Ник тогда вцепился в переливающийся перламутровым светом мост и две минуты не мог заставить себя продолжить движение, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди. Когда же адреналин перестал кипеть в крови, парень почувствовал вселенскую усталость, апатию и полное равнодушие к дальнейшему.
С трудом взяв себя в руки и уничтожив шоколадный батончик, Ник всё же продолжил движение, но с каждым преодоленным метром чувствовал, как тело устает все быстрее и сильнее.
Он уже несколько раз хотел бросить основной рюкзак, но каждый раз его останавливал здравый смысл. Что он будет делать в горах без палатки, коврика, спальника и доброй половины продуктов, не считая прочей мелочевки, типа бахил с кошками?
Стоило ему представить ночевку под открытым небом, как мысли бросить рюкзак мгновенно улетучивались.
— Чёртова бездна, — пробурчал Ник, которого также напрягал «пустой» воздух. Сколько бы он не дышал, в организм не попадало ни капли праны (прим. автора: жизненная энергия). Будто пространство над пропастью было… безжизненным.
Хотя, наверное, так оно и было. Учитывая отсутствие самого слабенького ветерка, воздух был какой-то неподвижный и действительно мёртвый.
Вынырнув из невеселых мыслей, Ник посмотрел в сторону гор. По его прикидкам он находился примерно посередине моста.
«Главное, — неожиданно подумал Ник, — чтобы фонарик не вырубился».
Если бы Ник был крутым йогом, который может контролировать свой ум, он бы ни в коем случае не пропустил бы такую мысль. Задавил бы на корню, испепелил, развеял! Но дурацкий мозг не спрашивал разрешения, подкидывая несвоевременные мысли…
«Главное, чтобы фонарик не вырубился…».
От осознания, что фонарик работает уже четвертый час, касаясь, при этом, холодной поверхности кромки, Ника бросило сначала в жар, потом в холод. Руки оцепенели, а ноги, крепко обхватившие мост, свело судорогой.
Он висел над пропастью и с ужасом смотрел на светящуюся кромку, ожидая, что она вот-вот погаснет, а с ней погаснет и мост.
Но минута проходила за минутой, фонарик работал исправно, и мост все также сиял как бриллиант.
С облегчением переведя дух, он подтянул рюкзак поближе к себе и пополз дальше.
«Главное успеть до рассвета, — подумал Ник, — с фонариком ничего не случится!».
И вот тут-то фонарик моргнул. А вместе с ним моргнула и кромка с мостом.
Ослепительно яркое свечение кто-то будто притушил, и Ник почувствовал, как мост, в который он вцепился, тает. Но стоило фонарику заработать, как внутреннее сияние разгорелось и наполнило мост, вернув его исходное состояние.
— Мазэ-фазэ, — прошептал Ник, осторожно двигаясь дальше, — это просто сбой.
Фонарик снова заморгал, и мост принялся «дрожать».
У Ника было два варианта. Переждать «световую дрожь», молясь про себя богу, чтобы не упасть в бездоную пропасть. Или, бросив рюкзак с палаткой и спальником, забраться на мост и идти, а точнее бежать, вперёд.
Щелк! Руки сами выстегнули из карабина короткий узел.
Шух! Следом Ник рванул привязанную к старховке веревку.
Он не помнил, как забрался на узкий, вязкий луч света, в который превратился мост. Не помнил как ему удалось сохранить равновесие. Не помнил, сколько он бежал по мосту.
В памяти остались обрывки воспоминаний о веревке и ледорубе, бьющим по бедрам. Дикий страх темноты и безумная жажда жить.
Ему почему-то представлялось, как он почти добегает до гор, и как под ним пропадает мост и он, выхватив ледоруб, в немыслимом прыжке дотягивается до обрыва… Но в реальности все оказалось гораздо… обыденней.
Вязкий луч света, по которому он бежал, удивительным образом и пружинил, и слегка обволакивал ногу, помогая удерживать равновесие. И Ник, разогнавшись, вылетел на другую сторону пропасти и, не успев затормозить, полетел прямо в здоровенный валун.
Вот только вместо удара об камень, его что-то с силой дернуло в районе пояса и парень, со всей силы приложился об землю, припорошенную снегом, левым боком.
От удара из легких выбило воздух, в районе затылка послышался противный хруст, а левое бедро и плечо пронзило острой болью. Ник замер на снегу и постарался вдохнуть хоть глоток воздуха. Ноги гудели от напряжения, легкие горели огнем, а по спине текли ручьи пота.
Слегка придя в себя, Ник правой рукой расстегнул карабин, избавляясь от привязанной к мосту страховой веревки, из-за которой он и приложился к земле. Затем осторожно коснулся затылка, поднял руку выше и с облегчением нащупал треснувшую каску. Сбросив с плеч ранец — и как только с ним бежал! — Ник повернулся посмотреть на мост.
Внимание! Вы нашли Чудо света: «Линза Порога»!
Величайшие маги и кланы древности стремились основать в заснеженной долине свое представительство — будь это еще одна обсерватория или Место созерцания. Говорят, в центре Линзы расположена Обсерватория астрологов и звездочетов духовного пути «Солнечная ладонь», мастера которого могли прочитать жизнь любого разумного существа, опираясь лишь на место, дату и время рождения.
Все очевидцы получают +1 к Харизме
Текущее значение: 6 (базовое: 6)
Внимание! Вы увидели то, что тысячелетиями было скрыто от людских глаз!
Открыта новая характеристика: Восприятие.
Скрытая характеристика Восприятие +1.Текущее значение: 1 (базовое: 1)
Живот скрутило резкой болью, а из груди будто вырвали кусок тепла. Ник, застонав от голода, рванул ранец на себя и вслепую нащупал батончик с протеиновыми пирожными. И только проглотив, практически не жуя, все три конфеты, Ник почувствовал, как его немного отпускает.
— Нужно срочно искать этот ретранслятор, — проворчал парень, с трудом поднимаясь на ноги и отряхиваясь от снега.
Сидеть в сугробе было, конечно, приятно, но Ник знал, чем это может быть чревато.
К тому же его мучил вопрос — а не зря ли он мчался, рискуя жизнью, и не зря ли бросил рюкзак с критически важными для выживания вещами?
Кромка все также мерцала, а мост все также дрожал, не исчезая, впрочем, полностью. Присмотревшись, Ник разглядел болтающийся посреди пропасти рюкзак.
«Может вернуться?» — подумал Ник, только представив, как будет ночевать без палатки, коврика и теплого спальника.
Вытянув правую ногу вперед, он потрогал ей мерцающий мост и с жалостью посмотрел на рюкзак. С одной стороны, без рюкзака ему крышка. С другой — чудо, что он смог пересечь пропасть. Идти или не идти? Быть или не быть?
Ник посмотрел налево, в сторону Линзы, за которой небо стремительно светлело.
«Даже если не погаснет фонарик, — с сожалением подумал Ник, — скоро выглянет солнце и сияние прекратится. Ну почему всегда случается какая-нибудь гадость?!»
Он посмотрел на кромку, которая перестала дрожать и снова засверкала ослепительно-ярким светом.
«Фонарик перестал глючить! Успею!»
Ник вскочил было на ноги и тут же повалился на землю от боли в плече и бедре, которые после появления системного уведомления отошли на задний план.
— Ух, ё! — он вытащил из петли ледоруб, который и впился в бедро и аккуратно ощупал место ушиба. Лопатка врезалась в кость, вызвав болезненные ощущения, но в целом, эта рана была не так страшна. В отличие от боли в плече.
Ник расстегнул куртку и аккуратно пощупал плечо.
«Ну хоть ключицу не сломал! — с облегчением подумал парень, чувствуя под руками намечающийся отек. — Скорей всего ушиб…»
С больным плечом и ушибленным бедром бежать за рюкзаком — идея в высшей степени безнадежная и даже идиотская. Ник с сожалением посмотрел на сверкающий мост и зло усмехнулся. Он прочитал много книг, в том числе и фэнтези? и даже сам пробовал себя в качестве автора (прим автора: прочитать книгу Ника можно будет чуть позже), но всегда искренне недоумевал, как человек со сломанной рукой или другой раной может продолжать бой.
Ему, как костоправу, было хорошо известно, что при определенных повреждениях, физически невозможно двигаться, не то что бежать или драться. Да, адреналин может подстегнуть силы на пару минут, но не более. Поэтому он и злился, глядя на такой близкий, но такой недоступный рюкзак.
«Да еще и фонарик снова заработал!» — Ник с трудом удержался от того, чтобы сплюнуть.
Но стоило ему подумать про налобный фонарь, как кромка неожиданно погасла, а вслед за ней медленно растворился и мост.
— Хорошо, — враз охрипшим голосом пробормотал Ник, наблюдая, как его рюкзак исчезает в темноте. — Хорошо, что не побежал.
Видимо батарейки фонарика, начавшие сбоить минут десять назад, отдали последние капли энергии, обеспечив кромке и мосту прощальное сияние, чуть было не заманившее Ника в ловушку, и окончательно погасли.
«Обидно! — подумал Ник, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не пнуть стоящий в трех шагах валун или не разреветься от безнадежности ситуации. — И что теперь делать?!»
Да, у него есть спасодеяло и котелок с газовыми баллонами, но как переночевать без палатки, спальника и пенки?
«Вариантов немного, — подумал Ник, не замечая, как у него из кармана снова выпадает обертка от энергетического батончика и улетает, подхваченная ветром. — Найти какую-нибудь щель или пещеру или максимально быстро добраться до ретранслятора. И главное, ни в коем случае не использовать системные подсказки и уведомления! Еще пару таких сообщений, и все запасы съем!»
Вынув ледоруб из снега, и убрав его в петлю на страховке, Ник поморщился от резкой боли в левом плече.
Вытащив из бокового кармашка ранца целлофановый пакет, он закинул туда снега и плотно завязал мешочек. Расстегнул пуховку, мембрану и флиску, и сунул получившийся «сухой лёд» себе на плечо.
«Хорошо хоть палки разделил», — подумал Ник, доставая из ранца сложенную треккинговую палку.
Затем он достал из ранца бутылку с водой — термос остался в рюкзаке — сделал глоток ледяной воды и убрал бутылку себе за пазуху — греться от тепла его тела. Следом из кармана появились солнечные очки — еще чуть-чуть и солнце покажется из-за гор и крем от загара.