— Тут зависит исключительно от того, сможете ли вы их вывезти оттуда или нет. Но навряд ли будет очень большой бабах, скорее пожар, который всё уничтожит. Всё-таки шастающий по Нижнему городу ОБС, — Отдел Безопасности Страны, — не то чтобы мне хотелось видеть.
— Значит, вывозим, — кивнул Гребня.
— Если только сможете. Почём зря рисковать не стоит.
— И когда начнётся жарка? — поинтересовался Француз.
— Через два дня, — ответил Бурый. — Через три уже приедут за грузом, поэтому позже нельзя.
— Жаль, что не раньше, — вздохнул Пуля. — Это же лезть на чужую территорию. А некоторых из нас знают в лицо.
— Грим тем, кого знают, — без каких-либо сомнений ответил Бурый. — А потом в машину и с песней к ним на территорию. К тому же, вы будете не одни. С вами отправятся люди Феи.
— А им можно доверять? — спросил я.
— Абсолютно. В отличие от некоторых хуесосов, она готова защищать свою территорию и бить в ответ так же сильно, как бьют её. Мы лишь поможем ей. Иначе после неё уже нашу жопу будут подпаливать зажигалкой. Ряба был началом. Это лишь показывает, что война углубляется в территории, и теперь каждый может стать целью. Особенно сильно заметные из нас, — красноречиво посмотрел он на меня.
— Планы? Где искать? Как подъехать, где расположено? — перечислил пункты Гребня. Подозреваю, что в таких делах он главный.
— Всё будет. У нас есть кое-кто, кто предоставит более точные данные об этом, так что всё будет вплоть до описания дверей на вашем пути.
— Увозить как? Будет грузовик?
— Да, мы заказали рефрижератор. Один развозит там еду, спирт и наркотики, и мы подобрали похожий на него. Он не вызовет вопросов, если его пригнать к ним.
— Приедем тоже на нём? — спросил я.
— Ага, остановит вас банда, а вы что скажете? Заперли себя случайно в холодильнике? — усмехнулся он. — Заехать на территорию раздельно будет куда безопаснее.
Я не разделял его мнения, считая, что как раз-таки заехать на грузовике будет безопаснее, чем в машинах на виду, но не стал спорить. Ему виднее.
— Тогда как вывезти в этом рефрижераторе оружие, если они могут всё проверять?
— Не важно. Главное — добраться до нашей территории, а там уже боевики прикроют.
Складный план получался. Вроде и не сложный, но зная, как всё проходит на самом деле, я мог предположить, что всё обернётся наихудшим вариантом из возможных. Естественно, я это не озвучу, но мысль не покидала моей головы, словно заноза.
— Есть ещё вопросы?
— Склад, где бы он ни был, будет охраняться, причём очень хорошо. Начнись что, и вся банда сбежится на стрельбу, — высказался Пуля. — Мы будем как-то отвлекать или что, прежде чем придём за грузом?
— Думаю, что будет провокация, — улыбнулся Бурый. — Причём такая, чтоб привлечь как можно больше людей. Я думаю, стоит устроить пожар или перестрелку, которая отвлечёт всех, пока вы будете творить зло и содомию. Хотя постарайтесь всё же без шума.
Почему-то в голову сразу пришла история с ограблением банды в моём родном городе. Мой план тоже выглядел очень нереалистично, однако мы провели его вполне успешно, не считая двух пуль в моём теле.
— А что насчёт импульсников? В бандах вроде такие водятся, — напомнил Француз. — Не хочется стать человеком гриль или перцем, фаршированным свинцом, лишь потому, что там был барьер.
— Боюсь, тут уж методом тыка. Я подгоню оружие, которое должно будет справиться с такой проблемой, бронебойные пули там, гранаты и так далее, но не думаю, что там будут сверхсильные бойцы. В конце концов, имей там кто-то реальную силу, они не стали бы сидеть в Нижнем городе.
В этом он был прав. Тот, кто имел мало-мальски нормальные силы, сразу находил работу получше, если только не был идейным бандитом.
Но тут у меня появился важный вопрос.
— А почему этим не займутся боевики? Они же лучше к подобному подойдут. И их больше, а нас всего семеро.
— Не семеро, а больше. Люди Феи тоже будут с вами работать, — напомнил он, словно пытаясь соскочить с темы.
— Но даже так, боевиков всё равно в разы больше, и они лучше подготовлены, — заметил я.
Кажется, я попал на вопрос, на который Бурый отвечать не хотел — вижу по его тяжёлому взгляду, которым он меня сверлит. Однако и смолчать теперь он не мог, так как взгляды остальных сошлись на нём, словно спрашивая: «А действительно, почему?». Все, кроме Панка, кстати говоря, он тоже смотрит на меня, а не вопросительно на Бурого. Не значит или это, что он в курсе дел? Наверное, так оно и есть.
— Хороший вопрос, — кивнул Бурый, решив всё же ответить. — Суть в том, что вы мои люди. Люди, которым я безоговорочно доверяю. И есть вещи, которые, как мне кажется, не могут быть решены силами картеля, хотя нам угрожают. Вы уже поняли это по Рябе. Я хочу обезопасить нас, однако не могу доверить это дело тем, кому сам не доверяю. Да, их больше, согласен, но количество играет здесь не самую большую роль.
А мне кажется, что самую большую роль играет именно это. А эта речь о доверии и дружбе не более чем попытка не отвечать на вопрос.
Ведь самое главное он и не озвучил, возможно даже боялся озвучить, хотя все, скорее всего, и так уже поняли — сам наркобарон не в курсе, что задумал Бурый, и вся операция проводится за спиной Соломона. А боевики вполне могут рассказать своему главному боссу, что они делали, и это может ему не понравиться. Потому Бурый посылает тех, кто не проговорится.
То есть нас.
Причина понятна — лишить бандитов оружия на продажу и, как следствие, денег и доверия партнёров. И понятна выгода для картеля — это ослабит врага. Непонятно лишь то, почему это делается за спиной картеля, хотя, по идее, должно пойти ему на пользу? Значит, есть и какая-то другая причина?
Короче, объяснение, что нас отправляют из-за доверия, вообще никак не вяжется с тем, почему не отправляют боевиков, которые так же верны картелю.
Но я не стал дальше раскапывать этот вопрос, так как таким образом можно вполне себе и могилу выкопать. Как не стали на этом акцентировать внимание и остальные.
— Значит, послезавтра мы выступаем? — спросила Гильза.
— Всё верно, послезавтра. Но завтра чтоб каждый здесь был. Сейчас мы с Гребней прогоним важные моменты по плану, чтоб потом не было неожиданностей.
На этом наше собрание было закончено, так как вопросов больше ни у кого не было.
А они должны были быть, потому что всё выглядит так, будто мы работаем против своих же. Может быть картель не знает про это оружие, и Бурый хочет его прибрать к рукам? Хотя нет, вряд ли, он же сам сказал, что если что, то уничтожить.
Нет, не знаю, потому что не хватает информации. Из-за этого причин может быть просто море.
Когда я уходил, случайно встретился с Панком взглядом. Оба с разбитыми лицами друг напротив друга, словно отражения нашей жестокости. Как мать называла таких, два брата-акробата. Он смерил меня взглядом, после чего, не сказав ни слова, отвернулся. Очень надеюсь, что меня не поставят в пару вместе с ним.
Теперь я предпочёл бы пару с Фиестой, так как она, по крайней мере, на меня с кулаками не нападала и вроде как после того момента с пистолетом больше подобных фокусов не выкидывала.
***
Дома меня ждала Саки. Хотя я и опасался, что она вскроется, обокрадёт или даже затопит квартиру, всё обошлось. Она была живой и здоровой, пусть немного и уставшей на вид. Но такое состояние объяснялось тем, что мои полы были чисты как никогда. Я, конечно, и до этого мыл их, но здесь была видна рука или профессионала, или очень настырного человека, который драил их, не покладая рук. То же самое можно было сказать и о туалете, где ванна приобрела хотя бы желтоватый оттенок.
— Вот! Как я и говорила, — одарила она меня своей беззубой улыбкой, когда я оглядел результаты её трудов.
— Ясно, ты молодец, — кивнул я, выгребая покупки на стол. Я снова купил мыло, полотенца, зубную щётку, мочалку и ещё по мелочи, чтоб можно было обеспечить удовлетворение первичных нужд моей новой временной сожительницы.
— У тебя, кстати… на лице синяк, — проявила она чудеса внимательности. — Ты подрался? — и дедукции.
— На работе ударился, — кивнул я.
— А кем ты работаешь?
— Строителем.
— Строителем… — протянула она. — Ну теперь я буду знать, к кому обращаться, если вдруг захочу купить себе новый дом, — обрадовалась Саки непонятно чему.
— Ага.
Если только она решит построить собственную наркоимперию.
— Кстати, Саки, а ты так и не рассказала ничего о себе, — решил я перевести стрелки, прежде чем она начнёт задавать другие, не самые удобные вопросы, на которые мне не хотелось отвечать. — Откуда ты? Кем была? Как очутилась здесь?
— Ну… вряд ли мою историю можно назвать эталоном для подражания, — слабо улыбнулась она, явно стыдясь своего прошлого.
Я тем временем перебазировался к кухонному столу готовить ужин.
— Сомневаюсь, что в Нижнем городе вообще есть истории для подражания, — ответил я.
— Так-то оно так, но… Я сбежала из дома.
— Сбежала из дома? Из-за родителей?
— Парня, — почему-то я сначала именно на этот вариант подумал, но решил, что он слишком банален. — Он был классным и хорошим. Знаешь, есть такие люди, очень чуткие, и он был одним из них. Казалось, что он знал всё, что творится у меня на душе. У него были такие крепкие руки, а ещё он…
Я продержался две минуты, слушая то, каким же классным он был. В голове выстраивался образ едва ли не суперчеловека с открытым добрым сердцем, который наказывал плохих и всегда помогал другим, был дерзок и скромен одновременно, смел и при этом неуверен. Другими словами — целый набор противоречий. Такое описание было характерно для влюблённых, что готовы обожествлять своего избранника. И куда более странно это было слышать от той, кого этот избранник и бросил.
К тому же, если он был таким, каким она его описывает, где же он?
Этот вопрос я и задал ей, на что Саки смутилась.
— Он… мы разошлись.