– Зачем?
Маша почувствовала, что сейчас заплачет.
Заплачет оттого, что не знает, что случилось с Юлей. Оттого, что высокомерная Нина ее терпеть не может. А еще оттого, что Анатолий звонит неизвестно зачем, и ей начинает казаться, что…
Черт знает что ей начинает казаться.
– Я за тобой ухаживаю, – объяснил он, словно угадав, о чем она думает.
– Зачем? – зло спросила Маша.
– Потому что ты мне нравишься.
На это она не нашлась что ответить, и он спросил:
– Ты где сейчас?
– Около строительного, – вздохнула Маша.
Большой строительный магазин открыли недавно. Раньше здесь было несколько небольших магазинчиков, в том числе книжный. Туда Маша обычно заглядывала, когда проходила мимо.
До полицейского участка отсюда было рукой подать.
– Постой там, – велел Анатолий. – Я сейчас подойду.
– Ты же сейчас не можешь, – напомнила Маша.
– Ненадолго могу. Подожди меня. Подождешь? – Она не ответила, и он быстро велел: – Жди. Я сей-час.
На солнце стало совсем тепло. Маша расстегнула куртку.
Анатолий действительно появился быстро. Вышел из-за угла и взял ее за плечи.
– Можно я тебя поцелую? – весело спросил он.
– Нельзя! – буркнула Маша, но он не послушал, наклонился и ткнулся губами ей в губы.
Губы у него оказались теплые и немного жесткие.
– Ты куда направлялась? – отпустив Машу, поинтересовался он.
– Я была на кладбище, – призналась Маша. – Там, где убили Юлю.
Анатолий потянул ее на боковую улицу, Маша послушно пошла за ним.
– Разговаривала с парнем, с рабочим, который Юлю нашел.
– Не болталась бы ты одна где не надо! Я же тебе сказал, люди работают! Убийством твоей сестры занимаются! – Анатолий недовольно покачал головой. – Что он тебе сказал?
– Сказал, что утром нашел тело и вызвал полицию, – вздохнула Маша и, подумав, тихо добавила: – Он показал фотку, где Юля… в траве лежит. Там виден женский след. Отпечаток был еще до того, как полиция приехала.
– Если там был отпечаток, ребята не могли его не заметить!
Маша промолчала.
– Послушай, убийством твоей сестры занимаются!
Маша опять промолчала.
– Если какая-то новая информация появится, ты узнаешь о ней первая.
– Ты же не занимаешься этим делом, – напомнила она.
– Не занимаюсь. Но я интересуюсь. Будет новая информация, ты об этом узнаешь, обещаю.
– Спасибо, – вежливо кивнула Маша.
На улице никого не было, кроме старушки с сумкой-тележкой, медленно к ним приближающейся. Маша хотела пойти дальше, но Анатолий ее придержал, наклонился и снова ее поцеловал.
– Не болтайся больше нигде одна.
– Там была еще Нина. Мы с ней случайно встретились.
Анатолий на нее смотрел, но Маше показалось, что он ее не слышит.
Она догадывалась, о чем он думает. Он думал о ней.
Она вздохнула, закрыла глаза и сама потянулась к нему губами.
Машина Виктора уже стояла на стоянке. Нина, не зайдя к себе, открыла дверь к нему в кабинет и остановилась, привалившись к косяку. К счастью, в кабинете, кроме него, никого не было.
Виктор молча смотрел на нее исподлобья.
– Я ездила на кладбище, – оторвавшись от косяка, Нина прикрыла за собой дверь.
Он молчал. Нина, вздохнув, подвинула стул, села рядом с ним.
– Ты сердишься?
– Нет, – неохотно процедил он.
Он сердился, конечно. Она заверила его, что едет на работу, а сама уехала в неизвестность. И даже не сказала бы ему об этом, если бы он добрался до работы чуть позже.
– Мне хотелось попросить у Гены прощения, – призналась Нина. – Вить, скажи что-нибудь.
Он молча погладил ее ладонь.
– Витя, я хочу кое-что тебе сказать…
Она устала от больного мужа. Устала настолько, что ей хотелось, чтобы все поскорее закончилось.
Она устала все время поддерживать Геннадия, ей хотелось, чтобы он хоть немного поддержал ее, а получилось, что она просто от него сбежала.
Она плохая жена, и Виктору стоит хорошо подумать перед тем, как связать с ней свою жизнь.
– Что? – устало поторопил Виктор.
Нина встала и отошла к окну.
– Я встретила там Юлину сестру. Маша нашла какого-то кладбищенского парня, он показал место, где убили Юлю.
Небо было синим, как летом, и без единого облачка.
– Иди сюда, – позвал Виктор.
Нина подошла, снова села на стул, он снова погладил ее по руке.
– Я была плохой женой!
Виктор молча притянул ее к себе одной рукой, Нина осторожно вывернулась.
Он всегда ее понимал.
Он понимал ее с полуслова, еще когда был ее начальником. Еще тогда рядом с ним ей начинало казаться, что любые трудности преодолимы. Рядом с Виктором была жизнь, а рядом с Геной смерть.
Она мечтала о жизни и предала мужа.
– Я была плохой женой, – повторила Нина.
– Это уже ушло, – напомнил он.
Помедлил и снова притянул ее к себе. Она уткнулась лбом ему в плечо и снова вывернулась.
– Витя, я хочу знать, что произошло.
– Понимаю, – кивнул он.
Вряд ли он понимал то, чего Нина сама не понимала. Ее вина перед Геннадием не уменьшится, если она поймет, почему убили Юлю. Но понять, почему Юли не стало, казалось необходимым. Это было последнее, что она могла сделать для Гены.
– Гена занимался какими-то коррупционными расследованиями. Раньше, еще когда был здоров. Публиковал не все, конечно. Он был… осторожный. Но информацию собирал постоянно.
Солнце сквозь жалюзи засветило в глаза, Нина прищурилась.
– И я вот думаю… Он наверняка что-нибудь накопал. И Юля могла попытаться подзаработать. Понимаешь?
– Она способна на шантаж?
– Черт ее знает, на что она способна. Я ее мало знала, – вздохнула Нина.
Юля сильно облегчила ей жизнь. Юля стирала, готовила, убирала квартиру. А Нина только недолго разговаривала с Геннадием, приходя с работы, и очень себя жалела.
А когда оказалось, что не только она устала от Гены, он от нее тоже, ненавидела Юлю, потому что вся эта ситуация выглядела для Нины отвратительно. Нормальные женщины не уходят от больных мужей, а Юля вынудила ее это сделать.
Она винила Юлю, а винить надо было себя.
Она ждала, когда Гена ей позвонит, а позвонить надо было самой. Позвонить и быть до конца рядом с ним, пусть даже вместе с Юлей.
– Вопросы коррупции сейчас малоактуальны, – усмехнулся Виктор. – Сейчас всех беспокоит другое.
Спецоперация во всех вопросах поменяла приоритеты.
– Ты уверен? – вздохнула Нина.
– Уверен, – недовольно поморщился он. – Старыми коррупционными делами сейчас никто заниматься не будет.
– Откуда ты знаешь?
Виктор не интересовался политикой. Совсем. Он даже не читал новости. Когда-то давно Нину это неприятно удивляло. Тогда она еще любила мужа или думала, что любит, и ей казалось правильным все, что делает и считает Гена.
– У меня есть мозги, – он вздохнул и неохотно согласился. – Но шантажистов убирают во все времена, это верно.
– Ладно, давай работать, – поднялась Нина.
Рассуждать об убийстве хорошо, но и работать надо.
Войдя в кабинет, она включила компьютер и достала телефон.
– Мам, кто тебе посоветовал Юлю? – открыв электронную почту, спросила Нина. – Как ты про нее узнала?
– От Киры, – быстро ответила мама. – От Киры Олеговны. Ты ее помнишь?
– Помню.
Мамину приятельницу Нина помнила смутно, на улице не узнала бы. В последний раз она ее видела лет десять назад.
– Юля работала у Кириного брата, если я не ошибаюсь.
Ошибалась мама редко. У нее была отличная память.
– Дай мне Кирин телефон. Илья Никитич хочет с ней поговорить.
– Что случилось с Юлей, еще неизвестно? – осторожно спросила мама.
– Неизвестно.
– Сначала я сама ей позвоню.
– Ладно, – кивнула Нина.
Она бы тоже, не предупредив подругу, не дала номер ее телефона человеку, который начнет расспрашивать об убитой женщине.
– Поговорю с Кирой, перезвоню.
– Ладно.
Новых писем не было. Плохо, это могло свидетельствовать о начале кризиса, который предрекали экономисты.
А могло ни о чем не свидетельствовать. Завтра Нинина почта может оказаться заваленной деловыми предложениями.
Наверное, Нина была оптимисткой, потому что переживать по поводу прогнозируемого спада не стала.
Ей хватало других переживаний.
Компьютер тихо звякнул, и на экране появилось новое письмо. Изложенное в нем предложение стоило обдумать.
Дети опять ей обрадовались, и Ольга Николаевна тоже, наверное, у заведующей действительно накопилось много дел. Маша быстро переоделась, занялась детьми, и до вечера время промелькнуло незаметно.
А к вечеру Ольга Николаевна сообщила приятную новость: с завтрашнего дня на работу выходит новая воспитательница. Маше теперь не придется постоянно перерабатывать, и завтра она может не выйти, никого не подведя.
Очень хотелось увидеть за воротами детского сада Анатолия, но его там не оказалось. Он не появился и когда Маша шла по тихой улочке. Она перешла центральную улицу, но свернула не к дому, а к супермаркету.
И тут телефон в кармане куртки дернулся.
– Я освободился, – доложил Анатолий. – Ты где? Еще на работе?
– Около супермаркета у перехода, – Маша засмеялась и удивленно заметила, какой выдался замечательный вечер. Теплый и тихий, как будто сейчас не октябрь, а бабье лето.
– Я подойду минут через двадцать. Подождешь?
– Не могу, – вздохнула Маша. – Мама ждет.
– Подожди, – попросил он. – Я тебя до дома провожу. Подождешь?
– Подожду.
Маша, не переставая улыбаться, сунула телефон в карман. Если бы не мама, она ждала бы его до утра.
Постоянно отвлекать Веру от работы было нехорошо, но Маша быстро пошла к супермаркету. От общения с Юлиной подругой странным образом прибавлялось сил, а они Маше были очень нужны.
За кассой Веры не было.
Маша постояла, крутя головой. Увидела охранника у дверей, спросила парня: