– Смотри, как стало красиво! – захлопала в ладоши Лиза.
Бухту было и правда не узнать; даже за восемь месяцев с моего последнего посещения она преобразилась, что уж говорить про девяносто девятый год… Там, где ранее находилась морская база пиратов, выросли порт и небольшая верфь. В глубине залива виднелся новый гостинично-торговый комплекс; в феврале он только-только начинал строиться, но месяцназад именно в нём Коля встречался с де Мединой. Сама же деревня Акатль-поль-ко, "Место, где растёт высокий тростник", изменилась с первого взгляда мало, разве что рядом с ней появились шалаши.
Прибыли мы на день раньше, чем ожидали, и решили провести сутки в бухте, а на следующий день во второй половине дня отправиться в Санта-Лусию. Я послал гонца к её мэру, Висенте Гонсалесу и Лусьенте, и выразил желание видеть его на борту "Санта-Лусии" вечером следующего дня, а сам вместе со всей нашей делегацией направился на катере на другой берег бухты, в индейскую деревню.
Наш приход не остался незамеченным, и у небольшого пирса нас встречал староста, Чималли, который также являлся отцом Косамалотль. Я его видел в оба своих визита в Санта-Лусию, но мы всегда общались на испанском. А сейчас, увидев нас, он расцвёл и сказал на самом что ни на есть русском языке:
– Добро пожаловать обратно, друзья! Рад видеть ты, донья Лиза, и ты, дон Алесео. И спасибо привезти дочь.
– Чималли, познакомься. Это Владимир, глава Русской Америки, Тимофей, посланец самого нашего царя, и Николай Корф – мой заместитель. И жёны их – Елена, Лилиана и Александра.
Чималли низко поклонился и сказал:
– Простите, не знал, кто вы, дон Владимир, дон Тимофей, дон Николас, донья Елена, донья Лилиана, донья Александра.
– Чималли, мы – ваши друзья, а хозяин здесь – вы. Зовите нас просто по именам, – улыбнулась Лена и подала ему руку, а затем то же сделали другие.
– Если я знал, кто гости, – смущённо сказал Чималли, – уже готов обед. Сейчас только тамале, простая еда…
– Ничего страшного, – засмеялась Лиза. – Я помню, какие они вкусные, и, я уверена, они понравятся и другим.
– Тогда пойдём дом!
Рядом с его хижиной стоял длинный стол с двумя скамейками, а рядом, у очага под навесом, хлопотала девушка лет, наверное, восемнадцати. Косамалотль подошла к ней, и они обнялись, а потом, увидев нас, младшая бросилась к нам и затараторила практически без акцента:
– Алексей! Лиза! Вы приехали! Как здорово! Помните меня? Я Сиаутон, сестра Косамалотль!
Косамалотль начала хлопотать вместе с ней, и нас накормили необыкновенно вкусным обедом. Чималли расспрашивал нас о нашем визите. Узнав, что мы прибыли на несколько дней, и что после деловой части поездки мы захотели остаться на неделю, он обрадовался:
– Есть гостиница для гости деревни! Там даже вода есть!
– Чималли, – заулыбалась Лиза, – а что это там на пляже?
– Это хижина, но они – как сказать – примитивные? Там не удобно. Туалет в домик на улица. Душ на улица. В гостиница удобный туалет и душ с ванной на этаж. И вода есть – постоили водонапорная башня, позавчера включили вода. Вам понравится!
– Нет, хижины на пляже – это то, что нам нужно! – выдала моя супружница, а другие девушки энергично закивали. Мы с Володей и Колей переглянулись – выбора у нас не было. Хотя, если честно, и я предпочёл бы шалаш. А Лена осторожно спросила:
– А можно здесь на пляж? Или в воде водится какая-нибудь гадость?
Косамалоть энергично замотала головой:
– Кораллов здесь нет, рифы дальше. Ядовитой рыбы тоже – разве что скаты-хвостоколы. Но они сами нас боятся, главное, на них не наступить. Но это несложно, – поспешила она добавить, увидев, как Саша побледнела – надо только чуть болтать ногами, когда идёшь по дну, они и уплывут.
– Тогда пошли!
На пляж нас повели девушки. После холодного Русского залива, там было почти как в раю – чистая, тёплая вода, белый песок, пеликаны над головой… После купания, мы легли на принесённые Сиаутон циновки; потом младшая дочь Чималли убежала, а когда незадолго до заката мы вернулись к Чималли, нас ждал ужин, достойный не только вице-короля, а самого настоящего монарха.
Заночевали мы сразу в хижинах – как-то не очень хотелось уходить из деревни, хотя Саша Измайлов, комендант военной базы, весьма огорчился. Пришлось достаточно быстро закруглиться на следующее утро и вернуться на ту сторону на обед, а после него мы погрузились на "Святую Елену" и ушли в Санта-Лусию.
2. Старые друзья
Когда в девяносто девятом году было обещано испанцам, что у Санта-Лусии будут дежурить наши корабли, для выполнения обещания в январе 1600 в бухту Святого Марка пришли десантный "Мивок" и танкер "Колибри". "Мивок" дважды участвовал в отражении английских рейдов, и второй раз оба англичанина сдавались на милость победителя. У нас в руках оказались два весьма неплохих и быстроходных, по тем временам, галеона "Весёлая вдова" и "Дельфин". Пиратам же пообещали жизнь в испанском плену, на что сами испанцы сразу согласились.
А для ремонта трофеев в бухте святого Марка была построена верфь, и Джон лично приезжал с обученными им людьми для ремонта и переоснастки кораблей, получивших названия "Асочими" и "Йопе"; хоть последнее и вызывало смешки, но именно так именуется племя, живущее в Новой Тавриде. На галеоны установили лёгкие орудия вместо имевшихся, которые сразу продали испанцам. Кроме того, мой однофамилец Вася Алексеев, один из "астраханцев", в молодости ходил на "Крузенштерне", после чего стал фанатом парусного флота, и именно с его помощью был усовершенствован такелаж судов. Это позволило отозвать корабли двадцатого века в Росс. Теперь один из парусников в светлое время суток постоянно дежурил милях в пяти от Санта-Лусии – когда, конечно, не штормило, но тогда и супостаты ходить не могли. И, надо сказать, эта тактика оказалась весьма успешной. Незадолго до нашего возвращения недалеко от Санта-Лусии вновь появился английский корабль и приблизился к городу. Первый же выстрел "Асочими" попал в крюйт-камеру, о чём впоследствии весьма сокрушался его капитан – он хотел захватить англичанина, а не груду обломков, среди которых плавали ошмётки того, что ещё недавно было человеческими телами.
Зато "Йопе" год назад взял самого натурального голландца – хоть они де-юре ещё не были независимыми, их пираты появились у Карибов в самом начале XVII века, а через год голландский барк "Лам" сдуло штормами из района теперешней Индонезии, и капитан Виллем Янсзон принял решение идти на восток. У берегов Кальяо он захватил испанский корабль "Энкуэнтро", направлявшийся с грузом серебра в Панаму. Сам "Лам" при этом был сильно повреждён, и его вытащили на берег Кокосового острова, да там и оставили, а "Энкуэнтро", переименованный в "Оранье", неожиданно для всех объявился у берегов Санта-Лусии. Сначала его приняли за своего, и он, подойдя к испанскому галеону "Санта-Клара" на дистанцию в двести вар (около ста шестидесяти метров), расстрелял его из пушек. Выстрелы услышал "Йопе", который перехватил "Оранье", и голландец после первого же выстрела спустил флаг. Тем временем, "Асочими", вышедший из бухты, сумел взять "Санта-Клару" на буксир и каким-то чудом привести её в Санта-Лусию.
На этот раз, испанцы настояли на повешении Янсзона и его офицеров. Рядовых же матросов, по нашей просьбе, всё же помиловали, но при условии, что все они перейдут в католичество. А нам досталась вся добыча с "Оранье", включавшая в себя как манильские товары, так и ост-индские, с "Лама". Сам же "Оранье" был возвращён испанцам в обмен на признание наших прав на тихоокеанские острова, от Царских островов до Кокосового; затем на последний была послана экспедиция, подлатавшая "Лам", который был приведён в бухту святого Марка, переделан под новые стандарты, и переименован в "Чумаш". Он оказался самым быстроходным и самым удачным из всех трёх парусников, приписанных к бухте. Кстати, на Кокосовом острове экспедиция нашла и несколько пиратских заначек, а также часть груза "Энкуэнтро" и "Лама".
Сейчас отсутствовал "Йопе", а "Асочими" с "Чумашом" во время нашего прихода находились у пирса. "Чумаш" немедленно вышел в море на замену "Йопе", а тот пошёл в Санта-Лусию, чтобы объявить о том, что "Святая Елена" будет в Санта-Лусии около трёх часов дня по местному времени.
Именно поэтому мы на пляж в тот день так и не вернулись – надо было одеться так, как приличествует русским "грандам". Мне девушка-костюмерша выдала один из комплектов одежды, сшитых для меня при мадридском дворе, а другим – одежду, сшитую по меркам из бархата, привезённого мною из Португалии, и русских кружев. Одевались мы с Володей и Колей сами, с помощью парочки Васиных ребят – им было легче, они заранее облачились в парадную военную форму.
Мы с Володей, Колей и Тимофеем давно уже были готовы, когда дамы наконец-то вышли из их раздевалки. Сказать, что все три были сногсшибательными, означало не сказать ничего. С каждой из них сняли мерки, как только было принято решение о нашей экспедиции, и им приготовили такие гардеробы, о которых любая европейская королева могла лишь мечтать. Для каждой было по несколько смен платьев, ювелирных украшений (и своих, и из запасников), и обуви. Причёски же их были выше всяких похвал – девушка-парикмахер оказалась мастером своего дела.
К тому моменту, "Святая Елена" уже выходила из бухты, а ещё минут через десять, ровно в три часа по нашему времени – как и в нашем мире, мы решили, что время в бухте Святого Марка будет ровно на час позже, чем в Россе – "Святая Елена" подошла к глубоководному пирсу Санта-Лусии. Лиза с интересом разглядывала новую цитадель, возвышавшуюся над портом, да и сам он сильно разросся и обзавёлся новыми пирсами, складами и конторами.
Хотя официальная церемония планировалась лишь на завтра, на пирсе нас всё равно ждал почётный караул во главе с бессменным капитаном де Аламеда. Мы с Васей первыми сошли с трапа и сердечно поздоровались с капитаном, а он отсалютовал шпагой и сказал: