Эту сценку я и застал, когда вышел из-за угла.
— Сегодня Эрнест не в духе? — пожал я руку Оскару.
— Да, товар принимает, как я понял, — кивнул он. — Так что давай быстрее. Отобедай и за мойку, а то он всегда на нервах, когда начинает работать.
А мне кажется, что он немного торчок, если честно. Не могу быть уверенным, но за время работы я заметил, что в такие моменты, когда поступали коробки и ящики на склад, он начинает быть немного активным.
Всё шло так же, как и всегда. Я поел, переоделся и тут же пошёл мыть всю посуду, что накопилась за это время. Дальше была бы либо уборка на кухне, либо мытьё полов в зале, если клиентов немного. Но на этот раз всё было иначе.
— Эй, Томас, — позвал меня Эрнест, когда я мыл посуду.
— Да?
— Тебя видеть хотят.
В этот момент у меня ёкнуло сердце, словно ко мне пришли и сказали — твоё время пришло.
— Кто?
— Кое-какие люди. Давай быстрее, бросай посуду и иди в зал, они тебя ждут.
— Сколько их?
— Тебя это чё, волновать должно? Иди давай…
— Сколько их? — угрожающе низким хриплым голосом спросил я, показывая, что мне нужен ответ. Даже Оскар с Сабиной, которая сейчас ошивалась здесь, удивлённо взглянули на меня.
— Двое, — недовольно ответил он. — Тебя это волнует? С тобой хотят поговорить.
— Да, немного волнует, — уже куда более миролюбиво ответил я, сглаживая острые углы, ведь мне может быть ещё придётся работать здесь дальше. А может и не придётся… — Уже иду, Эрнест.
Я снял большие, по локоть, перчатки, в которых мыл посуду, после чего повесил фартук на крючок. Рука коснулась пистолета, что был заправлен в штаны. Не самое удачное место, но так я мог скрытно носить его без кобуры.
И сейчас, когда он рядом, я ощущал себя более уверенно.
В зале было всего два человека.
Мужчина лет тридцати, плюс-минус два года, и женщина примерно такого же возраста. Они сидели за одним из столов у стенки зала, явно ожидая меня, потому как когда я вышел, оба сразу подтянулись, не сводя с меня глаз. Оба спокойные, я бы даже сказал, расслабленные, но точно готовые к тому, что я выхвачу пистолет и устрою здесь пальбу.
Не обычные люди из банды — одеты слишком прилично для тех. Кто ещё обитает в Нижнем городе… точно не боевики наркокартеля, по крайней мере по лицу такого не скажешь. И не бойцы бабочек Нижнего города, — это целая мафия проституток, что держит один из районов Нижнего города, — там практически все поголовно женщины, мужчин нет. Это кого я могу исключить.
Похожи на людей из какого-нибудь клана, но это вряд ли они — какое дело до меня клану, если только не люди из Хасса или бойцы дома Кун-Суран. Но те бы меня точно захотели убить и не стали бы вызывать поговорить, пристрелили бы на улице. Значит, не клан и не дом.
Они могут быть:
Первый вариант — товарищами отца покойного червя, которые могли прийти выяснять, что вообще произошло, прежде чем устраивать мне смертный приговор.
Второй вариант — противниками отца покойного червя, которые решили завербовать меня, так как узнали, что отец червя меня ищет и мне нужна крыша. Может даже слухи от школы до них дошли, оттого и приехали сюда.
Третий вариант — сторонней организацией, которая тоже предлагает крышу.
А больше я никого вроде интересовать не должен.
Эти мысли пронеслись в моей голове за те секунды, что я шёл к их столику. Благо он был не так близко, хотя забегаловку большой было назвать тяжело.
— Добрый день, — поздоровался я первым, подойдя к столику.
— Здорова, Томас. Ты же Томас, да?
— Да. А вы…
— Зови Бурым. Присаживайся, — указал он на стул напротив себя.
— Хорошо, но прежде хотел бы спросить, о чём пойдёт разговор, — немного настойчиво произнёс я, стараясь не переходить границы вежливости. Сесть я всегда успею, но вот встать в случае чего времени может и не хватить.
— Да ни о чём серьёзном. По крайней мере, мы сюда приехали не карать тебя за то, что ты угрохал сынка одного из довольно влиятельных людей.
— Я его не убивал, — спокойно ответил я.
— Да видишь ли только, всем насрать, что ты говоришь. Слухи говорят обратное, и все прислушаются к ним, учитывая, что именно у тебя были тёрки с этим чмом. Но я тебя не корить пришёл, не подумай, — поднял он обе руки вверх, показывая свои по крайней мере нейтральные намерения. — Наоборот, готов пожать тебе руку, что ты отправил в ад этого уёбка, серьёзно. Бесил меня до чёртиков. Да не стой ты, присаживайся.
Я сел. Просто потому что ко мне сейчас относились по-дружески вежливо, но вот начну делать из принципа, и они могут стать иными. Иначе говоря, не стоит делать что-то из принципа и показывать своё «Я», когда в этом нет необходимости.
— Тебе кофе? Чай?
— Кофе.
— Эрнст! Подкинешь кофейка на троих, будь другом! — крикнул он. Пусть никого в зале не было, но его точно услышали.
— Итак, мне тут одна птичка напела, что произошло, и я понял, что тебе может настать в ближайшее время крышка. Шон был конченым уебаном, но, как и все родители, его батя этого не признаёт и уже рыщет в поисках виновного. То есть тебя, — указал он на меня пальцем.
— Вы пришли предлагать мне крышу.
Я знал такую схему ещё по клану Хасса. Когда происходил конфликт между людьми, бывали случаи, когда Хасса заступался за кого-то из них. И тот становился должником, ведь ему помогли. Таким образом они резервировали себе людей, которые на них потом работали. Бывали случаи, когда сам клан эти разборки и делал, чтоб потом самолично прийти на помощь. Однако потом ты не соскочишь с этого, если только не мёртвым.
— Верно, ведь ты ведь не понимаешь, с кем… — Бурый осёкся, после чего хитро улыбнулся. — Нет, беру слова обратно, ты понимаешь, с кем связался. И выглядишь так, будто уже готов. Но мне интересно, ты уверен, что потянешь это?
— Вы предлагаете мне вступить в ваш наркокартель?
— А мы ведь не говорили, что мы оттуда, — произнесла девушка впервые с нашей встречи, посмотрев на меня, не буду отрицать, красивыми, но холодными глазами.
— Кстати да, Томми, с чего ты взял, что мы из наркокартеля?
Я бы мог сыграть в молчанку, но тогда меня могут заподозрить в том, чего я не делал. Например, что я шпион банды или что-то в этом роде. Было бы неприятно, так как наш дружеский разговор мог бы перерасти в казнь возможного шпиона, где я не дожил бы до завтра — это я мог понять и без глубокого анализа.
А вообще, мне надо бы побольше молчать и не выкладывать всё, что есть, но… ладно, буду учиться на ошибках. А сейчас просто выложу свои умозаключения.
Ведь я догадывался, кто этот Бурый и откуда он меня знает. Просто сложил всю имеющуюся информацию вместе и получил более-менее правдоподобную картинку.
— Ты сказал, что тебе напели, откуда следует, что у тебя есть кто-то из школы, знакомый с ситуацией. А единственные известные мне люди, связанные с криминалом в школе — закладчики. Без обид, но отсюда вывод, что ты тоже с этим бизнесом связан.
Скажу больше: меня только сейчас осенило.
У меня в классе было всего несколько людей, связанных с наркотиками, которые предлагали мне работу ныкать наркотики: Стелла, Брюс и Ким. И учитывая тот факт, что Стелла сама мне сказала, что её парень очень крутой человек, что подтверждается даже иммунитетом от бойкота червя, значит, её парень как минимум на уровне той силы, что стоит за червём. И тут приходит этот Бурый, который пытается меня зарезервировать в обмен на крышу как раз от отца червя. Ведь говорил, что ему кто-то из класса напел.
Может я и ошибаюсь, но мне кажется, что это Стелла.
— Эм… — на мгновение он потерялся, после чего буквально расцвёл в улыбке. — Мне говорили, что ты умный.
Говорили, что умный? Значит, скорее всего человек в моём классе, и всё больше похоже на то, что это Стелла.
— Но, видимо, при всём своём уме ты не совсем правильно оцениваешь масштаб того, что может произойти. Может тебе кажется, что отец глисты какой-то авторитет с десятком-другим человек, но я хочу кое-что объяснить. Отец глисты — чел из нашего наркокартеля, который отвечает за приём всей наркоты, которая стекается в Нижний город, попутно отправляя товар дальше на север, юг и запад. Можешь представить, сколько у него сил, влияния и денег. Вижу, что ты парень крепкий, явно понимаешь, во что влип, и имеешь опыт в этом деле, учитывая, что бесследно исчезли семнадцать человек, и их никто до сих пор не нашёл. Но поверь, он тебя сожрёт. Без надлежавшей помощи.
Так… моя ситуация… ухудшилась. Причём баллов на десять из десяти. Отец этого идиота — одна из шишек наркокартеля, и… у меня тут же появился вопрос, что делает сын такого человека в школе для самых-самых? Не поверю, что денег на нормальную не было. Но сейчас даже не это важно. Я был готов побороться с какой-то бандой максимум, но глупо спорить с тем, что потягаться со всем наркокартелем я просто не смогу.
— Без вашей помощи, — уточнил я.
— Верно, без моей.
Я ему нужен как предлог, чтоб начать войну с папашей червя и отжать его должность — вот что я понял. Я стану его человеком, и мои проблемы будут его проблемами. Так действовало в клане и даже в группе Малу, так действует, скорее всего, и здесь.
Зачем ему такая мелкая сошка с такими проблемами? Ответ напрашивается один — из-за этих самых проблем. Причём и причины уже озвучил — тот отвечает за ввоз наркотиков сюда, и там крутятся реальные деньги. И мои проблемы он использует как предлог в столкновении с папашей червя, причём выставив себя ещё и жертвой. Никто тогда не сможет обвинить его в рэкете у собственных товарищей по бизнесу.
Что касается вопроса, разрешит ли ему наркобарон прикарманить долю отца червя, то тут, скорее всего, вопрос уже решённый. Такое подготавливают заранее.
Остаюсь лишь я, как ключик к конфликту, который складывается очень удачно, ведь из-за сына отец уже не остановится.
— К тому же, если думаешь, что будешь возиться с наркотой, то зря волнуешься, Томми, — усмехнулся он.