Хотя некоторые изменения в учении секты могут показаться забавными, временами играть в «Саймон говорит» со Сторожевой Башней совсем не весело. Это особенно верно в том, что касается медицинских учений, вроде 20-летнего запрета на прививки, запрета на пересадку органов в период с 1967 по 1980 г. и до сих пор действующего запрета на переливание крови (подробности см. в гл. 22). Когда речь идет о риске для жизни или здоровья, исполнение приказаний «Саймона» может стать опасной игрой.
Как ни странно, Свидетелей Иеговы научили приветствовать изменения в их убеждениях и принципах, как доказательство того, что Бог ведет их и учит их новым вещам. Всякий раз, когда внедряется новое изменение, они ссылаются на Книгу Притчей 4:18 («Стезя праведных - как светило лучезарное, которое более и более светлеет до полного дня»), и радуются, что их «свет» становится ярче[38]. Большинство Свидетелей Иеговы, однако, пробыло в группе недостаточно долго, чтобы понять, что большая часть учений, которые сегодня преподносятся как «новый свет», в сущности, являются возвратом к старому «свету», некогда в прошлом отвергнутому как «тьма».
Например, между 1972 и 1983 гг. организация несколько раз меняла позицию по поводу «Божьих законов» касательно сексуального поведения в семье. Каждый раз официальное учение требовалось неукоснительно соблюдать, пока ему на смену не приходило очередное понимание, которое, в сущности, было возвращением к прежним взглядам (подробности см. в гл. 20).
На самом деле, вместо того, чтобы светить все ярче, «светило» Сторожевой Башни мигает, то включаясь, то выключаясь![39]
Так, некогда Свидетелям не разрешалось приветствовать отлученных друзей, потому, что «никто в собрании не должен приветствовать таких людей, встретившись с ними», как говорит изданная Обществом в 1972 г. книга «Организация для проповеди Царства и делания учеников» (Organization for Kingdom-Preaching and Disciple-Making, р. 172). Но в 1974 году «Сторожевая Башня» отказалась от этой «жесткой позиции» и указала, что Свидетели Иеговы должны «проявлять общепринятую вежливость» по отношению к отлученным людям (1 августа 1974 г., стр. 464, 465). Я помню, как мы, Свидетели, в то время радовались этой «новой истине», потому что организация Иеговы теперь проливала больше света на милость и любовь Бога. Каждый человек в собрании вдруг начал разговаривать с друзьями и родственниками, которых раньше сторонился. Но потом, в 1981 году, «Сторожевая Башня» от 15 сентября вернула нас в прошлое, сообщив, что мы «вообще не должны разговаривать с изгнанным человеком и даже приветствовать его» (стр. 24-26). В то время как практически все вокруг радовались этому «новому свету», мы с женой увидели в этом прежнюю тьму. Мы начали видеть Сторожевую Башню в истинном «свете»; наши дни в организации были сочтены.
Если какой-то Свидетель не может «идти вперед вместе с организацией Иеговы», это расценивается как такой же серьезный грех, как «самонадеянное проталкивание» своих собственных мыслей. Как только «новая истина» провозглашена, старая «истина» немедленно отбрасывается как ошибка, а если кого-то поймают на том, что он все еще придерживается прежних взглядов, его сочтут «отступником».
Более того, обвиняя своих врагов, «Сторожевая Башня», фактически, осуждает себя собственными устами: «Это серьезное дело - представлять Бога и Христа в одном свете, а потом обнаружить, что наше понимание главных учений и основополагающих доктрин Писания ошибочно, и после того вернуться к тем самым доктринам, которые мы за годы учебы определили как совершенно ошибочные. Христиане не могут колебаться - «ни то ни се» - в таких основополагающих учениях. С каким доверием можно отнестись к искренности или рассудительности таких людей? (15 мая 1976 г., стр. 298).
Глава 26: Андерграунд Сторожевой Башни
«Марти» - Свидетель Иеговы. Ему почти 30, он женат и имеет двух маленьких детей. Несколько лет назад, на областном конгрессе в Провиденс, штат Род-Айленд, «Марти» был среди тысяч Свидетелей, собравшихся в арендованной аудитории Общественного Центра ради четырех дней обучения, поощрения и общения.
Как и другие, он смотрел в другую сторону, проходя мимо горстки «отступников», бывших Свидетелей, которые пикетировали здание снаружи и раздавали листовки (старейшины следили, чтобы никто не брал листовки, и конфисковали любую отступническую литературу, которая оказывалась в руках новичков или одурманенных Свидетелей). «Марти» знал, что если он будет просто смотреть на плакаты в руках пикетчиков достаточно долго, чтобы прочесть надписи на них, старейшины вызовут его на беседу. Поэтому он прошел мимо, отвернув голову и высоко задрав нос, как и все прочие.
Но вскоре «Марти» нашел предлог, чтобы отделиться от своей семьи и родственников ровно настолько, чтобы выскользнуть на улицу и снова пройти мимо пикетчиков; только в этот раз он буркнул: «Где я могу встретиться с вами после собрания?» - и получил ответ: «На первом уровне подземного гаража».
Продолжая как ни в чем ни бывало идти по тротуару, «Марти» быстро оглянулся по сторонам и посмотрел. Видел ли его кто-нибудь? Похоже было, что нет. И все же его сердце стучало, а в жилах бурлил адреналин, заставляя его колени дрожать.
Тайная встреча, состоявшаяся чуть позже в подземном гараже была столь же изматывающей и почти столь же короткой, как и первая: «Я полностью согласен с тем, что вы, ребята, делаете», - сказал он пикетчикам, - «но я ничего не могу с этим поделать. Моя жена - Свидетельница, так же как и наши с ней семьи. Мой работодатель - тоже Свидетель. Если я уйду из организации, весь мой мир рухнет». «Мы будем молиться за Вас» - ответили христиане. «Марти» взял пару листовок, сунул их в карман и ушел.
Я познакомился с самим «Марти» несколько месяцев спустя. Он звонил мне со своего рабочего места по окончании рабочего дня, когда в офисе остался он один. Он позвонил, чтобы попросить меня внести его адрес в список получателей моего информационного листка «Комментарии друзей» и отправлять ему письма на абонентский ящик, а не на домашний адрес. Он все еще ходил в Зал Царства, но только для вида. Поговорив с «Марти» столько времени, на сколько у него хватило мужества, я понял, что это испуганный, запутавшийся и раздавленный обстоятельствами человек. Я сказал ему, что любовь Бога может проникнуть даже сквозь тюремные стены, а затем попрощался.
Это был первый и последний раз, когда я лично общался с «Марти». Но несколько месяцев спустя я узнал от других, что его арестовали по обвинению, связанному с наркотиками - вполне обычное дело среди молодых Свидетелей Иеговы. Единственным шансом избежать тюрьмы было убедить судью, что в настоящий момент он находится на излечении под наблюдением старейшин Свидетелей. «Марти» вновь стал активным Свидетелем Иеговы. Он избежал одной тюрьмы, заперев себя в другую.
«Боб» вырос Свидетелем Иеговы и служил полновременным работником на ферме Сторожевой Башни в Волкилле, штат Нью-Йорк. Мы с Пенни были удивлены, когда однажды вечером он постучал в нашу дверь. И мы еще больше удивились, когда он принял наше приглашение зайти, присесть и выпить с нами чашечку кофе (за это его могли вызвать на суд и лишить общения).
Нет, «Боб» не оставил организацию. Он объяснил, что является одним из многих, живущих двойной жизнью. По сути, даже на ферме Сторожевой Башни существовала небольшая группа независимо мыслящих людей - известных только друг другу - которые тайно собирались, чтобы поделиться своими возражениями и сомнениями по поводу учений организации.
«Боб» был восхищен тем, что мы занимаемся изданием материалов, критикующих организацию, и объяснил, почему он предпочитает вести двойную жизнь: его родители уже многие годы были Свидетелями, и он сам настолько врос в общество своих родственников, друзей и знакомых-Свидетелей Иеговы, что выйти из организации для него было возможно не более, чем для рыбы - выпрыгнуть из моря. И все же его ближайшими друзьями были те, кто разделял его «отступнические» мысли: что Свидетели Иеговы не являются единственными, кто получает бессмертную жизнь; что «Сторожевая Башня» в прошлом часто ошибалась, и что она, вероятно, во многом не права сегодня; и что Бог, без сомнения, любит и католиков, и баптистов, и евреев так же, как Он любит Свидетелей Иеговы.
Прежде чем пожелать нам всего наилучшего и удалиться, «Боб» дал нам имя и адрес одного из этих близких друзей - «Харри».
«Харри» жил в крохотном городке на Среднем Западе, окруженном кукурузными полями, простиравшимися насколько мог видеть глаз. Прямо за городом находился небольшой Зал Царства Свидетелей Иеговы, и «Харри» был уважаемым членом собрания. Но в глубине души он чувствовал, что что-то не в порядке.
Позволив «Бобу» вписать свое имя в наш список рассылки, «Харри» сильно рисковал. В конце концов, в таком маленьком городке все знают друг друга, и даже абонентский ящик не может гарантировать сохранение тайны. Но «Харри», наконец, связался с «предателями», и все его существо жаждало внешнего подтверждения своих внутренних сомнений по поводу организации Сторожевой Башни; он не позволял своему страху помешать ему читать наш информационный листок.
Кроме того, он делал это не только для себя. «Харри» служил связующим звеном для более полудюжины других членов своего собрания, также изголодавшихся по свободе. Когда «Комментарии друзей» приходили на его абонентский ящик, «Харри» осторожно прятал их в портфель и брал с собой на работу. Здесь, в офисе, он делал на ксероксе по нескольку копий с каждой страницы и сшивал их стейплером, чтобы информационный листок могли получить и его друзья (он предусмотрительно делал ксерокопии во время отстутствия своего босса - не потому что тот запрещал ему пользоваться машиной, но потому что его босс был верным Свидетелем, который уволил бы «Харри» и донес на него старейшинам, если бы он только узнал об этой подпольной печатной деятельности). Потом «Харри» распространял запрещенные информационные письма в Зале Царства - под носом у старейшин, но за их спинами.