Но хуже всего в этом было то, что поднялось большое серое пылевое облако, в котором не было видно гостя, что перебрался на наш этаж таким экстравагантным способом. А то, что там кто-то был, я даже не сомневался.
Потому мне и видеть его было не нужно— коридор такой узкий, что здесь особо и не спрячешься. Потому я просто поднял автомат и крикнул:
— К стене!
Пулю просить дважды не пришлось. Он отскочил в сторону, прижавшись спиной к правой стене и давая мне возможность открыть огонь.
Я надавил на спусковой крючок, и автомат выдал в плечо уже знакомые толчки отдачи. И с этими выстрелами время словно ускорило шаг. Весь мир сузился да этого самого коридора, который был передо мной. Здесь теперь были только я, автомат, Пуля и противник. Всё остальное стало лишь ненужными декорациями, которые создавали наше поле боя. А в голове лишь одна мысль — где эта тварь?
И она не заставила себя долго ждать.
Едва я сделал первые три выстрела в белое облако, как оттуда вылетело нечто седое с такой скоростью, что я не успел среагировать и прицелиться в него. Не успел даже рассмотреть, во что мне вообще стрелять надо. Казалось бы, узкий коридор, сложно промахнуться, а нет, это нечто прыгнуло на левую стену, потом прыжок на противоположную, и вот она уже перед Пулей. Едва тот успел вскинуть пистолет, как седое нечто бьёт его, будто отбрасывая обычный мусор с дороги. Он улетает, как игрушка, в открытую дверь нашего склада.
Но этих мгновений, что тварь была занята Пулей, хватает мне. Теперь я вижу цель, и ничто мне не мешает. Прицеливаюсь и начинаю стрелять, отступая назад. Ни отдачи, ни запаха пыли и песка, ни страха — всё пропало и сузилось только до цели, что меня атаковала. В такие моменты ты даже бояться не успеваешь, тут бы поспеть всё сделать.
Но я явно недооценил возможности этого седого нечто. Или переоценил свои.
Существо тут же прыгнуло с линии огня на стену. И оказывается, что тварь не седая, а вполне себе чёрная, просто была в пыли. Быстро перебирая лапами прямо по стене, оно сократило и до того маленькое расстояние между нами. Очередь по стене, и я снова просто не поспеваю. Оно спрыгнуло на пол, поднырнуло под очередь из автомата и бросилось на меня.
Рефлекторно, чтоб хоть как-то закрыться от твари, я выставил перед собой автомат, и через долю секунды меня припечатало к полу, да так, что весь дух выбило. В глазах всё пугающе потемнело на секунду, а из груди вышел весь воздух. Казалось, что грудная клетка вообще не может сделать вдох. Но в тот момент я и не думал об этом, даже не заметил особо.
Я в ужасе вглядывался в то, что напало на нас.
Волк. Самый настоящий волк. По крайней мере голова, которая впилась в несчастную «М4», что разделяла нас. Какое-то мгновение, растянувшееся едва ли не на минуту, я рассматривал оборотня в упор: белые зрачки, огромные зубы, слюна, которая капала на меня, этот кожаный нос, немного шероховатый, как у собак, волчья морда, покрытая шерстью.
От него несло псиной, этот запах я мог почувствовать даже сквозь пыль. Мокрая собака.
Оборотень давил на автомат, быстро прижимая его ко мне и пытаясь убрать единственную преграду между моим лицом и его зубами. И я сделал то, что пришло в голову — нажал спуск. Грохот прямо над моим левым ухом, и раскалённые гильзы весело начали вылетать прямо в глотку этой собаки.
Мгновенно оборотень отпустил автомат и отпрыгнул назад, рыча и отплёвываясь. Я же, получив свободу, сел и вновь начал стрелять, уже не пытаясь встать, просто не успевая. Мне едва удалось попасть. Тварь метнулась в сторону так быстро, что я просто не поспевал за ней, но каким-то чудом всё же попал.
Но вот незадача, оборотень словно и не заметил ранения. Я успел всадить в существо пули две или три прежде, чем автомат с сухим щелчком оповестил меня, что магазин закончился. Это услышал и оборотень, которому это будто послужило сигналом к нападению. Он бросился ко мне и… не успел допрыгнуть. С другого конца коридора открылся шквальный огонь.
Господи, это было очень вовремя…
Я буквально почувствовал облегчение, опустившееся на меня. В такие моменты ты любишь своих людей больше всех на свете и готов расцеловать их за спасение.
Чтоб не попасть под шальную пулю, я лёг на пол, быстро откатываясь поближе к стене в угол в то время, как оборотень, дёргаясь от каждого попадания, бросился к окну. Даже не заметив меня, на четырёх лапах допрыгнул к окну, но в последние мгновение споткнулся и просто вывалился через оконный проём на улицу.
Мимо меня пробежали Француз с Гребней. Я тоже, не теряя зря времени, подскочил, уже запихивая новый магазин в автомат, после чего высунулся вслед за ними в окно. И уже в три ствола мы начали стрелять по оборотню, который довольно резво прыжками пересёк двор и скрылся в подворотне. Только хвостом и вильнул напоследок.
Мы смотрели на подворотню, где он скрылся, немного опустив автоматы. Повезло нам, что он убежал? Или наоборот, сейчас сюда приведут всю братию? В любом случае, надо было сейчас очень быстро убегать.
— Что это… — только было начал Француз, как за нашей спиной грохнул выстрел.
Не сговариваясь, мы резко обернулись и, только завидев перед собой силуэт, несильно разбираясь, что перед нами, открыли огонь.
Ещё один оборотень.
На наше счастье.
Неловко бы вышло, окажись этот силуэт Пулей. Но он умный парень, понимал, что ни в коем случае нельзя стоять на линии возможного огня даже своих союзников.
Весь шквал пуль обрушился на тварь. И как выяснилось, пули всё же могут его достать, просто их нужно значительно больше, чем обычно. Эта тварь могла бы нас, трёх идиотов, что отвлеклись на другого оборотня, просто вытолкнуть в окно, но Пуля был тут как тут.
Попав под огонь, оборотень было бросился к нам, перебирая всеми четырьмя лапами и, видимо, рассчитывая на быстрый рывок, но едва ли смог преодолеть хотя бы половину пути. Под шквалом пуль, который выбивал из него слишком скромные фонтанчики крови, оборотень быстро замедлился, запнулся и рухнул на пол, немного проскользив по нему уже мёртвой тушей.
И первым сообразил, что надо делать, Гребня. Бегом он оказался около оборотня, после чего достал пистолет и выстрелил ему в голову. Не единожды, до тех пор, пока затвор не оказался в крайнем положении.
Только после этого, казалось, он успокоился, а у оборотня теперь зияла огромная дыра в голове.
Глава 103
Я окинул взглядом разрушенный коридор. Всё в отметинах от пуль. В центре коридора, словно маленькая баррикада, лежали куски бетона, деревянных балок, краски и штукатурки. Облако от провала в потолке пусть немного и рассеялось, но всё равно чувствовался этот густой тошнотворный запах пыли. Здесь словно был ожесточённый бой, и выглядело это как хроники какой-нибудь войны из горячих точек.
— Что за хуйня? — пробормотал Француз. Я в первый раз слышал, чтоб он вообще матерился.
— Это оборотень, — ответил я. — Одна из версий его.
— Версий? Так их ещё и много? — покосился он на меня.
— Есть такие, что ты не отличишь их от людей.
— И они питаются людьми? — спросил Пуля, держась за грудь и не выпуская из рук «Орла».
— Нет, очень навряд ли. Те, кого я знал, питались как обычно.
— Ты знал их?!
— Было дело, — не стал отрицать я и кивнул на Пулю. — Ты как?
— Кажется, мне сломали ребро.
— Надо уходить, — заключил Гребня. — Сюда могут вернуться.
— Да, надо, — согласился я. — Захватим по ящику ещё?
— Нет, валим. Я закрою дверь. Может и не прознают про склад.
Но едва он вытащил ключ, как послышался чудовищный хруст костей. Мы тут же обернулись, уже целясь в источник этих страшных звуков. Но он оказался безобидным, пусть и жутким на вид.
Тело оборотня возвращалось в человеческий вид. Оно трансформировалось с хрустом, который подразумевал, что сейчас кости покойника буквально ломаются, чтоб сменить форму на нужную. Череп перестаёт выпирать, челюсть втягивается обратно, пальцы уменьшаются, шерсть буквально слазит с него.
Меньше минуты, и перед нами, застывшими в прострации, лежит обычных мужчина, ничем не отличимый от других людей. Только мёртвый. И на нём остались раны, рваные, но, к удивлению, немного затянувшиеся. Будто с размером тела уменьшалось и всё остальное, либо…
Гребня подошёл к человеку и выстрелил тому два раза в голову.
Нет, теперь точно мёртв, я отсюда вижу, как растекается лужа крови под его головой.
— Теперь понятно, почему никто не говорил об оборотнях, — пробормотал Француз. — Оборотней после смерти так-то и нет.
Где-то на улице раздался вой.
— Уходим, быстро! — приказал Гребня, даже не заперев дверь.
Мы бросились вниз по лестнице, но успеть нам было точно не суждено, будто кто-то специально сюда запускал оборотней. Может так оно и было, а может мы в самом волчьем логове, так как что-то тихо здесь: ни людей, никого вообще нет.
Через окно коридора лез оборотень. Тот же самый или нет, я сказать не мог, но, завидев нас, он скрылся обратно. Гребня, увидев его, даже стрелять не стал. Не потому что не успел, а из-за ещё одного, который выскочил перед нами с лестницы. Но в три ствола мы смогли его остановить и буквально отбросить к стене, около которой изрешетили тело, не забывая оглядываться…
К нашему счастью, так как через дыру в потолке лез ещё один. Но был сбит выстрелом из «Орла» Пули.
Каким бы сильным и живучим оборотень не был, пуля, которая пятидесятого калибра, так ещё и при попадании раскрывающаяся подобно розочке и рвущая все мягкие ткани на своём пути, не оставляла шансов.
Возможно, в этом и был секрет. Да, обычная пуля оставляет страшные раны, но всё же не такие, как эти. Они не обладали такой останавливающей силой и для оборотней были куда менее опасны. Здесь же результат на лицо — пуля не прошивала, она будто била в противника. В нашем случае оборотня.
За моей спиной загрохотали выстрелы, а я открыл огонь по оборотню, что пробрался сзади. Как оказалось, чем дальше он был, тем легче было по нему попасть, или же этот был не таким вёртким. Оборотень бросился к одной стене, к другой, к потолку, однако уйти не мог. Но и убить я его не смог. Выдержав столько попаданий, от которых бы и медведь, наверное, помер, — не эксперт, но мне так кажется, — он залез в дыру в потолке.