«Я бы не задумываясь обменял тебя на нее, если бы это было возможно».
— Он злился на тебя, — сказал Алан.
— Да. Потому что я не хотел разводить овец. Его возмущало то, что он был вынужден воспитывать сына, который не хотел идти по его стопам.
Взгляд мэра смягчился.
— Лео понадобилось много времени, чтобы принять то, что ты сделал. То, для чего ему самому никогда не хватало смелости.
Грант на мгновение опустил глаза, затем снова посмотрел на Алана:
— О чем вы говорите?
— О твоем уходе, сынок. О том, что тебе, в отличие от него, хватило смелости и веры в себя, чтобы свернуть с пути, который ты не считал своим.
По спине Гранта пробежала ледяная дрожь.
— Вы хотите сказать, что он не хотел быть фермером? Я совсем недавно узнал, что у отца был рак. Чего еще я о нем не знаю?
Алан Сефтон обдумал его слова, прежде чем ответить:
— Ни для кого здесь не секрет, что Лео считал себя несчастным человеком, с которым жизнь обошлась жестоко. Сначала он потерял твою мать, затем тебя.
— Однако он даже не пытался изменить ситуацию.
«Как долго ты втайне надеялся на то, что он приедет к тебе и будет умолять тебя вернуться? Как сильно ты расстроился из-за того, что он так за тобой и не приехал?»
Слова Кейт, пришедшие ему на память, неожиданно потрясли его. Как она смогла увидеть то, в чем он боялся признаться даже самому себе? Он долгие месяцы ждал, что его отец сделает первый шаг к примирению. Что позвонит ему и попросит его вернуться домой. Жену Лео Макмертри потерял, но сына смог бы вернуть, если бы захотел.
— Он не стал этого делать, потому что не хотел возвращать тебя к той жизни, которая нравилась тебе не больше, чем ему самому, — ответил Алан. — В то же время он завидовал тебе, поскольку ты смог сделать трудный выбор, на который не отважился он сам.
Потрясение было так велико, что Грант на несколько секунд онемел.
— Отец хотел быть рыбаком, — пробормотал он, когда к нему вернулся дар речи.
Алан грустно улыбнулся:
— Возможно, ты знал его лучше, чем я думал.
— Почему он стал разводить скот?
— Потому что этого хотел его отец, который был фермером, — ответил мэр. — Лео не хватило духа пойти против воли своего отца, нарушить семейную традицию. Это мучило его наряду с тем, что его шестнадцатилетний сын сделал то, что он хотел сделать всю свою жизнь.
У Гранта перехватило дыхание. Его отец не хотел быть фермером. Ему не хватило смелости пойти собственной дорогой.
— Он на меня не злился?
— Только поначалу. Лео долго злился на самого себя. Когда он наконец разобрался в своих внутренних противоречиях, было уже слишком поздно. Он потерял тебя. Но он всегда утешал себя тем, что ты достиг успеха на выбранном тобой поприще.
— Но почему он не бросил все и не стал рыбаком, когда ему ничто уже не мешало?
— Потому что Лео всю свою жизнь посвятил «Таллоквэй». Он не мог просто так взять и отказаться от результатов своего многолетнего труда.
Грант тяжело сглотнул. Отец не испытывал к нему ненависти. Напротив, он восхищался его смелостью и гордился его достижениями.
— Если Лео был согласен на установление буферной зоны, почему он не упомянул об этом в своем завещании? Это избавило бы нас всех от лишней нервотрепки.
Алан поднял ладони:
— Я пытался его убедить, но он не хотел навязывать тебе свои решения. Оставь он тебе какие-либо указания, твоя свобода действий была бы ограничена.
Он не подвел своего отца. Тот переживал из-за своих собственных неудач.
Внезапно на Гранта накатила волна печали. Он сожалел о том, что не смог найти общий язык со своим отцом и они потеряли столько времени. Чувства, которых он не испытывал уже много лет, начали вырываться наружу, причиняя ему нестерпимую боль.
— Мне нужно…
Грант нахмурился. С чего ему следует начать? Ему столько всего нужно обдумать, во стольком разобраться. Найти зерна истины в мешанине из мыслей, чувств, сомнений и многолетних заблуждений, как Кейт находит рыбьи кости в лабораторных образцах.
Кейт…
— Думаю, мне нужно поговорить с Кейт.
— Куда-то собираешься?
Повернувшись, Кейт увидела Гранта, стоящего в дверях ее лаборатории. Точнее, бывшей лаборатории. Повсюду стояли коробки с разобранным оборудованием. Грант никогда не заходил внутрь. Это еще одно доказательство того, что он никогда не поддерживал ее проект.
— Мое нахождение здесь было ошибкой. — Кейт в очередной раз потянула за кабель, пытаясь выдернуть его из гнезда в задней стенке компьютера. — Я ее исправляю.
— Ты уезжаешь?
— Да.
— Не надо пороть горячку, Кейт.
— Думаешь, я принимаю все слишком близко к сердцу? — возмутилась она, дернула кабель, и он наконец поддался. — Я не люблю, когда меня водят за нос.
— Кто тебя водил за нос?
Она резко повернулась. Сердце ее бешено колотилось.
— Я поверила тебе, когда ты сказал, что устал быть плохим парнем. Я сочувствовала тебе. Я позволила тебе переложить ответственность на мои плечи, поскольку думала, что так тебе будет легче. — Она с трудом сдерживала слезы. — Ты с самого начала знал, что я не сделаю ничего такого, что навредило бы тебе. Ты знал, что я не стану защищать свои интересы в ущерб твоим. И ты был прав. — Она не глядя взяла со стола какой-то предмет и положила его в коробку. — Мне нечего стыдиться. Я не предала ценности, привитые мне моими родителями. Но это вовсе не значит, что я не вижу, когда мной манипулируют. Что мне нравится, когда меня прижимают к стене.
— Что ты собираешься делать?
Ей не следует ему говорить. Он враг. Ее разум это понимает, а сердце не хочет.
— Вернусь в город.
— Но ведь у тебя есть еще три недели.
— Нет. — Ее губы плотно сжались. — Я не собираюсь жить по твоему расписанию.
«Уподобляться голодной собаке, ждущей, когда ты ей бросишь объедки».
— Но как же твое исследование?
— Оно закончено, — произнесла она сдавленным голосом. — Это должно было однажды произойти.
Между его бровей залегла глубокая складка, и Кейт отвернулась. Ей было больно на него смотреть.
— Мой отец ненавидел ферму, — тихо произнес Грант.
Она похолодела:
— Что?
— По крайней мере, он ненавидел заниматься сельским хозяйством. Ты была права. Он любил океан и хотел стать рыбаком.
Кейт заставила себя на него посмотреть. Ее переполняла печаль. Он признал ее правоту, но ей это не принесло удовлетворения.
— Откуда ты узнал?
— Мне Алан Сефтон сказал. Они с моим отцом были друзьями.
Кейт кивнула. Ей очень хотелось к нему подойти, но она этого не сделала. Если бы Грант сейчас в ней нуждался, он бы не остался в дверях, как обычно. У нее сдавило грудь. Поступки говорят больше, чем слова. Между ними ничего не изменилось.
«Но он пришел к тебе, — шепнул внутренний голос. — Он сейчас здесь».
— Ты защищал мираж, — сказала Кейт.
— Да. Мираж, — повторил он, кивнув. — Ничто из того, что я хотел сохранить, не было настоящим.
Кейт сглотнула:
— Я настоящая.
Он вцепился в косяк с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Кейт еще сильнее захотелось к нему приблизиться, но она запретила себе. Он должен подойти к ней сам.
— А я нет, — горько произнес он. — Я всю свою жизнь посвятил профессии, которая мне не очень нравится, только потому, что сам ее выбрал. Потому что она была как нельзя более далека от профессии фермера. Если бы я ее бросил, моя жертва была бы напрасной.
— Не по этой ли причине твой отец продолжил разводить скот после того, как ты уехал?
«Яблочко от яблоньки недалеко падает».
Грант пожал плечами:
— Мы никогда уже этого не узнаем. Что-то держало его на этой земле.
Кейт пристально посмотрела на него:
— Что удержало бы здесь тебя?
Он покачал головой:
— Я приложил много усилий для того, чтобы стать юристом. Мое место в городе. Мне лучше ничего не менять в своей жизни.
— Почему? Потому что ты не веришь, что можно все начать сначала? В то, что твое будущее здесь?
Он огляделся по сторонам:
— Я ощущаю себя здесь привидением.
Внезапно Кейт охватил гнев. Неужели он не понимает, что родной дом — это место, с которым у каждого человека существует незримая связь.
— Ты действительно привидение, Грант. Ты стоишь в дверях, отстраняясь от всего, что происходит. Отказываясь стать осязаемым. Совершить один-единственный поступок, который сделает все это настоящим.
«Отказываясь даже подойти ко мне».
«Я здесь, Грант. Я настоящая».
Он снова обвел взглядом лабораторию, прежде чем переключить свое внимание на нее. Внезапно она заметила, что на его коже блестят капельки пота.
— Я не могу войти, — пробормотал он.
— Почему? — Ее разочарованию не было предела.
— Потому что здесь я нашел тело своего отца.
Его ужасное признание поставило все на свои места. Лео умер здесь. Именно поэтому Грант отказывается сюда заходить.
У Кейт сдавило грудь, словно его боль передалась ей. Перестав разбирать компьютер, она направилась к двери, нарушая собственный запрет. Она не могла поступить иначе.
Остановившись в шаге от Гранта, она протянула руку и взяла его холодную ладонь в свою. Он напрягся, когда она немного отступила назад и потянула его на себя. Тогда она провела большим пальцем по тыльной стороне его руки и ободряюще произнесла:
— Пойдем. Ты сможешь, вот увидишь.
Грант медленно выставил вперед одну ногу.
— Смелее, Грант.
Он сделал несколько шагов и очутился в помещении, где его отец испустил свой последний вздох. Его пальцы вцепились в ее руку, как будто это был его единственный шанс на спасение. Но самое главное, он вошел внутрь.
— Что ты чувствуешь? — спросила она.
Грант задумчиво огляделся по сторонам.
— Ничего, — смущенно пробормотал он.
Это совсем не то, что она надеялась услышать.
Он еще крепче сжал ее руку:
— Впрочем, я все же что-то испытываю. — Он внимательно посмотрел на Кейт, как будто только что ее увидел, и ее сердце подпрыгнуло. — У меня такое ощущение, будто сейчас начинается что-то новое.