Проверив, все ли он взял, Ник засунул еще один шоколадный батончик за пазуху, пусть себе греется, и осторожно закинул ранец на правое плечо. Идти будет, конечно, неудобно, но других вариантов нет.
Посмотрев на прощанье на Линзу и отметив про себя, что если её перевернуть, то получилась бы гигантская обсерватория, он хотел было двинуться в путь, как внезапно его пронзила неожиданная мысль.
«А может быть не случайно я видел в пропасти бездонную тьму со звездами?! Может быть эта «Линза Порога» — что такое Порог интересно? — каким-то образом стоит вверх ногами и смотрит в другие миры? Может из-за этого я здесь и очутился?»
Внимание! Вы проникли взглядом в суть вещей!
Скрытая характеристика Восприятие +1.
Текущее значение: 2 (базовое: 2)
И снова приступ слабости, и снова кольнувшее в живот чувство голода. Рука сама потянулась за шоколадным батончиком.
Неимоверным усилием воли, Ник оторвался от еды и убрал половину оставшейся шоколадки обратно за пазуху. Еду нужно беречь. Сделав несколько энергичных вдохов-выдохов, Ник с облегчением улыбнулся — прана из воздуха никуда не делась!
Стараясь больше не смотреть на снежную чашу, в которой он появился после падения в воронку, Ник зашагал вперед — в виднеющийся между двух скал проход. Если он в течение дня не найдет какую-нибудь пещеру или укрытие, он может не дожить до следующего утра.
Парень на время выбросил из головы системные сообщения, потерянный рюкзак и чужой мир, сосредоточившись на поиске дороги. Чем больше он пройдет за световой день, тем выше шансы найти что-то подходящее.
Но если бы Ник присмотрелся к кромке, то он бы смог заметить черную точку, появившуюся по ту сторону пропасти. А если у него был бы бинокль, он с удивлением обнаружил бы, что эта точка — не что иное, как его походный рюкзак.
Интерлюдия Берлога снежного барса
Больше всего молодого барса в серебряном ошейнике напрягала постоянная опека матери. Ладно раньше, когда он еле-еле передвигал лапы, её забота была понятна. Но после того, как сила, дремлющая в Чаше, помогла ему восстановить здоровье, внимание матери раздражало.
Он сбегал уже три раза, но каждый раз его находили и доставляли обратно в берлогу к брату, словно какого-то малявку!
Да и их с братцем отношение… Ирбис фыркнул и плавно стек с привалившейся к стене колонны. После купания в чаше, он не просто выздоровел, он… изменился. Точнее изменилось это тельце.
Его мать и братец не зря обходили чашу стороной. Она до сих пор, даже с учетом вытащенного им браслета, фонила Силой. А от ирбисов тянуло Мощью.
Благодря браслету, который превратился в изящный ошейник, увеличивающийся вместе с его ростом, он научился впитывать эту Силу, усиливая свое тело и стремительно восстанавливая потраченную энергию. Внутри него было, конечно, ядро Мощи, но по сравнению с ядром брата…
Чем отличалась Сила от Мощи он объяснить бы не смог, но точно понимал, что Сила — она разлита повсюду, а Мощь концентрируется внутри. К примеру, он точно знал, что его мать может ударом лапы располосовать каменный валун, но с каждым таким ударом он будет тратить часть внутренней Мощи и жизненной силы.
Он же, после купания в Чаше, начал видеть и чувствовать потоки Силы. И тот же самый валун мог теоретически развалить, изменив энергетическую структуру камня. Он знал, что это реально, но как это сделать пока не понимал. Даже несмотря на помощь браслета. Зато, благодаря серебряному артефакту, он отлично научился чувствовать Силу.
Так, к примеру, он знал, что среди валяющихся у дальней стены человеческих скелетов есть несколько кинжалов, в которых плещется Сила. А кожаный свёрток, пропитанный неприятным запахом эвкалипта, хранит в себе аромат Силы и… орехов?
Но самое главное, он не просто начал чувствовать Силу, он научился ей управлять.
Маленький снежный барс прищурился и потянулся к ярко-синей линии, проходящей под самым потолком пещеры. Отщепив тонюсенький волосик от линии, он направил его на спящего братца.
Легкий порыв ветра заставил ирбиса пригнуть уши и недовольно фыркнуть.
Второй волосик он направил брату в нос.
Ирбис чихнул и недовольно приоткрыл левый глаз.
Третья волосинка направилась прямо в глаз.
— Ррррр! — зарычал ирбис, недовольно, но в тоже время грациозно потягиваясь. — Хххса!
С силой оттолкнувшись от камня, на котором он валялся, брат молнией пролетел полпещеры и врезался в мелкого. Два белоснежных, в серое пятнышко, кота, один из которых был значительно крупнее, превратились в размытый стальной шар.
— Хррра! — отлетевший после мощного удара лапой котенок, оттолкнулся от стены и снова влетел в своего брата.
Драка продолжалась еще пару минут, на протяжении которой мелкий постоянно оказывался сбитым с ног, но раз за разом снова бросался в атаку.
— Мряяя! — недовольно мяукнул уставший здоровяк, предлагая ничью.
Но мелкий по-человечески покачал головой и молча бросился на брата. Мать отпустит его в путь только когда он покажет, что стал достаточно сильным. А тренировки со страшим братом — лучший способ стать сильнее.
Интерлюдия Егерь
— Аааааааууууууу! — закинув лохматую башку назад взвыл получеловек-полуволк.
Он до сих пор не видел никаких уведомлений о получаемых навыках или свои характеристики, о которых его предупреждали пиджаки, но ему было плевать. Он и так чувствовал, как с каждым вздохом его тело наполняется энергией, что его Сила возросла, Выносливость увеличилась, а тело стало гибче.
Пусть не все раны удалось регенерировать, особенно сложно было с находящимся в теле свинцом, но он научился терпеть эту неугасаемую боль, которая постоянно жгла его изнутри. Научился устраивать засады на здешних обитателей и выживать в этом ледяном аду. Правда для этого пришлось дать больше воли внутреннему Зверю, которого до этого он держал в ежовых рукавицах.
«Все-таки правы были эти яйцеголовые, — с невольной грустью подумал Егерь, представив, как он выглядит со стороны. — Со Зверем практически невозможно бороться, только сопротивляться его влиянию, отсрочивая неминуемое слияние… Ну да мне много и не надо», — волколак сорвал с пояса верхонку и шумно втянул её запах.
«Главное — продержаться до тех пор, пока не найду виновника моих бед! Сначала заставлю его поправить неправильно сросшиеся кости и вытащить эти пули, а потом… потом с удовольствием выдавлю из него жизнь!».
Глава 25
Первые три часа Ник двигался достаточно бодро. Где-то ему приходилось пробираться сквозь глубокие сугробы, где-то он двигался по камням, черными пятнами выступающими из белоснежной пустыни. Слева и справа высились скалы, временами смыкаясь у него над головой и оставляя парня в пещере или тоннеле, но Ник упрямо шел вперёд.
Его слегка кружило, а в горле поселился неприятный сухой кашель — последствия ночной переправы. Мало того, что он хорошенько вспотел, так его, видимо, продуло, когда он осматривал плечо и бедро.
Да и плечо с каждым пройденным километром начинало болеть больше.
Но сильней всего Ника беспокоило другое. Дядя всегда говорил ему, что сила не снаружи, а внутри. И Ник чувствовал, а может просто поверил в тепло в животе — там, где находился центр его тяжести и то, что дядя называл точкой силы.
Во время пути, при каждом вдохе на открытом пространстве он чувствовал, как тело наполняется энергией. И вряд ли, честно говоря, без нее он прошел бы так далеко. По сути, получался идеальный круговорот. Нику необходимо было много энергии, и он мог впитывать ее в себя, словно в губку. И всё было бы идеально, если бы не одно но.
Внешняя энергия каким-то образом «вымывала» его собственную точку силы.
Он не мог объяснить, как он это понял, но Ник каким-то образом чувствовал, как то, что йоги называют Чакрами, размываются здешним воздухом, насыщенным праной.
Где внутри него зародилось понимание, что позволь он внешней энергии свободно течь сквозь своё тело, позволь ей корректировать энергоканалы и избавляться от энергетических узлов, ему тут же станет легче. Более того, он сможет и сам управлять внешней энергией! И, чем чёрт не шутит, станет самым настоящим магом!
Другими словами он получит ситхи (прим. автора: способности), чтобы достичь которые йогам требовались десятилетия, а то и столетия!
Но Ник не для того раз за разом расширял границы возможностей своего тела и ума, чтобы в одночасье заменить их на костыли. Он хорошо помнил мертвый воздух пропасти. Да никакой маг, будь он хоть сто раз какой-нибудь магистр магии или архимаг, не сможет пересечь тот мост!
А Ник смог. Смог благодаря своему внутреннему центру. Ки, Ци, центр тяжести — неважно как его называть. По ощущениям Ника он находился в пупке — в районе Манипура чакры (прим. автора: в йоге центр физической энергии). И отчего-то Нику очень не хотелось терять свою точку силы.
Но и умирать от холода и голода ему тоже не хотелось. И если выбор будет стоять между детским желанием сохранить внутреннюю энергию и выживанием, которое гарантирует энергия внешняя, то выбор будет очевиден.
Сейчас он шел по узкому тоннелю, в который в конце концов превратилось горное ущелье. Рука, в которой он сжимал динамо-фонарь потихоньку уставала, но он упорно работал кистью, отчего-то не желая оставаться в темноте.
В принципе, можно было бы остановиться на ночевку и здесь, но его сильно смущала темнота, гуляющие по тоннелю сквозняки и черные оплавленные стены, которые, как будто, тянули из него силы.
Прибавив шагу, он зашелся глухим кашлем и вынужден был остановиться, чтобы перевести дух.
Помимо стен его смущало еще какая-то деталь, вот только Ник, как не старался, не мог понять какая.
«Может прилечь отдохнуть? — возникла в уме притягательная мысль. — Здесь теплее, чем снаружи, хоть и поддувает. Покемарю часик и снова в путь…»
Ноги, уставшие еще после бессонной ночи, гудели, бедро при каждом шаге отзывалось глухой болью, а в плечо, казалось, воткнули раскаленную спицу.