Сотни голодных чаек сновали среди плавающих тел. Отвратительно вскрикивая, они пикировали на людей, у которых не было сил отбиваться от наглых птиц. Пернатые садисты садились на лица и терзали человеческую плоть.
Ирландские рыбаки, которые приплыли к месту катастрофы на своих лодчонках, спасли немало пассажиров с «Лузитании». Они делали по несколько рейсов. Каждый раз всё меньше попадалось живых, всё больше замёрзших. Уже в сумерках одна из лодок возвращалась полупустой — стало ветрено, и увидеть кого-либо среди волн уже нет никакой возможности. Лишь почти у самого берега в свете фонаря что-то блеснуло. Подплыли — и вытащили из воды едва дышавшего человека. Золотые шевроны на рукаве чудесным образом спасли капитана «Лузитании».
Тёрнер провел в воде три часа. Говорить он не мог, всю ночь семейство местного моряка выхаживало «морского волка старой закалки». Утром капитан выпил полную кружку крепкого чая с ромом, тепло поблагодарил хозяев, надел выглаженную форму — и пошёл на пирс. У него не осталось капитанской фуражки, поэтому в ближайшем магазине он купил себе новую шляпу.
Автор (из-за кулис): Уильям Тёрнер никак не ожидал, что в гибели лайнера обвинят его. Адмиралтейство всячески пыталось состряпать дело против капитана «Лузитании». Первый лорд Черчилль завил: «Необходимо преследовать Тёрнера безостановочно». Но суд признал правильными все действия капитана. Пароходство «Кунард» доверило ему другой корабль… Поиски погибших на «Люси» продолжались целый месяц. Спасатели знали, что искать надо там, где кружат чайки. А Тёрнер настолько возненавидел этих птиц, что, выйдя в отставку, частенько надевал очередную шляпу и на берегу отводил душу: стрелял из винтовки по чайкам, пока в «ремингтоне» не кончались патроны.
Картина 11-яСороковая комната Уинстона Черчилля
Действующие лица:
✓ Уинстон Спенсер Черчилль (1874–1965) — министр внутренних дел, первый лорд Адмиралтейства, премьер-министр Великобритании (в 1940–1945 и 1951–1955 гг.), лауреат Нобелевской премии по литературе (1953).
✓ Клементина Черчилль (1885–1977) — баронесса с пожизненным пэрством, супруга Уинстона Черчилля, кавалер высших орденов Британской империи (1918, 1942, 1946), ордена Трудового Красного Знамени (СССР, 1945).
✓ Герберт Генри Асквит (1852–1928) — премьер-министр Великобритании в 1908–1916 годах.
✓ Джон (Джеки) Фишер (1841–1920), барон, адмирал Королевского военно-морского флота Британской империи.
✓ Дэвид Ллойд-Джордж (1863–1945) — министр финансов (с 1908 г.), затем министр вооружений, военный министр, а с декабря 1916-го — премьер-министр Великобритании.
Место действия — Великобритания.
Время действия — начало XX века.
Автор (из-за кулис): В начале XXI века корпорация Би-би-си назвала Уинстона Спенсера Черчилля «величайшим британцем в истории». С этим, пожалуй, никто не спорит: личность многогранная. Но нас интересует, а что скрывалось порой за невидимыми гранями-поступками этого политического долгожителя. Особенно в годы Первой мировой войны.
ОН ВСЕГДА был такой внезапный, такой противоречивый весь. Но чтобы в пять утра уехать в Шотландию, оставив кратенькую записку — это ни в какие ворота! Что значит «Уехал играть в гольф с Асквитом, вернусь поздно»? Сыну всего четыре месяца — и вот так бросить семью в воскресный день?! Много всякого было за три года семейной жизни, она привыкла к его непредсказуемым поступкам, но чтобы вот так да в такое время!
Клементина, ещё не прибранная, в бешенстве носилась по комнатам, проговаривая про себя текст к вечерней встрече:
— Дорогой Уинни, ты не забыл, как месяц назад весь Лондон смотрел на тебя с надеждой — «наш министр внутренних дел сейчас наведёт порядок», не забыл это? Ты тогда спокойно заявил, что бастующие заслужили хорошую трёпку, вывел на улицы солдат, а сам продолжал писать свой меморандум. Это ведь не солдаты навели порядок, а друг твой, министр финансов Дэвид Ллойд-Джордж, который повысил рабочим зарплату и страховку. Он и сегодня с вами играл в гольф, не так ли? Или Асквит был один?»
Премьер-министр Герберт Асквит, без сомнений, очень не глуп. Иначе новый король Георг V не переутвердил бы его главой правительства. А раньше был и министром внутренних дел, и канцлером Казначейства. Он прекрасно разбирался в людях, но имел две незыблемые страсти: алкоголь и женщины. Утверждал, правда, что обе они — «в одном флаконе». Однажды попробовал даже протянуть руки и к Клементине, прошептав:
— Ах, какая женщина! Какая женщина! Мне б…
Она тут же громко позвала Уинстона, и муж подошёл с двумя стаканчиками виски, сунул один в протянутые руки, чем вмиг удовлетворил Асквита.
Про него ходила в свете занятная байка. Однажды в палате лордов шла ожесточённая словесная перепалка по какому-то важному вопросу. Обе партии бились насмерть, изощряясь в парламентских выражениях. В разгар битвы в зале появился премьер-министр Асквит. Он едва держался на ногах и с трудом плюхнулся в своё кресло.
— Господин премьер-министр нашёл удивительно приятный способ уклониться от дебатов! — под общий хохот зала объявил спикер.
Это было давно. А нынче, в воскресное утро…
Нынче, в воскресное утро, министр внутренних дел Британской империи Уинстон Черчилль выиграл две партии подряд у своего начальника.
— Дорогой мой Уинстон, не говорите больше никому, что не любите гольф! Вы прекрасно играете!
— А я никогда и не говорил, что не люблю гольф. Я говорил, что проигрывать не люблю, — парировал министр премьер-министру. — А гольф — это всего лишь игра, суть которой в том, чтобы попасть маленьким мячиком в ещё меньшую лунку с помощью инструментов, которые люди нарочно придумали так, чтобы они плохо подходили для этой цели. Так что, считаю, хорошая прогулка лучше гольфа…
Они выпили у столика по стаканчику виски, и Черчилль предложил:
— Ещё партейку?
Он быстро проиграл реванш, и довольный Асквит приказал подать шампанское. Только после этого произнёс:
— Я прочитал ваш меморандум о военных аспектах континентальной проблемы, Уинстон, и должен сказать, что очень доволен вами.
Без всяких пауз глава правительства добавил:
— Не согласитесь ли вы занять пост первого лорда Адмиралтейства? Я вас не тороплю, подумайте над моим предложением.
— Разумеется, я согласен, — ответил Черчилль.
— Тогда я вас больше не задерживаю, приступайте к работе.
…Едва он перешагнул порог дома, Клементина, глянув на него, сказала спокойно:
— Пожалуйста, вынь сигару изо рта, а то выглядишь так, словно тебя повысили либо ты вернулся от любовницы!
— Так и есть. Адмиралтейство — самая волнующая любовница! Можешь поздравить меня. Полагаю, я сумею проложить свой путь…
Черчилль взялся за новое дело, засучив рукава. Адмиралы смотрели на первого лорда невзрачно и нагло: гражданских начальников не уважали на флоте никогда и нигде. Нет проблем. Недовольны? Свободны, господа! Поставим на ваше место другого адмирала, который и дело знает, и согласен с главным посылом прямого потомка герцога Мальборо:
— Британия потеряет всё, если перестанет быть владычицей морей. Готовиться к войне сегодня надо так, как если бы она началась завтра.
Один понимающий человек уже однажды возглавлял Адмиралтейство. Год назад 70-летний Джон Фишер покорил Черчилля своей решительностью и силой воли. Это он приказал списать все парусные корабли и, несмотря на яростное сопротивление, начал полную модернизацию на флоте. Жаль, подсидели старика, не дали довести дело до конца, рассорился Фишер со всеми и ушёл добровольно в отставку. Даже на Черчилля обиделся, когда этот юный политик (тогда министр торговли и промышленности) позволил себе критиковать нововведения на флоте. Вот к этому морскому волку и ехал сейчас с повинной гражданский глава Адмиралтейства.
Три дня первый лорд уговаривал адмирала Джеки Фишера забыть обиду. Старик твердил, что, во-первых, стальных кораблей нужно заложить на верфях в два раза больше, чем у Германии; во-вторых, все они должны перейти с угля на нефть; в-третьих, нужны новая морская артиллерия и подводные лодки; в-четвёртых, английскую разведку надо менять, она ни к чёрту не годится; в-пятых, правительство ничего не понимает и не собирается давать денег на переоснащение флота…
— Я могу собрать хороший урожай там, где другие неправильно посеяли, — спокойно отвечал ему Черчилль. — Вы сейчас составили прекрасную программу действий. Но без вашей помощи мне её не выполнить. А правительство я беру на себя…
Бывший первый морской лорд, адмирал флота сэр Джон Фишер позволил себя уговорить.
После русско-японской войны флот Российской империи никто в расчёт не брал. На море начиналась борьба между двумя другими империями — Британской и Германской. Начиналась чудовищная гонка вооружения…
— Через год мы станем намного сильнее, — писал Черчилль жене с адмиральской яхты, которая стала его офисом и домом. — Жаль, что у меня нет девяти жизней, как у кошки, чтобы глубоко вникать в каждую область. Приходится многое передоверять другим, хотя я уверен, что сам мог бы сделать лучше…
Отказ от угля на флоте требовал много сырой нефти. Ему твердят:
— Нефть не растёт в Британии!
Уинстон очень быстро находит место, где она «растёт», и танкеры из Персии косяком отправляются в Англию.
На верфях строятся новые современные корабли и подводные лодки, полным ходом идёт перевооружение морской артиллерии. Адмирал Фишер требует денег:
— Вы же обещали взять на себя правительство!
Старый друг и партнёр по гольфу, «британский казначей» Ллойд-Джордж уже не выдерживает:
— Вы ищете любую возможность для разбазаривания денег! Ваш бюджет на строительство флота с таким трудом утверждён, а вы просите ещё три миллиона? Попробуйте сами убедить парламент!
Первый лорд Адмиралтейства выступает перед депутатами больше двух часов. Потом кто-то из верхней палаты скажет: