С Бабьим Яром также ассоциируются и другие широко известные трагические события и обстоятельства.
Наверняка многие слышали о «матче смерти», прошедшем в Киеве в августе 1942-го между местной и немецкой футбольными командами. Киевляне тогда выиграли 5:3, а через несколько дней большая часть команды была арестована и помещена в Сырецкий концлагерь. Потом некоторым удалось бежать. Троих футболистов расстреляли.
Некоторые читатели, возможно, вспомнят еще один трагический эпизод в истории Бабьего Яра, уже послевоенный – так называемую Куреневскую трагедию. Эта техногенная катастрофа произошла в Киеве 13 марта 1961 года: размыло дамбу, перекрывавшую Бабий Яр, куда 10 лет сливали отходы производства (пульпу) ближайших кирпичных заводов. Тонны пульпы из Бабьего Яра затопили район Куреневка и привели к многочисленным жертвам. В официальном отчете комиссии по расследованию катастрофы сообщалось о 145 погибших.
Куда менее известна, к сожалению, история восстания заключенных-смертников в Сырецком концлагере. Один из немногих выживших после восстания и побега, Захар Трубаков, подробно рассказал о тех событиях в своей книге «Тайна Бабьего Яра», выпущенной в Тель-Авиве в 1997 году.
Захар Абрамович Трубаков
Родился в 1912 году в многодетной еврейской семье. Отец был портным, мать – домохозяйка. С 13 лет начал работать.
К началу войны работал мастером на Киевском заводе № 225. Завод вскоре был эвакуирован, но Захар остался в городе: жена тяжело болела, и на руках была двухлетняя дочь.
В феврале 1943 года был отправлен в Сырецкий концлагерь, примыкавший к Бабьему Яру. Стал активным участником лагерного подполья.
Вошел в число немногих узников, выживших после восстания и побега.
«Судьба хранила Захара: ни аресты, ни голод и болезни, ни концлагерь не остановили его тяги к свободе, желания вырваться на волю. Как это ему удалось? В любых условиях он был добр к людям, умен и осторожен с врагами. В экстремальной ситуации это тоже помогает и спасает» (из предисловия к книге Захара Трубакова «Тайна Бабьего Яра»).
После освобождения Киева Трубаков «по горячим следам и на свежую память» стал записывать все эпизоды, имена и фамилии участников тех событий; поэтому «Тайна Бабьего Яра» – это в полном смысле документальный роман.
Анатолий Васильевич Кузнецов
Русский советский писатель – «невозвращенец».
Родился в Киеве в 1929 году. В течение двух лет немецкой оккупации Киева был свидетелем событий, происходивших в городе, вел дневник. Впоследствии эти записи легли в основу документального романа «Бабий Яр». В 1966 году решил опубликовать роман, но встретил много препятствий. Тем не менее поскольку текст уже был одобрен идеологическим отделом ЦК КПСС, то в конце концов был издан в сокращенном виде: сначала в журнале «Юность» (№ 8–10, 1966), а через год в издательстве «Молодая гвардия». В 1969 году выехал в творческую командировку в Лондон, где вскоре объявил о своем отказе возвращаться в СССР и обратился к правительству Великобритании с просьбой о предоставлении политического убежища. Просьба была удовлетворена.
В 1970 году в издательстве «Посев» был опубликован полный текст «Бабьего Яра», снабженный авторским предисловием и послесловием, в которых Кузнецов рассказывал читателям историю написания и первой публикации романа, пострадавшего от вмешательства советской цензуры.
В 1979 году Анатолий Кузнецов умер в Лондоне от остановки сердца.
Сырецкий концлагерь
В июне 1942 года на северо-западе Киева, в районе Сырец, в нескольких сотнях метров от урочища Бабий Яр, немецкими оккупационными властями был создан концентрационный лагерь. Комендантом лагеря был назначен штурмбаннфюрер СС Пауль Радомски.
Из книги Анатолия Кузнецова «Бабий Яр»:
«Лагерь был выстроен к весне 1942 года над самым оврагом Бабий Яр, став своего рода “пропускным пунктом” к нему. Для разнообразия, что ли, немцы называли этот лагерь “Сырецким”, хотя собственно район Сырец находится значительно дальше. Может, новое название понадобилось потому, что слова “Бабий Яр” стали в Киеве уже одиозными. Немецкое название “Сырецкий лагерь” затем употреблялось и в советской официальной терминологии, внося путаницу. Но овраг и лагерь по сути и территориально были одним целым, и в народе этому комплексу всегда было только одно название: Бабий Яр».
(Ранее, с сентября 1941 года, действовал концлагерь на бывшей ул. Керосинной в помещениях казарм Бендерского полка; до июня 1942 г. заключенные находились под открытым небом.)
Сырецкий лагерь предназначался для евреев и цыган, а также врагов нового режима – коммунистов, комсомольцев, подпольщиков и военнопленных. Заключенные жили в землянках.
«Записка бывших заключенных Сырецкого концлагеря Д. Будника, В. Давыдова, З. Трубакова, И. Долинера, В. Кукли «В Сырецком концлагере» свидетельствует: «Контингент лагеря все время менялся, ибо одних убивали, вешали, добивали, а на их место привозили новых. Лагерь состоял сначала из 16, а затем из 32 землянок и был обнесен двумя огромными зонами по три ряда проволоки каждая. Через каждую зону проходил ток высокого напряжения. Вокруг лагеря стояла огромная полицейская охрана. Дежурная смена охраны состояла из 120–150 полицаев и нескольких собак».
Общее количество погибших в Сырецком концентрационном лагере за время его существования оценивается в 25 тысяч человек.
Сопротивление
Татьяна Евстафьева в очерке «Сырецкий концентрационный лагерь» пишет: «…несмотря на страшные издевательства и жестокость наказания, заключенных не оставляли мысли о побеге из концлагеря, и некоторым удавалось бежать. Из показаний рядового 23-го полицейского батальона СС Н. Пацьоры: “Случаев бегств советских граждан и военнопленных из концлагеря было много, но случаев в период, когда я стоял на посту по охране концлагеря, побегов было два: так, в конце июля 1943 г., будучи на посту в концлагере Бабий Яр, ночью совершили побег пять советских военнопленных. Утром были организованы их поиски, в которых принимал участие лично я, однако поиски результатов не дали и убежавшие не были пойманы”… “В лагере был врач Иванов (бывший военврач), был еще один врач. В марте или апреле, во время налета авиации на город и лагерь, они совершили побег” (из показаний бывшего полицейского Н. Румянцева)».
Из «Записки бывших заключенных»:
«В мае 1943 года в концлагере возникла подпольная группа по организации побега из лагеря. Благодаря хорошей конспирации группа просуществовала длительное время и провела большую подготовку к побегу. Возглавил и организовал группу Аркадий Иванов, который впоследствии был разоблачен провокатором Боярским и расстрелян с небольшой группой наших товарищей».
В связи с конспирацией полный состав группы никому известен не был. Сами подпольщики считали, что их было 25–30 человек, в том числе Аркадий Иванов, Иван Талалаевский, Сергей Бестужев, Д. И. Будник, В. Ю. Давыдов, Зильбершмидт (Г. Бажанов), Захар Абрамович Трубаков, Л. Долинер, Я. Капер, Л. Кадомский. Пятеро из них – Иванов, Талалаевский, Бестужев, Зильбершмидт и Кадомский – погибли.
Часть фамилий остались неизвестными.
Целью подпольщиков была организация массового побега. Заговорщики планировали «снять охрану и, прорвавшись за зону лагеря, пробиваться к партизанскому отряду».
Несмотря на тяжелейшие условия жизни – если это можно назвать жизнью – в концлагере, узники подошли к решению поставленных задач по-военному четко и организованно. У каждого была своя миссия и свой «участок работы».
Для увеличения сил группы осуществлялась постоянная вербовка «своих людей» в лагере. Сами заговорщики считали это «нелегкой задачей»: «Однако это было необходимо, и количество подпольщиков все время увеличивалось».
Остальные «задачи» были не менее трудными и в большинстве своем смертельно опасными, причем не только для заговорщиков, но и для их помощников «снаружи».
Из «Записки бывших заключенных»:
«Связь с внешним миром осуществлялась следующим путем: за зоной лагеря копали дерн, и заключенные лагеря, запряженные в подводу, перевозили этот дерн в лагерь. Когда подвода заезжала в лесок, находившийся в 0,5 км от лагеря, там нас ожидали женщины, приносившие передачи. Полицаям давалась водка, сало, яйца и друг. За что нам разрешали 5–10 минут посидеть и поговорить с приходившими к нам. Во время этих встреч мы получали и передавали полную информацию».
Понимали ли эти «женщины, приносившие передачи», имена которых уже никто не вспомнит, чем они рисковали?
«Иногда начальник лагеря фон Радомский ловил приходивших женщин и расстреливал их на месте, но, к счастью, он контролировал этот лесок довольно редко».
Связь с партизанами налаживали через родственников. И не только.
«Талалаевский, Трубаков, Долинер через приходивших к ним родственников установили связь и даже имели две встречи с братом Талалаевского, приехавшим непосредственно из партизанского отряда к лагерю.
Давыдов В. Ю. через приехавшую к нему из Кагановичского района Киевской области врача Омельченко Н. А. установил связь с партизанами Полесья и полностью уточнил на случай удачного побега путь следования людей для соединения с партизанами.
В то же время при встрече с Омельченко от нее были Давыдовым получены две советские газеты и листовка, которые им затем были переданы Трубакову и Буднику Д. И. для дальнейшего распространения».
Особое внимание уделялось матчасти.
«Заключенные Бестужев, Долинер, Фельдман и др. изготовляли тайком от немцев в мастерских финские ножи, которые нужны были для организации побега. Будник Д. И. проводил электролинию к центру лагеря, которая должна была дать нам возможность в нужном случае выключить из линии ток высокого напряжения.
Зильбершмидт (Бажанов), Кадомский, Давыдов, Трубаков, Долинер, Капер, Котляр В. изготовляли по заданию Аркадия Иванова в большом количестве стремянки и лестницы, необходимые для штурма проволочных ограждений.