Ветер утих, на солнце опять сделалось жарко.
— Сарай был заперт, — помолчав, повторил Аслан. — Никто не мог взять яд. Ни соседи, ни жена, ни мама, никто. Только я, но я никого не травил. Я к тому пакету прикоснулся, только когда выбрасывать понес.
Он еще немного помолчал, вежливо попрощался и, не оглядываясь, пошел к калитке.
Походка у него была упругая, легкая. Как у хорошего спортсмена.
На цветник, за которым самоотверженно ухаживала Александра, Кира посмотрела равнодушно, а Борис у цветов остановился.
— Боря окончил МГУ, — объяснила Кира. — Он профессиональный биолог.
Отвернувшись от цветов, Борис пошел дальше, Тихон, пропустив Киру, следом.
— Раньше Боря занимался бизнесом, — грустно вздохнула Кира. — У нас была огромная теплица, мы выращивали тюльпаны, розы. Но… когда пошли дешевые цветы из-за границы, бизнес пришлось оставить.
— Чтобы заниматься в нашем отечестве бизнесом, нужно иметь твердый характер, — обернувшись, улыбнулся Борис. — Мне его не хватило.
— Нужно уметь давать взятки, — печально заметила Кира. — Честным людям в бизнесе делать нечего.
— Ты преувеличиваешь, Кирочка.
Кирочка не стала спорить, только горестно вздохнула.
Тихон провел гостей по дому, гости дом похвалили.
Потом похвалили начатый пейзаж, стоявший на мольберте.
Потом похвалили чай, которым Тихон их поил.
Визит был не нужен ни ему, ни им.
Только когда чай был допит, Тихон порадовался, что этот визит состоялся.
— Как ужасно, когда умирают молодые женщины! — грустно заметила Кира. — Элла умерла молодой, теперь Лика…
— Жизнь часто бывает несправедливой, — согласился Борис.
— Элла ко мне приходила незадолго до смерти, — Кира печально посмотрела на Тихона. — Такая радостная была, веселая…
— Кира очень хороший парикмахер, — объяснил Борис. — И прекрасный визажист. Одно время она даже работала в театре.
— Клиентки меня ценят, — скромно улыбнулась Кира. — В салоне я уже давно не работаю, тяжело… Только старых клиенток обслуживаю. Элла всегда у меня стриглась. И всегда пыталась мне сунуть деньги. Так обидно! Я хотела, чтобы у нас были хорошие родственные отношения, а она платила, как обслуге!
— Не надо на нее сердиться, — мягко посоветовал Борис. — Это было так давно!
— Я не сержусь.
— Элла приходила стричься? — спросил Тихон.
— Стричься. Просто так, по-родственному, она ко мне никогда не приходила. Где-то недели за три до смерти…
— За две, — поправил Борис.
— Ну не важно! Она позвонила накануне, спросила, смогу ли я ей стрижку освежить. Тогда атмосферное давление резко менялось, я плохо себя чувствовала. Я всегда плохо себя чувствую, когда погода меняется. Но я согласилась. Элла приехала на следующий день, я ее подравняла. Она еще меня торопила, с какой-то подругой должна была встретиться. Я удивилась, что она ради подруги укладку делает, грешным делом подумала, что роман на стороне завела. Но на самом деле я напрасно про нее плохо подумала, с подругой она при мне разговаривала, в трубке женский голос слышался. Договорились встретиться в каком-то кафе. Элла уехала, и все… Больше мы ее живой не видели.
— Вы рассказали об этом Всеволоду?
— Он не спрашивал. Нас Элла за родственников не очень-то считала, а уж он…
— Не обижайся, Кирочка! Всеволоду мы действительно были никто.
— Она в тот раз не только постриглась. Я ей еще макияж сделала, хороший, естественный. Она от меня настоящей красавицей ушла.
— Как подругу звали, не помните?
— Не помню. Я к их разговору не прислушивалась.
В том, что Кирочка не прислушивалась к разговору, Тихон сомневался.
— Какое-то простое имя… Алевтина, что ли… Не помню. Это было так давно! Элла, когда с подругой разговаривала, смеялась. Говорила, я тебе сейчас такое покажу! Тако-ое! Я Эллу никогда такой веселой не видела.
— Неужели вы не поинтересовались, что она хотела показать? — улыбнулся Тихон.
Кира смущенно фыркнула.
— Поинтересовалась. Только Элла не сказала. Не считала за родственницу.
— А где они договорились встретиться? В каком кафе?
— В центре где-то. Всеволод всегда хорошо зарабатывал, Элла могла себе любое кафе позволить.
Тихон проводил гостей до платформы, подождал с ними, пока не подошла электричка. Проходя через поселок, сначала свернул к дому, но потом передумал, направился к пруду и постоял, глядя на воду.
Несмотря на прохладный ветер, к пруду потянулись отдыхающие. Маленькая девочка собирала цветы тысячелистника в маленький букетик. Ветер угрожал сорвать панамку, и девочка придерживала ее рукой.
На солнце наплыла туча. Родители девочки, молодые, улыбающиеся, позвали дочку и заспешили в поселок. Тихон заторопился вслед за молодой семьей, но дождь не пошел, туча успела выплеснуться где-то по дороге.
Хлеб в магазине был уже распродан. Изредка в выходные такое случалось. Михаил посмотрел на ползущую из-за леса тучу, решил, что успеет доехать до деревни, и через десять минут укладывал в привязанный к велосипеду рюкзак аппетитно пахнущий багет. Пекарня в деревне была отличная, нередко они с Катей съедали багет почти целиком, не донеся его до дома. Михаил не удержался, отломил горбушку, положил в рот и торопливо сжевал, увидев вышедшую из-за угла дома медсестру Варвару.
Женщина тоже его увидела, заулыбалась.
— Привет, Варь, — поздоровался Михаил.
— Вспомнил, как меня зовут! — засмеялась Варвара. — А я уж думала, что не вспомнишь. Ни разу по имени меня не назвал!
Михаил смущенно улыбнулся.
— А где твой сынишка? Раньше ты все время с сынишкой ездил.
На Варваре были шорты и топик в обтяжку. На пальцах золотые кольца.
— К родственникам отвезли.
Варвара вздохнула.
— Хорошо, когда у мальчика отец есть. Мне вот не повезло. Мама одна меня растила, и у меня сын без отца рос.
Туча приближалась. Михаил подвинул велосипед к растущему рядом дереву.
— И жена у тебя такая… красивая. Сразу видно, что хорошая семья.
— Хорошо, что сына с нами сейчас нет, — поделился Михаил. — У нас соседка утонула. Слышала?
— Еще бы! Моя мама у них прислугой работает, — Варвара усмехнулась. — Она вашу Лику вырастила. О ней больше заботилась, чем о собственном внуке.
— Александра Васильевна твоя мать?
— Мама. Полжизни Терехиным отдала.
— Лика была подругой моей жены.
— Я знаю. Мама твою жену хвалила, а у нее чутье на людей.
К пекарне подошел старичок с палочкой, с веселым любопытством оглядел Варвару и Михаила.
— Катя очень переживает. Хорошо, что мы сына увезли, — повторил Михаил.
— Мама тоже переживает. Говорю же, она Лику вырастила. Только Лика ей взаимностью не платила, — Варвара скривила губы. — Противная баба была, если честно. Может, и нехорошо так о мертвых, но…
— О нас обо всех можно не только хорошее рассказать.
Туча закрывала половину неба, но дождь не пошел. Только листва над головой шелестела от ветра.
— Вот Всеволод Сергеич хороший мужик был. Моему сыну сильно помог. Сын у меня в Германии учится, — это Варвара произнесла с гордостью.
— Здорово, — похвалил Михаил.
— Образование там бесплатное, но деньги все равно нужны. Квартиру снимать надо…
— Всеволод Сергеич деньгами помог?
— Ну да. Счет для Сережи открыл. Небольшие деньги, конечно, но без них не обойдешься. Мы-то с мамой ничем бы ему помочь не могли. У нас доходы сам понимаешь какие.
Старичок с палочкой вышел из пекарни, снова внимательно оглядел Михаила и Варвару.
Та повернулась к старичку спиной.
— Лика весной стала маме нервы трепать. Прямо не говорила, что счет закроет, но принялась выяснять, с кем я живу, да какие у моего мужа доходы. Стерва! А у меня мужа-то уже десять лет нет. Да и тот был… Лучше бы его совсем не имелось! Если Сережа без диплома вернется… Что его здесь ждет? Таксистом работать? Стерва Лика была, трепала маме нервы.
Варвара вздохнула и быстро перекрестилась. Вспомнила, что Лики больше нет.
— Про меня разные сплетни рассказывают, ты, Миша, не слушай.
— Мне никто ничего плохого про тебя не говорил.
— Был у меня мужчина, но мы давно расстались, я к маме переехала. Мама Лике говорила, что никого у меня нет, а Лика не верила. Кому теперь-то их деньги перейдут? Мужу?
— Не знаю.
— Вроде бы у них близкой родни нет.
— Не знаю, Варя.
— Ты сам-то как? Новой работой доволен?
— Доволен.
— Ну и слава богу! О тебе на работе все хорошо отзывались. И как о человеке, и как о докторе. Когда соседке стало плохо, я сразу сказала, что вызывать нужно тебя. Тебя, а не «Скорую». Помнишь, ты к узбечке весной приходил?
— Помню. Ты мать Аслана имеешь в виду? Аслан у нас часто работает.
— Ее. Мы с ними соседи. Хорошая женщина была, жаль, что умерла, — Варвара улыбнулась. — Заболтала я тебя, Миша.
— Я не тороплюсь, — улыбнулся Михаил.
Когда он доехал до дома, туча заметно посветлела.
Соседка покачивалась в гамаке.
— Катя! — позвал Тихон, остановившись около калитки.
Ликина подруга остановила гамак ногой, подошла к забору.
— Кать, у Лики были дорогие украшения?
— Ну… были какие-то колечки, серьги. От мамы остались, Всеволод Сергеич дарил, — Катя посмотрела на него с удивлением.
— А по-настоящему дорогие?
— Что значит «по-настоящему»?
— Такие, ради которых она начала бы искать ювелира, чтобы их оценить.
— Не знаю, — Катя покачала головой, помолчала. — Тихон… Ты уверен, что тебе не нужна помощь?
Он промолчал. Помощь ему была нужна, но Катя ничем помочь не могла.
— Лика тебя очень любила, — Катя тронула штакетину. — Она изменилась, когда вышла замуж. Раньше такая была… вздорная немного. А когда тебя встретила, подобрела, поумнела. Ей хотелось дотянуться до твоего уровня.
— До какого моего уровня? — поразился Тихон.