Михаил ЛободинЗа оборону Ленинграда
ПЕРВЫЕ ДНИ ВОЙНЫ, ПЕРВЫЕ ГЕРОИ
— Воздух! Воздух! — раздалась команда на полевом аэродроме 158-го истребительного авиационного полка…
И звено истребителей «И-16» поднялось в воздух. Одну из машин вёл лётчик Пётр Харитонов.
Впереди по курсу Харитонов увидел чёрную точку. С каждой секундой она становилась крупнее и крупнее.
Фашистский бомбардировщик «Юнкерс-88» летел к Ленинграду.
«Нельзя пропустить, нельзя! — думал Харитонов. — Там дети, женщины!..»
Это была первая встреча лётчика с врагом. Первый бой.
«И-16» стремительно нёсся на фашистский бомбардировщик. Застрочили пулемёты. Стрелок «Юнкерса» открыл ответный огонь.
Ловким манёвром Харитонов вывел истребитель из-под обстрела и снова дал несколько очередей из пулемёта по вражеской машине. «Юнкерс» колыхнулся, но фашистский лётчик выровнял самолёт и продолжал лететь к Ленинграду.
«Ещё одна, самая короткая очередь… И фашисту конец!» — решил Харитонов и до боли в руках нажал на гашетки пулемётов — пулемёты молчали. В пылу боя лётчик не заметил, как израсходовал все патроны. Снова заработали пулемёты «Юнкерса». Пучок трассирующих пуль ударил по истребителю. Машина Харитонова задрожала.
«Что? Что это? Пробит масляный бак?.. Конец?! — Харитонов сжал штурвал: самолёт слушался лётчика. — Нет, фашист! Не всё ещё! Не всё!»
Харитонов подлетел к «Юнкерсу» вплотную, пристроился в хвост бомбардировщику.
Фашистский стрелок молчал. Хвост собственной машины мешал ему открыть огонь по истребителю.
«Теперь всё! Теперь не достанешь!.. Но как уничтожить врага? Как? — подумал Харитонов. — А что, если…»
Решение пришло неожиданно, мгновенно. Вот уже винт истребителя у самого хвоста вражеского самолёта. Удар! — и «Юнкерс» неуклюже, тяжело опрокинулся на нос, задымил и пошёл вниз, к земле…
«И-16» трясся словно в лихорадке. Харитонов старался выровнять машину и дотянуть до аэродрома, посадить.
Вот и аэродром… Истребитель грузно прополз по лётному полю и застыл на месте.
Через несколько часов после приземления Петра Харитонова его товарищ, Степан Здоровцев, тоже пошёл на таран. А 29 июня лётчик Михаил Жуков, стремясь уничтожить вражеский самолёт, пикируя на него, загнал фашиста в Псковское озеро.
8 июля 1941 года Президиум Верховного Совета СССР присвоил комсомольцам, младшим лейтенантам Петру Тихоновичу Харитонову, Степану Ивановичу Здоровцеву и Михаилу Петровичу Жукову звания Героев Советского Союза.
Это были первые участники Великой Отечественной войны, удостоенные такого высокого звания.
ЛУЖСКИЙ РУБЕЖ
На Ленинград наступала группа немецко-фашистских армий «Север». Это была огромная сила: семьсот тысяч солдат, двенадцать тысяч орудий и миномётов, полторы тысячи танков, тысяча двести самолётов.
Главарь фашистов Гитлер рассчитывал быстро овладеть Ленинградом и высвободить армии для наступления на Москву. Он считал, что падение Ленинграда вызовет панику, растерянность в Советской Армии, в народе и тем самым облегчит немецко-фашистским войскам захват столицы СССР и всей нашей страны.
Не считаясь с потерями, гитлеровцы рвались к Ленинграду. 3 июля 1941 года им удалось выйти к южным границам Ленинградской области.
Чтобы сдержать врага, остановить его, советское командование, руководители обороны Ленинграда приняли решение: срочно создать оборонительные рубежи на дальних подступах к городу. Один из таких рубежей проходил вдоль реки Луги…
…Раннее утро, но июльское солнце уже печёт. По улицам города одна за другой мчатся грузовые машины — полуторки и трёхтонки, автобусы и автофургоны… С корзинками и узелками едут к местам оборонных работ ленинградцы. А там уже трудятся прибывшие с ночной смены рабочие и работницы фабрик и заводов города.
— Ну и жара! — сказала, поднимая разгорячённое лицо, молодая ткачиха. На промокшей от тяжёлой работы майке — комсомольский значок. — Сколько же нас, ленинградцев, на оборонные работы вышло? Видимо-невидимо. И, глядите, всё прибывают и прибывают…
— Говорят, пятьсот тысяч! — уточнила её подружка, тоже ткачиха.
— Пятьсот тысяч! Это ж полмиллиона! Это ж силища!..
— Да, силища, родные! — поддержал женщин пожилой мужчина, слесарь с Кировского завода. Он старательно выравнивал лопатой край отрытой во весь рост траншеи.
Вдруг со стороны леса послышался гул. Он нарастал.
— Опять летят, гады! — и мужчина с возмущением сплюнул. Раздалась команда: «Ло-о-жись!!!»
Все бросились в только что отрытые траншеи. Из остановившихся машин соскакивали прибывшие и тоже бежали к траншеям…
Фашистские бомбардировщики, выстроившись гуськом, начали пикировать. Засвистели и с тяжёлым уханьем стали рваться бомбы…
Вражеские самолёты, сбросив бомбы, улетели.
Когда стих гул самолётов, послышались из траншей голоса:
— Жива, подруга?! — проговорила, почти прокричала, вылезая из траншеи, отряхиваясь, работница в майке.
— Жива! — ответила ей ткачиха. И, посмотрев в сторону уходящих самолётов, с ненавистью сказала: — Не видать вам Ленинграда!
— Правильно говоришь, дочка! Жизни своей не пожалеем, но защитим город Ленина, наш город!.. Принимайтесь, милые, за работу… Отнял у нас фашист время…
С 11 июля по 8 августа, почти тридцать дней, по пятнадцать-восемнадцать часов трудились рабочие и работницы заводов и фабрик города, домохозяйки, студенты…
И вот на протяжении двухсот восьмидесяти километров по линии обороны протянулись долговременные огневые точки, противотанковые препятствия — эскарпы, надолбы, минные поля… Это был знаменитый Лужский рубеж.
— Взять эту преграду штурмом! — приказал командующий группы армий «Север» и направил против защитников Лужского рубежа танковую армию.
Битва шла день и ночь. Гитлеровцы бросались в бесчисленные атаки, но безуспешно. Защитники рубежа держались стойко. Шли дни, недели, а прорвать оборону фашистам так и не удавалось.
Тогда фашистское командование решило нанести удары по флангам оборонительной линии. Первый — на правом фланге, в районе города Кингисеппа. Скрытно, по просёлочным и лесным дорогам были подтянуты танковые и моторизованные дивизии. Атаки врага беспрерывно поддерживали артиллерия и авиация.
Здесь, у Кингисеппа, держали оборону бойцы 2-й дивизии народного ополчения. С ними рядом сражались курсанты ленинградского Краснознамённого имени С. М. Кирова училища, сводный батальон моряков-балтийцев и танковый батальон ленинградских бронетанковых курсов командного состава. Дрались они ожесточённо, дрались, не щадя себя, переходили в контратаки. Населённые пункты то занимал враг, то снова отбивали наши бойцы.
Но силы были неравные. Фашистское командование бросало против одного нашего танка — пятнадцать, против одного бойца шло десять вражеских солдат… И 16 августа гитлеровцам удалось захватить Кингисепп.
Другая крупная группировка врага вела наступление на левом фланге в районе города Новгорода. Фашисты вводили в бой всё новые и новые резервы, и в конце концов им удалось прорвать оборону и на этом участке.
Группа армий «Север» продолжала продвигаться к Ленинграду. Но этот путь дорого обходился фашистам — густыми рядами тянулись их надмогильные кресты…
Длительная оборона Лужского рубежа сорвала планы гитлеровцев — с ходу овладеть Ленинградом, дала возможность нашему командованию выиграть время для укрепления города, ближних подступов к нему.
ГОРОД — КРЕПОСТЬ
…По дороге с шумом и грохотом двигалось несколько танков. Их только что отремонтировали рабочие Кировского завода. Танкисты спешили на боевые позиции. Башенные люки на танках были открыты, и из них выглядывали танкисты в чёрных шлемах. Они смотрели на родной город и не узнавали его: всюду виднелись разрушенные дома, воронки от бомб… Неожиданно головной танк остановился. Надолбы перегородили улицу. Свободным остался узкий проход, и сквозь него в порядке очереди проезжали машины… Повсюду у домов работали люди. Из танка выпрыгнул танкист — старший лейтенант.
— Что это? Над чем хлопочете? — спросил он людей, подносивших кирпичи и камни к большому пятиэтажному дому.
— Строим огневые точки! — ответила строго женщина, укладывая в проёме окна кирпич на ещё не застывший цемент.
— Огневые точки в доме?!
— Да! А тут кругом, что ни подвал, что ни этаж, что ни окно — всё огневые точки… Если прорвутся фашисты в город, то не уйти им из Ленинграда живыми…
— Спасибо, родные! — только и сказал в ответ старший лейтенант. — Слышите, братцы, товарищи!!! — крикнул он танкистам. — Будем же драться, чтоб не прорвались фашисты в город! Вперёд! — скомандовал он, забираясь в башенный люк танка. — Вперёд!..
Больше двадцати тысяч огневых точек оборудовали ленинградцы в домах города. Улицы и проспекты перегородили мощными баррикадами, противотанковыми надолбами, ежами из колючей проволоки. Город превратился в крепость.
ФАШИСТЫ ШТУРМУЮТ ГОРОД
Кровопролитные сражения на подступах к городу не утихали.
30 августа фашистам удалось захватить станцию Мга. Была перерезана последняя железнодорожная магистраль, которая связывала Ленинград со всей страной…
8 сентября вражеские войска вышли к Ладожскому озеру, захватили город Шлиссельбург. Ключ-город. Теперь у ленинградцев остался один путь к своим, на Большую землю — через Ладожское озеро, да ещё по воздуху — самолётами…
…Бои шли по всему фронту. Фашисты торопились выполнить приказ Гитлера — взять город!
10 сентября врагу удалось оттеснить наши войска к Пулковским высотам. За ними был Ленинград.