– Останется только один, – прорычал Драгослав. Царь отбросил меч и раскрыл руки, призывая силу Неяви.
Веслав молча кивнул и крепче сжал рукоять Иглы. Теперь царевичу не нужны были слова – сила света была с ним. Только сила света могла заполнить чёрную пустоту ужаса происходящего. Драгослав зашептал, и струи чёрного дыма метнулись к Веславу. Веслав взмахнул мечом и отбросил ворожбу Драгослава в него самого. Холод окружил царя, и Драгослав закричал. Воспользовавшись промедлением своего врага, царевич шагнул к нему навстречу и атаковал. Драгослав успел крикнуть защитное Слово, но Веслав разрубил его и сделал ещё один колющий выпад, который едва не ранил Драгослава. Царь вновь зашептал, пытаясь обратиться к Полозу, но Повелитель его не слышал. Как же так? Почему? Царь посмотрел на затянутое песнями птиц небо. Точно. Птицы. Проклятые Моровы птицы! Драгослав закричал и, что было сил, вырвал из груди всю мощь Неяви. Чёрный дым опустошил царя, но Драгослав из последних сил направил морок на Веслава. Царевича окружили чёрные монстры, которые, верезжа, тянули к Веславу свои жилистые руки. Игла метнулась ввысь, разрубила стену кричащей пелены, крутанулась вокруг своей оси, убивая навий, и, истошно закричав, пронзила Драгослава.
Невероятной силы гром сотряс мир, когда поверженный царь рухнул на землю. Веслав, тяжело дыша, встал рядом с дядей. Драгослав обеими руками сжимал воткнутый в живот меч и смотрел на Веслава полным муки взглядом.
– Злата, – прошептал царь, и из его рта потекла струйка крови. Драгослав закашлялся. – Пощади м-мою дочь. П-пожалуйста.
Веслав опустился рядом с дядей на колени.
– Хорошо, – согласно кивнул царевич и положил руку на сердце. – Даю слово.
Драгослав закрыл глаза, и его тело опало. Поднялся ветер; тёмные, почти чёрные тучи скрыли солнце. Птицы, крича, разлетелись, и сияющее кружево их слов распалось. Пятиглавый дракон замер; люди сложили оружие. С неба пошёл чёрный дым. Веслав поднялся и попробовал вытащить меч из тела Драгослава, но у него не получилось. И тут с клубящихся чёрных туч спустились две чёрные птицы. Сотканные из чёрного плотного тумана, птицы опустились к Драгославу. Безымянные стражницы Неяви подхватили пронзённое Иглой тело царя и понесли его на небо.
– Драгослав не только с Полозом союз заключил, – услышал Веслав голос Искрена и обернулся: прозрачный учитель стоял рядом. – Драгослав взял силу Неяви, поэтому Игла не может отпустить его душу. Поэтому Иглу, с заключенной в ней душой Кощея Бога Полоза, забирает Мор. Агния же теперь свободна, ведь силу Мора она не приняла.
Когда чёрные посланницы Мора скрылись за облаками, вновь наступил день. И в свете дня таяли золотые витязи, и их души устремлялись в небеса. Со всех сторон слышались стоны и сдавленные крики.
Веслав медленно, на ватных ногах, подошёл к Василисе, которая лежала подле свернувшегося клубком Горыныча, и опустился на колени рядом с ней. Охотница лежала, и взгляд её застывших зелёных глаз был устремлён в небо. Царевич, плача, закрыл её глаза руками и нежно поцеловал.
Золотые зарницы озарили небо, и среди белого дня засияли звёзды. Две капли света, серебряная и золотая, упали с неба. Они расправили крылья, опустились подле Василисы и превратились в птиц. Голова и грудь – как у прекрасных дев, оперение одной сверкало золотом, другая же была облачена в серебро. Веслав поднялся. Царевич сложил у груди руки, прощаясь с любимой. Как же он жалел, что позволил ей пойти за ним…
Птицы подлетели к охотнице и крыльями укрыли её тело. И полилась песня, и мелодия звуков золотых ворожбой укрывала усопшую. Веслав не выдержал и закричал. Он вновь опустился на колени и, обхватив руками голову, старался не смотреть на Птиц.
Коронация
Светомир
Колодец Мертвого Града
На дальней земле за Стрибога ветрами,
Бушующим морем, седыми горами,
Где вечные звёзды в небе горят,
Стоит Мёртвый Град.
Хрусталь-терема, возведённые льдами,
Сверкают подле Колодца веками.
И чёрные птицы над ними парят —
Стоит Мёртвый Град.
Во тьме глубоко, под резными камнями,
Прикованный к стенам Колодца цепями,
Бессмертный пленён подле Моровых врат.
Стоит Мёртвый Град.
– Что случилось? – тихо спросили рядом.
Веслав с трудом открыл глаза: Василису держали крылья Птиц, и охотница смотрела на него. Царевич, не веря своим глазам, подвинулся к ней ближе. Веслав аккуратно взял Василису за руку: она была тёплая, живая.
– Ты жива! – прошептал он и крепко обнял Василису.
– Её Дух спас оберег, – объяснила серебряная Птица. – Мы спустились для того, чтобы помочь ей вернуться в тело.
– Агнешка, – прошептала Василиса, целуя Веслава. – Сын рыбака Тихона спас меня.
Царевич помог Василисе сесть, и они оба обернулись на Птиц.
Вестники Ирия безмолвно накрыли тело Агнии крыльями, и из глаз Птиц падали хрустальные слёзы света.
– Они не могут забрать её душу, – тихо прошептала Василиса Веславу.
– Душу царицы отправила в царствие Мора Игла, – шёпотом ответил царевич.
Птицы расправили сияющие крылья и полетели над площадью. Над городом зазвучала нежная мелодия, едва слышимая, но безмерно прекрасная. Красота песни была такой возвышенной, что щемило сердце, и хотелось плакать. И вслед за Птицами улетали в небеса золотые души павших воинов. Золотое сияние поднималось в облака и, ведомое Птицами, улетало на Юг, в Ирий.
Когда песнь стихла и сияние померкло, исчезли золотые витязи. Только растерянные сварогины не понимали, что происходит. Люди бродили, озираясь по сторонам, смотрели на небо. Кто-то даже плакал. Рахманов не было. Белые воины исчезли вместе с золотыми. Исчезли не только воины легендарной страны: не было даже простого народа, населяющего Белый Град.
– Где они все? – растерянно прошептала Василиса, когда Веслав помог ей подняться на ноги.
– Мы – здесь, – услышали они мягкий старческий голос Искрена.
Сияющий учитель подошёл к царевичу и охотнице, а вместе с ним явились из воздуха и другие волхвы. Рахманы поклонились Василисе и Веславу.
– Мы – души предков, – проговорил Искрен, – добровольно оставшиеся в Среднем Мире. Полоз, ослеплённый своей враждой с братом, не заметил того, что отправил своих рабов воевать с теми, кто уже мёртв.
И, вторя словам Искрена, растаял Белый Город. Высокие терема и изящные башни растворились, будто мираж. Вечернее солнце освещало зелёную сочную долину, раскинувшуюся до подножия Небесных Скал. Потерянные люди окружили Горыныча, Веслава, Василису и серебряных волхвов. У берега остались только корабли сварогинов.
– Полоз не вернется? – робко спросила Василиса, оглядываясь на вечернее море.
– Пока нет, – покачал головой Искрен. – Змий, потерпев очередное поражение, вновь спустился в глубину своих вод. – Волхв помолчал. – Но Полоз никогда прежде не был так близок к победе, – Искрен посмотрел на Веслава. – Ты встал на пути коварного Бога, Веслав. Ты отправил к Мору его преданного слугу и его любимую. И тебе придётся готовиться к его мести, царь Сваргореи, – добавил волхв с поклоном.
Слова Искрена отозвались в душе нового царя холодом. Но не холодом страха, а холодом бесконечной и глубокой, как море, печали. Печали древней, как мир. Веслав посмотрел на охотницу: она с грустью глядела куда-то вдаль.
– Неужели нельзя было поступить иначе? – прошептала Василиса.
– К сожалению, – с поклоном ответил Искрен. – В их душах не осталось места Свету. Они сами избрали такой путь. Сам Полоз выбрал войну с братом. И люди сами за Змием пошли. И теперь, – вздохнул пращур, – всем нам придется распутывать эту пряжу.
– Я постараюсь быть готовым, – хмурясь, проговорил Веслав.
Искрен мягко посмотрел на своего ученика:
– Ты теперь царь, Веслав, – сказал он. – У тебя нет иного выбора.
Искрен и пращуры отступили назад и поклонились Веславу и Василисе.
– Да здравствует царь Сваргореи! – проговорил Искрен, и его Слово громыхнуло над долиной.
Дракон поднялся и, рыча, склонил свои головы перед царём и царицей.
– Да здравствует царь Сваргореи! – подхватили люди и опустились на колени.
– Да здравствует царь Сваргореи! – хор голосов пронёсся над землёй пращуров.
Пращуры растаяли, и Веслав, расправив плечи, осмотрел поклонившихся ему людей. Сварогины чтили своего нового царя и его царицу, и только маленькая фигурка гордо стояла среди коленопреклоненных воинов. Злата. Заплаканная царевна с такой ненавистью смотрела на Веслава и Василису, что им обоим стало не по себе.
Сварогины поднялись, и военные скрыли царевну от глаз.
– Главнокомандующий морского флота Инагост, – положив руку на сердце, вышел вперёд высокий сварогин и поклонился Веславу. – Буду служить вам до самой смерти, – Инагост расправил плечи и, грустно посмотрев на царя, произнес: – Что повелеваете?
– Готовьте суда к отплытию, – ответил Веслав, и Инагост поклонился.
Почтил царя военачальник дружины Ворон, которому Веслав приказал собрать войско и подготовить к похоронам павших.
Подходили к Веславу и Василисе и другие сварогины. Некоторые мужи, не стесняясь, плакали: среди войска были те, кто вспомнил пережитое крушение Солнцеграда. Ворожба Змия пала, и сварогины с ужасом вспоминали, как Горыч захватил их родной город, и как погибали в морской пучине их родные и близкие. Люди исповедовались Василисе и Веславу до самой ночи, просили у Богов прощения.
Веслав и Василиса сидели на лапах Горыныча, когда из толпы, наконец, вышла Злата. Люди перед царевной расступились, перешептывались. Царевна встала перед царём и царицей и вытерла слёзы.
– Я не преклоню перед вами колено, – гордо заявила она. – Можете убить меня, как вы убили моего отца и мою мать.
От слов ребёнка у Веслава сжалось сердце.
– Злата, – проговорил царь мягко. – Мы не тронем тебя. Я дал Слово твоему отцу, и я сдержу его, – Веслав положил на сердце руку.