме.

Такой старт заграничной карьеры господина и госпожи Бетаки, конечно, был замечен. Западная пресса стала рекламировать Бетаки как «знаменитого писателя» и к тому же «теоретика», сделавшего «открытия» в национальном вопросе. В настоящее время чета Бетаки работает на РС, а также активно выполняет как «теоретические», так и практические поручения НТС.

Антисоветчики отыскали в Тель—Авиве и подняли на свой шит Рафаила Нудельмана, который именует себя доктором наук. Во Владимире и Москве, где жил он ранее, никто, однако, научных трудов Нудельмана не видел.

Шефом филиала является Витольд Ризер. Родился он в Польше. Служил и служит ее врагам. Предательство для Витольда Ризера — многолетняя профессия. Он вступил на этот путь еще до второй мировой войны, выполняя поручения английской разведки.

После войны Ризера, как и многих других, подобрало Центральное разведывательное управление США. После выполнения многих достаточно грязных поручений ЦРУ в ряде европейских стран Ризер, очевидно, получил приказ переквалифицироваться в журналиста, Он стал корреспондентом РС в Риме, а затем редактором русской программы РС в Мюнхене. Услугами Ризера пользовались также спецслужбы НАТО. В 1969 году Ризер направляется в Англию в качестве Руководителя лондонского отделения РС.

Да, мы еще не сказали, что Ризер больше известен Как Виктор Шиманский. Именно под этим нсевдони–мом он строчил клевету и дезинформацию о Советском Союзе, выступал перед микрофоном мюнхенской радиостанции.

Репутация Ризера—Шиманского как антикоммуниста и антисоветчика, его ненависть ко всему прогрессивному известна его шефам, и потому он без задержек двигался по «служебной лестнице». В 1975 году Ризер—Шиманский назначается шефом объединенного парижского филиала РС.

Все те, о ком сказано, — подшефные Ризера—Шиманского, который заведует кормушкой, отвешивая из нее каждому «по заслугам», выколачивая из отщепенцев как можно больше клеветнических измышлений. И те стараются. Трушин призывает к индивидуальному террору. «Специалист по национальному вопросу» Бетаки выступает в духе Пуришкевича. Не отстают от этих и остальные.

Весьма любопытная деталь: когда Ризер—Шиманский получил от Трушина список тем для эфира (от вопросов религии до вооруженных сил), он немедленно направил на фирменном бланке «Комитета радио «Свобода» в Париже» письмо в Мюнхен на имя Д. Лодейзена (копии Ф. Рональдсу и другим) с предложением использовать стряпню Трушина в радиопередачах. Ф. Рональде — сотрудник ЦРУ, до лета 1977 года — директор РС.

Как и вся деятельность РС и РСЕ, гнилой товар, поставляемый ее парижским филиалом и идущий в эфир, несовместим с духом разрядки, с элементарными нормами международного общения. Как уже упоминалось, единственный аргумент, который выдвигается ее хозяевами в пользу продолжения существования этой радиостанции, заключается в том, что она являет–де собой образец «объективности». Как же обстоит с этим на деле? Мы познакомились с передачами РС за полгода и не только не нашли никаких следов «объективности», а обнаружили, что РС все более разнузданно пользуется отравленными средствами ведения «психологической войны». За исключением кратких сводок международных новостей, в которых, кстати, меньше других стран присутствует Советский Союз, все, что происходит в нашей стране, охаивается.

РС, изо дня в день мусолящая одни и те же имена ничтожной группки отщепенцев, не сказала ни единого доброго слова ни об одном советском человеке — пат= риоте, будь то колхозник, рабочий, ученый, писатель, артист, космонавт. Ведь до чего договариваются: новозеландский (!) корреспондент РС Петр Егоров (изменник Родины П. Патрушев) обрушивается на социалистический строй за то, что он «в принципе ставит человека выше природы», то есть считает, что приро-: да должна быть поставлена на службу людям.

В злобных попытках опорочить советскую действительность радиодиверсанты выдают белое за черное. На советском морском флоте есть первые в мире женщины–капитаны — это плохо. В нашей стране широко развита сеть детских яслей и садов — тоже плохо. В СССР популяризируется все подлинно художественное, проникнутое лучшими передовыми идеями своего времени, все, составляющее гордость мировой культуры, — и это не устраивает радиолгунов. Все их не устраивает потому, что это происходит в стране победившего социализма.

Вот в этом–то и суть! А пора, казалось бы, понять, что советский народ не хочет порядков на западный манер, что он ушел на целую эпоху вперед от общества частного предпринимательства, от эксплуатации человека человеком. Вернуть советских людей в старый мир никто и ничто не сможет. А ведь как, кто, сколько раз и какими средствами пробовал это сделать — у всех в памяти. Чем кончились такие попытки, тоже хорошо известно.

На зимней Олимпиаде в Инсбруке корреспондентам РС и РСЕ было отказано в аккредитации. На летнюю Олимпиаду 1976 года в Монреаль они пробрались за американской спиной. Все радиопередачи РС об Олимпиаде в Монреале были построены так, чтобы преуменьшить триумфальный успех спортсменов СССР и других социалистических стран. Усилия тратились на то, чтобы извратить характер советского спорта, замолчать его реальные высокие качества и приписывать ему то, что не свойственно нашему физкультурному движению.

К тому же то, что, по указанной выше причине, недоговаривали корреспонденты радио РС из Монреаля, «дополнял» Анатолий Кузнецов из Лондона. Олимпиада для него «мрачное зрелище, какие–то древнеримские соревнования гладиаторов не на жизнь, а на смерть перед жадной, неблагодарной, ошалелой толпой на трибунах и у телевизоров по всему миру». До чего же обозлен на всех и вся этот бывший писатель, являющий собой не только мрачное, но и поистине жалкое зрелище!

Само существование РС и РСЕ противоречит записанному в Заключительном акте общеевропейского совещания положению, согласно которому недопустимо никакое вмешательство во внутренние дела других государств, в том числе и при помощи средств массовой информации.

Ликвидировать орудия ЦРУ РС и РСЕ — это требование все громче звучит в США, где люди осуждают действия конгресса, продолжающего тратить деньги американских налогоплательщиков на мюнхенские реликты «холодной войны». Это требование звучит во многих других странах, и в частности во Франции, где обосновался один из филиалов РС.

Решение хозяев РС о перемещении так называемой «культурной» секции РС из Мюнхена в Париж свидетельствует, по мнению сведущих наблюдателей, о том, что ЦРУ под предлогом «оживления культурной жизни эмигрантов из Советского Союза во Франции» на самом деле использует французскую территорию для усиления своей подрывной деятельности против нашей страны, других стран социалистического содружества.

Не в интересах Франции, а против них действуют эти реакционные силы. В свое время еще генерал де Голль выступал против предоставления территории Франции для агентуры РС. Президент Жискар д'Эстэн неоднократно указывал на необходимость не предпринимать ничего, что могло бы повредить хельсинкским договоренностям, говорил о необходимости находить любой благоприятный повод для новых конструктивных усилий с целью двигать дальше дело разрядки.

С таким выводом нельзя не согласиться.

Логово

Еще древние философы утверждали, что на земле все течет и изменяется, а время, подобно бурной и неиссякаемой реке, не останавливает своего движения никогда. И события тоже не стоят на месте, ибо происходят во времени. Такова диалектика. Впрочем, на радиостанциях «Свободная Европа» (РСЕ) и «Свобода» (РС) время, вопреки объективным законам, остановилось. Остановилось уже много лет назад, когда в слякотную непогодь «холодной войны» появились на свет один за другим эти незаконнорожденные отпрыски Центрального разведывательного управления США.

На планете нашей стало теплее, и даже самые осторожные люди пришли к выводу, что разрядка — это уже не субъективная случайность, а объективная закономерность, а вот на РСЕ и РС понимают все наоборот. На планете нашей люди разных политических взглядов и вероисповеданий пришли к выводу, что настало время повернуть события в русло все большего взаимопонимания и дружбы, а на РСЕ и РС стараются раздуть костер недоверия и вражды. Более того, официальные и неофициальные лица из Соединенных Штатов с удивительным бесстыдством продолжают, как говорится, пудрить мозги заокеанским и европейским обывателям, утверждая, что «Свободная Европа» и «Свобода» не ведут никакой антикоммунистической и антисоветской пропаганды, а передают лишь «объективную информацию». Но возьмите американскую газету «Нью-Йорк тайме», и вы прочитаете следующие строки: «Обе радиостанции были созданы в Мюнхене (Западная Германия) Центральным разведывательным управлением в рамках его секретных пропагандистских операций и тайно финансировались ЦРУ…» И далее: «Эти две радиостанции ведут передачи на шестнадцати языках на Советский Союз и на шести языках — на Польшу, Болгарию, Венгрию, Румынию и Чехословакию — с начала пятидесятых годов… По указанию президента Картера две радиостанции закупают И новых передатчиков. Средства на четыре из этих передатчиков были выделены в прошлогоднем бюджете, и сейчас они строятся близ Мюнхена. Выделение Денег на остальные семь передатчиков было отложено До нового года…» Что же, яснее, пожалуй, и не скажешь. Добавим лишь, что в проекте федерального бюджета США на 1979 финансовый год расходы на подрывную деятельность РСЕ и РС предусмотрены в сумме свыше 80 млн. долларов. Следовательно, американское правительство никоим образом не предполагает свертывать работу шпионско–подрывных центров, деятельность которых заключается в массированной атаке радиостанций на социалистические страны, многочасовом вещании, состряпанном в различных редакциях РС и РСЕ. Эта стряпня должна, по идее руководителей радиостанции, способствовать возникновению «сомнений и недовольства», а также «подрывать веру коммунистов и прокоммунистов в то, что ход мирового развития работает на благо их движения». Весь этот поток клеветы и дезинформации готовят свыше тысячи сотрудников, в том числе бывшие гитлеровские пособники, те, у которых руки в крови, те, у которых совесть заляпана грязью. Они много раз меняли имена и постарались сделать все возможное, чтобы люди забыли о них. Они вытравили из сердец память об отчем доме, предали родных, близких и друзей, продали страну, в которой родились. Но советские люди о них не забыли. О предателях вообще не забывают. Истинные фамилии всех карателей, изменников и уголовников известны. Напомним некоторым из тех, кто нынче защищает «права человека» перед микрофоном РС, что о них и об их деяниях помнят. Между молчанием и неосведомленностью не всегда следует ставить знак равенства.

Мы молчали о вас, Юлия Тибина, не потому, что забыли, как вы, нанявшись в гитлеровскую комендатуру переводчицей, выдавали гестаповцам своих односельчан, а потому, что до вас, так сказать, не дошла очередь. А она, эта очередь, дойдет до всех…

Мы знаем, что в 1943 году Тибина была завербована гитлеровской шпионкой капитаном Марией Де Смит и направлена для «повышения квалификации» в школу агентов–пропагандистов, находившуюся тогда в Пскове. Там Юлия не только постигала диверсионные науки, но и вела слежку за своими же сокурсниками, изучала их настроения и выдавала тех, кто казался ей «политически неблагонадежным»,,. Она выезжала вместе с Де Смит в лагеря советских военнопленных, выступала с пропагандистскими беседами, вела вербовочную работу. После разгрома гитлеровской Германии обе «подруги» оказались в зоне оккупации войск США. Американская разведка не только «великодушно» простила все грехи Де Смит и ее «подопечной» Тибиной, но и предоставила им возможность сколачивать из эмигрантского отребья различные ангисоветт ские группировки, так сказать, на будущее…

Пословицы и поговорки не рождаются просто так. Если правда, что «муж и жена — одна сатана», то эта старинная русская поговорка как нельзя лучше подходит к законному супругу Тибиной — Кузьме Кабанову. Биографии предателей не отличаются разнообразием. На то они и предатели. Разница только в частностях. Не успев оказаться на фронте, Кузьма бросил винтовку и, подняв руки вверх, перешел к немцам. Далее — обычный путь предателя. Расстрелы советских военнопленных, чтобы «закрепиться» на службе у гитлеровцев, затем обучение в школе агентов–пропагандистов при власовской армии в местечке Дабендорф и в офицерском училище в городе Мюнзингине. Американцы пригрели и Кабанова. И не только пригрели, но и включили в состав антисоветской диверсионной группы… Кстати, дуэт Кабанов — Тибина показался американским рыцарям «плаща и кинжала» весьма занятным. В 1958 году представители ЦРУ поручили супружеской паре организовать и провести в Мюнхене антисоветское сборище эмигрантов разных поколений. Тандем старался вовсю. В качестве основного докладчика и «почетного гостя» уважаемой публике была представлена бывшая гитлеровская шпионка Мария Де Смит. Старая любовь, как видим, не заржавела. Супруги Кабановы, естественно, не стали рассказывать биографию сильно сдавшей и постаревшей нацистской фрау, выступавшей с визгливыми антисоветскими речами.

И все же с пропагандистской работой Кузьма и Юлия справлялись, по мнению американцев, весьма и весьма неважно. Сборища собирались жидкие, эмигрантские союзы и организации рассыпались, как карточные домики. В конце концов в соответствующем подразделении американской секретной службы было принято решение откомандировать неудавшихся супругов–пропагандистов на «Свободу» и определить их на техническую работу. Ныне Юлия Тибина и Кузьма Кабанов трудятся в «мониторинге» на РС, который предназначен для подслушивания радио– и телефонных переговоров советских учреждений, находящихся за рубежом, а также перехватов передач советских радиостанций с целью их анализа и использовании специальными подразделениями ЦРУ.

Дмитрий Чайковский, уроженец Минской области, жизнь прожил долгую. Сейчас ему 65 лет. Но у любого убийцы и подонка количество прожитых лет прямо пропорционально количеству совершенных против своего народа преступлений. Едва гитлеровцы оккупировали Минск, буквально с первых дней, Чайковсхсий предложил свои услуги карательным службам. Он составляет списки партийных работников, активистов, советских патриотов, становится во главе созданной гитлеровской разведкой националистической организации «Белорусская служба батьковщине» (БСБ), получает за свое лакейское усердие чин старшего лейтенанта германской армии. Карьера предателя идет по восходящей. В 1943 году его назначают заместителем начальника учебного центра БСБ в городе Слониме, затем в Минске, а в 1944 году направляют в Берлин. Там в штабе еще одного гитлеровского детища — «Белорусской краевой обороны» (БКО) — он занимается вербовкой кандидатов в Дальвитскую диверсионно–разведывательную школу и некоторое время преподает там специальные дисциплины. В январе 1945 года, за пять месяцев до полного разгрома третьего рейха, гитлеровская военная разведка прикомандировывает Чайковского к так называемой «первой гренадерской штурмовой бригаде», сформированной из предателей и отпетых уголовников, уже в чине капитана… Американская военная разведка спасла преступника от уготованной для него за совершенные злодеяния петли. Спасла, естественно, не из альтруистических побуждений, а имея в виду совершенно определенную цель — использовать Чайковского для сколачивания всякого рода националистических антисоветских группировок. С годами вербовочная прыть агента ЦРУ ослабла. Поэтому с 1954 года его направили на более «спокойную» работу — в качестве сотрудника РС.

Минск — город большой. И встретиться двум людям, тем более во время войны, было совсем не просто. Но, как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Надежда Абрамова, конечно же, не могла пройти мимо Дмитрия Чайковского. Они познакомились в СД — гитлеровской контрразведке, агентом которой Абрамова стала сразу же после фашистской оккупации Минска. Прикрываясь специальностью врача (а она действительно была участковым врачом в Минске), Абрамова вела активную работу по выявлению и выдаче фашистским властям советских людей, связанных с партизанами или помогавших им. На ее совести много загубленных жизней соотечественников. Так же как и Чайковский, Абрамова принимает участие в создании националистической организации в Белоруссии. Правда, в сферу ее деятельности входит «работа» с молодежью. Она выступает с призывами вести тотальную борьбу против Советской Армии, прибегая к шантажу, заставляет некоторых неустойчивых молодых ребят искать советских патриотов–подполыциков и выдавать их гитлеровцам… Кровавые «заслуги» Абрамовой были высоко оценены. Фашистский палач Белоруссии В. Кубэ самолично наградил ее медалью второй степени. Абрамовой, конечно же, нельзя было рассчитывать ни на какое милосердие даже союзников, если бы она попала им, что называется, под горячую руку. Поэтому Надежда Абрамова «умерла». Формально, естественно. А вместо нее «родилась» Мария Теодорович. Под этой фамилией военную преступницу и завербовала в Мюнхене, где Абрамова—Теодорович оказалась после войны, американская разведка. Антисоветская прыть новоявленного агента ЦРУ пришлась по вкусу американцам. Теодорович вместе с Чайковским работает по сколачиванию националистического отребья, затем ее определяют в так называемый «Институт по изучению СССР», являвшийся филиалом РС.

После ликвидации «института» Теодорович перевели в исследовательский отдел РС, занимающийся планированием подрывных и других акций против Советского Союза. Ныне гитлеровская пособница, достигшая уже пенсионного возраста, пребывает в Вечном городе, где по заданию ЦРУ и под крышей некоего литературного учреждения стремится распространять антисоветскую литературу среди советских граждан, приезжающих на Апеннины, а также пытается организовать нелегальную засылку этой литературы з нашу страну. Надо сказать, что пристрастие бывшего Участкового врача к литературе началось еще в период гитлеровской оккупации Минска. Именно тогда Абрамова стала пробовать свое перо на страницах профашистского издания «Белорусская газета», редактором которого был Антон Адамович.

Это еще один предатель. Он вместе с Абрамовой пытался сколачивать в Белоруссии националистические группировки, вместе с ней вел «идеологическую» работу среди молодежи. «Заслуги» гитлеровского прихвостня тоже были замечены. В 1943 году Адамович был направлен в геббельсовское министерство пропаганды в Берлин, где, дождавшись капитуляции Германии, перебежал к американцам. И уже затем через соответствующее подразделение ЦРУ оказался в русской редакции «Комитета радио «Свобода» в Нью-Йорке…

Таковы портреты в профиль и анфас некоторых «кадров» на «Свободе», которых американская администрация в «Основном положении о работе всех подразделений радиостанции «Свобода» называет «…голосом бывших советских граждан…».

Каким же может быть «голос» всех этих предателей и палачей, людей без родины и без совести, со столь похожими друг на друга биографиями? Правда, есть и другие, так сказать, «голоса». Этих «деятелей» называют «вторым» или даже «третьим» поколением антисоветчиков, души которых проданы за тридцать сребреников. Это бывшие советские граждане, которые, уехав под разными предлогами из СССР (обычно для «воссоединения с родственниками», проживающими в Израиле), оседают чаще всего в Мюнхене, где находится упоминавшаяся нами радиостанция «Свобода».

Биографии антисоветчиков «нового поколения», как правило, короткие. Вот, например, семейство Махлисов (муж и жена), которые ходят по коридорам «Свободы», взявшись за руки, умиляя всех своей молодостью и ярой приверженностью сионизму. Так и говорят встречному и поперечному: «Мы ярые сионисты». Леонид Махлис родился в 1945 году. В 1971 году окончил факультет журналистики МГУ и махнул в Израиль. Естественно, для «воссоединения»… Его жена Илонна Александрович — дочь певца Михаила Александровича. Когда–то папаша был модным исполнителем неаполитанских песен. Сейчас поет религиозные псалмы в синагоге в Торонто. Люто ненавидит Советскую власть. Но по немощи своей на «Свободе» выступать не может. Поэтому пристроил туда свою дочь. Та хоть не поет, но вещает в качестве диктора исключительно на антисоветские темы. Илонна попала на РС не сразу. Поначалу она с мужем работала на израильской радиостанции. Супружеская пара влипла там в какую–то аферу и, естественно, нашла свое спасение на «Свободе»… Людей без грязных пятен з биографиях туда, как известно, не принимают.

Такое вот «пятно» было и у Льва Ройтмана. Вернее, не было, а появилось. Сначала все шло нормально. Старший инженер киевского управления «Транспромналадка» работал, как и все, и плюс к этому учился на заочном отделении юридического факультета. Знакомые Ройтмана отмечали лишь большое пристрастие Льва к карточной игре и неуемное его желание заработать как можно больше денег, не гнушаясь иногда «коммерческими» операциями по перепродаже импортных вещичек. В 1967 году Ройтман, завершив юридическое образование, стал работать в киевской областной коллегии адвокатов. И вот тут–то и появилось «пятнышко», которое выразилось в склонении потерпевшей (по делу об изнасиловании) к отказу от прежних показазаний и даче заведомо ложных свидетельств — за соответствующую мзду, разумеется. Ройтмана с работы уволили. Выждав некоторое время, он подал ходатайство о выезде на постоянное жительство в Израиль для «объединения семьи» с родной тетей по матери — Эсфирью Кауфман, проживающей в Тель—Авиве. Получив разрешение на выезд, Ройтман направился не в израильскую столицу, а в американский город Нью-Йорк. Там он развелся со своей первой женой, которая выехала вместе с ним. Бросив супругу и ребенка в чужой стране, Ройтман женился вторично. Новая подруга — Шерон Голлер оказалась членом небезызвестной «Лиги защиты евреев». Она–то и привела своего мужа на РС, где Ройтман, сменив свою фамилию на Ростова, вернее, Леонида Борисовича Ростова, стал регулярно выступать перед микрофоном по проблеме «юридической системы в СССР». Вы, конечно, можете себе представить, что это были за выступления…

Таковы образцы «новых кадров» радиостанции «Свобода». Утверждают, что новыми слугами вполне Довольны старые хозяева, то бишь американцы. И не просто американцы, а кадровые разведчики ЦРУ.

Впрочем, и среди хозяев появились новые личности.

В нашей печати уже неоднократно и немало писалось о директоре РС мистере Рональдсе. Он не изменился. По–прежнему сидит на двух креслах (как сотрудник ЦРУ и как директор). Но у него появился новый заместитель. Фамилия его — Так. Роберт Лесли Так. Родился в 1922 году. Окончил американскую разведшколу в Гармиш—Партенкирхене (ФРГ).

Известен в Польской Народной Республике. Работал там на «дипломатическом» поприще. Так–не новичок на РС, Начал свою деятельность на радиостанции в 1961 году, после того как его «попросили» покинуть ПНР. Руководил на «Свободе» русской и национальными редакциями, редакцией новостей и отделом программ, определял политическую линию радиопередач, составлял меморандумы по содержанию программ. Составлял, вероятно, не совсем удачно. Ибо в 1972 году Фака откомандировали в Нью-Йорк, что в кулуарах «Свободы» расценили как понижение по службе и в должностном окладе. Утверждали, опять же в тех же кулуарах, что немалую роль в этой черной полосе жизни мистера Така сыграл мистер Рональде, который в то время был заместителем директора РС. и считал, что на пути к креслу директора у него не должно быть «сильных» конкурентов.

Но так просто с Таком дело не кончилось. После слияния РС и РСЕ Така назначили начальником объединенного отдела исследований и планирования. В этом качестве в середине ноября 1975 года он принял участие в конференции по планированию главных направлений передач на Советский Союз и другие социалистические страны. Причем Таку было поручено изучить возможности внесения изменений в программы РС, если они будут вестись через спутник. Видимо, Так достаточно оперативно изучал такие возможности, и его снова повысили. Только как вот на это посмотрит мистер Рональде? Может быть, пришла теперь очередь ему отправляться в Нью-Йорк…

Впрочем, мистер Рональде смотрит не только на мистера Така. Ведь на директорское кресло претендуют многие. Один из них — нынешний начальник так называемого отдела изучения аудитории Джордж Перри, Кстати, он сменил на этом посту полковника ЦРУ Макса Ралиса, после того как последнего перевели на «оперативную» работу в Париж. У нас уже писали о «бюро мистера Ралиса», которое занимается чисто шпионской работой, используя для этого сионистские организации во Франции, белоэмигрантов, отщепенцев, покинувших СССР, и отдельных французских граждан. Хак же как мистер Ралис — это не Ралис, а Марк Израэл, родившийся в России и выехавший с родителями за границу в двадцатых годах, мистер Перри — это не Перри, а Георг Перетяткович, родившийся в Кракове и уехавший из Польши в Соединенные Штаты. Но бог с ними, с двухфамильными. Будем называть мистеров на американский манер и вернемся, как говорят французы, к нашим баранам. Вернее, к Джорджу Перри.

Из Польши Перри выехал в Соединенные Штаты. Случилось это в 1948 году, когда ясновельможному пану стукнул 21 год. Пана завербовало ЦРУ, соответствующим образом подготовило и бросило на диверсионно–идеологическую работу. Перри работал под крышами издательства журнала «Америка», посольства США в Москве, американского консульства в Мюнхене, был сотрудником отдела анализа и исследований информационного агентства США, или, как его сокращенно называли, ЮСИА. Называли. Мы говорим об этом центре идеологических диверсий в прошедшем времени потому, что в Вашингтоне официально объявлено о том, что на базе ЮСИА и бюро госдепартамента по вопросам образования и культуры будет создано новое пропагандистское учреждение, которому уже придумали название — Американское агентство по информации и культурному обмену. О том, что скрывается за сменой вывески и увеличением бюджета нового пропагандистского центра США, догадаться нетрудно… Во всяком случае, значительное число штатных единиц, как говорят в Вашингтоне, будет заполнено работниками из того же ведомства, откуда пришел и Джордж Перри. А с ним мы имели возможность хорошо познакомиться еще в 1964 году, когда долговязая фигура мистера в темных очках появилась в экспозиционных залах Сокольников на выставке «Средства связи США». Мистер Перри приехал на нее в качестве помощника директора (это официально) и офицера безопасности (это неофициально). Мистер неплохо говорил по–русски, активно вступал в беседы с посетителями, хотя разговаривал с ними коротко и весьма специфически: «Где работаете?», «Сколько зарабатываете?», «Нравятся ли вам американские телевизоры и телефонная система «Датофон»?» А по вечерам, после работы, Джордж Перри гулял. Гулял широко, с аппетитом, на казенные деньги, разумеется. И произошел с ним небольшой казус. Очень рано утром из гостиницы «Украина» пыталась выйти растрепанная девица с объемистым пакетом. Ее задержали дружинники. В пакете оказались: телефонный аппарат новейшей американской системы, из тех, что демонстрировались на выставке, блок сигарет и несколько бутылок виски. «Откуда?» — спросили ошарашенные дружинники. «Оттуда, — сказала растрепанная девица. — От мистера Перри». Скажем прямо, девица имела смутные представления о том, что удобно и что неудобно. Удобно ли познакомиться с иностранцем? Пожалуйста, никто не возражает. Удобно ли тащиться к нему в гостиничный номер на ночь глядя? Наверное, нет. А вот что рассказала тогда Галина 3., так сказать, пострадавшая: «Когда я познакомилась с господином Перри, он пригласил меня к себе в номер. Во время нахождения в номере г-н Перри угощал меня виски. И несмотря на мои попытки уйти ввиду позднего времени, г-н Перри запер дверь на ключ и спрятал его. Он отпустил меня только утром на следующий день, около 8 часов 30 минут. Вскоре после того как я пришла к нему в номер, он стал приставать ко мне… Он это делал грубо и нахально. У меня остались следы его рук и синяки на теле…»

Нет, мы нисколько не сочувствуем Галине, так же как и не ставим под сомнение щедрость Джорджа Перри, тем более что подаренный телефон американская администрация выставки объявила «похищенным кем–то из посетителей». Мы не стали бы ворошить прошлого, если бы нам в голову не пришла мысль о том, что в общем–то биографии хозяев до удивительности напоминают биографии слуг на «Свободе». Действительно, мерзкие дела не могут не делаться руками мерзких людей. И какой бы ни был клоповник — из железобетона или мрамора, с зеркальными стеклами или без оных, в нем не будет стоять запах ландышей…

И вот этот дурнопахнущий клоповник стараются выдать хотя и за частную, но имеющую право на существование организацию. Да, мы знаем, что финансирование РС перешло от ЦРУ к специально созданному для этих целей органу — «Совету международного радиовещания». Но он–то, этот совет, подчиняется госдепартаменту! И в каких же это анналах истории международных отношений можно отыскать пример того, как правительственная организация одного государства в мирное время изо дня в день занимается грубейшим вмешательством во внутренние дела другого государства, с которым оно имеет официальные дипломатические отношения? Беспардонная антисоветская клевета, грубые инсинуации и дезинформация американской радиостанции «Свобода», на которой работают бывшие гитлеровцы, уголовные преступники, всякого рода отщепенцы и другое отребье, — беспрецедентный пример нарушения основ международного права, международных обычаев, выработанных десятилетиями межгосударственных связей.

Отлучение

Когда собираешься в гости к людям, у которых прежде не бывал, в общем–то не так уже бесполезно познакомиться с ним и загодя. Поэтому, подъезжая по отмытой весенними дождями дороге к аулу Ассоколай, один из нас еще раз прокручивал в памяти то, что знал об адыгейцах. Древнейший народ, осевший на кубанских землях много–много веков тому назад. Народ, который не раз пытались поработить, изгнать, а иногда и стереть с лица земли сарматы и аланы, жестокие гунны кровавого Атиллы и дикие орды Батыя, крымские ханы и ногайские каймаканы. Даже генуэзские купцы, добравшиеся сюда на своих быстрых бригантинах, и те захотели превратить в рабов свободолюбивых жителей гор, лесов и степей. Бытие определяет сознание. Постоянная опасность вражеских нападений наложила отпечаток на характер и образ жизни адыгейцев, сделала их суровыми и гуманными, добрыми и недоверчивыми, заставила отказаться от постройки фундаментальных жилищ, приучила к постоянным кочевьям, минимуму вещей, скромности в пище, определила характер одежды, неприхотливой, но удобной для того, чтобы мигом взлететь на коня в случае тревоги…

Аул встретил новыми домами из красного кирпича, под шиферными крышами, с пристроенными к ним гаражами, просторным Домом культуры с народным театром и разнообразными кружками художественной самодеятельности, школой–десятилеткой, магазинами с костюмами и пальто последних моделей… Всему этому голова — многоотраслевой колхоз имени Кирова, один из передовых в Теучежском районе Адыгейской автономной области. Жители аула, с которыми познакомились, сразу же объяснили, что называть их адыгейцами в общем–то правильно, но еще правильнее — адыгами. Так пошло исстари. К историческим дефинициям характера адыгов можно было бы добавить еще чувство ответственности всех за каждого, гордость за свой народ и бескомпромиссность. Обсуждали в субботу свалившуюся нежданно–негаданно беду — открывшееся предательство бывшего жителя аула, и не нашлось ни одного равнодушного, который остался бы вечером дома, у экрана телевизора…

Немногие получают в Ассоколае «Неделю». Но статью «Слуги и хозяева «Свободы», опубликованную в еженедельнике, прочитали все. Старикам–аксакалам, слабо знающим русский, внуки–школьники перевели статью на язык предков, особо выделив один абзац, содержащий семнадцать строк. А в нем, в этом абзаце, говорилось, что сын бывшего кулака из адыгейского аула Ассоколай Газават Катбамбетов после прихода в августе 1942 года фашистских войск в Краснодар стал сотрудничать с гитлеровцами, был направлен в Замбергскую разведывательно–диверсионную школу, а потом, уже после войны, нанялся на радиостанцию «Свобода», где работал диктором, выступая с гнус-: ной клеветой против нашей страны и своего адыгейского народа, якобы стонущего под «игом Советской власти».

— Мы просим выступить вечером на сходе, рассказать об этом мерзавце, который опозорил наш аул. В суровую годину весь наш народ грудью встал на защиту родной Советской власти. 28 Героев Советского Союза — уроженцы этих мест, нашей автономной области, а из них семь — адыги. И вот объявился этот выродок, — гневно говорил председатель сельсовета Нух Хаджикечевич Гучетль. — Мы знали, что Катбамбетов ушел с фашистами, но не думали, что он еще продолжает нам гадить…

Ни один материал, тем более такой, как «Слуги и хозяева «Свободы», не идет на полосу без самой тщательнейшей проверки За строками, посвященными Газавату Кат–бамбетову, стояли копии допросов бывших гитлеровских пособников, знавших его по учебе в Замбергской разведывательно–диверсионной шкоде, тексты клеветнических выступлений перед микрофоном радиостанции «Свобода» некоего «защитника прав малых народов» сначала под шутовским псевдонимом Кавкасли, затем и под фамилией Катбамбетов. Было известно и другое: в соседнем с Ассоколаем ауле проживает его дочь Дарихан Газаватовна, не так давно ездившая к нему в Мюнхен…

Итак, аул Октябрьский. Улица Толстого, дом3. Новый кирпичный домик На стук в дверь вышла девушка, оказавшаяся сестрой Дарихан по матери, пригласила нас войти. В гостиной добротный гарнитур, на полу ковер, в шкафу за стеклом много книг западных и отечественных классиков, отдельно Сергей Есенин — стихи поэта и книги о нем. Его особенно, как выяснилось, любит Дарихан Газаватовна, или Люба, как зовут ее в районной больнице, где она работает медсестрой в отделении гинекологии. Вошла, зябко поеживаясь, сказала, что больна, простыла, вот и сидит поэтому на бюллетене. На вопрос, что знает о прошлом отца, ответила, что ничего не знает, потому что родилась в 1943 году, уже после того, как Катбамбетов, бросив беременную жену, мать Дарихан, уехал в Краснодар и больше не вернулся домой…

— А что ваша мать говорила о нем?

— Что она может говорить? Мама вышла замуж в Шестнадцать, когда все кажется в розовом свете. Да и прожили они недолго — немногим более двух лет. Началась война, и отец исчез уже навсегда. Вообще–то он учительствовал, преподавал в разных школах после того, как окончил педагогический институт в Краснодаре.

— Но вы ведь недавно видели отца?

— Да, видела. Получила разрешение и поехала к нему в Мюнхен.

— Говорили с ним?

— Да, много говорила. Просила вернуться на Родину, признать свою вину, понести заслуженную кару, честной жизнью, трудом заслужить прощение и снять с нашей семьи позорное пятно.

Плакала Дарихан, настойчиво повторяла, что «осуждает отца» и даже «стыдится его», а в глазах все–таки стоял едва уловимый, немой вопрос: может, не виноват?

Нет, Люба, виноват он и оступился не случайно. Просто не стали рассказывать вам, что перед встречей был еще один разговор в Ассоколае. Собеседник представился несколько длинновато: «Бывший инструктор Замбергской разведывательно–диверсионной школы, бывший обер–лейтенант немецкой армии, бывший советский военнопленный, ныне пенсионер Напцок Заурбий Худович».

— Спрашиваете, был ли я знаком с Газаватом Кат–бамбетовым? А как же! Не только был знаком, но и рекомендовал начальству по школе Газавата как своего земляка, сына кулака, «нашего» в общем человека, к тому же хорошо знающего русский язык. Опять же по моей протекции получил он звание старшины. Сам просил: «Заур, говорит, похлопочи за меня, а то вы все в военной форме, а я в штатском, и паек не тот». А потом он стал вроде как бы адъютантом у меня. Куда я, туда и он. Выезжали в Берлин, там собирались формировать так называемую северокавказскую бригаду, бывали и в других городах: во Львове, Проскурове, Слониме, подбирали из дезертиров и уголовников «слушателей» в нашу школу…

— А чем занимались в школе?

— Чем занимаются в диверсионных школах? Готовили из «слушателей» диверсантов для заброски в тылы Советской Армии. Но готовили не мы, другие… Мы же только подыскивали кандидатов. После войны я отбыл положенный срок, а потом честно трудился и теперь на пенсии…

— А Катбамбетов?

— Ему удалось улизнуть. Сначала вроде в Турцию, а потом, как я слыхал, в Западную Германию.

Да, после разгрома гитлеровской Германии Катбамбетов действительно бежал в Турцию, где встретил своего троюродного брата Али Катбамбетова. Тот помог ему поначалу устроиться, даже начать какое–то торговое дело… Кстати, в 1976 году турецкий гражданин Али Катбамбетов посетил аул Ассоколай, где жи–по сей день его родная дочь Мариэт. Вспоминают аульчане, как целовал турецкий подданный родную Аыгейскую землю, как обнимал деревья, как не мог наговориться с дочерью. А она, между прочим, спросила его, оставшись с глазу на глаз: «Люди говорят, что выступает по плохому радио какой–то Катбамбетов и пугает Советскую власть. Не ты ли это, отец?» — ответил Али Шумафович, — это мой троюродный брат. Соблазнился он на большие деньги и продал свою душу «Свободе». Нехороший он человек. На это радио других и не берут. Поссорился я с ним, запретил даже на похороны мои приезжать. Но ты об этом никому не рассказывай. Мало ли Катбамбетовых на свете…»

Но Мариэт рассказала. Правда, к сожалению, намного позже, на сходе, который начался вечером после полевых работ, несмотря на субботу (весна, время дорого, ничего не поделаешь!), в Доме культуры аула. Сказать, что сюда собралось много народа, — значит ничего не сказать. Зал был набит до отказа. Те, кому не хватило места (не стульев, а пространства у стен и в проходах), заполнили вестибюль и стояли около радиодинамика, по которому шла трансляция из зала.

Слово взял председатель сельисполкома. «Товарищи, — сказал он, — многие из вас читали статью в «Неделе» и разобрались, о чем там идет речь. Приходили и к нам в сельский Совет за разъяснением по поводу этой статьи, просили собрать аульчан, чтобы обсудить деятельность радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа», выразить протест против их вмешательства во внутренние дела нашего государства. Ну, и больше всего жителей нашего аула возмутил тот факт, что бывший его житель Катбамбетов работал диктором Радиостанции «Свобода», болтая о «страданиях» адыгейского народа под «игом» Советской власти и «преимуществах» капиталистического строя перед социалистическим».

А потом было много выступлений. Стихийных, гневных, бескомпромиссных, на русском и адыгейском языках. «Прочитав статью «Слуги и хозяева «Свободы», мне так же, как и многим другим аульчанам, было больно оттого, что рядом с названием нашего аула стоит фамилия фашистского холуя, — сказала заведующая фельдшерским пунктом Асиет Барчо. — Вот, оказывается, кто в течение многих лет выходил в эфир, как писала «Неделя», со своими выступлениями о «страданиях» адыгейского народа. Я хотела бы, чтобы все женщины мира пользовались такими правами, какими пользуемся мы — горянки, жили бы так же свободно и счастливо, как мы в нынешней Адыгее…

Да, видимо, плохи дела у твоих хозяев, Катбамбетов, на Западе, если они рассчитывают убедить в чем–нибудь адыгов устами таких вот подонков. Ты давно проклят адыгейским народом. И единственное, что нам остается, — это только стыдиться твоего существования. Вот почему я предлагаю предать забвению имя предателя и на веки вечные вычеркнуть его из славной памяти нашего народа…»

От имени молодежи выступил инструктор по спорту Рамазан Хаджиалдыев: «Мне, как и многим другим, больно от того, что человек, родившийся на нашей земле, вскормленный грудью адыгейки, так вот «прославился». Мы собрались сегодня, чтобы высказать не только свое презрение к предателю Катбамбетову, но и свой протест в адрес организаторов клеветнических, антисоветских передач через радиостанции «Свобода» и «Свободная Европа».

Адыгейский народ, к которому мы имеем честь принадлежать, сто лет назад стал жертвой преступной провокации. Обманутые лживыми призывами феодалов, мусульманских мракобесов, тысячи адыгейских крестьян покинули родную землю. Многие из них и по сей день мыкают горе на чужбине, где издеваются над их национальными чувствами, где попираются все человеческие святыни. Это было сто лет назад… И вдруг, читая статью, мы узнаем, что есть еще на свете новоявленные провокаторы и мракобесы в лице холуя Катбамбетова, который, как и его предки по классу, надевшие адыгам в свое время хомут бесчеловечной эксплуатации, пытается гнусно клеветать на нашу действительность. Катбамбетов плохо знает историю своего народа, позабыл о его традициях и обычаях. А они, эти традиции, заключаются в том, что предателей и преступников никогда не принимала и не укрывала адыгейская земля».

Персональный пенсионер, ветеран войны и труда Гиса Юсуфович Снаков был знаком до войны с Катбамбетовым и считал его без вести пропавшим. «А ой объявился на «Свободе», — заявил бывший фронтовик, этот иуда, продавшийся за медные гроши. В те годы, когда лучшие сыны Адыгеи, наши аульчане, отдавали свои жизни на фронтах Великой Отечественной войны, сын кулака — Катбамбетов поступил на службу к врагам своего народа, опозорил землю, вскормившую его. Разве подобный человек способен говорить правду? Он сменил хозяев и продолжает свою предательскую деятельность на радиостанции «Свобода», выдавая себя за «защитника» прав человека».

А колхозница Мариэт Хабрачо сказала коротко и ясно: «Опозорил всех своих родственников, не пожалел даже дочь родную. А тоже ведь, оказывается, вякает что–то из–за границы. Чему он нас может научить и что сказать, когда аула–то своего уже почти сорок лет как не видал?»

Таким вот образом говорили о вас, Катбамбетов, на сходе в родном ауле Ассоколай. Впрочем, не родном уже ауле, поскольку имени Газавата Катбамбетова в списках родившихся в Ассоколае более не существует. Вас отлучили от адыгейского народа.

За тридцать с лишним лет, что кулацкий отпрыск провел на чужбине, в ауле выросли новые дома, в каждом из которых поселились телевизоры, холодильники, стиральные машины и современные гарнитуры. Аульчане живут в достатке, многие из них обзавелись собственными автомобилями. Если до войны в ассоколайской школе обучалось 250 школьников и было всего лишь два преподавателя с высшим образованием, то теперь учащихся 700, а учителей, окончивших высшие учебные заведения, уже более сорока. Если до войны в колхозе было несколько тракторов, то теперь их несколько десятков, плюс еще 27 комбайнов и более трех десятков грузовиков последних марок. Если Довоенная урожайность зерновых составляла семь Центнеров, то теперь она повысилась до тридцати пяти Центнеров с гектара. Увеличилась продуктивность животноводства, возросли доходы колхозников. Если вы, Катбамбетов, не поняли закономерностей, сущности и значения этих перемен, то ваши хозяева на «Свободе» вынуждены были понять безнадежность пропагандистских потуг. Поэтому, надо полагать, они и вынуждены были прикрыть передачи на адыгейском языке, а вас перевали в другое подразделение радиостанции.

…Бот какая история произошла после того, как в «Неделе» была опубликована статья «Слуги и хозяева «Свободы».

Чад из мюнхенской радиокухни

В одном из номеров «Известий» за 1977 год была напечатана информация ТАСС из ФРГ, озаглавленная «Мстят за разоблачение». В ней рассказывалось о травле бывшей сотрудницы радиостанции «Свобода» (РС) М. Гриневской, которой она подверглась за то, что публично поведала о весьма неприглядных делах этой подрывной организации. Она, как говорится, извлекла на свет божий и вскрыла нравы мюнхенской радиодиверсионной кухни. Впрочем, как она сама отмечает теперь, свара, характерная для обитателей здания на Энглишер гартен, в Мюнхене и напоминающая пауков в банке — это норма их обычного поведения. Но никто из самих «радистов» не рискует выносить сор из избы. Один, было, попробовал — и его как не бывало…

С Майей Яковлевной Гриневской (урожденная Климакова) и ее мужем Б. М. Гриневским мы встретились в Москве после их возвращения в Советский Союз. М. Гриневская показала нам некоторые документальные материалы, которые ей удалось привезти с собой. Мы не ошибемся, если скажем, что лицам, фигурирующим в этих материалах, тесно связанным с диверсионной деятельностью западных спецслужб против Советского Союза, они явно испортят настроение…

Теперь буквально несколько слов о том, как Гриневские попали на Запад и что из этого вышло.

В 1972 году родители Б. М. Гриневского выехали на Запад. Позднее, в результате их настойчивого требования «воссоединиться», семья Гриневского–младшего — он, жена, двое детей и мать жены также покинули Советский Союз. Они оказались в ФРГ, где, как нежелательных гостей, их снабдили документами, в которых прямо значилось: «без права работы», а также озаглавленными необычным словом «терпение». Расшифровывалось это, видимо, так: «Мы вас терпим, но в любую минуту можем выбросить за пределы ФРГ». Как позже стало понятно, обосновавшийся в США и имеющий свое отделение в Западной Германии антисоветский «толстовский фонд» поначалу должен был связать Гриневскую с американской разведкой. Для этой цели ее познакомили с представителем некой «американской фирмы». Он в беседах с Гриневской задавал женщине откровенно провокационные вопросы, надеясь получить на них соответствующие ответы. Но, убедившись в том, что Гриневская для его «фирмы» интереса не представляет, отбросив камуфляж и по–солдатски отрекомендовавшись сотрудником информационной службы НАТО, сей господин заявил: «В таком случае вы мне не нужны».

После этого на сцене появился некий Юрий фон Шлиппе с супругой. Проявив повышенное сострадание к безработным Гриневским, зная, что Гриневская по профессии журналистка, фон Шлиппе дал ей ясно понять, что для нее остается один выход — поступить на службу на РС, и тут же свел ее с Джоном Лодейзеном и Владимиром Матусевичем — теперь уже бывшими руководителями русской редакции РС.

Как рассказывает Гриневская, служба безопасности РС самым детальным образом со всей скрупулезностью проверяет вновь поступающих лиц неамериканского происхождения и не имеющих американских паспортов, неотступно наблюдает за каждым их шагом, изучает настроения. Из–за длительной проверки Гриневская, к примеру, работала без контракта, не в штате. Существует на РС и так называемый «программный отдел», который по штатному расписанию заполнен исключительно американцами. Они не обязаны знать русский язык. Собственно говоря, эта элита и заправляет на радиостанции всем и вся. Система службы безопасности, охраны, где засели полицаи из бывших гитлеровских приспешников — предателей Родины, и другие подразделения РС замыкаются на «программный отдел». Слежкой и подслушиванием Разговоров занимаются охотно и многие сотрудники РС. Видимо, за это начальство их благодарит как денежными подачками, так и продвижением по службе.

Шефам РС очень хотелось заполучить в свои руки Гриневскую: во–первых, журналистку и, во–вторых, человека, лишь недавно покинувшего Советский Союз. Как признавался тогда занимавший пост главного редактора русской редакции В. Матусевич, сотрудники второго поколения эмигрантов, то есть дети бежавших из Советской России после революции, и прошедшие гитлеровскую школу предательства и вандализма представители так называемого третьего поколения, и, наконец, лица четвертого поколения: пресловутые «диссиденты» — уголовники — вся эта публика уже выжата как лимон. Они растеряли не только совесть, честь, но и остатки здравого смысла. По словам Гриневской, эта шантрапа умудряется напиваться до положения риз, запершись в своих комнатках–отсеках, в бессильной злобе проклиная свое прошлое, настоящее и будущее. А когда пьяный угар и бред проходят, надо браться за перо, иначе прогонят, как собаку. Но перо скользит по поверхности, создавая «шедевры», в которые уже никто не верит…

Атмосфера, по словам Гриневской, была настолько отвратительна и мерзка, что она почувствовала ее буквально с первых дней пребывания в редакционных коридорах.

Первое, с чем пришлось столкнуться ей на РС, была унизительная система отношения американского начальства к «сотрудникам–инородцам».

— Вы понимаете, — объясняет нам Гриневская, — на РС считается нормой выгонять человека с работы подряд семь — десять раз. Потом таким же образом принимают обратно, так сказать, восстанавливают, но уже на более низкую должность. Гнать, гнать и гнать… Ведь чем человек спускается ниже по служебной лестнице за свои «прегрешения», тем из него легче вить веревки.

Затем Гриневская рассказывает о том, как строится работа на РС, а точнее о самой механике фальсификации и передергивания фактов. Официально этот процесс называется редактированием.

Каждое утро примерно две с половиной тысячи сотрудников РС расползаются более чем по тридцати отделам. На их столах разложены для обработки до 250 советских газет и журналов. Все это стрижется, склеивается, переписывается, разбавляется «личными» впечатлениями и преподносится как нечто новое, оригинальное, неповторимое. Качество материалов, по убеждению Гриневской, не выдерживает никакой критики. Но когда она как–то попробовала несколько откорректировать явную нелепицу, бросающуюся в глаза ложь и грубую подтасовку истории, то в дело незамедлительно вмешалась американская служба проверки «на лояльность». В практике РС последнее слово «редактирования» принадлежит специальному политическому цензору Гердту, а также некоему Штруму, которого, впрочем, прежде всего интересуют не сами тексты, а их авторы и правщики.

Так вот, Гердт вызвал Гриневскую и без всяких предисловий отстранил ее от редактирования «ответственных» материалов, строго предупредив: «Отныне и навсегда я буду лично контролировать всю вашу работу!»

Среди прочих наиболее важных, находящихся на «передовой линии» отделов РС числится отдел «секретный мониторинг». Он расположен в мюнхенских казармах «Макгро», где сосредоточены службы разведки армии США в Западной Европе. Здесь на специальных аппаратах повышенной чувствительности ведется запись подслушиваемых радиотелефонных переговоров судов Морфлота стран социалистического содружества, телефонных разговоров иностранных представительств в ФРГ. Отдел «по исследованию аудитории» (недавно он переведен в Париж) наблюдает за советскими гражданами, находящимися за границей, изыскивает каналы для переброски подрывной антисоветской литературы в СССР. Это подразделение также подбирает, обучает и направляет в Советский Союз своих агентов в мантиях ученых, под видом туристов, бизнесменов и т. д. «Исследовательский отдел» Добывает и анализирует, обобщает и вносит предложения на основании разведданных о Советском Союзе. Полученные «рецепты» используются как внутри РС, так и переправляются по закрытым каналам в штаб–квартиру ЦРУ и НАТО.

Все службы РС тесно связаны с рядом антисоветских организаций, такими, как «толстовский фонд» в США (отделение в Мюнхене), «славянская миссия» в Швеции, НТС, отделения которого разбросаны по разным западноевропейским столицам. По вполне понятным причинам в этих антисоветских гнездах ютятся отнюдь не желторотые юнцы, а главным образом подагрическое старье, наиболее злобствующее в своем физическом и духовном бессилии.

— И вот представьте себе, — замечает Гриневская, — американские хозяева весьма неохотно расстаются со старыми «проверенными» кадрами — бывшими власовцами, сотрудниками концлагерей, гестапо. Особенно охотно берут на работу членов НТС. Помимо кадрового энтээсовца Юрия фон Шлиппе, по последним данным, на РС приняты новые сотрудники — активные члены НТС, которых американские шефы уж никак не могут обвинить в «сочувствии» Советскому Союзу. На радиостанции чувствуют себя как дома энтээсовцы Красовский, чета Кожевниковых, Тенсон, Рар — последний во всех документах тщательно скрывает свое членство в НТС. Открещиваясь для вида от открытой связи радиостанции с националистической эмиграцией, американцы на деле всячески поощряют сотрудничество «Свободы» с эмигрантскими группировками украинских и прибалтийских националистов, с НТС и сионистами. Что же касается разного рода «диссидентов», то им теперь все чаще приходится довольствоваться крохами со стола американских благодетелей. Сейчас — я тому была свидетельницей — эту категорию лиц используют по конвейерной системе: два–три интервью и — прочь со двора! Так было, например, с Д. Маркишем (сыном Переца Маркиша), который приехал «завоевать Европу», и «диссидентами» Кушевыми. Словом, новые «поборники» прокручиваются на РС через мясорубку и выбрасываются, не задерживаясь на РС более двух–трех дней. Повторяю, а те фашистские недобитки, которые успели сколотить на радиостанции капиталы, чувствуют себя хозяевами положения, точнее — они верные прислужники шефов, за что и поощряются всячески последними. Но вполне естественно, это «социальное» расслоение уже не раз приводило к склокам, ругани, созданию группировок, враждующих фракций. Очередной взрыв на почве борьбы за выживание под солнцем произошел в недрах РС, я слышала, совсем недавно…

Мы спросили Гриневскую в этой связи, читала ли она корреспонденцию, помещенную в «Вашингтон пост» из Мюнхена, пояснив, что автор репортажа до, Гетлер в беседе с нынешним руководителем русской редакции РС Фрэнком Старром задал ему вопрос, правда ли, что сотрудники возглавляемой им редакции «борются между собой и их борьба носит формы ожесточенного затяжного конфликта, в ходе которого выдвигаются взаимные обвинения в фашизме и антисемитизме, и было даже возбуждено судебное дело по обвинению в клевете». Фрэнк Старр утвердительно ответил на этот вопрос. Более того, из его слов явствует, что так как на РС работают и антисемиты, и евреи, и давние эмигранты, состоящие в фашистском НТС, и те, кто по тем или иным причинам недавно бежал за границу, то отношения между ними весьма напряженные». (Не правда ли, мягко сказано?! — Авт.) Некоторые сотрудники РС обратились даже к американскому послу в Бонне Уолтеру Стеселлу с просьбой провести расследование. В числе жалобщиков был и Матусевич, постучавшийся одновременно в совет международного радиовещания, контролирующий РС из Вашингтона. Говорят, что именно после этого Матусевич был снят с поста главного редактора и выдворен из штаб–квартиры РС. Теперь он подвизается в роли рядового корреспондента в Скандинавии. Судя по всему, и назначение Старра вместо Лодейзена также было вызвано отчаянными распрями среди радиодиверсантов. В качестве своего первого успеха на посту надсмотрщика новый американский администратор Старр приводит тот факт, что, мол, сотрудники РС «перестали называть друг друга в коридорах фашистами».

Гриневская не читала статью в «Вашингтон пост». Мы рассказали ей содержание этой статьи. После этого она отметила: во–первых, ее автор сильно сгладил положение вещей. И, во–вторых, она может кое–что добавить, опять–таки из своего личного опыта. Гриневская дает весьма сочные характеристики отдельным членам банды, окопавшейся в РС.

Взять, к примеру, Матусевича. Хотя он и выступает в роли «жалобщика», он сотни раз заполнял эфир собственными сочинениями, проникнутыми животной ненавистью ко всему советскому. Его конек — вопросы литературы и искусства. И здесь он дает волю свое–йу'Языку! При этом характерно, Матусевич в личных беседах с Гриневской признавался, что давно уже не читает советских книг, не смотрит советских кинофильмов… («Но отрабатывать хлеб–то как–то надо…»)

Заметные фигуры на РС Виктор и Аля (Сара) Федосеевы. Оба имеют израильское гражданство. Федосеев специализировался на антисоветской клевете в отделе новостей. Дружил с Анатолем (Кузнецовым), пока тот активно действовал на РС. Теперь последний отодвинут на задний план. Другие радиодиверсанты именуют его «малоупотребляемым» по причине того, что «выдохся». Жена Федосеева, судя по всему, близка к цензорскому отделу. Вообще же другим сотрудникам в этот сугубо американский отдел, как и в прочие американские службы радиостанции, вход закрыт. Далеко не все американские шефы даже известны в лицо на РС.

— Да и вообще на РС люди друг от друга изолированы. В служебное время им настоятельно рекомендуется воздерживаться от контактов, разве что в буфете… Например, мне приходилось встречаться с Паничами — Юлием и Людмилой. Его псевдоним — Виноградов. Ярый и типичный антисоветчик. Держится крайне нагло, пользуясь тем, что имеет долгосрочный контракт. Ненавидит все русское, хотя является на РС режиссером передач на русском языке. Однажды Панич предложил пристроить на РС испанца Анхелла Гутьерреса. Гутьеррес с 1939 года жил в СССР. Актер, режиссер, преподаватель ГИТИСа. Вернулся в Испанию к матери в 1974 году. Случай привел его как–то на РС. Анхелл выдержал здесь всего неделю, после чего немедленно уехал обратно в Испанию, заметив: «Хоть коров пасти, но только подальше от этих липких митиных и паничей. В клозете воздух чище, чем здесь».

После того, как Гриневская прекратила работу на РС, отказавшись от предложения Лодейзена выступать с антисоветскими материалами у микрофона, она незамедлительно оказалась за воротами. Во Франкфурте–на–Майне, куда она переселилась с семьей, начались провокационные телефонные звонки с угрозами и шантажом. Однажды на улице было совершено хулиганское нападение на мать и маленького сына Гриневских. Каждый выход в город мог закончиться избиением или хуже того…

В мае 1976 года семья Гриневских подала ходатайство с просьбой разрешить им вернуться в СССР. Учитывая ряд факторов и обстоятельств, им разрешили вернуться.

Порвав с РС, до самого последнего дня Гриневские являлись активными членами патриотического общества соотечественников «Дружба» во Франкфурте–на–Майне. Перед отъездом в Советский Союз Майя Гриневская направила в ряд западногерманских газет и международных телеграфных агентств открытое письмо. В нем она называет имена предателей, которые под руководством кадровых разведчиков из ЦРУ отравляют эфир, сеют рознь и вражду между народами. В письме Гриневской, в частности, говорится: «Все эти «борцы за права человека» способны на любую подлость и клевету. За сребреники Иуды они готовы уничтожить собственную мать. Может ли подобный сорт людей давать объективную информацию о чем–либо?! Проверку подстрекательских материалов перед тем, как их выпустить в эфир, осуществляют политические цензоры — агенты ЦРУ. В специальных отделах РС подготавливаются и рассылаются газетам ФРГ статьи–рекомендации, как извращать внешнюю политику СССР и, придавая ей «агрессивный характер», поддерживать отщепенцев в их потугах выступать против существующего в Советском Союзе государственного строя».

В заключение М. Гриневская пишет: «Мое письмо продиктовано искренней заботой о подлинных правах человека. Пусть оно поможет людям понять, кто работает на РС, чем занимается эта радиостанция, кто ею руководит, какова миссия Вашингтона, который направляет в Мюнхен долгосрочные директивы, как вести радиопропаганду против СССР».

Кстати, Гриневская в беседе с нами особо подчеркивала, что Америке не делает чести связывать себя с эмигрантским отребьем, политическим мусором от белоэмигрантов и прислужников гитлеровцев до нынешних уголовников, называющих себя «инакомыслящими». Вся эта компания подвизается на РС, и они–то выдаются за «защитников прав человека»!

— Используя территорию ФРГ для враждебной радиопропаганды против соседних стран, — говорила Гриневская, — американцы ставят своего западногерманского союзника, мягко говоря, в неловкое положение.

С каждым днем становится все очевиднее, что РС — битая карта, что деньги американских налогоплательщиков тратятся на нее впустую. А ведь деньги немалые — свыше 80 миллионов долларов в год, как это предусмотрено новым бюджетом США.

Но в Вашингтоне не хотят смотреть правде в глаза и все еще держатся за неистово чадящий мюнхенский радиодиверсионный центр. Как сообщила «Нью-Йорк тайме», помощник государственного секретаря США по европейским делам Джордж Вест направил письмо на имя Джона Гронуски — председателя американского совета международного радиовещания. Послушать составителя сего послания, как и того, кому оно адресовано, то РС — это сама невинность!

Неужели в Вашингтоне не понимают, что авторы подобных утверждений ставят и себя и рядом стоящих официальных лиц в смешное положение! Кто им поверит?

Информация против дезинформации 

Выступая на общеевропейском совещании в Хельсинки, Л. И. Брежнев подчеркивал, что средства массовой информации, являясь одновременно и зеркалом, и одним из рычагов внешней политики государств, «могут служить целям мира и доверия, а могут разносить по свету отраву розни между странами и народами».

В последнее время проблемы обмена информацией особенно часто становятся предметом дискуссий на форумах и встречах специалистов, представителей общественности. Они поднимаются в ООН, ЮНЕСКО и других международных организациях.

В 1978 году нам дважды довелось присутствовать на форумах, где обсуждались вопросы распространения информации. В апреле в Стокгольме состоялась международная конференция, а в октябре — ноябре эти же проблемы стояли в повестке дня XX сессии Генеральной конференции ЮНЕСКО в Париже.

Все это не случайно. Информация играет огромную роль в формировании общественного мнения, оказывает влияние на международный климат. Напомним: сегодня в мире насчитывается почти 400 миллионов телевизоров, 25 тысяч радиостанций, более миллиарда радиоприемников, выходят десятки тысяч газет и журналов, суммарный тираж которых измеряется сотнями миллионов экземпляров.

Представители сорока трех стран — руководители ведущих телеграфных агентств, крупнейших газет, радио– и телевизионных компаний, международных объединений журналистов — обсуждали в Стокгольме проблемы содержания и форм развития международного сотрудничества в области информации.

На особое значение правдивых сообщений о борьбе против гонки вооружений, попыток вернуть мир к временам «холодной войны» обратил внимание председательствовавший на конференции лауреат международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» и Нобелевской премии мира Шон Макбрайд. Он подчеркнул также необходимость более широкого и объективного освещения в мировой печати социально–политических процессов, происходящих в развивающихся государствах, оказания им помощи в становлении их собственных национальных систем коммуникаций.

Представители органов информации социалистических стран выступили в Стокгольме с конструктивными предложениями, направленными на более активное участие журналистов в борьбе за взаимопонимание между народами, за разработку демократических норм сотрудничества в области информации. Как отметил в своем выступлении советский представитель, в мире происходит не только так называемый «взрыв информации», но и взрыв дезинформации, когда некоторые органы печати, радио, телевидения на Западе сделали Фальсификацию нормой своей деятельности, пытаются вмешиваться во внутренние дела суверенных государств, препятствовать прогрессивным социально–политическим преобразованиям в Азии, Африке, Латинской Америке.

Эта же мысль прозвучала в выступлениях ряда представителей прессы развивающихся стран. Вот, например, что сказал генеральный секретарь союза информационных агентств Африки Саад Муджбер:

— Материалы, распространяемые западными информационными службами, порой являют собой пример чистой дезинформации; события, происходящие в развивающихся странах, которые действительно заслуживают внимания, умышленно ими замалчиваются, зато второстепенные или просто сенсационные, напротив, подаются широко, в деталях. Кто же готовит блюдо на этой, так сказать, «кухне информации»? Как стало известно из самих американских газет, многие журналисты Соединенных Штатов работают на Центральное разведывательное управление. И это называется «свободой печати»! В связи с этим разве мы не должны относиться к деятельности иных западных корреспондентов, находящихся на работе в развивающихся странах, с определенной степенью осторожности?!

Известно, что колониализм оставил в наследство развивающимся странам чрезвычайно слабую систему средств информации, это бесстыдно используется западными пропагандистами для подтасовки фактов и фабрикации лживых сообщений — иными словами, для идеологической обработки общественного мнения развивающихся государств. Об этом говорили на конференции представители Нигерии, Индии, Пакистана, Ирана и других стран, а также ряда международных организаций.

— К сожалению, — сказал генеральный директор Информационного агентства стран Карибского бассейна Г. Майерс, — приходится констатировать, что очень часто западные телеграфные центры искажают те или иные события в молодых независимых государствах.

Любопытно отметить: стокгольмская конференция была организована ЮНЕСКО с целью изыскания путей улучшения международного обмена информацией. Большинство участников положительно оценили эту инициативу. К этим голосам присоединился и представитель межамериканской ассоциации печати Дж. Биби. А вот в Канберре тот же самый американский «журналист» Дж. Биби говорил дословно следующее: «Нашими заклятыми врагами являются руководство, а также некоторые деятели в штаб–квартире ЮНЕСКО». В кулуарах конференции закономерно задавали вопрос: с какой же целью такие господа, как Биби, занимали места в зале заседаний стокгольмской конференции?

Характерным примером дезинформации по–американски может служить интервью директора ЦРУ Тэрнера, данное им в конце октября 1978 года радиотелевизионной компании Си–би–эс.

Корреспондент обратился к руководителю шпионского ведомства США со следующими словами: мой первый вопрос заключается в том, улавливает ли ЦРУ какую–нибудь причастность СССР к последним событиям в Иране?

На это Тэрнер ответил: «Я уверен, что в той или иной степени за этим кроется определенное советское влияние».

Зачем, спрашивается, директор ЦРУ пускает в ход заведомую ложь, да еще в тот момент, когда в Иране не прекращаются массовые антиправительственные выступления? Понять это нетрудно: с одной стороны, в Вашингтоне хотели бы обелить политику США в отношении Ирана, а с другой — оклеветать Советский Союз, вбить клин в добрососедские отношения двух государств.

Для достижения своих целей империалистическая пропаганда не брезгует ничем. Вспомним, как на страницах некоторых американских газет в сентябре 1978 года муссировался бредовый вымысел о том, будто и в землетрясении, происшедшем в Иране, повинна все та же «рука Москвы»…

Распространяя очередные небылицы о причастности Советского Союза к событиям в Иране, господин Тэрнер, разумеется, хорошо знал, что отношения между СССР и Ираном строятся на принципах равноправия и невмешательства во внутренние дела друг друга.

Если же говорить не о мнимом, а о действительном вмешательстве в дела суверенных государств, то этим как раз и занимаются сами Соединенные Штаты.

Чтобы обнаружить причины волнений в Иране, шефу ЦРУ следовало бы обратиться прежде всего к политике своей собственной страны. Именно американские Монополии на протяжении многих лет грабят Иран, расплачиваясь за нефть обесцененными долларами. Хотя Ирану никто не угрожает, США навязали ему огромную программу вооружений, которая выходит далеко за рамки оборонных потребностей и ложится тяжелым бременем на экономику страны.

США наводнили Иран военными специалистами, «советниками» и «консультантами», подрывной работой которых до недавнего времени руководил Хелмс — один из предшественников Тэрнера на посту директора шпионского ведомства.

Проблемам эффективности, правдивости информации было уделено большое место и в работе Генеральной конференции ООН по вопросам образования, науки и культуры (ЮНЕСКО) в октябре — ноябре 1978 года. На заседаниях и в комиссиях обсуждались вопросы участия органов массовой информации в борьбе против милитаристской пропаганды, расизма, апартеида.

Ответственность средств массовой информации перед человечеством велика. Степень, в которой эта ответственность конкретно проявляется, зависит от позиции, занимаемой каждым органом информации и каждым журналистом по отношению к важнейшим проблемам современности. Речь идет прежде всего об обеспечении прочного мира, углублении разрядки международной напряженности, о добрососедском сосуществовании государств независимо от социально–экономического уклада, о взаимном уважении народов друг к другу.

Лишь исповедуя эти благородные, гуманные принципы, можно в высокой степени служить делу прогресса. И, наоборот, можно сильно повредить этому светлому делу, если органы информации и их работники стоят на иной позиции, фундамент которой — отрицание разрядки, ненависть к социализму, печальное наследие «холодной войны».

Долг работников органов массовой информации — полностью устранить все рецидивы, следы «холодной войны», чтобы двинуться вперед к решению ключевой задачи созидания прочного мира. Без активного и ответственного участия в этом деле средств массовой информации этого добиться невозможно.

3 ноября 1947 года Генеральная Ассамблея ООН осудила «любую форму ведущейся в стране пропаганды, имеющей целью или способную создать или усилить угрозу миру, нарушения мира или акта агрессии».

Выполняя это решение ООН, Верховный Совет СССР принял закон о защите мира, в котором пропаганда войны определяется как тягчайшее преступление перед человечеством. Законы аналогичного характера были приняты высшими законодательными органами Болгарии, Чехословакии, ГДР, Польши, Венгрии, МНР, Румынии. Можно также отметить, что в Конституции Бразилии есть статья, запрещающая пропаганду войны.

Подстрекательство к убийству давно уже запрещено внутренним законодательством подавляющего большинства стран мира. Так почему же разжигание вражды между народами, государствами, проповедь расового превосходства и другие позорные для нашего времени явления еще пытаются оправдать ссылками на «свободу печати»?!

В начале апреля 1978 года агентство Ассошиэйтед Пресс сообщило из Иоганнесбурга о планах создания там нового «информационного» агентства, ставящего целью не что иное, как распространение расистских материалов. Один из основателей агентства, некто господин Линдстром, так характеризовал его цели. «Мы полагаем, — заявил он, — что во многих сообщениях о событиях в ЮАР и Родезии происходящие там волнения изображаются в основном как расовые волнения. Это неправильно. Основная борьба, которая ведется там, это борьба черных и белых против коммунистической агрессии…»

В высшей степени показательное заявление. Как часто органы информации, находящиеся в руках антикоммунистов, стремятся вместо объективных сообщений фабриковать бессовестные измышления, явную клевету. Разве такого рода информация может способствовать улучшению международной атмосферы, смягчению политического климата?

В наше время ядерное оружие ложится зловещей тенью на все человечество. Жизнь показывает, что правительства государств с различным общественным строем находят общую почву в поисках мер, умень-! тающих угрозу войны, решающих спорные проблемы. Но процесс разрядки напряженности, столь важный Для судеб всеобщего мира, не может быть поверхностиным. Он должен идти вглубь, захватывая все более широкие сферы современной жизни, материализуясь в Практических делах и шагах.

Все это имеет прямое отношение к рассмотрению роли средств массовой информации в современном мире. Недаром в числе других положений Заключительного акта, подписанного в Хельсинки, достойное место занимают и разделы, относящиеся к информации, причем, как и другие положения этого исторического документа, эти разделы имеют не самодовлеющее значение, а тесно увязаны с другими, включая и первый принцип Заключительного акта, гласящий, что государства должны «уважать право друг друга свободно выбирать и развивать свои политические, социальные и культурные системы, равно как и право устанавливать свои законы и административные правила».

Таким образом, средства информации не могут и не должны использоваться для вмешательства во внутренние дела других государств, для попыток подрыва существующего общественного строя другой страны или группы стран. Об этом приходится снова и снова вспоминать в связи с разнузданной деятельностью радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа».

Советский Союз и другие социалистические страны — участницы Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе выступают не только за неукоснительное осуществление всех положений хельсинкских договоренностей, включая, разумеется, и относящиеся к обмену информацией, но и за расширение развития такого обмена в интересах дела мира и взаимопонимания между народами.

Можно отметить ряд внесенных делегациями социалистических стран предложений, направленных на содействие такому обмену. Таково, в частности, предложение Чехословакии о деятельности средств массовой информации и журналистов, направленной на содействие процессу разрядки в Европе, на развитие доверия между народами; Польши — о сотрудничестве и обменах в области культуры; Югославии — о проведении года европейской культуры и другие.

Нам представляется, что именно в такой плоскости, имея в виду высокие благородные цели укрепления мира и развития международного сотрудничества, уместно ставить и обсуждать вопрос об устранении еще имеющихся барьеров, преград на пути распространения информации.

Обсуждать этот вопрос в абстрактной форме — значит упускать из виду основную цель: данный вопрос требует, как и всякий другой, конкретного практического подхода — о каких барьерах идет речь и на пути какой информации.

Такое рассмотрение проблемы неизбежно затрагивает и другой вопрос: о роли государств. В принятой в Сан—Хосе в июле 1976 года на конференции государств Латинской Америки и Карибского моря — членов ЮНЕСКО декларации с полным основанием указывается на то, что «государства несут социально–экономические и моральные обязанности и ответственность во всем, что касается мер по поощрению, поддержке, развитию и распространению информации».

Поэтому, говорится в декларации, их долг, то есть долг государств, побуждать отдельных людей и народы к взаимному ознакомлению, взаимопониманию, дружбе, сотрудничеству при уважении национального суверенитета стран и принципа невмешательства государств в дела друг друга.

Эта декларация характеризует смысл и содержание процесса обмена информацией в международном масштабе, указывая и на те ориентиры, которые следует иметь в виду при обсуждении вопроса об устранении еще имеющихся препятствий на пути такого обмена.

Правомерны, на наш взгляд, мнения по этому вопросу и представителей многих развивающихся стран, указывающих на засилье в их средствах информации материалов с Запада, в которых искажаются многие проблемы, с которыми сталкиваются эти государства в утверждении своего суверенитета, в подъеме своей экономики.

Стремление молодых независимых стран развивать свои средства массовой информации совершенно закономерно. Такому процессу следует помогать, имея в виду устранение тех преград, которые стоят на пути включения этих государств в равноправный и широкий процесс обмена информацией по злободневным проблемам современности, по актуальным для этих государств вопросам их развития.

На состоявшемся в сентябре 1977 года в Софии совещании генеральных директоров информационных агентств и агентств печати социалистических стран этот вопрос обсуждался и были приняты практические Решения, призванные содействовать полноправному участию развивающихся стран в распространении информации, в обмене ею.

Советские люди проявляют огромный интерес к жизни развивающихся государств. Наши средства информации помогают удовлетворить этот интерес, полнее раскрывать картину жизни новых государств, пробудившихся континентов.

Советские газеты и журналы помещают очерки о людях стран Азии, Африки, Латинской Америки. Простой человек, его мысли, цель жизни стали предметом внимания советских журналистов и литераторов. Объектив фоторепортера нацелен на крестьянина, возделывающего землю в долине Ганга, и на нефтяника иракских нефтепромыслов Киркука. Перо очеркиста описывает жизнь рабочих медных приисков Заира и сборщиков кофе Анголы. Вместе с тем страницы советских изданий всегда с радостью предоставляются журналистам и писателям из развивающихся стран.

К сожалению, наши искренние стремления знать как можно больше о развивающихся странах, бескорыстная помощь и доброжелательное сотрудничество, которое установилось у нас со многими развивающимися государствами, западные пропагандистские источники всячески стремятся исказить, а искренние помыслы советских людей очернить.

Однако народы этих стран проявляют зрелость мышления. Они научились отличать друзей от врагов, глубже понимать, кто действительно желает помочь им заглянуть в завтрашний день, а кто — ввергнуть в день вчерашний.

В западных странах, где господствуют многонациональные монополии, на развивающиеся государства все еще смотрят как на «потенциал природных богатств», «стратегический рубеж», а конкретного человека со всеми его помыслами и желаниями подменяют термином «обширные людские ресурсы». Конечно, в этих странах понимают, что старые колониальные методы господства изжили себя и сегодня уже нельзя разговаривать с пробудившимися народами языком силы. Поэтому–то и изобретаются новые формы неоколониалистской экспансии, новой формы господства, так сказать, господства в стиле «модерн».

В этом обширном наступлении на развивающиеся страны буржуазные идеологи пытаются протаскивать идеи «культурного империализма», усиливать духовное влияние на население молодых государств, разоружать антиимпериалистические силы, создавать благоприятную идеологическую почву для дальнейшей эксплуатации природных богатств и людских ресурсов развивающихся стран.

Западные пропагандистские центры не скрывают, что они намерены осуществлять «обработку» людей буквально со школьной скамьи. Возьмите любую развивающуюся страну, ее печать, радио, телевидение и другие пропагандистские институты. На них поистине лавиной обрушивается поток информации, идущей из столиц крупнейших стран Запада.

Это не просто познавательные материалы, изложение фактов, происходящих в мире, тех или иных событий, не просто «чтиво», как говорят между собой профессиональные журналисты. Нет. Западные пропагандистские центры преднамеренно, тщательно, отрежиссированно направляют этот поток информации. Она тенденциозна и подчинена одной цели — служить интересам крупного капитала.

Развивающиеся страны сделали важные шаги на пути создания собственной объединенной информационной службы с целью навсегда избавить свою печать от засилья западных средств массовой информации, искажающих картину их жизни и борьбу за национальное освобождение и прогресс.

В западных столицах негативно встретили это стремление развивающихся стран. Уже не просто лавина, а поистине «девятый вал» обрушился в наши дни на национальные информационные институты развивающихся стран. Взять, к примеру, проходившую в Каире международную конференцию «Международные средства массовой информации и развивающийся мир: перспективы сотрудничества». Как видим, название многообещающее, однако суть этого форума оказалась диаметрально противоположной стремлениям развивающихся стран, а «перспективы» весьма ограниченными. Предложение создать так называемый «многонациональный аул», куда бы вошли представители главных информационных агентств капиталистических и развивающихся государств, по существу явилось попыткой сохранить господство Запада в средствах массовой информации Развивающихся стран.

Прискорбно, что среди развивающихся государств США удалось найти свою креатуру в лице, например, руководства египетского информационного агентства МЕН, которое проявило большую активность в проведении каирской конференции.

Не может быть двух мнений, что стремление развивающихся стран создать свои информационные институты — явление закономерное и своевременное. Это диктуется логикой жизни, объективными законами развития современного общества, принципами морали и прав человека. Наш долг — помочь молодым государствам в их справедливом деле.

Вопреки логике, нас упорно обвиняют в том, что мы, советские люди, якобы «не свободны», поскольку пропагандируем социалистический образ жизни, а не критикуем его, как хотелось бы того определенным кругам на Западе. Наши недруги разглагольствуют о якобы имеющих место нарушениях «прав личности» в СССР, о «национальном угнетении», «о неравноправии». Каждому здравомыслящему человеку ясно, насколько смехотворны все эти утверждения. Как говорят у нас в народе, платком солнца не закроешь. Правду о СССР, о нашей Конституции невозможно скрыть от народов.

Хулителям нашей демократии хочется напомнить слова Бенджамена Франклина: «Вымой свой палец, прежде чем указывать на мои пятна». В самом деле, теоретики и практики буржуазной пропаганды пишут и говорят о так называемом «чистом информировании», о беспартийности, независимости, беспристрастности прессы. Но всего этого уже давно нет в природе. Ну о какой свободе политической информации может идти речь, если во Франции, например, монополистический капитал держит в своих руках 90 процентов центральной и провинциальной прессы? В ФРГ 86 процентов центральных газет принадлежит газетно–журнальному концерну «Шпрингер».

Впрочем, и сами западные журналисты откровенно заявляют, что они вынуждены каждодневно и ежечасно выполнять социальный заказ правящих классов, искажать факты, заниматься фальшивками и т. п. Вот что пишет, например, американский специалист по внешнеполитической пропаганде Т. Соренсен в своей книге «Война слов»: «Пропаганда никогда не может быть правдивой и объективной, она должна только внешне выглядеть правдоподобной, поскольку грубая фальшивка будет быстро разоблачена». А вот о чем сообщает западногерманский журнал «Ауссенполитик»: «Наш багаж идей необходимо вливать в общественную жизнь коммунистических стран всеми средствами современной пропаганды и делать это психологически ловко… Люди в коммунистических странах станут таким образом сознательными носителями западных идей, будет создано чувство всеобщего недовольства, которое является предпосылкой для развертывания — без применения силы — внутреннего изменения и преобразования сущности этих государств».

Спрашивается, как же должны поступать в этих случаях социалистические страны? Понятно, они рассматривают подобные происки буржуазной пропаганды как вмешательство в их внутренние дела и не допустят каких–либо покушений на свой суверенитет.

Советской прессе, радио и телевидению, если проследить весь путь их развития и глубоко вникнуть в содержание их деятельности, присуща как раз объективность информации. В Советском Союзе свобода слова и свобода печати гарантируются Конституцией. Материальные средства, необходимые для фактического осуществления этих свобод, — газета, типография, радиостанция, теле– и киностудия, — являются общественным достоянием, а не собственностью отдельных лиц или компаний.

Насколько влиятельна в советском обществе, в частности, печать, можно судить хотя бы по тому, что, согласно статистическим данным, в среднем на семью у нас теперь приходится 4 периодических издания. Система массовой информации в СССР располагает сегодня 13 тысячами газет и журналов, разовый тираж которых составляет 335 миллионов экземпляров.

В своей деятельности средства массовой информации в Советском Союзе широко используют редакционную почту, общественные приемные газет, встречи с читателями, массовые обсуждения и дискуссии. Сообщая о содержащихся в письмах критических фактах, органы Массовой информации вносят свой заметный вклад в искоренение разного рода негативных явлений в жизни социалистического общества.

Эти важные для понимания характера советской прессы обстоятельства особо подчеркнул Леонид Ильич Брежнев при вручении ордена Октябрьской Революции газете «Известия». «Авторитет «Известий», как и всей советской печати, — сказал он, — связан прежде всего с их глубоким демократизмом. Наша пресса — это ежедневная и всенародная трибуна, доступная каждому советскому гражданину. Здесь откровенно говорится о наших радостях и огорчениях, успехах и недостатках, обо всем, чем мы живем, о чем мы мечтаем, над чем работаем. И понятно поэтому, что многие важные решения партийных и государственных органов принимались и принимаются в связи с публикациями в печати».

Что стоят после этого недобросовестные рассуждения о подавлении демократии, свободы печати в СССР?!

Мастер абсурдов

Методы дезинформации, применяемые буржуазной прессой, — прямое отражение ее классовой сущности. В арсенале западных журналистов таких методов немало. Но все они строятся на одном: как можно завлекательнее обмануть массовую аудиторию «эмоциональными» приемами, рассчитанными, правда, на самый дешэвый вкус. Метры западной журналистики поучают своих начинающих коллег: «Надо сразу брать читателя за горло. Пока он опомнится — мы свое дело, считайте, уже выиграли!»

Об этом свидетельствует и все многолетнее творчество Чэпмэна Пинчера — заместителя редактора английской газеты «Дейли экспресс», редакция которой обосновалась на небезызвестной Флит–стрит в Лондоне и принадлежит концерну «Бивербрук». Рупор английской реакции не раз принимал участие в массированных кампаниях по нагнетанию антисоветских настроений среди английской общественности. Достаточно, например, вспомнить фальшивки, распространенные с благословения властей о «советском шпионаже» в сентябре 1971 года. Тогда Советский Союз обвинили в причастности и к событиям в Ольстере, и к забастовкам на английских предприятиях, и вообще в «подрыве устоев» Англии. Договорились до полного абсурда, что, мол, «советские агенты» пытаются украсть сверхзвуковой самолет «Конкорд».

Мы не стали бы ворошить старое, но оно как нельзя лучше подтверждает мысль о том, что новое — это основательно забытое старое. Да, последний «труд» Пинчера свидетельствует именно об этом.

Повторяем, Пинчер не новичок в журналистике. Он родился 64 года назад и преуспел за свою долгую жизнь во многом. Военный колледж дал ему возможность надеть униформу офицера Великобритании. Он поначалу решил подражать своему папаше — майору колониальных войск Англии, душивших свободу народа в Индии. Потом занялся преподаванием невинной науки — биологии. И, наконец, перебрался в газету, где редактировал статьи по науке, военной и медицинской тематике. Увлекался рыбками, птичками, проблемами сна и ядерных исследований, генетики и сельского хозяйства, животного мира и секса. Везде успевал, собирал улыбки и даже срывал аплодисменты поклонниц и поклонников… Но что–то грызло и терзало душу биолога–сексолога. По его челу нет–нет да и пробегала тень неудовлетворенности. Хотелось свершить нечто такое, от чего волны пошли бы кругами. И свершил.

В своем окружении Пинчер особенно не скрывал, уто давно «повенчан» со спецслужбами Великобритании, имеет связи в английском МИДе, вхож в парламент. Одним словом — кладезь для сбора секретной и полусекретной информации под рукой. Особенно если за каждую выкладывают либо наличными, либо ресторанными посиделками, либо солидными подарками. Пинчеру отлично было известно то, что разведывательные службы Англии ведут подрывную деятельность против Советского Союза (советская печать не раз выступала по этому поводу за последние годы). Он знал, что для своих темных целей британская разведка старается использовать сотрудников английских учреждений в СССР, бизнесменов, туристов, журналистов, представителей научных кругов. Вполне понятно, таких «гостей» выдворяли и будут выдворять из нашей страны.

И вот, чтобы скрыть эти провалы, свалить все с больной головы на здоровую, Пинчер полез в окопы «холодной войны». Он выпустил книгу «Инсайд стори» («Подоплека событий»), в которой распространяется о «красной опасности». Во всех бедах Англии Пинчер усматривает вину Советского Союза. По его мнению, СССР виновен и в инфляции, и в демпинге, и чуть ли не в мировом экономическом кризисе капитализма! По его разумению, а точнее, провокационному вымыслу, каждый политический или великосветский скандал — дело рук советских органов безопасности. Еще в декабре 1976 года Пинчер предался далеко идущим размышлениям в своей газете на этот счет, запугивая всех и вся: «Я предсказываю, что в начале нового года будет больше известно о коммунистическом проникновении в парламент, профсоюзы и другие главные (!!!) государственные учреждения в Англии». Прорицатель, конечно, позорно оскандалился. Но, несмотря на это, тот же «тезис» развил в новоиспеченном труде. И чтобы «взять читателя–обывателя за горло», автор утверждает: Советский Союз и не думает о разрядке напряженности. Почему? Да потому, что, по разумению Пинчера, СССР тратит на «разведку в 50 раз больше Англии». Вот до чего «осведомлен» этот Пинчер.

Мы не знаем, сколько фунтов стерлингов получит за свою клеветническую стряпню сей автор. Ясно одно: его творение — еще один камень противников разрядки в разваливающийся фундамент «холодной войны», который они усиленно цементируют, привлекая к этому делу самых неразборчивых подручных.

В разных ролях

Когда руководители австрийского радио — ОРФ просили аккредитовать в Москве Эрхарда Хуттера, они характеризовали его с самой лучшей стороны. Образование у него разностороннее: экономическое, философское и историческое. Особый интерес у него вызывает Советский Союз, что не удивительно, так как в университете города Фрибурга он изучал русскую историю, а затем был оставлен «научным ассистентом по изучению России». Правда, до поездки в СССР «господин Хуттер лишь спорадически занимался журналистикой», но он «обладает хорошими журналистскими способностями». Вывод руководителей ОРФ был многообещающим: «Мы убеждены, что его профессиональные и моральные (!) качества позволят ему давать независимую и объективную информацию из Советского Союза».

У радио ОРФ могут быть свои мнения относительно профессиональных способностей Хуттера. У нас мнение иное. Но в данном случае речь не об этом.

Не беремся мы судить и о том, насколько квалифицированно исполнял Хуттер свои профессиональные функции. В данном случае это к делу не относится. И об этом должна прежде всего болеть голова у тех, кто направил его в Москву. Безусловно, за время своего пребывания в Москве Хуттер мог бы сыграть полезную роль в развитии дружественных советско–австрийских отношений. Ему, как и другим иностранным корреспондентам, советской стороной были предоставлены богатые возможности. К сожалению, Хуттер по–своему воспользовался этими возможностями. Он злоупотреблял гостеприимством советских людей в целях, далеких от его официального статуса иностранного корреспондента в СССР. Как видно, его интересовали не столько профессиональные обязанности, сколько дела, которые прямо вели к знакомству с уголовным кодексом.

Пошел уже седьмой год пребывания Хуттера в Москве. Достаточная пора, чтобы проявились так разрекламированные руководством австрийского радио моральные качества Хуттера.

Как стало известно, годы пребывания Хуттера в Москве отмечены не столько в области журналистики, сколько в других сферах, где его «таланты» проявились наиболее ярко.

В частности, Хуттер неоднократно пытался проникнуть на своей машине в закрытые для иностранцев районы. Что тянуло туда любопытного австрийского гражданина, неизвестно. Но и это любопытство пусть останется на совести господина Хуттера. Главное, напомним, его моральные качества…

Хуттер женат на советской гражданке, родом из Запорожской области, Раисе Бедилло. Хотя супруг не очень благоволит к родственникам супруги, о чем можно судить по тому, как он однажды избил ее сестру Людмилу, которая была доставлена из квартиры Хуттера в одну из московских больниц с сотрясением мозга, кровоподтеком под глазом и другими следами от ударов Хуттера, он с охотой принимал у себя дома запорожских знакомых Раисы Бедилло. Один из них сам работал на закрытом предприятии, у другого на таком предприятии работает жена. Хуттер вел среди гостей из Запорожья антисоветскую агитацию, вручал им для распространения антисоветскую литературу, старался получить через них номера многотиражных газет закрытых предприятий. Запорожские гости снабжались также для продажи по спекулятивным ценам заграничными вещами — блоками сигарет, порнографическими журналами, жевательной резинкой, счетными машинками и т. п.

И, наконец, еще одна, ставшая в конце концов явной, сторона жизни Эрхарда Хуттера, которого, как читатель помнит, начальство рекомендовало как высокоморального господина. Этот «моралист» организовал одно время в Москве с помощью некоего «непризнанного гения» подделку скульптур. А жена Хуттера Раиса, особа, мягко говоря, тоже не очень высоких моральных качеств, занималась скупкой икон, старинных подсвечников и другого антиквариата. В 1978 году Р. Бедилло—Хуттер поехала в город Запорожье, чтобы присутствовать на свадьбе одной своей знакомой и навестить мать. Но и посещение больной матери, и присутствие на свадьбе подруги были только предлогом. Запорожские органы внутренних дел задержали жену Хуттера в момент, когда она расплачивалась за две иконы — «Богоматерь Казанская» и «Параскева, Варвара и Ульяна», украденные из церкви села Заполье Стрийского района Львовской области.

Уняться и прекратить подобную деятельность советовали Хуттеру многие, даже близкие ему коллеги из журналистского корпуса.

Принимая ео внимание дружественные отношения с Австрией, советские власти не стали привлекать Хуттера и его жену к уголовной ответственности. Австрийским официальным инстанциям в Москве и Вене были сообщены факты неблаговидного поведения Хуттера, допущенных им правонарушений. К сожалению, с австрийской стороны не последовало надлежащей реакции. В этих условиях было бы по меньшей мере странным, если бы советская сторона продолжала оказывать гостеприимство такому человеку, как Хуттер. Аннулирование его визы — это минимум того, что необходимо было сделать.

Как известно, журналистская карточка отнюдь не дает права на нарушение законов страны пребывания. Так что ссылки на Заключительный акт общеевропейского совещания, которыми оперируют покровители Хуттера, совершенно неуместны. Хотелось бы напомнить об этом нынешним защитникам Хуттера и верить, что в Вене будут отвергнуты попытки тех кругов, которые с помощью дела Хуттера пытаются бросить тень на успешно развивающиеся советско–австрийские отношения.

Тайны «Славянской миссии»

Летним погожим днем, когда толпы экскурсантов, иностранных туристов осаждали памятники архитектуры и культуры Ленинграда, по нешумной, удаленной от главных центров паломничества приезжих Большой Пушкарской неторопливо шел хрупкого телосложения юноша в больших роговых очках и вытертом джинсовом костюме. Он исподволь поглядывал на номера домов и, казалось, наслаждался воскресеньем, когда никуда не надо торопиться, когда ты целиком предоставлен самому себе.

Пройдя метров двести, он свернул на другую улицу, миновал кинотеатр, возле которого галдели на разные голоса мальчишки из соседней школы, оставил позади булочную, снова изменил направление маршрута и потерялся из виду. Да, собственно говоря, юноша, которого звали Бенгт Гуннар Перссон и который находился в городе на Неве в качестве гостя, пользовался полной самостоятельностью и свободой действий. Он впервые приехал из Швеции в Советский Союз в 1963 году, чтобы пополнить свои знания русского языка на месячных курсах, и заподозрить его в каких–то неблаговидных делишках не было никаких оснований.

Но, как теперь стало известно из его собственных объяснений, эти прогулки по Ленинграду уже тогда носили не такой уж безобидный характер. Отправляясь в СССР, молодой человек «по совету друзей» решил прихватить с собой литературу вполне определенного свойства. А помог подобрать ее Бенгту Гуннару, который носит теперь уже иную фамилию — Сарельда (о том, как Перссон обратился в Сарельда, мы расскажем ниже), не кто иной, как руководитель законспирированной, антисоветской направленности организации «Славянская миссия» некто Ингмар Мартинссон, обитающий в трехэтажной вилле под Стокгольмом на улице Вестерленд, дом37. С той поры Сарельд прочно связал себя с провокационной деятельностью миссии, выполнял все ее грязные поручения, а в итоге стал ближайшим помощником Мартинссона.

Второй персонаж нашего повествования имеет значительно меньший стаж связей со «Славянской миссией». Не только потому, что он моложе своего напарника на пять лет — Нильсу Эрику Энгстрему сейчас 26 лет, но и потому, что его функции скромнее, он работал, так сказать, «на подхвате». В отличие от Перссона — Сарельда Энгстрем, судя по всему, не принадлежит к руководящему ядру «Славянской миссии». Прежде чем стать ее соучастником, он, как и все «новообращенные» (не в религию, а в организацию), должен был пройти строгую проверку, получить соответствующие рекомендации. Энгстрем постоянно живет в городе Фалуне с родителями, работает лаборантом фирмы «Стура копарберг». Не знаем, с разрешения ли администрации или под какими–то благовидными предлогами, но начиная с 1974 года Нильс Эрик Энгстрем продолжительные сроки манкировал своими служебными обязанностями, так как совершал неоднократные поездки в Советский Союз и другие социалистические страны.

Официально поездки Сарельда, Энгстрема и других агентов «Славянской миссии» именовались автотуризмом, что позволяло им без всяких затруднений получать въездные визы. Но в ночь с 5 на 6 июня 1977 года в Бресте Сарельд и Энгстрем были задержаны при выезде из СССР, когда в их автомобиле «Форд–консул‑2000», номерной знак НИР‑368, таможенная служба обнаружила тайник с антисоветскими сочинениями клеветнического характера. Задержанные шведы получили эту «литературу» от лиц, с которыми они тайно встречались во время тура по СССР. Явки были получены от «Славянской миссии». В основном встречи происходили с так называемыми «незарегистрированными пятидесятниками» и баптистами–раскольниками. Их группы образовались в результате раскола секты, раздоров и склок между ее руководителями не только на религиозной, но и вполне «мирской» почве, включая шкурнические интересы и борьбу за власть в секте. «Славянская миссия» взяла на прицел в первую очередь именно главарей этих групп, так как их легче подкупить за всякие подачки и деньги. Они — прожженные изуверы–политиканы, выступающие против советских порядков и законов.

Нашей целью не является вдаваться в подробности и излагать положение дел в тех или иных религиозных сектах. Ограничимся тем немногим, что сказано выше. Этот анализ вытекает из материалов следствия по делу Б. Г. Сарельда и Н. Э. Энгстрема. Оно велось вначале в Бресте, а затем в Минске органами государственной безопасности при участии прокуратуры. С первого до последнего дня со всей скрупулезностью и полнотой соблюдались все процессуальные нормы. Обвиняемые имели ряд встреч с представителями шведского посольства в СССР. Все допросы происходили с участием официальных переводчиков. Были допрошены свидетели из числа тех, с кем тайно встречались Сарельд и Энгстрем. Последние отвечали только на те вопросы, на которые они были согласны отвечать, и отвечали так, как они считали нужным. К концу следствия они добровольно дали и письменные показания, дали потому, что осознали преступный характер своей деятельности в отношении Советского Союза. Были сделаны с согласия Сарельда и Энгстрема видеозаписи некоторых их допросов. Оба шведа просмотрели эти записи и официально заявили, что не имеют к ним никаких замечаний.

А теперь несколько слов о том, что собой представляет «Славянская миссия» как организация. Считают, что она зародилась в 90‑е годы прошлого столетия. Однако так называемый «комитет евангелической миссии в России», как в то время именовалась миссия, развернул свою работу в ноябре 1903 года. Конкретные сведения о деятельности «Славянской миссии» относятся к двадцатым годам. По замыслам ее идеологов, эта организация должна была заниматься мисси–онерской работой среди русско–славянской эмиграции за рубежом. Однако ее главари, прикрываясь внешне невинной работой по изданию и распространению библии, по существу с первых дней окопались в стане врагов революции.

Прошли годы. В нашей стране, во всем мире произошли огромные перемены. Победная поступь Страны Советов опрокинула злобные предсказания ее врагов — тайных и явных — о «крахе», «неизбежной гибели СССР». Но руководители миссии не сложили оружия. Особенно возрастает активность «Славянской миссии», обосновавшейся в пригороде Стокгольма, в 1967 году. Причем она носит ярко выраженную политическую антисоветскую окраску, что не имеет ничего общего с так называемой «христианской добродетелью».

Давайте вернемся теперь к нашим «героям» — Сарельду и Энгстрему. Когда их задержали в Бресте, оба эмиссара, в соответствии с инструкциями для всех агентов «Славянской миссии», все отрицали и изображали из себя «оскорбленных» действиями таможенников автотуристов. Сарельд, также в соответствии со стокгольмской инструкцией, делал вид, что не знает русский язык, хотя владеет им практически в совершенстве. Отрицали наличие тайника в машине. Таможенники сами его нашли. Тогда в ход была пущена версия о «невинном характере» того, что в тайнике содержалось. Но антисоветчина говорила сама за себя, тут уж, что называется, деваться было некуда.

И все же понадобились недели и месяцы кропотливого, терпеливого следствия, чтобы выяснить до конца картину деятельности шведских эмиссаров и тех, кто окопался за стенами трехэтажной виллы в пригороде Стокгольма — Брома. Показания задержанных, другие имеющиеся в нашем распоряжении документы вполне позволяют представить характер и место «Славянской миссии» среди прочих антисоветских диверсионных центров.

Если это было известно шведским властям ранее, то та тайна, которой окружает себя «Славянская миссия» в самой Швеции, просто комедия. В том же случае если миссия ведет свою «работу» действительно конспиративно, то теперь тайное стало явным. Конечно, нет уверенности, что на данном этапе удалось выяснить все в полном объеме, но, во всяком случае, достаточно для того, чтобы власти нейтральной страны приняли меры, вытекающие из Заключительного акта общеевропейского совещания. Ни одно из государств — участников этого совещания не должно допускать использования своей территории для ведения подрывной деятельности против другого участника. А в том, что «Славянская миссия» — организация подрывная, диверсионная, использующая религиозное прикрытие для отнюдь не богоугодных дел, несовместимых с практикой межгосударственных отношений, сомнений не остается никаких.

Прежде чем привести фактические доказательства этого, внесем ясность еще в два вопроса.

Сразу же после задержания «автотуристов» шведская буржуазная печать, по принятому в таких случаях трафарету, подняла шумиху о том, что они, мол, «невинные жертвы», что их арестовали «незаконно», «без всяких оснований» и т. п.

Подобная нелепая чушь могла действовать на шведского обывателя, так как, по словам Энгстрема, ему самому в Швеции внушали, что в Советском Союзе практикуются «незаконные аресты». Теперь тот же Эигстрем говорит, что он не только на собственном опыте убедился, что это ложь, но и неоднократно слышал от тех. подследственных по другим делам, которые находились с ним в одной камере, что в СССР арестовывают только за правонарушения, в полном соответствии с законом.

Что касается признаний, сделанных в конце концов Сарельдом и Энгстремом, то стокгольмская газета «Экспрессен», вполне свободная от подозрений в просоветских симпатиях, черным по белому писала: признания явились следствием того, что обвиняемым были предъявлены «неопровержимые факты».

И наконец: делались намеки, что Сарельд и Энгстрем содержатся в «тяжелых условиях», что с ними «плохо обращаются». Зти вымыслы категорически опровергли сами задержанные шведы. Конечно, говорили Сарельд и Энгстрем, они содержались не в санатории. Но у них нет и не было с первого до последнего дня никаких претензий к властям и они испытывают благодарность за исключительно гуманное отношение. Так говорили они и при встречах с представителями шведского посольства в СССР.

Второе обстоятельство, на первый взгляд побочное, но в действительности непосредственно связанное с существом дела. Как помнит читатель, Бенгт Гуннар Перссон с некоторых пор (уточним: с 1973 года) превратился в Бенгта Гуннара Сарельда. Ларчик открывается просто. Перссон несколько раз ездил в Советский Союз, нелегально ввозя солидные партии формально религиозной, а на самом деле начиненной антисоветизмом литературы. Все это издавалось в Швеции, хотя в выходных данных книг значились советские города — Москва, Ленинград… Вывозил Перссон также нелегальную антисоветскую продукцию, получаемую от агентуры «Славянской миссии» в различных городах СССР. В один из приездов Перссон был выдворен из СССР. Когда он в 1972 году вновь обратился за советской визой, ему, естественно, отказали. И вот через год, в 1973 году, Бенгт Гуннар изменил фамилию и стал Сарельдом. Это позволило ему вводить советские власти в заблуждение вплоть до 5 июня 1977 года, когда он наконец оказался пойманным с поличным в Бресте.

Сарельд, как уже отмечалось выше, не рядовой член «Славянской миссии». Он один из организаторов «Прокламы», которая занимается куплей–продажей так называемой религиозной литературы. Сарельд возглавляет филиал «Прокламы» в Эскильстуне, куда он переехал в 1973 году после изменения своей фамилии. Филиал разместился в особняке из двадцати (!) комнат. Знающие цены на шведскую недвижимость люди считают, что такой особняк приобрести на деньги, выручаемые лишь от продажи книг, невозможно. Здесь попахивает солидными субсидиями весьма влиятельных иностранных организаций. Одну из них называют — Центральное разведывательное управление США.

Из клиентов «Прокламы» вербуются новые сотрудники ддя «Славянской миссии». Среди таких «клиентов» оказался и Энгстрем. «Проклама» занята «миссионерской деятельностью» в различных странах, вплоть до Индии.

Другое крупное предприятие «Славянской миссии» — радио «Ибра». Инициатором его создания был Леви Патрус. Сейчас «Ибра» возглавляет Ларе Эрик Янссон. Передачи на Советский Союз ведет Ярл Пейси. «Ибра» располагает передатчиками в Португалии, Южной Америке, в частности в Боливии, а также на Филиппинах, в Японии. Вещание ведется более чем на 20 языках. Еще в 1971 году из Сеула (Южная Корея) через радиостанцию «Теам» началась трансляция религиозных радиопрограмм антисоветского характера на… Сибирь! Невольно и здесь напрашивается вывод: радио «Ибра» пользуется благодеяниями не только шведских покровителей, равно как и вся «Славянская миссия». Ведь не случайно финская пресса не раз писала о финансовых инъекциях миссии от все того же ЦРУ.

С другой стороны, по сведениям находившихся под следствием двух «шведских туристов», «Славянская миссия» связана с аналогичными организациями в Голландии (руководитель Андреус), в ФРГ, с «миссией за железным занавесом» в Норвегии, с «центром по изучению религии и коммунизма», руководимым Майклом Бордо, в Англии, с так называемым институтом имени Мэди в США.

Как известно, все зарубежные диверсионные центры резко активизировались в 1975 году после общеевропейского совещания. У этого «оркестра» есть свой «дирижер», который, по многим свидетельствам, находится за океаном. У каждого центра — своя специальность. «Славянская миссия», как мы уже отмечали, пытается держать в своей орбите определенную категорию лиц в Советском Союзе или странах социалистического содружества, тех, кто не прочь погреть руки на религии, набить карманы банкнотами в той или иной валюте, не брезгая и пожертвованиями своих же прихожан. Ингмар Мартинссон и его подручные подыскивают в нашей стране отдельных продавшихся за сребреники руководителей общин, которые, по существу, предают верующих, обманывают их, лишь бы поживиться тряпками, счетно–вычислительными машинками, магнитофонными лентами иностранного производства. Эти лица — морально опустошенные стяжатели — таким образом превращаются в подручных западных идеологических центров, орудующих против Мира и прогресса под прикрытием лживых лозунгов о вере и религии. К ним относятся некий Крючков, Казарезова, Семченко и некоторые другие.

Документы допросов шведских «автотуристов» Сарельда и Энгстрема полностью подтверждают, что «Славянская миссия» — это не что иное, как замаскированный филиал западных спецслужб, направляющий в нашу страну диверсантов в масках служителей культа, которые на самом деле, лицемерно прикрываясь библией, ведут разнузданную антисоветскую подрывную работу, пытаются протащить враждебную нам идеологию, пытаются распространять фальшивки, сеять рознь между народами. Господа из Стокгольма отлично осведомлены о том, что у верующих, к какой бы церкви или секте они ни принадлежали, нет поводов для недовольства, если, конечно, они не нарушают советских законов. Но эмиссары «Славянской миссии» доходят до того, что завозят, например, в СССР сфабрикованное на вилле под Стокгольмом… «Обращение «пятидесятников», живущих в Советском Союзе, во Всемирный совет церквей». «Обращение» это от начала до конца состоит из лживых, клеветнических измышлений.

В этой связи невольно приходит на память грубая фальсификация, состряпанная «божьими слугами» в связи с трагической гибелью неподалеку от Керчи солдата Ивана Моисеева. Утонувшего Моисеева спасти не удалось. Смерть сослуживца тяжело переживали однополчане, друзья. Иначе отнеслись к этому драматическому событию главари так называемых раскольников. Следы медицинской экспертизы при вскрытии трупа были кощунственно истолкованы ими всем «братьям» как «свидетельство»… пыток! Фальшивка о «мученической смерти» И. Моисеева была переправлена с помощью эмиссаров «Славянской миссии» за границу некоему Клементу Квартусу, который, по его словам, «перевел сие послание на многие языки, размножил и распространил по 45 странам земли». Вот так!

Упорные, хотя и тщетные старания прилагала «Славянская миссия», ставя задачу отравить атмосферу распространением ее агентами ложных слухов при посещении СССР. Этой же цели служили клеветнические публикации в зарубежной печати, в основу которых якобы положены материалы, полученные из Советской страны, а на самом деле вышедшие из–под пера таких антикоммунистов, как переселившийся во время войны из Эстонии в Швецию Алекс Милитс. Кстати, «Славянская миссия» имеет и собственное антисоветское издание «Свет на Востоке».

Как рассказал Энгстрем, диверсионные центры готовятся уже и к «Олимпиаде‑80», рассчитывая, по его словам, что в период Олимпиады будет ослаблен таможенный контроль и поэтому будет легче провозить антисоветские материалы и распространять их среди участников и гостей Олимпиады.

И снова в ход идут магнитофоны, множительные аппараты, включая детали плоскопечатных станков, счетные машинки, магнитофонные кассеты, средства для тайнописи, а также барахло, включая мужские и женские потрепанные носильные вещи. Деньги стараются привозить советские: так, мол, безопаснее. Недавно, например, упомянутый выше «журналист» Алекс Милитс неизвестно где и каким способом, но что самым грязным, это ясно, заимел 10 тысяч советских рублей и сбыл их за шведские кроны главарю «Славянской миссии» Мартинссону.

Баптист Семченко оборудовал в доме некоего Стрельникова (станция Раменское) студию звукозаписи. «Друг русского народа» из «Ибра» Ярл Пейсти снабдил Семченко двумя магнитофонами «Танберг» и «Ухер», микшерными устройствами, микрофонами, кабелем и т. д. Семченко кое–что перепадало и в рублях. Все это из рук в руки непосредственно от агентов «Славянской миссии». Кстати, никто из них не раскрывает своих подлинных имен даже «клиентам», а имеет клички: Бенк, Соне, Стефан…

Правила конспирации строго соблюдались во всем: в Москве, Ленинграде, Киеве или каком–либо другом советском городе «автотуристская» машина парковалась обычно в таком месте, где чаще стоят автомобили с иностранными номерными знаками. Затем эмиссары перебирались в такси и совершали поездки по обусловленным в Стокгольме адресам. Подходили к домам по другой стороне улицы, с крайней осторожностью. Оглядывались, дабы удостовериться в том, что за ними никто не наблюдает. Порой встречались с нужными лицами и в метро. Особая инструкция «Славянской миссии» предписывала: одеждой не выделяться из толпы, стараться ничем не походить на иностранцев. Адреса, полученные в Швеции, выучивались наизусть, а бумага, на которой они поначалу были записаны, сжигалась. Существовал шифр для названий социалистических стран, советских городов и обозначения многого другого.

Так, баптист проходил под кодом «лодочник», «пятидесятник» — «летчик», зарегистрированный приход — «автобус», незарегистрированный — «метро», пастор — «загонщик», тайник — «ухо» и т. д. Если надо было срочно позвонить в Стокгольм, то для этого существовал постоянный телефон одной престарелой дамы, которая практически никогда не покидает свою квартиру и может передать зашифрованные сообщения «по инстанции». По возвращении все «путешественники» обязаны представлять руководству миссии подробные письменные отчеты, включая такие, например, данные, как слышимость в разных точках СССР радиостанций «Свобода», «Ибра» и т. д. Помимо этого, в докладных указывались новые адреса, по которым можно было установить контакты.

Каждый выезжающий в СССР или другие социалистические страны тщательно инструктировался лично Мартинссоном, Сарельдом или его братом Андерсом Перссоном, работающим, кстати сказать, в министерстве обороны (!) Швеции. Стоит особо подчеркнуть тот факт, что сам Сарельд — выпускник не обычных, а военных курсов переводчиков, в программу которых входил и такой, по меньшей мере странный, предмет, как допрос «советских военнопленных»… Спрашивается, о какой причастности Сарельда к истинной религии может идти речь, если даже беглое знакомство с биографией этого господина свидетельствует о его прямом отношении к органам разведки?!

И еще о некоторых методах деятельности «Славянской миссии». Каждый ее агент при выезде из Стокгольма снабжается «добрыми советами» из девяти правил конспирации. Дважды в год устраиваются специальные учебные сборы, как правило, не в миссии, а на частных квартирах, в лесу. О сборах их участники оповещаются открытками или по телефону.

«Славянская миссия» разбита на три рабочие группы. Сарельд и его «душка военный» брат Андерс Перссон входят во все три.

Первая группа составляет «планы работы» (прежде всего речь идет о поездках в социалистические страны). Маршруты разрабатываются в помещении миссии с участием Мартинссона и уточняются по географическим картам, схемам.

Вторая рабочая группа уточняет детали пугешест–вий, их исполнителей и задания. К примеру, в последней поездке Сарельд и Энгстрем должны были приобрести несколько экземпляров справочника «Улицы Москвы», отметить места, где расположены на трассе Москва — Киев посты ГАИ, и расстояния между ними. Аналогичные и иные задания, как, например, приобретение схем всех городов, которые посещаются, даются и другим «автотуристам». Для каждой пары устанавливается свой маршрут, не похожий на предыдущие, меняются пограничные пункты въездов и выездов из СССР и других социалистических стран. Намечаемые маршруты, а также сами факты выездов держатся в тайне от родных и знакомых.

Третья группа — транспортная. В ее ведении находятся пятнадцать автомашин с оборудованными фабричным способом тайниками. В гараж, где находятся машины, заранее свозится весь антисоветский груз, с которым отправляются в путешествие. Гаражом–складом управляет некто Роланд Ларссон. Машины регистрируются на подставных лиц, от которых «автотуристы» получают доверенности. Так, машина «Форд–консул‑2000», на которой путешествовали Сарельд и Энгстрем, была зарегистрирована на имя Ингерйерд Линден.

Совершенно ясно, что перед нами тщательно законспирированный и организованный по всем правилам империалистических секретных служб центр идеологических диверсий и шпионажа. Религия здесь ни при чем. Ну какое, скажем, отношение к «чистой» религии имеет компилятивное сочинение на 425 страницах, составленное небезызвестным уголовником и антисоветчиком А. Гинзбургом, обнаруженное при таможенном досмотре в тайнике автомашины Сарельда и внесенное в качестве вещественного доказательства в протокол таможни города Бреста от 6 июня 1977 года?! И почему тот же Сарельд пытался в ночь с 5 на 6 июня физически препятствовать сотрудникам таможни, отказываясь добровольно вскрыть оборудованный в автомобиле тайник?!

Но вот минуло время, нарушители закона, судя по всему, поняли, что от неопровержимых фактов никуда не уйдешь! Сущность «Славянской миссии», ее деятельность и смысл собственных преступных акций квалифицировали сами задержанные — Бенгт Гуннар Са–рельд и Нильс Эрих Энгстрем. Они говорили и писали: «Руководители «Славянской миссии» встали на враждебные позиции по отношению к Советскому Союзу и проводят клеветническую кампанию о положении верующих в СССР»; «Истинные цели «Славянской миссии» и ее название в настоящее время не соответствуют действительности. Если бы верующие узнали, чем в действительности занимается миссия, то вряд ли бы они давали деньги на ее деятельность»; «Мы не знали жизни СССР, ничего не смотрели и ничем не интересовались. Туризм служил только прикрытием»; «Несоответствие сведений о положении верующих в СССР, которые нам давали в Стокгольме, с тем, что есть на самом деле, бросалось в глаза»; «Я теперь понял антисоветскую направленность дававшихся нам поручений. Те, кто нас послал, хотели бы, чтобы в СССР была другая политическая система»; «Мы поняли, что наносили ущерб интересам СССР»; «Мы занимались вмешательством во внутренние дела Советского Союза».

И Сарельд, и Энгстрем просили снисхождения, заверяли, что они не будут больше иметь ничего общего со «Славянской миссией», участвовать в ее неблаговидной деятельности.

Слова проверяются делами. Поживем — увидим.

Но все, кто имеет уши, да слышат: наш советский дом открыт для тех, кто едет к нам с добрыми намерениями. А пакостить в нашем доме мы никому не позволим.

* * *

В интересах добрососедских отношений между Швецией и СССР советские власти пошли навстречу просьбе шведского правительства и ограничились выдворением Сарельда и Энгстрема за пределы СССР.

Слуги двух господ

В этой книге мы считаем необходимым еще раз коснуться вопроса об ответственности средств массовой информации и журналистов. Напомним, что об этой ответственности говорилось с трибуны общеевропейского совещания в Хельсинки. Важность проблем информации зафиксирована в Заключительном акте совещания. Как же ответили журналисты, аккредитованные в качестве корреспондентов в странах своего пребывания, на установки хельсинкского Заключительного акта, относящиеся к условиям их работы?

В этом документе записано, что государства–участники ставят своей целью улучшать условия, в которых журналисты из одного государства–участника осуществляют свою профессиональную деятельность в другом государстве–участнике.

В Советском Союзе, в других социалистических странах многое сделано для осуществления на практике этих положений Заключительного акта.

В Москве, например, аккредитовано почти триста зарубежных корреспондентов, представляющих информационные агентства, теле– и радиокомпании, газеты и журналы самых различных регионов планеты, придерживающиеся самых разных, подчас прямо противоположных политических направлений. Очевидно, эти цифры будут возрастать и дальше. К этому нет никаких препятствий, так как в Советском Союзе отсутствуют квоты на представительство зарубежных средств информации.

За время, прошедшее после совещания в Хельсинки, советская сторона значительно расширила возможности получения информации для иностранных корреспондентов. Этому служат и многочисленные пресс–конференции, и возможность непосредственного обращения в ведомства и общественные организации, по поводу чего Президиум Верховного Совета СССР принял специальный Указ 29 июня 1976 года. Иностранные корреспонденты совершают групповые и индивидуальные поездки по Советской стране. География таких поездок расширена и не включает в себя только районы, которые закрыты по соображениям безопасности, как это предусмотрено Заключительным актом и как это практикуется также на Западе. Упрощены процедуры оформления поездок, сокращены сроки рассмотрения просьб о въездных визах для иностранных Журналистов, как правило, они–занимают немного–времени, в то время как в некоторых западных странах — США, Англии, Италии — ответы на просьбы о визах даются только в течение полутора–двух месяцев. Более того, ведомства информации некоторых западных стран в нарушение достигнутых договоренностей выдвигают в ответ на запросы об аккредитации советских корреспондентов за рубежом не предусмотренные никакими правилами и этическими нормами требования. В ряде стран Запада против советских корреспондентов организуются провокации, оскорбляющие их достоинство и наносящие прямой ущерб их профессиональной деятельности.

Вместе с тем отметим такой положительный факт, как введение на взаимной основе многократных виз сроком до года, по которым корреспонденты соответствующей страны и члены их семей могут свободно въезжать и выезжать из страны пребывания.

Что нужно журналисту, аккредитованному в Москве? Только профессиональные навыки и честность. Мы не ждем от представителей буржуазных средств массовой информации симпатий к социализму. Мы понимаем, что они не всегда хотят быть объективными. Но честными, правдивыми они обязаны быть. Эти качества нисколько не мешают им подходить к советской действительности со своих позиций, не требуют отказа от идеологической борьбы в защиту своей капиталистической системы.

Большинство западных журналистов именно так и поступают. И к ним никто не предъявляет претензий. Иное дело, когда некоторые корреспонденты занимаются небылицами, клеветой, искажением фактов, злонамеренными вымыслами. Есть такие, которые, рядясь в тогу «защитников прав человека», избрали своей специальностью описывать и восхвалять все тех же «диссидентов» и ничего и никого, кроме жалкой кучки этих отщепенцев, не замечают и не желают видеть.

Наконец, встречаются еще и журналисты только по названию. В действительности это агенты спецслужб, использующие корреспондентские удостоверения как прикрытие для своей шпионской деятельности. Если они участвуют в фальшивой кампании в защиту «инакомыслящих», то только потому, что среди этих разложившихся людей и через них делаются попытки вербовать агентуру.

До некоторого времени подобные иностранные корреспонденты и органы массовой информации, которые они представляют в Советском Союзе, категорически отвергали подобного рода обвинения, отрицали свою причастность к разведывательным службам. Отвергали, несмотря на то, что их ловили с поличным. Отвергали, что называется, с порога. Но после того, как действия ЦРУ оказались объектом расследования со стороны конгресса США, опровержения стали менее уверенными. А с некоторого времени почва под ногами «опровергателей» заколебалась еще сильнее. Мы имеем в виду разоблачения, с которыми выступил в журнале «Роллинг стоун» бывший корреспондент газеты «Вашингтон пост» Бернштейн, сыгравший в свое время одну из главных ролей в раскрытии уотергейтского скандала. По словам Бернштейна, он располагает документальными данными о том, что более 400 американских журналистов на протяжении последних 25 лет выполняли тайные задания ЦРУ. Владельцы и руководители радио– и телекомпаний, агентств, газет и журналов, ведущие обозреватели и простые репортеры выполняли весь набор секретных заданий: сбор информации, связь со шпионами в социалистических странах, самостоятельный шпионаж.

Характерно, что если недавние руководители ЦРУ — Колби, Буш извинялись, как–то пытались оправдаться, вывернуться после очередного скандального разоблачения, то их преемник, нынешний шеф Центрального разведывательного управления адмирал Тэрнер до этого не снисходит. Он ясно и цинично дает понять, что не собирается менять установившуюся грязную практику, что он уверен в бессилии конгресса, не боится никаких разоблачений, так как его ведомство — это государство в государстве.

Столь же уверенно стали себя чувствовать и другие секретные специальные службы США — разведывательное управление Пентагона (РУМО), то есть военная разведка, агентство национальной безопасности (АНБ), соответствующие управления и отделы разведки и сыска в государственном департаменте, министерстве финансов, комиссии по атомной энергии и некоторых других американских ведомствах. У каждой из этих служб свой профиль, но все вместе они составляют огромную шпионско–разведывательную систему, действующую практически бесконтрольно.

Нам думается, что настала пора исправить некую «несправедливость» и внести в дело ясность. Так сложилось, что при всех разоблачениях грязных методов американской разведки называется только ЦРУ. Между тем многие скандальные факты относятся к деятельности других вышеперечисленных американских тайных служб, особенно к РУМО и АНБ. То же следует иметь в виду, когда речь идет о кадрах американской разведки, в том числе и выполняющих ее поручения под журналистской «крышей». Мы не знаем, вошли ли в сакраментальное число 400 американских журналистов — агентов разведки, названных в «Роллинг стоун», некоторые американские корреспонденты, выполнявшие задания секретных служб, находясь в Москве, но имена их известны и приводились в советской печати. В связи с разоблачением их шпионской деятельности вынуждены были, в частности, покинуть Советский Союз г-да Френдли, Крымски, Оснос, Тот. Они сами, конечно, не хотели признаваться в том, что занимались недозволенной деятельностью, не имеющей ничего общего с выполнением корреспондентских обязанностей, и упорно принимали позы оскорбленной невинности. Их всячески старались обелить, отрицая очевидные факты, руководители американских органов информации, а также некоторые представители официальных ведомств.

Вот о чем, например, поведала в конце 1977 года газета «Нью-Йорк тайме». По сведениям, полученным от бывшего президента радиотелевизионной корпорации Си–би–эс, с 1954 по 1961 год эта организация сотрудничала с ЦРУ, делясь с ним информацией по указанию председателя правления Си–би–эс Уильяма Пейли. Это заявление он сделал в ответ на высказывание Ричарда Сейланта, который сообщил, что, став президентом Сй–би–эс, он, мол, порвал связи с ЦРУ, существовавшие при Микелсоне.

«В ту пору подобное сотрудничество меня нисколько не удивляло, — сказал Микелсон, одно время бывший и председателем объединенного руководства радиостанций РС и РСЕ. — То были времена, отличные от нынешних: 23 года назад представлялось вполне нормальным делать это. Я полагаю, что при климате «холодной войны», который тогда существовал, сотрудничали (с ЦРУ. — Авт.) все радиотелевизионные корпорации».

Отвечая на вопросы по телефону из Лондона, Микелсон сообщил, что по просьбе ЦРУ радиотелевизионные корпорации предоставляли агентам разведки информацию, которая была связана с беспорядками и волнениями в зарубежных странах. Он также рассказал, что иногда корреспонденты Си–би–эс по возвращении в Соединенные Штаты встречались за обедом с Алленом Даллесом, занимавшим в то время пост директора Центрального разведывательного управления, для неофициального обсуждения «того, что происходит в мире».

Микелсон заявил, что к нему обращались агенты ЦРУ с вопросами, которые, по его мнению, были «безобидными», и он обычно предоставлял в их распоряжение требуемую информацию.

«Подобная практика началась в октябре 1954 года, когда я возвратился из поездки за границу, — вспоминает он. — Меня вызвали в кабинет Пейли, где вместе с ним были два агента ЦРУ. Именно тогда я узнал, что наш сотрудник в Стокгольме Остин Гудрич был послан туда ЦРУ и работал на него. Так как этот разговор велся в присутствии Пейли, я пришел к выводу, что сотрудничество с ЦРУ осуществляется с благословения председателя правления Си–би–эс».

Да, факты — упрямая вещь. И куда от них деться, скажем, Тоту, бывшему московскому корреспонденту газеты «Лос—Анджелес тайме», который был задержан в Москве в тот момент, когда получал секретные сведения от советского гражданина?! Почему Тоту понадобились не какие–либо общедоступные, а именно секретные сведения? Да потому, что он профессиональный разведчик.

Об этом свидетельствует также и характер путешествий Тота по Советскому Союзу, и то специфическое «любопытство», которое он пытался удовлетворить в ходе этих поездок. Находясь в Таджикистане, он хотел получить сведения о состоянии гражданской оборон л. В Ленинграде и Мурманске Тота интересовали: состав почвы районов, принципы застройки Мурманска, глубина закладки инженерных коммуникаций, температурный режим Баренцева и Норвежского морей; в Баку: характер грунта вулканических пород районов бурения нефти, технические данные о новом буровом оборудовании, более совершенном, чем в других странах.

В Киргизии внимание Тота было сосредоточено на таких проблемах, как технология возведения зданий в сейсмической зоне, селезащитная плотина, частота и опасность селевых потоков и землетрясений, атмосферный режим района. Столь же специфичны были интересы Тота при посещении Армении и Узбекистана. Они объяснялись не тем, что Тот специализировался на научных проблемах, а тем, что его шефы из американской военной разведки ждали от него шпионских донесений.

Выполняя разведывательные задания в Москве, Тот был связан с военным атташе посольства США. Как следует из письма сотрудника РУМО Уотерса, Тот был замечен в Пентагоне и положительно оценен лично тогдашним начальником РУМО генералом Уилсоном.

Тот, сказал Уилсон, является «наиболее талантливым нашим человеком в Москве, и его материалы следует читать, уделяя им максимум внимания». В письме Уотерса есть упоминание и о встрече, состоявшейся между Тотом и верховным главнокомандующим вооруженными силами НАТО в Европе американским генералом Хейгом, и указывается, с каким «багажом» Тот должен был приехать на следующую встречу с военным руководителем Североатлантического блока.

За корреспондента «Лос—Анджелес таймс» вступилась было французская «Монд», но, как говорится, села в лужу, не разобравшись в существе вопроса. А бывшего московского корреспондента «Вашингтон пост» Питера Осноса до сих пор «жалеют» некоторые издания Западной Европы и Соединенных Штатов Америки. Причем аргументация у радетелей корреспондентов–разведчиков столь же примитивна, сколь и лжива: в СССР, мол, очень «трудно» работать западным журналистам, так как ограничены возможности контактов между людьми и получения информации.

Выше мы уже показали, каково положение с контактами и источниками информации на самом деле и как их понимал и пытался использовать Тот. Теперь осветим некоторые малоизвестные или совсем неизвестные на Западе факты о поведении в Советском Союзе Питера Осноса.

В нашей книге «Совершенно секретно» было опубликовано письмо врача С. Л. Липавского, в котором он, признаваясь в нарушении советских законов, сообщал, в частности, о противозаконной деятельности корреспондента Осноса.

Дополнительная проверка фактов позволила установить, что один из так называемых и упоминаемых С. Липавским «инакомыслящих», выехавших из СССР на Запад, некто В. Рубин, установил связь через Осноса с ранее покинувшими Советский Союз отщепенцами. По дипломатическому каналу посольства США Рубин сообщил в Москву, что некоторые лица за океаном весьма заинтересованы в том, чтобы из СССР была оказана поддержка небезызвестному сенатору Джексону. В чем должна была состоять эта поддержка? В сборе подписей под различными «петициями», а также в сведениях о советских учреждениях и предприятиях, где работали люди, которым временно было отказано в выезде за границу в связи с тем, что их прежняя работа была связана с государственными секретами. Все это подчинялось одной цели — наши недруги задумали организовать в США кампанию с требованием запрещения поставок этим советским предприятиям американского оборудования и технологии. Подогревать в США антисоветские настроения, устраивать провокационные акции против работников этих предприятий, выезжающих в заграничные деловые командировки, — вот чего хотели Джексон и иже с ним, вот в каком направлении действовал Оснос.

Но это не все. На нашем рабочем столе оказались письма читателей из Молдавии, куда однажды занесло Осноса для «подготовки материалов о «сельском хозяйстве республики» (так значилось в официальной заявке). Оснос начал изучать проблему виноградарства не в совхозах, а… в кишиневском ресторане «Крама». Подвыпив, он ринулся к соседним столикам выяснять, есть ли в зале лица еврейской национальности, и стал их агитировать как можно скорее отправиться на «землю обетованную». Он даже сулил «поддержку» тем кишиневцам, которые подадут заявления о выезде в Израиль.

Судите сами, разве такая «работа» иностранного корреспондента имеет что–либо общее с журналистикой? Мы могли бы напомнить Осносу также о его попытке вывезти в нарушение таможенных правил за границу крупную сумму советских денег, напомнить и о спектакле, который он импровизировал на пограничной станции Унгены. Из всего этого явствует, что деятельность Осноса в нашей стране носила грубый провокационный характер, несовместимый с его статусом корреспондента.

Заключить эту главу мы решили двумя цитатами. Обе они взяты из американских источников.

Цитата первая. «Особую озабоченность в США, — писала газета «Нью-Йорк тайме», — вызывает следующее: читатели, зрители и слушатели начнут верить, что на формирование поставляемой им информации влияет Центральное разведывательное управление» (и другие секретные службы, добавим мы от себя. — Авт.).

Цитата вторая. Она принадлежит бывшему корреспонденту газеты «Чикаго трибюн» в Москве Д. Джексону, ныне работающему в Лондоне. Джексон отнюдь не симпатизирует выступлениям советской печати, в которых разоблачаются шпионские похождения некоторых американских журналистов. И все же он приходит к выводу, что те, кто работает в газетах «по совместительству», а точнее, является слугой двух господ, должны быть названы и изгнаны из журналистских рядов. «Сделав это, — продолжает Джексон, — мы, возможно, погубим крупные авторитеты, некоторые карьеры, . видимо, будут поломаны, нарушены обещания, поколеблены иллюзии. Но лучше это, чем компрометация всех американских журналистов, работающих за границей, особенно в социалистических странах».

Действительно, лучше. Те, кого Джексон называет «совместителями», слугами двух господ, портят репутацию и затрудняют работу профессионально честных журналистов, сеют рознь и недоверие между американским и советским народами.

ФАКТЫ ОБЛИЧАЮТ