Главные подразделения БСВ находились в Верхней Баварии и Бадене, другие нелегальные организации и группы советских военнопленных и остарбайтеров – в Дюссельдорфе, Кельне, Ахене, Нюрнберге, Саксонии и Ганновере, а также в Австрии, присоединенной к Германии еще в марте 1938 года. Между всеми центрами были налажены прямые и косвенные двусторонние связи.
События 1942–1944 годов, связанные с деятельностью БСВ, описаны в различных источниках, научных и публицистических, крайне противоречиво – в связи с чем хочется надеяться, что история этой организации станет в обозримом будущем предметом вдумчивого и последовательного научного исследования, коих на сегодняшний день очевидно недостает. Не претендуя на статус такового, данный очерк ставит своей целью лишь общее описание более или менее установленных событий (точнее – одну из версий этих событий) и известных персонажей.
В Баварии отдельные подпольные группы возникли в лагерях военнопленных и рабочих лагерях весной 1942 года. Особенно много таких лагерей было сконцентрировано в районах Мюнхена, Нюрнберга, Хаммельбурга и Моосбурга. Здесь же, в центре Германии, располагалась значительная часть военно-промышленных предприятий – считалось, что так безопаснее в условиях англо-американских бомбардировок.
Именно в Мюнхен прибыл 1 июня 1942 года в качестве восточного рабочего человек, с чьей деятельностью связывают образование БСВ, – Иосиф Фельдман, «род. 24 августа 1900 г. в Запорожье».
Фельдман
По информации начальника Мюнхенского гестапо Шефера, до июня 1941 года Фельдман был начальником отдела НКВД в Днепропетровске. После начала Великой Отечественной войны он вступил в Красную армию, где служил батальонным комиссаром, а через полтора месяца попал в плен близ Умани. Скрыв свое еврейское происхождение, Фельдман представился украинцем, и благодаря знанию немецкого языка был назначен переводчиком в лагере военнопленных, откуда «в соответствии с разработанными планами» вскоре бежал.
(Е. Бродский, впрочем, утверждает, что сообщение Шефера о том, что Фельдман до начала войны служил в НКВД, а потом стал батальонным комиссаром, равно как и нарочитое подчеркивание его национального происхождения – начальник Мюнхенского гестапо в своем докладе несколько раз именует его «евреем Фельдманом», – «явно было рассчитано на то, чтобы “попасть в тон” берлинскому начальству и в духе официальных нацистских антикоммунистических и расистских стереотипов представить БСВ как “козни советской разведки”, “большевистских комиссаров” и евреев». По мнению ученого, Иосиф Фельдман никогда в НКВД не работал и батальонным комиссаром не был, а в одной из более поздних публикаций Бродский называет Фельдмана «начальником здравпункта Киевского вокзала».)
Второй раз, в июне 1942 года, Фельдман попал в лагерь – во всяком случае, по версии Шефера – уже по заданию руководства: партия поручила ему поехать на работу в Германию для того, чтобы создавать там среди военнопленных и восточных рабочих группы Сопротивления, которые «подобно бандитским группам в России и в других занятых Германией странах должны были с тыла нападать на немецкий фронт».
В Мюнхене Фельдман, имея фальшивые документы на имя Георгия Фесенко, работал сначала переводчиком транзитного лагеря восточных рабочих на Шванзеештрассе. В ноябре 1942 года лагерь «перепрофилировали» – в него стали привозить русских военнопленных, в основном офицеров высокого ранга, далее направлявшихся в различные рабочие команды. Переводчик Фельдман «немедленно стал вести среди военнопленных враждебную немцам устную пропаганду»: утверждая, что всех военнопленных немцы расстреляют, предлагал организовать побег и пробиваться к Красной армии.
Судя по докладу Шефера, подпольная деятельность Фельдмана-Фесенко в лагере на Шванзеештрассе была интенсивна и разнообразна. Будучи переводчиком, он не только «мог установить политическую благонадежность всех находившихся в лагере людей», но и имел возможность влиять на «кадровую политику» лагеря: «ему было легко добиться удаления из лагеря тех военнопленных, которые были непригодны или ненадежны для его целей». Кроме «враждебной пропаганды» и собственно работы переводчиком, предполагаемый организатор БСВ слушал «у одного русского эмигранта московское радио и сообщения его распространял среди военнопленных»; размножил и также распространил в лагере подписанную Молотовым листовку, предположительно сброшенную с русского самолета; наконец, нашел «весьма подходящего и деятельного сотрудника для создания тайной организации» – бывшего майора авиации Карла Озолина.
Озолин
Карл Карлович Озолин, родившийся в Риге (по другим данным – в городке Цесис, расположенном в 90 км от Риги) в ноябре 1901 или 1902 года, был, как пишет Е. Бродский, «представителем плеяды латышских революционеров». Уже в 16 лет он сражался в рядах Красной армии – во время Гражданской войны был солдатом роты, охранявшей Реввоенсовет 15-й армии и ее командующего.
В 1919-м Озолин вступил в партию, после войны отучился на летчика и к 26 годам оказался «в первой шеренге командиров молодых советских военно-воздушных сил». Спустя еще шесть лет в характеристике командира отряда тяжелых бомбардировщиков авиабригады Тихоокеанского флота Карла Озолина значилось: «Волевой, отлично выдержанный командир. Требователен, инициативен, здоров и вынослив. Пользуется в части большой любовью и авторитетом. Политически развит отлично. Имеет целый ряд поощрений и наград. Техника пилотирования отличная. Отряд занимает ведущую роль…» и так далее. За «выдающиеся успехи в личной боевой и политической подготовке и такой же подготовке руководимого им авиаотряда» капитан Озолин был награжден орденом Красной Звезды и рекомендован на должность командира тяжелой бомбардировочной авиаэскадрильи – вне очереди.
Спустя еще несколько лет, в годы «культа личности», а точнее – в июле 1938-го, майор Озолин «стал жертвой клеветы» и был репрессирован, но накануне войны вернулся в военно-морскую авиацию. 20 августа 1941 года во время штурма вражеских колонн, атакующих Перекоп, был сбит и раненым попал в плен; первоначально содержался в лагере для военнопленных Шталаг Люфтваффе II в Лодзи.
Познакомившись в Мюнхене в офицерском лагере на Шванзеештрассе, Фельдман и Озолин начали создание тайной организации с составления черного списка военнопленных, «которые либо перебежали на сторону немцев, либо добровольно поехали на работу в Германию».
Но тут оказалось, что у подпольщиков есть конкуренты.
29-летний Роман Петрушель, очевидно попавший в список неблагонадежных «из-за своей близости» с перебежчиком, был этим обстоятельством настолько недоволен, что «обратился за помощью к знакомому майору Михаилу Конденко, род. 25.05.1906». Но тот Романа успокоил, предложив образовать «гораздо лучшую и более сильную организацию, чем та, которую создали Озолин и Фельдман».
Петрушель
Роман Петрушель родился 9 марта 1913 года в Ташкенте, до войны служил бухгалтером-ревизором в Махачкале, а в Красной армии воевал в артиллерийской части простым солдатом. В плен он попал в боях за Киев в 1941 году.
«Он был обычным сыном своего необычайного времени, – пишет о Петрушеле Бродский, – потомственным рабочим, ставшим советским интеллигентом». Рано лишившись отца, пошел работать – старший сын в семье, он должен был помогать матери. Окончил финансово-кредитный техникум и работал бухгалтером на сахарном заводе под Фрунзе (ныне Бишкек). В 1937-м переехал с семьей в Махачкалу, где работал бухгалтером-ревизором Дагестанского рыбного треста: «Роману Владимировичу поручалась проверка самых сложных и ответственных дел, и его заключения, сделанные на основе тщательного изучения необходимых документов, считались бесспорными и весьма авторитетными. Это был очень честный и неподкупный советский работник, превыше всего ставивший интересы государства и служебный долг». В свободное время много читал.
Когда Романа призвали на фронт, его дочери Вале был один год.
В сентябре 1956 года десятиклассница Валя Петрушель писала Ефиму Бродскому: «Если Вы что-либо знаете нового о моем отце, о людях, с которыми он вместе боролся, сообщите нам, пожалуйста. Может быть, это бессмысленно, но мы с мамой все-таки верим, что отец жив, что он вернется…»
Конденко
Отец Михаила Конденко, крестьянин-бедняк, погиб в 1914-м, в самом начале Первой мировой. В 1921-м во время голода умерла мать, и 15-летний подросток попал в детский дом, где прожил до совершеннолетия. Дальше работал батраком, пока не был призван на военную службу. В 1931-м стал коммунистом. Получил военное образование. Известно, что служил он начальником оперативного штаба 109-й стрелковой дивизии и получил звание чемпиона Красной армии по конному спорту на Всеармейской спартакиаде 1938 года. В 1942 году за мужество и отвагу был удостоен ордена Красной Звезды.
Михаилу было 36 лет, когда он в числе последних защитников Севастополя попал в плен.
«О судьбе его мы решительно ничего не знаем. Очень прошу Вас… напишите нам», – писал Бродскому сын майора Иван Конденко в начале 50-х.
…В итоге название «БСВ» – Братское сотрудничество военнопленных» – придумали Конденко и Петрушель, а программу тайной организации составили вчетвером: Петрушель подготовил проект, а Фельдман, Озолин и Конденко внесли в него изменения.
Невозможно поверить, что создателями этой программы были бесправные, угнетенные военнопленные – настолько она амбициозна, масштабна и всеобъемлюща.
Так, важнейшими пунктами итогового варианта программы были:
– организация и вооружение всех находящихся в Германии военнопленных и иностранных рабочих;
– насильственное свержение национал-социалистского правительства;
– оказание помощи Красной армии, а также английской и американской армиям вторжения в случае вступления одной из них в Германию;