Пожалев, что нет под рукой ни капли масла, чтобы смазать петли, Тадеуш принялся осторожно орудовать отмычкой, и тут же послышался едва различимый скрежет. Может, смотаться за машинным маслом в гараж? Как же, весь дом перебудишь. Тогда, может, отложить взлом до завтра? За день он успеет запастись чем угодно. Но тут опять мелькнул перед глазами милый образ Эльжбеты, и парень решился…
Вот замок еле слышно щёлкнул, спокойно, не торопиться… Буквально по миллиметру раскрывая дверцу, Тадеуш наконец полностью справился с одной створкой, и совершенно бесшумно. Успех окрылил, вторая створка далась легче. Ещё минута — и дверь шкафа распахнута настежь.
Господи, какие сокровища! Удочки — короткие и телескопические, в чехлах и без, бамбуковые и из искусственных материалов. В жизни не приходилось видеть такого обилия и разнообразия. А вот спиннинги, на любой вкус! Полки с самыми разнообразными причиндалами: лески, баночки, коробочки и прочие ёмкости с крючками, поводками, мормышками. А это что? Катушки! Какие хочешь — инерционные и безынерционные, и блесны… Да их штук триста! Внизу мотки сетки, сачки. Гарпун, Езус-Мария!
Да это просто клад! В редком магазине найдёшь нечто подобное, оно и неудивительно, ведь отец собирал свои сокровища долгие годы.
Хотя рыбная ловля и не являлась страстью его жизни, понадобилось какое-то время, чтобы свыкнуться с таким богатством. Одёрнув себя, Тадеуш сосредоточился на главной задаче. Внимательнее осмотрел вещи в самом низу шкафа. Итак, сетка, несколько пар высоких сапог, лопатки, старые портки, ещё одни, куртка. Приподняв куртку, Тадеуш увидел под ней угол старого портфеля. Потрёпанного.
Чёрного. И замер, боясь поверить своим глазам.
Наконец решился выяснить, тот ли портфель.
Отложив куртку в сторону, осторожно потянул за торчавший угол. Портфель оказался тяжёлым, даже не дрогнул. Нетерпеливое желание не приглушило осторожности. Тадик не рванул что есть силы, а, стиснув зубы, принялся осторожненько раскапывать наваленную кучу рыбацкой экипировки. Наконец разгрёб, вот и весь портфель виден. Ручка оторвана….
Пришлось прерваться, чтобы отереть пот со лба.
Боже, неужели тот самый?
Через минуту убедился — тот самый: старый, чёрный, битком набитый, с оторванной ручкой. И очень тяжёлый. Заперт на обычный портфельный замочек и стянут двумя кожаными язычками по обе стороны замка. Нет, не станет он соблюдать дурацкую щепетильность, надо заглянуть внутрь.
Ни Карпинский, ни его сообщник даже не позаботились о том, чтобы прикрыть содержимое портфеля. Тадеуш сразу увидел пачки зеленоватых купюр, оклеенные бумажными лентами. Этими пачками портфель был забит плотно, хотя и не очень аккуратно, при желании можно было бы и больше затолкать. Тадеушу, однако, их количество показалось вполне достаточным, он не стал в них копаться, разыскивая на дне золото, а, прикрыв портфель, обхватил его руками и застыл сидя на полу.
Нашёл!
Только просидев несколько минут в блаженной прострации, парень обрёл способность мыслить.
Итак, он нашёл деньги Хенрика Карпинского, которые тот отдал его отцу, чтобы на время спрятал у себя. Сокровище оказалось в целости и сохранности.
Никто в этом доме не знает о наличии портфеля с долларами. И не должен узнать. Теперь логично было бы вынести деньги из дома и вернуть их владельцу.
Но как это сделать? Вынести прямо сейчас, пока все спят? А где уверенность, что спят? И мегера может бдить, и детки её какие-то странные, вдруг в этот момент как раз подслушивают? Вон, под дверью его комнаты щель, свет наверняка видно, не подумал заранее, надо учесть на будущее.
Вынести днём? Сунуть под мышку и выйти как ни в чем не бывало? Нельзя, слишком много говорилось в этом доме о портфельчике, а дети и вовсе видели его. Нет, в портфельчике не пойдёт. Переложить куда-нибудь? В одну из сумок, например.
Тоже не пойдёт. Если увидят, непременно кто-нибудь поинтересуется, чего это он не успел принести свои вещи, как уже тащит обратно. Наврать? Дескать, инструменты, нужны на работе. Все же знают, работа у него умственная, в инструментах не нуждается. Тогда уж предварительно придумать что-нибудь насчёт хлебной халтуры с корешем, а потом и сумку тащить. А может, просто распихать доллары по карманам и в несколько приёмов вынести? И изо дня в день таскаться на работу с тысячами долларов, как сейф ходячий. Да и какие карманы летом? Что засунешь в карманы джинсов? Вот если бы хоть дождь пошёл, можно куртку надеть.
От мыслей разболелась голова, а от тяжести портфеля — согнутые колени и живот. Это заставило переменить положение тела и направление мыслей.
Раз нельзя деньги сразу вынести, значит, следует подумать о том, чтобы хорошенько их припрятать до тех пор, когда можно будет. Шкаф исключается, он обещал Стасю показать отцовские богатства и обещание исполнит. Вон как парень огорчился!
Вспомнив о брате, подумал — а что, если тот запомнил портфель, вдруг видел его в отцовском шкафу? И спросит, куда подевался. Ребята убеждены, что в портфеле отец принёс какие-то инструменты.
Не покупать же другой похожий портфель, это уж совсем глупо. Проще переложить куда-нибудь деньги, а сам портфель набить какими-нибудь инструментами, благо здесь в них недостатка нет.
Вариантов было много, но выбрать лучший мешали поздний час и крайняя усталость. Одно, во всяком случае, не вызывало сомнений: необходимо срочно перепрятать деньги и ни в коем разе не оставлять их в шкафу.
Ранним утром Тадеуша разбудил энергичный стук в дверь. Вскочив, парень не сразу вспомнил, где провёл ночь. Оказывается, спал, как и положено, на диване, не на полу, крепко сжимая в объятиях старый кожаный портфель.
За дверью послышался пронзительный бодрый голосок Агатки:
— Мамуля говорит, что завтрак готов, а потом не будет, так что поспеши! Эй, Тадик! Я же слышу — ты проснулся! Так не копайся!
— Уже иду! — откликнулся Тадеуш, тоже постаравшись, чтобы голос прозвучал бодро. — Минутку, только оденусь!
Натянуть джинсы и футболку не составляло проблемы, проблемой был портфель. Судя по звукам, девчонка торчала под дверью, настырно выжидая возможности проникнуть в комнату. Ну и язва! Невольно припомнились слова её брата, сравнившего сестру с клещом и чирьем на заднице. Ничего путного не приходило в голову, а ведь говорят — утро вечера мудрёнее. Вот разве что воспользоваться одной из собственных сумок? Не раздумывая долго, Тадик вытряхнул из сумки оставшиеся книжки, сунул портфель, затянул замок-молнию и мощным ударом правой отправил под диван.
Завтрак, как и вообще вся еда в этом доме, оказался отличным. Немного успокоившись и обретя способность хладнокровно обдумать создавшуюся ситуацию, Тадеуш решил рискнуть. Комнату он запрет, впрочем, таково категорическое требование хозяйки. Значит, дети туда не проникнут, а сама хозяйка без причины заходить не станет, это уже известно. Пронырливая Агатка не сумеет отпереть дверь, Стась наверняка дождётся обещанного старшим братом случая, вон как заговорщицки подмигивает! Эльжбете позвонит, договорятся, во сколько они с отцом придут, а сам он сумеет отпроситься с работы. Сегодня, впрочем, и отпрашиваться не надо, сегодня он сам себе хозяин, ведь предстоит авторский надзор на другом конце города, вот он и отправится туда, а сколько времени займёт проверка, ни одно начальство не в состоянии определить.
Как и предполагал, с работы сумел позвонить Эльжбете.
— Тадик! — вскричала девушка, услышав в трубке знакомый голос. — Совести у тебя нет! Я тут уже несколько часов с телефона глаз не свожу, а ты только сейчас соизволил!.. Ну, что?!
— Нашёл, — поспешил успокоить девушку Тадеуш. — Есть портфель!
Похоже, Эльжбета была так ошарашена этой новостью, что даже ахнуть не смогла. Давая ей время прийти в себя, парень затараторил:
— Раньше не мог позвонить, потом расскажу.
Вечер выдался — не приведи господь, а уж ночь… А звонить оттуда нет никакой возможности, придётся сотовый купить, без него не обойдёшься. Надо бы какой-нибудь условный код разработать, вся семейка глаз с меня не спускает, а там всего один аппарат…
От злости к Эльжбете вернулся голос.
— Кончай болтать. Где?!
— Представляешь, где и думали. И содержимое в порядке, не беспокойся. Но возникли проблемы…
— Минутку! — слабым голосом попросила девушка. — Дай дух перевести… Папа!!!
В левом ухе так загудело, что оно перестало слышать, пришлось трубку приложить к правому. И все равно держать на расстоянии. Эльжбета кричала:
— Нашёлся! Слышишь? Твой портфель нашёлся!
Тадик его нашёл! В шкафу, как ты и предполагал!
Тадик, и что дальше? Где он сейчас? У тебя с собой? Приезжай немедленно и привози его!
— Все не так! — быстро вставил Тадеуш, стараясь перекричать Эльжбету. — Помолчи и слушай!
Все не так!
— Все?! — ужаснулась девушка. — Нет, я помру!
— Расслабься! И слушай. Портфель найден, и в нем то, что положено. Но приехать и привезти я не могу, наоборот, тебе надо срочно ехать туда. Сама придумай причину, сойдёт любая, лучше всего поезжай с отцом. Я раньше часа не выберусь, но можете делать вид, что ждёте меня, и твёрдо сидите в доме!
Портфель остался там, в моей комнате, ну, в отцовском кабинете, я запер его на ключ, но бережёного…
— Не понимаю…
— Потом объясню, а сейчас вам придётся проследить за всеми. Доходит? Чтобы никто из них не сунулся в кабинет! Особенно дети! Мегера по доброй воле не сунется, но кто знает… На работу ей к двум, а до тех пор постерегите! Я не могу сейчас!
Положив трубку, Эльжбета помертвевшими губами вымолвила:
— И Клепа… с утра туда помчался, Тадик ещё не знает. Вот этот деньги нюхом почует, мигом найдёт, мы и чихнуть не успеем. Пап, собирайся, немедленно едем! Сейчас Кристине позвоню!
Теперь запсиховали все трое. Хенрик Карпинский пришёл почти в такое же волнение, как в достопамятный день, когда сообщник вручил ему портфель с сокровищами. Кристина на работе ни о чем другом не могла думать и приняла к