— Кончай! — поморщилась Катя. — Ты известный художник со всеми вытекающими из этого последствиями.
— Я не слишком известный.
Катя пожала плечами.
— Лика тебя очень любила, — помолчав, повторила она.
Тихон молча отошел от забора.
Лика впервые показалась ему щенком, когда он еще не мог решиться на что-то серьезное со случайной поклонницей. Они сидели в его студии. За окном темнело.
Тихон провел рукой по Ликиной шее, тронул грудь. Кажется, внутренний голос тогда его предостерег, но он его не послушал. Он почувствовал, как она затрепетала под его руками и крепко обнял мягкие плечи.
Она смотрела на него глазами счастливой собаки, когда лежала рядом с ним на узкой тахте.
— Я никогда тебя не обижу, — сказал тогда Тихон.
Он обманул Лику. Ему нравилось смотреть в Настины глаза и забывать о скучной жизни с женой.
Тихон поднялся на веранду, закурил, сел на плетеный стул. От тучи на небе почти не осталось следа. Светлые легкие облака открыли солнце, и снова начало припекать.
Время проходит, а он ни на дюйм не приблизился к разгадке. Он не сможет отомстить убийце Лики, как отомстил за смерть жены Всеволод Сергеевич.
Он не сможет сделать для жены последнее, что еще можно сделать.
У него не получается защитить даже себя. В следующий раз яд окажется в каком-то другом напитке, в чае, например. Тихона не станет, и никто не отомстит убийце.
Тихон загасил сигарету и торопливо спустился к машине. Нужно сделать хотя бы то, что можно. Поискать следы, которые мог оставить злоумышленник в московской квартире.
Пробок почти не было, доехал он быстро. На дворовой стоянке оказалось полно свободных мест, многие горожане проводят выходные на дачах. На лавочке у подъезда сидела пожилая полная дама. Она была кем-то вроде старшей по подъезду, приставала к ним с Ликой, требуя поставить подпись под очередной жалобой в жилищную компанию. Тихон обычно сразу подпись ставил, а Лика начинала выяснять у дамы подробности.
— Вы будете предъявлять претензии? — увидев Тихона, дама поднялась. — Вам сильно испортили квартиру?
Речь идет о недавней аварии, понял Тихон.
— Вам стоит это сделать, даже если ущерб небольшой. С какой стати делать ремонт за свой счет!
— Нам ремонт не нужен, — сказал Тихон. — У нас все в порядке.
— Вы уверены? Знаете, как бывает… Сразу можно не заметить, а потом плесень пойдет по всей квартире! Напрасно вы так легкомысленно к этому относитесь! Не захотели со мной разговаривать, когда весь подъезд заливало, — неожиданно дама кокетливо улыбнулась. — Я вам кричала, а вы даже не остановились…
Тихон виновато улыбнулся и торопливо прошмыгнул в подъезд. Около лифта он остановился, чувствуя, как голова и тело наполняются противной слабостью, а на лбу выступил пот.
Тихон медленно, как старичок, пошел пешком наверх. Через пару минут справиться со слабостью удалось.
Телефон зазвонил, когда Катя, сбросив сланцы, босиком прошлась по узкой дорожке между кустами смородины.
Слава весело прокричал, что сегодня опять весь день купался, Катя, улыбаясь, занудно напомнила, чтобы слушался старших.
— Вы не очень от него устали? — спросила она, услышав мамин голос.
— Не говори глупостей!
По ветке смородины ползла жирная гусеница. Гусеницы Кате не нравились, и она от нее отвернулась.
— Мы сейчас у моря опять встретили Антонину с Кривицким. Гуляют по берегу как простые смертные! — фыркнула мама.
— А как они должны гулять?
— Антонина притворилась, что меня не видит.
— Может, и вправду не видела?
— Все она видела! У Кривицкого, конечно, не тот уровень, чтобы журналисты им сильно интересовались, но, думаю, на всякий случай внимания они к себе стараются не привлекать.
— Черт с ними.
После недавнего дождя земля была влажной, холодила босые ноги. Катя села в шезлонг, подставила ноги солнцу.
— Что-нибудь новое по поводу Лики есть?
— Нет.
Мама вздохнула.
— Несчастная девочка. Росла без матери. Всеволод, конечно, был хорошим отцом, но мать никто не заменит. Муж у нее хороший был?
— Хороший.
Тихон тяжело переживает смерть Лики, это заметно. Бледный, на лбу морщины.
Если бы не рыдающая на платформе после свидания с Тихоном девушка Настя, Катя была бы уверена, что у Лики счастливая семья.
— Я всю жизнь жалела Всеволода. Элла его не любила.
— Да откуда ты знаешь, мам?
— Знаю! Когда Антонина переметнулась к Кривицкому, Павел в поселке появляться перестал. Элла к тому времени уже успела выйти за Всеволода.
— Ты рассказывала.
— Вспомнила недавно один случай. Как-то вечером мы с Эллой заметили машину Павла. Поздно уже было, вас с Ликой уже уложили, а мы с Эллой прогуливались по поселку. В тот год родители Павла на даче не жили, то ли мама у него тяжело болела, то ли отец. Я на машину внимания не обратила, а Элла сразу помчалась за ней. За кусты пряталась, как шпионка. Я пыталась ее утащить, но безуспешно. В общем, Павел привез на свою дачу Антонину. А та уже замужем была!
Неизвестная птичка села на ветку яблони. Птичка походила на воробушка, отличалась от него только синей грудкой.
— У Эллы было такое лицо!.. Как будто она обоих хочет пристрелить на месте! Я ее за руку от забора тащила, тащила… В конце концов разозлилась и ушла.
— Ты ушла?
— Я ушла, а она осталась. Потом мы, конечно, о том случае друг другу не напоминали. Мы же люди интеллигентные, — мама хмыкнула.
— Когда это было, мам?
— По-моему, в тот год, когда Элла погибла. Где-то в июне. Ночи короткие были, светлые. Ты понимаешь, прошло уже много лет с тех пор, когда у нее был роман с Павлом. Уже Лика стала большая, а она не могла простить. Мне было жалко Всеволода. Хороший мужик, а нормальной семьи не имел.
Попрощавшись, Катя подержала телефон в руках, положила рядом с собой на сиденье шезлонга.
Миша показался на крыльце, остановился, щурясь на солнце.
Катя покачалась в шезлонге.
Антонина… нужно спросить у мамы ее фамилию, удачно вышла замуж и изменяла мужу. Могла она заказать убийство Эллы, если та начала ее шантажировать? Брак у Антонины был удачный, она многое теряла, если бы он распался.
Но Антонина точно не могла отравить коньяк и мартини. Она в это время пребывала в Израиле.
Птичка с синей грудкой прыгала по веткам. Катя нащупала телефон, хотела ее сфотографировать, но не успела. Птичка спряталась в зелени, и больше Катя ее не видела.
Следов пребывания в квартире постороннего Тихон не нашел. Злоумышленники теряют пуговицы и запонки только в плохих детективах. Ему попался аккуратный преступник.
И бриллиантового кольца Тихон не нашел. Правда, квартира была большая, а искал он не слишком тщательно. Открыл какие-то Ликины шкатулки, поводил по содержимому пальцами — сплошь дешевые безделушки. Наверное, Лика хранила их как память о чем-то, о чем Тихону было неинтересно знать.
Он достал телефон, заметил, что батарейка почти села. Искать зарядку не стал, позвонил бывшей коллеге тестя, попросил:
— Ольга Петровна, дайте мне, пожалуйста, телефон ювелира.
Женщина пустого любопытства проявлять не стала. Через минуту пришла эсэмэска с номером телефона, именем Арсений и адресом, где того можно найти.
Тратить оставшуюся зарядку на предварительные звонки Тихон не стал. Мастерская располагалась минутах в десяти езды на машине. За руль Тихон не сел, пошел пешком. Обычно ходьба успокаивала, приводила мысли в порядок, но на этот раз они в логическую цепочку не выстроились. Может быть, потому что их вообще не было, здравых мыслей. Была только пустота и тоскливое предчувствие, что убийца его опередит.
Мастерская занимала маленькое помещение на втором этаже торгового центра. На первом этаже находился супермаркет, какие-то кафе, сновали люди. Второй этаж с первым контрастировал. Большинство офисов сдавались, по пустому коридору Тихон шел один.
Дверь под неброской вывеской «Ювелирная мастерская» была открыта. Ювелир с паяльником в руках трудился над захламленным столом.
Ему было за пятьдесят. В черных мелких кудрях поблескивала седина.
— Арсений? — уточнил Тихон. — Здравствуйте.
— День добрый, — ювелир отложил паяльник, с веселым любопытством посмотрел на Тихона.
— К вам должна была прийти моя жена, — Тихон остановился в метре от стола.
Взгляд мастера стал внимательным.
— Я хочу узнать, приходила ли она.
— Спросите у жены, — посоветовал ювелир.
— Не могу. Она погибла.
Ювелир потрогал паяльник, посмотрел мимо Тихона.
— Если хотите получить изделие, принесите квитанцию.
— У меня нет квитанции, — Тихон давно не чувствовал себя в роли просителя. — Я только хочу узнать, приходила ли она к вам.
— Что случилось с вашей женой? — ювелир быстро взглянул на Тихона и снова отвел глаза.
— Она утонула. — Тихон переступил ногами. — Это был несчастный случай.
— Пропали какие-то драгоценности?
— Нет. То есть я не знаю. Жена через знакомых узнавала ваш телефон. Пожалуйста, скажите, она к вам приходила?
— Давайте фото, — нахмурившись, недовольно решился ювелир.
Тихон с его расспросами ему явно не нравился.
Он Тихону не нравился тоже, но у него не было выбора.
Ругая себя за то, что не догадался сделать этого раньше, Тихон принялся листать электронную галерею.
Зарядки оставалось на несколько минут.
Приемлемую фотографию он нашел. Он сфотографировал выходящую из воды Лику за пару недель до смерти. В то утро он плодотворно работал, устал немного, от скуки пошел разыскивать жену и неожиданно заснял ее, обнаружив в пруду.
В то утро у него было хорошее настроение. Накануне он виделся с Настей и перед женой чувствовал себя виноватым.
Лика не походила на выходящую из морской пены Венеру, и он ее привычно пожалел.
Показывать жену в купальнике чужому мужику было противно, и Тихон торопливо увеличил Ликино лицо, чтобы оно занимало весь экран.