из Тулы и привёз фотографию девушки, с которой там познакомился. Я ему сказал, что она мне нравится, и все на этом закончилось. А уже потом, когда Лёша пропал, кто-то вдруг звонит в офис и спрашивает его. Звонок перевели на меня, и оказалось, что это та самая девушка, – глаза его сразу потеплели, губы дрогнули в улыбке. – Дело в том, что брат оставил ей свой телефон и пригласил в гости.
Она и приехала. Мне стало неудобно, и я решил с ней встретиться. Не поверите, но она оказалась девушкой моей мечты. Мы как-то сразу влюбились друг в друга, – он смущённо качнул головой. – Ну и через неделю расписались. Вот, в принципе, и вся история.
– А у неё с братом ничего не было? – сухо спросил босс, чтобы как-то сгладить неловкость вопроса.
– Нет, – Дима решительно замотал головой. – Галя говорит, что они просто гуляли по городу и разговаривали. Она его про Москву расспрашивала.
Алёша мне то же самое рассказывал. Да я и сам знаю, как он к женщинам относится…
– Ну с этим все ясно, – сказал босс и принялся внимательно изучать листочек, затем стал просматривать фотографии.
Клиент некоторое время недоуменно смотрел на него, потом неловко повёл плечами и нерешительно проговорил:
– Ну если все, то я, может быть, пойду?
– Вы считаете, что мы уже все обсудили? – не отрываясь от снимка, буркнул босс.
– А разве нет? – растерялся тот.
– Мария, объясни товарищу…
– Вы забыли назвать сумму, – вежливо подсказала я. – Видите ли, с некоторых пор мы работаем не бесплатно.
– Ох, простите, – Дима совсем сконфузился, – я просто забыл об этом.
Конечно, я заплачу, сколько скажете. Кстати, сколько вы скажете? – Он вопросительно посмотрел на меня.
– А сколько денег исчезло вместе с братом? – вклинился босс.
– Сорок тысяч. Но это не имеет отношения к делу, – нахмурился Коломейцев. – Я же не прошу найти деньги. Мне нужно прояснить ситуацию с братом. Давайте так: умножьте ваши обычные расценки на два – это будет моя плата плюс прибавка за скорость.
– За час обычной работы мы берём двадцать долларов, – начала сочинять я, – за сутки – четыреста, за неделю – две тысячи, за месяц…
– Месяц меня не интересует, – нетерпеливо перебил он. – Двое суток – максимум, больше я просто не выдержу. Короче, найдёте брата за это время – получите пять кусков.
– Согласен, – хмыкнул босс. – Но если найдём за сутки – получим десять.
Устроит?
Коломейцев вытаращил на него глаза, но потом успокоился и кивнул: Устроит. – И тихо добавил:
– Все равно не найдёте…
– Отлично, – босс поднялся и протянул ему руку. – А теперь до свидания.
Просьба никому не говорить о нашей встрече. Если понадобится, мы сами скажем от вашего имени. Понимаете? Ни жене, ни родителям…
– Думаете…
– Не думаю, а знаю.
– Как скажете.
Клиент пожал Родиону руку, кивнул мне и ушёл…
– Ну и что же вы обо всем этом думаете? – спросила я чуть погодя, рассматривая фотографии Алексея. На одной он был снят крупным планом. У него было очень красивое лицо, худощавое, с большими, чуть смеющимися глазами и чётко очерченными полными губами. Светлые волнистые волосы спадали на щеки длинными прядями. В таких иногда влюбляются с первого взгляда. Непонятно, почему тогда он комплексовал с женщинами? На другой он стоял в полный рост около какого-то дома, одетый в чёрный костюм, и выглядел довольно высоким и стройным. На своего старшего брата он был похож лишь глазами и формой губ – все остальное было словно от другого отца. К тому же Дмитрий был темноволосым, а этот светлым. Загадки природы…
– А что тут думать, – хмыкнул босс, – если мне уже все ясно?
– И что же, например? Поделитесь, вдруг и я тоже пойму?
– Ясно то, что парень решил выйти из-под опеки братца и открыть собственное дело, – уверенно проговорил он. – Наверняка он тщательно готовился к этому дню, все разработал, просчитал, а потом совершил свой первый в жизни решительный поступок, – босс усмехнулся. – Это называется неутолённым честолюбием.
– Думаете, он до такой степени завидовал своему брату?
– Не то чтобы завидовал, просто брат не давал ему самореализоваться как личности. Ведь изначально ему была уготована роль человека второго плана – на первом был Дима. И так могло продолжаться всю жизнь. Вот он и взбрыкнул. Но это сейчас не суть. Мне почему-то кажется, что он сейчас не в Москве. – Босс задумался и тихо пробормотал:
– Может быть, даже и за границей…
– Нет, не может, – возразила я. – Если бы он пересекал границу, то об этом стало бы известно органам, и его бы нашли, когда был объявлен всероссийский розыск.
– Ну, милая моя, – снисходительно улыбнулся босс, – с теми деньгами, что у него имелись, можно было изготовить пять фальшивых паспортов и смотаться куда угодно.
– А почему тогда письма приходят из Москвы? И зачем ему вообще все это?
– Письма мог отправлять его сообщник, который у него наверняка имеется.
А вот зачем он все это делает – это нам и предстоит ещё выяснить. – Босс нахмурился. – И сделать это нужно не более чем за сутки. Терять пять кусков я не собираюсь. Поэтому сделаем так: я займусь самым важным, сложным и неотложным, то бишь попытаюсь по своим каналам выяснить, не фигурирует ли где-нибудь его имя, а ты, как всегда он ехидно улыбнулся, заглянув мне в глаза, – будешь выполнять безопасную, мелкую и незначительную, но тоже немаловажную работу.
– Вот так всю жизнь, – кротко вздохнула я. – И что прикажете делать?
– Позвони этой самой Лене и съезди к ней за письмами. Нужно убедиться, что это его почерк. И расспроси её об этом парне. Может, ей известно что-то, чего не знает Дима. Мало ли… Займись этим прямо сейчас.
Минут через пять я уже звонила Лене. У неё стоял автоответчик, но она сама сняла трубку. Голос у неё оказался очень женственным и приятным.
– Слушаю.
– Здравствуйте, – вежливо начала я, – вас беспокоят знакомые Димы Коломейцева. Он просил подъехать к вам и забрать какие-то письма…
– А сам, значит, приехать не смог? – язвительно проговорила она. – Ну Димочка… Наверное, никогда уже не изменится…
– Вас что-то не устраивает?
– Да нет, все нормально, – с горечью бросила она. – Приезжайте, но только в течение часа – потом мне нужно будет уходить. Сможете?
– Конечно, – обрадовалась я, – а где вы живёте? Она назвала адрес, объяснила, как проехать, и мы попрощались. Доложив боссу, что все идёт как надо, я села в джип и поехала на Фрунзенскую набережную, где в одном из огромных домов проживала Лена. За полчаса я добралась до места, отыскала нужный дом, припарковалась прямо у подъезда, закрыла машину и подошла к дверям. На них был установлен домофон, я набрала сорок шестую квартиру и стала ждать ответа.
После десятого гудка, поняв, что открывать мне никто не собирается, я вернулась к машине и посмотрела на встроенные в панель часы. С момента нашего разговора прошло лишь тридцать пять минут, просто так взять и уйти она не могла – на всякий случай я оставила ей номер своего пейджера, и она могла предупредить, что уходит. Значит, оставалось лишь думать, что Лена вышла в магазин или ещё куда-нибудь и сейчас вернётся. Просидев в машине минут пятнадцать, но так и не увидев ни одной входящей в подъезд девушки, я начала нервничать. Неужели так трудно было скинуть мне сообщение на пейджер!
В этот момент к двери подъезда подошла какая-то пожилая женщина и начала набирать код. Не зная, зачем это делаю, я выпрыгнула из джипа и вошла вслед за ней.
– Эй, а вы это к кому? – удивилась та, подозрительно оглядывая меня.
– Я к Лене из сорок шестой, – улыбнулась я в ответ. – У неё домофон сломался – трубка испортилась. Можете проверить, если хотите.
– А, к Лене, – сразу подобрела та, – тогда ладно, идите. А то, знаете, ходят тут всякие бродяги, водку пьют да гадят…
– Нет, нет, я не бродяга, – заверила я её и поспешила мимо лифта на лестницу.
Дверь сорок шестой квартиры напоминала ворота сказочного замка. Она была вся расписана цветными вычурными узорами, продолжающимися на стене в виде остроконечных башенок. На одной из них сидел, задрав голову вверх, смешной петух. Кнопка звонка была изображена в виде кончика верёвки, ведущей к золотистому колокольчику. Все это говорило о том, что Лена явно была натурой творческой, обладала хорошей фантазией и неплохо владела кистью. К тому же ей было наплевать на соседей и на то, что о ней подумают другие. Нажав на кнопку, я стала ждать, пока поднимется лифт с пожилой женщиной и та не войдёт в свою квартиру. Свидетели того, что я собиралась сделать, мне были не нужны. А собиралась я ни больше ни меньше, как вскрыть подаренными мне боссом ещё в самом начале моей деятельности отмычками замок и незаконно проникнуть на территорию частного владения. Я была уверена, что письма лежат где-нибудь на виду. Если я их сейчас не заберу, то Родион будет пилить мне мозги до конца моих дней. Где-то наверху хлопнула дверь лифта, потом загремел замок, и наконец все стихло. Из «терема» тоже никто не отозвался. Достав из сумочки отмычки, я выбрала нужную и в один приём одолела элементарный английский замок. Тихонько войдя внутрь, я прислушалась, закрыла дверь и осмотрелась. Внутри было ещё краше, чем снаружи. Все стены и потолок прихожей были разрисованы под царские палаты или что-то в этом роде. По бокам с приветливыми улыбками на губах стояли одетые в сарафаны девушки с хлебом и солью, за ними радостно улыбалась ещё какая-то челядь, словно все собрались у ворот, чтобы поприветствовать хозяйку, и мне даже стало как-то не по себе от такого гостеприимства. Не разглядывая больше ничего, я прошла дальше. Квартира была однокомнатной. Сама комната была поделена перегородкой на две части. Одна являлась, судя по полуторной кровати с нарисованным вокруг балдахином и комоду, опочивальней, а другая – светлицей, где барыня работала и проводила свободное время. В светлице, у окна, стоял заваленный красками, холстами и кисточками стол, на стенах висели стилизованные под старину полки с книгами, в углу на тумбочке стоял маленький телевизор.