— Хорошо, — выдохнул Наливкин. — Возможно, ты и прав.
— Просто пускай держат Зию поближе к себе, а Карима подальше от боя.
Наливкин покивал.
Тогда мы вернулись к бойцам. Наливкин приказал Зие выдвигаться к «Грому» вместе с Каримом. Пакистанцу такая идея сразу же не понравилась. Тогда я окончательно убедился в том, что мое предложение отправить его во вторую группу не входило в планы пакистанца.
— Я, конечно, исполню, — смиренно кивнул Зия, — но подумай, майор. Разумно ли отправлять нас с Каримом в гущу боя? Тут, у холмов, я смогу его защитить. Там — нет.
— Там его защитят каскадовцы, — возразил я. — А ты пойдешь в бой с ними бок о бок, Зия.
— Кто тут командир? — мрачно спросил Зия, уставившись на меня.
— Я, — незамедлительно ответил ему Наливкин. — И ты сделаешь так, как я сказал, Борода.
Зия зло, даже угрожающе посмотрел на меня.
— Подумайте еще раз, товарищ, — сказал он Наливкину, при этом сверля меня взглядом.
— Я уже достаточно подумал. Больше времени на думки нет, — невозмутимо ответил Наливкин.
— Ты пойдешь туда, Зия, — сказал я пакистанцу. — И возьмешь с собой мальчика. Но мы начнем операцию только тогда, когда «Гром» доложит, что ты на месте. Попробуешь скрыться — мы отменим штурм. И оставим тебя один на один с врагом.
Зия не ответил. Только возмущенно надул ноздри своего орлиного носа.
— Мальчика ты тоже бросишь, как и меня? — Спросил он наконец.
— А ты? — Решительно кивнул я ему.
— Ты слишком много на себя берешь, маленький шурави, — проговорил пакистанец низким, угрожающим тоном. — Как бы твоя не по годам отросшая мудрость не вышла тебе самому не тем боком.
— Ты мне угрожаешь?
— И в мыслях не было, — монотонно проговорил Зия.
— Нет. Ты мне угрожаешь. Ну так можешь переходить от угроз к делу, — я щелкнул предохранителем автомата.
Зия уставился на меня неморгающим взглядом. А потом вдруг тоже щелкнул предохранителем.
— Аккуратнее, Борода, — сказал Наливкин, зло ухмыляясь. — Ты-то уже свою работу выполнил. Но если ты сегодня помрешь — оплакивать тебя никто не будет. Особенно наши, которым не придется больше исполнять свою часть сделки, что они заключили с тобой.
Зия некоторое время медленно переводил свой взгляд от меня к Наливкину. Потом угрюмо вернул флажок в прежнюю позицию.
— Как это там у вас говорят? — Сказал он, — есть, товарищ майор.
Молодая женщина вскрикнула от удара. Рухнула на колени. Палач, одетый в советскую армейскую куртку, ударивший ее палкой под колени, медленно пошел вокруг несчастной. Два его подельника, тоже вооруженные толстыми хворостинами, ждали рядом.
Душман что-то кричал женщине. Ругал ее.
— Он обвиняет ее в том, — сказал Наливкин, прижавшийся к стене сарая, — что она подстилка русских.
Женщина молчала. Даже не плакала, только тихо всхлипывала. Ее плечи дрожали. Когда они стали избивать ее палками, она просто свернулась калачиком, стараясь защитить голову.
— П-падлы… Нелюди… — Прошипел Смыкалов, выглядывая из-за угла турлучного строения, где мы скрывались.
Мы пробрались в кишлак, как только получили от Ефима Маслова подтверждение — Карим с Зией присоединились к «Грому».
После этого пришел и наш черед выдвигаться на позицию.
Мы прошли в кишлак подворотнями. Потом прокрались к дому старейшины Малика. Ловко преодолели дувал, подсаживая друг друга и наблюдая за флангами. Нас никто не заметил. Перед последним рывком мы укрылись за сараем, откуда духи вывели убитого ими мужчину.
Теперь оставалось только ждать.
Душманы тем временем беспощадно лупили женщину палками. Когда она потеряла сознание от боли и завалилась набок, то бить ее стали и по голове тоже.
— Надо выдвигаться… — Проговорил Смыкалов напряженно.
— Ждем… — Выдохнул Наливкин.
— Но они же ее сейчас убьют!
— Ждем…
Мы не слышали, как «Гром» ликвидировал душманов, дежуривших у конюшни. Не слышали, как Глушко вместе с Андреем Масловым и Зией начали действовать.
Сигналом нам стало резкое, нервное ржание коней и их топот. «Гром» отвязал всех душманских лошадей и прогнал их вон из кишлака.
Палач остановился, почуяв что-то неладное. Остальные душманы тоже прекратили избиение. Все как один прислушались. Уставились в сторону конюшни.
Потом Палач вскрикнул. Зло заорал на своих подельников. Перехватив автомат Калашникова, он побежал вон со двора. Вместе с ним последовали и остальные.
А потом конюшня занялась огнем.
Из дома выбежали и помчались к ней еще несколько боевиков. Следом вышли и командиры шайки. Даже Малик появился у входа своего дома.
Душман в синем халате принялся кричать, отдавать остальным команды, отправлять своих людей проверить, что же там происходит.
Видимо, это и был тот самый Шахид.
Когда шайка почти в полном составе покинула двор старейшины, а Малик остался в компании Шахида и немногочисленной охраны, я сказал:
— Вот теперь пора.
— Да, — кивнул Наливкин сдержанно, — пора. Слушай мою команду: уничтожить душманских главарей. Старейшину по возможности брать живым. Вопросы есть? Вопросов нет. Ну тогда вперед, в атаку. Ура, товарищи.
Когда Зие пришлось действовать в группе «Гром», он далеко не сразу смирился с ситуацией. В первые секунды, когда этот маленький шурави отправил его к каскадовцам, Зию охватила холодная ярость.
О, как бы он хотел собственными голыми руками поучить этого молодого выскочку уважению к старшим!
Но потом Зия понял — другого пути нет. Чтобы все получилось, придется приспособиться. Приспособиться ровно так, как он привык. А потом ждать.
Вот Зия и ждал подходящего момента.
Вместе с шурави он тихо уничтожил двоих душманов у конюшни. Вместе с шурави он отвязал коней и прогнал их вон из кишлака. А потом вместе с бойцами «Каскада» поджег конюшню. И вступил в первый стрелковый бой.
Каскадовцы не давали втянуть себя в боестолкновение. Они двигались, отступали, устраивали внезапные фланговые атаки на переполошенного противника. Оттянув врага подальше от дома старейшины, принялись стравливать неопытных душманов, вчерашних крестьян, между собой.
Стоило Глушко или Андрею подобраться к ближайшим врагам и крикнуть «Обходи их!» или «В атаку, ура!», как другие духи, слыша русскую речь, принимали своих же товарищей за врагов и открывали по ним дружественный огонь в темноте.
Зия не слышал, идет ли в доме старейшины стрелковый бой. Слишком много пуль свистело вокруг, чтобы что-то можно было расслышать на том конце кишлака.
Ни раз и не два Зия видел, как особо меткие стрелки врага падали один за другим, когда по округе разносился хлестный звук выстрела СВД, из которой в своем укрытии работал по противнику Ефим Маслов. Он же, к слову, охранял и оставшегося в тылу мальчишку.
Все эти звуки — и треск автоматного огня, и сухой, одиночный лай винтовок, и взрывы гранат — все слилось в один сплошной гул боя, висевший над кишлаком.
Каскадовцы справлялись хорошо. Душманы были вооружены преимущественно старыми винтовками и не могли прижать группу к земле. А спецназ в свою очередь успешно подавлял их плотным огнем из автоматического оружия.
И все же критический момент настал. И в нем Зия увидел ту самую возможность, которую так долго ждал.
Глушко накрыл очередную группу противников из пулемета. А дальше — они закидали их гранатами.
— Переходим, — сказал Андрей Маслов, поднимаясь с земли, где залег за невысоким фундаментом некогда разрушенного дувала, — нельзя дать им нас окружить! Надо двигаться!
Глушко снял пулемет с сошек, поднялся. Когда пуля хлопнула в стену над его головой, коренастый спецназовец пригнулся.
— Если увязнем, у «Молнии» будут неприятности! — Крикнул Маслов.
— Отходите, шурави, — проговорил Зия, а потом дал очередь в одну из теней, неловко выбравшуюся из-за угла дома, что стоял через дорогу.
Тень вздрогнула и завалилась на землю.
— Я прикрою отход и пойду за вами!
— Тихо! — Маслов вдруг застыл. Тронул наушник гарнитуры. Потом обернулся к остальным. — Они справились. Селихов с Наливкиным сдюжили! Враг уничтожен! Приказ отступать!
— Так отступайте! — Крикнул им Зия. — Я за вами!
Два раза каскадовцам повторять было необязательно. Они быстро снялись с места и исчезли в темноте между домами.
Зия впрочем тоже быстро расправился с врагом. Он метнул пару гранат через дорогу, а после того как раздались хлопки и остатки духов выбило из укрытия, добил тех прицельными очередями. Но когда он собирался уже уйти, то услышал знакомый голос:
— Лошадь! Лошадь мне! — Кричал на пушту одинокий душман, бежавший куда-то по центральной улице.
Зия проводил его внимательным взглядом. Душман мчался к верховому, пытавшемуся скрыться из кишлака, прихватив пустую лошадь.
— Лошадь мне, трус! — Повторил он.
Седак, казалось, его и не слышал. Он только пришпорил коня и умчался вон, ведя на привязи свою нехитрую добычу, которая впрочем поможет ему не бедствовать ближайшие месяцы.
— Ты с-собака! — Душман, бежавший за всадником, отчаявшись догнать его, остановился. Достал пистолет. — Я убью тебя, пес!
Несколько раз он выстрелил в темноту.
— Вот ты и нашелся, — выдохнул Зия, наблюдая за душманом. — Нашелся…
Зия решился. Он вышел из укрытия, поднял руки и автомат.
— Азим Гул! — Крикнул Зия.
Душман вздрогнул, остервенело повернулся, направил ствол своего нагана в Зию.
— К-кто… Кто ты? — Топчась на месте, Гул отступил на несколько шагов.
— Неужели ты не узнаешь своего тестя, Гул? — Зия медленно пошел к Гулу. — Неужели ты меня застрелишь?
— Дядя Акрим? — В голосе Азима Гула слышалось неподдельное удивление.
— Это я.
Как бы не веря своим ушам, Гул все еще держал Зию на мушке.
— А ведь я говорил тебе, — продолжил Зия, — что если ты хочешь спастись — уходить к душманам — не лучший выбор.
— А к шурави? — Кивнул ему Гул. — К шурави лучший?