м отличаются высокие нагорья Азии.
Климат этот свиреп. Начать с того, что нагорья расположены на огромных высотах. На сыртах Тянь-Шаня днища речных долин и озерных котловин лежат на высоте 3200–3700 метров. На Восточном Памире еще выше — до 3500–4500 метров, а в Центральном Тибете — даже на высоте до 5200 метров над уровнем океана. Эти долины и котловины широкие, плоские, как стол. Машина едет по ним, как по казахстанской степи, без дорог, в любом направлении. Горы вокруг невысокие, поднимаются над долиной километра на полтора-два. И пологие. Типичные среднегорья, вроде тех, что вклиниваются с юга в плоские пустынные равнины Турана. Только у этих подножие находится на высоте не 400, а 4000 метров. Вот эти широкие долины и явно среднегорного облика пологие хребты, поднятые горообразованием на огромную высоту, и называют нагорьями. В центре Азиатского материка их несколько: огромное Тибетское нагорье, значительно меньшее Восточно-Памирское да сырты Центрального Тянь-Шаня.
Нагорья эти сухие. Со всех сторон отгорожены они от идущих с океанов осадков высокими, иногда даже высочайшими на планете хребтами: Гималаями, Гиндукушем, Каракорумом, Кокша-алтау, горами Северо-Восточного Афганистана, Ферганским хребтом. Поэтому здесь суше, чем в Каракумах. В Центральном Тибете и на Восточном Памире в год выпадает меньше 100 миллиметров осадков, чаще 50–70 миллиметров. На сыртах Тянь-Шаня — чуть больше. А испарение сильное. Ему способствуют и сильные ветры. Не удивительно, что здесь растительность пустынная. Только эти пустыни не жаркие, а холодные. Под таким названием они и вошли в научную литературу — «холодные пустыни нагорий».
Когда исследователи обнаружили на такой огромной высоте пустыни, они сначала, разумеется, удивились, а потом задумались о причинах столь необычного их высотного положения. Первой была высказана мысль о том, что высокогорные холодные пустыни — результат уменьшения количества осадков выше пояса максимального увлажнения; подобный пояс, как вы помните, мы уже встречали в Гиссаро-Дарвазе. Потом выяснилось, что еще большую роль играют стоящие вокруг высокие горы, не пропускающие извне облака с осадками. К этому добавились новые материалы климатологов; оказывается, поступлению сюда осадков препятствуют не только окраинные высокие хребты, но и… сама атмосфера. Нагорья массивны, лежат они на большой высоте и за зиму выстуживаются так, что над ними образуется область высокого давления — антициклон, как над Сибирью. Все остальные горы Средней Азии весной получают осадки от западных циклонов, а нагорья остаются сухими, поскольку циклонам в область высокого давления не пройти, как воде не протечь в гору. А к лету, когда нагорья прогреются и антициклон рассосется, циклональные осадки уже заканчиваются. Потому-то здесь и пустыни на такой огромной высоте — самые высокие пустыни в мире.
Все как положено
Здесь все как и положено быть в пустынях. Растительность разреженная, одно растение от другого далеко. Преобладают полукустарники — терескен, разные полыни, пижмы. Видовой состав растительности бедный: вы едете на машине через нагорье, а по пути встречаются все те же два-три десятка примелькавшихся видов в разных комбинациях. И все эти виды ксерофитные, как и положено в пустынях. Их конструкция приспособлена к экономному расходованию воды. Иначе им не выжить. Местами на поверхности почвы образуются солончаки. Идешь по ним, а соль похрустывает под ногами, смешивается с пылью, подхватывается ветром и уносится. Это пухлые солончаки — тоже как положено в пустынях. И такыры такие же, как в Каракумах. Голые, растрескавшиеся от сухости глинистые пространства. Ранним летом сезонные воды заполнили замкнутую ложбину, нанесли туда глинистые и иловатые отложения. А потом вода быстро высохла, глина растрескалась, и копыта коня стучат по такыру, как по асфальту. Лишь изредка какое-нибудь шустрое растение — очень сочный суккулент парнолистничек или же астрагал стрелковый — вонзит корень в трещину и живет, пока под засохшей коркой еще сохраняется влага.
Сравнительно недавно выяснилось, что такыры не так уж безжизненны, что под засохшей коркой размножаются почвенные водоросли, обогащающие мелкозем органическими веществами. Такыры на нагорьях — не исключение, почвенных водорослей и здесь оказалось предостаточно. Есть на нагорьях и песчаные пустыни с дюнами и барханами. Словом, здесь пустыня как пустыня, вполне, казалось бы, типичная.
И кое-что вдобавок
Но кое что здесь выходит за пределы привычного представления о среднеазиатских пустынях. Начать можно с известного: равнинные пустыни жаркие, а здесь, на нагорьях, очень холодно. Соответственно растения здесь приспосабливаются именно к холоду, а не к жаре. Они одеваются в мохнатое опушение, прижимаются к земле, зарываются в землю и никогда не достигают высокого роста. На равнинах можно встретить хотя бы заросли саксаула, песчаной акации, джузгуна. А здесь слишком холодно и ветрено для деревьев и крупных кустарников. Поэтому нагорья абсолютно безлесны.
Был как-то курьезный случай. Биологи хорошо знали причины безлесия нагорий и сажать там деревья не пытались. А вот физики, работавшие в одном высокогорном поселке Памира, не знали этого и-посадили несколько ивовых кустов возле арыка. А те взяли да и выросли. Сейчас они достигли трех метров высоты. Смущенные биологи внимательно изучили посадки и обнаружили, что ивы выросли в закрытом от ветра месте, за стенкой дома.
Это уже была не новость. Давно известно, что, чем уже и глубже ущелье, тем выше по нему в горы поднимаются кустарники. На дне такого ущелья и ветра меньше, и снег поглубже, и вода скапливается на узком дне лучше. На нагорьях же таких ущелий нет. А стенка дома как раз и сыграла роль защитного экрана вместо склона узкого ущелья.
Ко всему следует добавить, что в холодных пустынях нагорий имеются подушечные растения, а в жарких их нет. Нет в них и такой пестроты растительных сообществ, как в нагорных пустынях. А главное — флора в нагорьях другая. Когда ботаники свели воедино весь перечень растений с сыртов Тянь-Шаня и с Восточного Памира, то оказалось, что господствующее положение в холодных нагорьях занимают выходцы не с запада, не из Средиземноморья, как на равнинных пустынях Советского Союза, а с востока — из Центральной Азии. Такие же или родственные виды живут и в нагорьях Тибета, и в сухих горах Куньлуня, и в жарких пустынях Такла-Макана. Короче, флора нагорий оказалась не среднеазиатской, а в основном центральноазиатской. Где-то здесь проходит важный природный рубеж между той и другой частями континента, полоса контакта между древними пустынями Центральной Азии и более молодыми пустынями Средней Азии. И климат здесь оказался с сухой холодной зимой, тогда как все среднеазиатские территории имеют влажную зиму. Для растений это различие оказалось решающим.
В общем, нагорные холодные пустыни — это, конечно же, пустыни, но особые, центральноазиатские, не во всем похожие на те, что раскинулись на равнинах Средней Азии.
Когда ничего не растет
Приходилось ли вам когда-нибудь видеть в природе, не в городе, пространства, на которых вообще ничего не растет? Ни былиночки? Если приходилось, то вам повезло, потому что такие места — большая редкость. Немцы даже ввели для них специальный термин, который в переводе так и звучит: «лишенные растительности области». Термин этот употребляли применительно к некоторым пустыням Африки. Но такие места, не заросшие решительно ничем, оказались и в высокогорьях Азии, в сухих высокогорьях тоже, в частности на нагорьях. И хотя ботаникам в таких местах, казалось бы, делать нечего, они е особым вниманием присматриваются к подобным участкам. Потому что, когда ничего не растет, — это тоже ботаническая загадка.
Растительный мир экспансивен. Всюду, где можно, и даже там, где, казалось бы, нельзя, что-нибудь да растет. А если не растет ничего, то обычно видна причина этого. Например, голая кристаллическая скала: на ней ничего не растет, так как нет почвы и воды. Или голые галечники вдоль бурных горных рек: растительность с них смывается часто поднимающейся полой водой. Ио когда ничего не растет на мелкоземисто-щебнистых почвах, или песчаных, или глинистых, то это вызывает, двойственное чувство — удивление и уверенность: «тут что-то не так». И специалист начинает искать причину безжизненности участка. На глаз такую причину обнаружить трудно. Обычно все ограничивается предположениями: слишком сухо, слишком холодно, слишком засоленные почвы. А видимой причины нет.
Но на нагорьях удалось найти одну причину, такую видимую, что ее можно пощупать руками. Оказалось, что на лишенных растительности участках под поверхностью почвы на глубине 3–5 сантиметров часто лежит водонепроницаемый слой из конкреций, плотный, как асфальт. Даже сильные корни высокогорных растений не могут пробить этот слой. Да если и пробьют, под слоем сухо, он же водонепроницаемый. А не пробьют — зацепиться не за что, ветер сдует.
Ио это не единственная причина. Бывает так, что слоя конкреций нет, а растительности тоже нет. Как, например, на некоторых участках «долины смерчей» — Маркансу (название этой памирской долины иногда неверно переводят как «долина смерти»). Здесь сухо, холодно, ветрено и почвы бедные. Но когда так много причин — это уже не причина. Истинную причину здесь еще предстоит выяснить.
Есть ли тундра на нагорьях?
Удивительная особенность растительного покрова сухих нагорий — это сравнительно большие площади лугов. Странно, не правда ли? Такая сушь, и вдруг луга. Но луга эти особые. Они имеются только там, где грунтовые воды близко подходят к поверхности. И как раз на нагорьях таких участков немало. Ведь долины и озерные котловины там широкие и плоские. А под почвой — вечная мерзлота, препятствующая просачиванию влаги в очень глубокие слои, то есть, как говорят специалисты, отсутствует дренаж. Толщина мерзлого слоя огромна. Геологи как-то бурили грунт в котловине озера Рангкуль на Восточном Памире, и мерзлый слой оказался мощностью более 100 метров. Где уж тут воде просочиться! Поэтому возле плавно текущих по на горько рек или около озер в плоских котловинах создаются переувлажненные участки: с поверхности почв идет непрерывное испарение, а снизу река или озеро все время поставляют воду, просачивающуюся между мерзлым слоем и поверхностью почвы. Здесь-то, вблизи рек и озер, и формируются луга, на которых растут кобрезии, осоки, солянки, всевозможное разнотравье. Луга эти тускло-зеленые, дернина на них почти сплошная,