Техническая цель эмпирической психотерапии заключается в активизации бессознательного, разблокировании энергии, сдерживаемой в эмоциональных и психосоматических симптомах, и в обращении сложившегося энергетического баланса в поток переживаний. Во многих случаях этот баланс настолько неустойчив, что его поддерживает лишь напряженное усилие со стороны пациента. В психотических состояниях такое равновесие складывается из остаточного сопротивления пациента, страха перед социальным давлением и социальными мерами пресечения, из терапевтических и институциональных средств устрашения и действия транквилизаторов. Даже при неглубоких динамических нарушениях, т. е. при депрессии, психосоматических расстройствах и невротических состояниях, часто бывает сложнее подавить возникающие переживания, чем выпустить их наружу. В таких условиях для запуска процесса не нужна мощная техника. Достаточно бывает, как правило, предложить новое понимание самого процесса, наладить добрые взаимоотношения и доверительную атмосферу, создать поддерживающую и свободную обстановку, в которой пациент сможет всецело отдаться процессу. Сосредоточенности на эмоциях и ощущениях, нескольких глубоких дыханий и побуждающей музыки бывает обычно достаточно для глубокого терапевтического опыта.
При сильном сопротивлении необходимо использовать специальную технику для мобилизации заблокированной энергии и преобразования симптомов в переживания. Самым эффективным способом достичь этого несомненно является использование психоделических препаратов. Однако, этот подход связан с большой потенциальной опасностью, требует специальных мер предосторожности и соблюдения ряда строгих правил. Ввиду того, что я уже в нескольких книгах описал терапевтическое применение психоделиков и они все равно малодоступны, я остановлюсь на немедикаментозных подходах, которые считаю наиболее полезными, мощными и эффективными.[66] Так как их все объединяет одна общая стратегия раскрытия, они вполне совместимы, их можно использовать комбинированно и в последовательности.
Первую из этих техник я начал разрабатывать в те годы, когда занимался исследованиями ЛСД, как метод устранения остаточных проблем после незавершенных психоделических сеансов. Когда примерно десять лет назад я начал использовать ее отдельно от психоделической терапии, меня не раз впечатляла эффективность этого метода как независимого терапевтического инструмента. Главное в этом подходе — высвобождение запертых энергий в работе с телесными симптомами по точкам наименьшего сопротивления. Традиционно настроенным психотерапевтам такая техника вряд ли покажется полезной из-за ее акцента на отреагирование. В психиатрической литературе ценность отреагирования (абреакции) кроме как для травматических эмоциональных неврозов вообще подвергалась серьезным сомнениям. Важным прецедентом в этом смысле было отречение Фрейда от своих ранних концепций, приписывавших отреагированию значение ведущего терапевтического механизма, и переключение этого внимания на анализ переноса.
Работа с психоделиками и новыми эмпирическими техниками в значительной мере реабилитировала принципы отреагирования и катарсиса в качестве важнейших аспектов психотерапии. Я знаю по своему опыту, что неудачи с отреагированием, описанные в психиатрической литературе, были результатом того, что его не доводили достаточно далеко и использовали несистематично. Терапевты пытались вызвать его на сравнительно поверхностном уровне биографических травм и не допускали до эмпирических крайностей, хотя обычно как раз это и ведет к успешному разрешению. На перинатальном уровне эти переживания могут включать пугающее удушье, потерю контроля, отключение, рвоту и другие Драматичные проявления. Важно подчеркнуть, что механическое отреагирование бесполезно; оно должно произойти в особенной форме, отражающей природу эмпирического гештальта и тип блокировки энергии.
Если испытатель систематически уклоняется от какого-либо конкретного аспекта эмпирического комплекса, механическое повторение остальных аспектов не принесет разрешения. Нужно, чтобы эмоциональная и моторная разрядка переживалась в связи с соответствующим бессознательным содержанием. И не стоит надеяться на значительный терапевтический эффект в применении абреактивных методов, если пациенту не предоставлена неограниченная свобода по всем аспектам переживания, включая перинатальные и транс персональные явления. Несмотря на все то, что я сказал в защиту отреагирования, было бы ошибкой сводить технику, которую я опишу ниже, к одному лишь отреагированию, так как она включает много других важных элементов.
Человек, желающий использовать эту немедикаментозную технику, должен принять полулежачее положение на удобной большой кушетке, на матрасе или на полу с мягкой подстилкой. Затем его просят концентрироваться на дыхании и на телесных ощущениях, отключив, насколько это возможно, интеллектуальный анализ. По мере того, как дыхание углубляется и учащается, полезно представить облако света, нисходящее по телу и наполняющее все органы и клетки. Короткий период этой начальной гипервентиляции с фокусированным вниманием обычно усилит уже существующие телесные ощущения и эмоции или вызовет какие-то новые. Как только этот паттерн четко проявился, можно начинать эмпирическую работу.
Основной принцип — убедить испытателя полностью отдаться возникающим ощущениям и эмоциям, искать подходящий способ их выражения (звуками, движениями, позами, гримасами или сотрясениями), не судя и не анализируя их. В нужный момент ассистент оказывает ему помощь. Работу ассистента может выполнять один человек, хотя лучше, если в паре работают мужчина и женщина. До начала сеанса испытателю нужно сказать, чтобы он старался на протяжении всего процесса как можно меньшим количеством слов выразить то. что происходит его в его теле под воздействием энергии: местоположение блокировок, избыточные заряды в определенных областях, давление, боль или спазмы. Также важно сообщать о качестве эмоций и о различных физиологических ощущениях — о тревоге, чувстве вины, гневе, удушье. тошноте или давлении в области мочевого пузыря.
Функция ассистентов заключается в том, чтобы следить за потоком энергии, усиливать проявляющиеся процессы и ощущения, способствовать их полному переживанию и выражению. Когда клиент сообщает о давлении в голове или в груди, они подчеркивают давление именно в этих областях, просто положив туда руку. Аналогично, различные виды мышечной боли должны быть усилены глубоким массажем, иногда приближающимся к рольфингу. Если пациент чувствует, что он толкается во что-то, ассистенты обеспечивают сопротивление. Ритмичным надавливанием или массажем они могут способствовать позывам к рвоте или спазматическому кашлю, переходящему в рвоту или выделение слизи. Ощущения удушья и сдавливания в области горла, очень часто встречающиеся в эмпирической терапии, могут быть проработаны, когда пациенту предлагают сильно выкручивать полотенце, одновременно проецируя ощущение удушья на руки и на скручивание ткани. Также можно надавить на какую-либо твердую точку вблизи горла, например, на нижнюю челюсть, лестничную мышцу (scalenus) или ключицу; по вполне очевидным причинам гортань — одно из тех мест, где нельзя применять прямое нажатие.
Для работы с некоторыми заблокированными участками можно использовать набор из разных биоэнергетических упражнений и маневров, элементы рольфинга и полярного массажа. Основной принцип — поддерживать начавшийся процесс, а не навязывать какую-то схему, отражающую чью-нибудь теорию или идеи ассистентов. Но и в этих пределах остается множество возможностей для творческой импровизации. Она может приобрести вполне конкретную форму, когда ассистент узнает характер и содержание протекающего переживания. В таком случае его вмешательство может привнести очень точные детали данной темы. Он способен механически осуществить убедительную имитацию конкретного механизма родов, предложить успокаивающий телесный контакт во время переживания ранней симбиотической ситуации с матерью или усилить нажатием пальца в определенном месте боль, переживаемую в контексте прошлого воплощения и связанную, например, с раной, нанесенной копьем или ножом.
Ассистентам нужно чутко следовать за характером переживаний. В идеале их поведение должно отражать траекторию процесса, разворачивающегося во внутреннем мире клиента, а не какие-либо терапевтические концепции и убеждения. Те, кто опробовал эту технику в качестве испытателей, помощников или наблюдателей-участников, часто сравнивают ее с биологическими родами. Процесс разворачивается стихийно, у него есть собственная траектория и внутренняя мудрость. Роль ассистента, как у хорошей акушерки, заключается в устранении препятствий, а не в навязывании собственной схемы естественному ходу дела, кроме как при крайней необходимости.
В соответствии с базисной стратегией, клиенту четко сообщается, что это его личный процесс, и что ассистенты будут лишь «статистами». Если помощь кажется уместной, она предлагается, а не навязывается. На любой стадии процесса у клиента есть возможность прервать всякое внешнее вмешательство при помощи условного сигнала. Мы сами используем слово «стоп»; при его произнесении ассистенты обязаны прекратить всякую деятельность, как бы они ни были убеждены, что продолжение того, что они делают, показано и благотворно. Любые другие реакции игнорируются и считаются частью переживания. Заявления вроде "ты меня убиваешь", "мне больно", "не надо этого делать" (если они не следуют вместе со словом "стоп") воспринимаются как обращение к символическим прототипам, будь то родители, архетипические сущности или фигуры из прошлых воплощений.
Эта работа требует соблюдения фундаментальных принципов этики, и при любых обстоятельствах ассистенты обязаны уважать физиологическую и психологическую терпимость испытателя. Важно разумно подходить к оценке надлежащего телесного воздействия и приемлемой боли. Поскольку давление применяется в местах первоначальной травмы, клиент часто испытывает гораздо более интен