— Девочки, проводите гостя! — крикнул Юзовский, и откуда ни возьмись, словно из воздуха, возникли две чудо-девы в коротеньких кожаных юбочках. Они взяли майора в клещи и проводили к выходу, все время норовя задеть своими бедрами.
«Черт знает что! — подумал Морозов. — А может, и в самом деле как-нибудь зайти, развлечься. Ради расширения кругозора. А то за преступниками гоняюсь, а что такое рулетка, видел только со стороны».
Наконец у Морозова нашлось время вспомнить и о Самкове, в прямом смысле погоревшем на своей клинике.
«Интересно, зачем он приходил? — гадал майор. — Что-нибудь новенькое вспомнил про своего бывшего пациента?»
Отыскал среди множества других визитку врача и усмехнулся. Визитка была дорогая, двусторонняя, тисненая золотом, на русском и английском, и, судя по всему, стоила приличных денег.
«Сейчас уже небось такие дорогие и не заказывает, — подумал майор, набирая номер врача. — А может, у него денег куры не клюют, а жалованье так, для вида».
Телефон Самкова не отвечал. Тогда майор позвонил в клинику, где последний продолжал трудиться. Оказывается, Самкова не видели на работе вот уже несколько дней и весьма на него за это сердиты. Больные, которых тот курировал, остались без присмотра.
Морозов положил трубку и задумался. Исчезновение врача начинало его беспокоить. Со времени их последней встречи тот сам к нему на беседы больше не напрашивался, и вдруг — неожиданный визит. А что, если и впрямь Самкову удалось что-то узнать про своего пациента? Или… Стоп! Морозов вскочил и заметался по кабинету.
«Конечно! — думал он. — Врач столкнулся в городе лоб в лоб с неожиданно воскресшим покойником и сразу же помчался сюда».
Додумывать майору не хотелось. Он предпочитал верить в более благополучный для Самкова исход.
— Машину мне к выходу и оперативную группу, — распорядился по телефону и бегом помчался вниз.
Самков жил минутах в двадцати от управления. Они поднялись на второй этаж, и майор долго жал кнопку звонка. Никакой реакции. Тогда Морозов послал в домоуправление за слесарем и позвонил соседям по площадке. В одной из трех квартир на площадке никто не открыл, а во второй дома оказалась хозяйка, остроносенькая дама, напоминавшая галку. Майор представился и спросил, давно ли она видела своего соседа по лестничной площадке. Соседка, торопливо что-то прожевав, ответила:
— Точно сказать не могу, но, по-моему, дня два тому назад во второй половине дня он был дома: я слышала в его квартире голоса.
«У него кто-то был, — отметил про себя Морозов, — это очень важный факт».
— Вы не обратили внимания, голоса были мужской и женский, или оба мужские? — уточнил он. — Вспомните, пожалуйста, это очень важно.
— Мужские, — сказала соседка, не колеблясь. — Это я точно помню. Звукоизоляция тут, знаете ли…
— Так, может быть, вы случайно, — последнее слово майор немного подчеркнул, — слышали хоть какие-то отдельные слова?
— Нет, разговаривали они достаточно тихо, а я, знаете ли, не прислушивалась специально, — соседка ехидно улыбнулась майору.
Пока Морозов беседовал с нею, пришли представитель домоуправления и слесарь с инструментами. Последнему пришлось попотеть, прежде чем он справился с замками.
— Кстати, — обратил внимание майора один из оперативников, — у него дверь на сигнализации. Надо узнать, когда он в последний раз ставил ее на охрану.
— Дельно, — кивнул Морозов, что-то помечая в своем блокноте. — Вот ты этим и займись, завтра мне доложишь.
Вошли в квартиру. По всей видимости, дома никого не было.
— Запах! — другой сотрудник стал принюхиваться. — Что-то тут не то.
Хозяина квартиры нашли в ванной комнате, тело уже стало раздуваться в воде.
— Все ясно, — прикрыл дверь в ванную майор. — Надо звать медэксперта. — И он стал раздавать задания группе. — Все осмотреть — обнюхать, каждый квадратный сантиметрик. Я не верю, что это несчастный случай или самоубийство.
Явился медэксперт — тот самый пожилой врач-скептик, что когда-то выезжал с Морозовым на стройку.
— Здравствуй, майор, — кивнул он. — Ну, что, опять что-то кровожадное?
— Это вам разбираться, — ответил Морозов. — Мне нужен ответ, и как можно скорее, каким образом этот человек утонул в ванной: сам или ему помогли.
— Задание понял, — подмигнул медэксперт. — Можешь втихаря мне шепнуть, какой результат тебя больше устроит. Бутылка хорошего коньяка — и я тебе напишу то, что нужно, — врач широко и дружелюбно улыбнулся. — Шутка! — и прошел в ванную.
Квартиру Самкова, можно сказать, вылизали, но ничего не нашли, кроме простого волоса. Волос был не с головы хозяина квартиры и явно не мужской.
— А соседка утверждала, что голоса были только мужские, — произнес вслух Морозов.
— Возможно, он лежит в комнате уже давно, — подбросил кто-то догадку.
— Возможно. — Морозов приуныл.
Теперь надо было дожидаться результата медицинской экспертизы и лишь потом делать окончательные выводы. Откровенно говоря, майор рассчитывал на более определенный результат, когда увидел вздувшийся труп Самкова. По-человечески его жаль, талантливый был врач, хоть и с некоторыми подозрительными увлечениями, но именно его смерть всколыхнула в майоре надежду на то, что удастся обнаружить ниточку к таинственному убийце. В том, что Самков умер не сам, а с посторонней помощью и что помощь эта пришла именно со стороны того, кого Морозов жаждал найти, он не сомневался. Вряд ли кому-нибудь другому Самков так мешал, чтобы вынудить на убийство.
Да и не похож был врач на самоубийцу. Его жизнелюбие Морозов не раз отмечал при личных встречах. Любил вкусно поесть, любил красивых женщин, любил дорогие шмотки, любил полный кошелек. Да, его подкосила сгоревшая клиника, в которую он вложил кучу сил и средств, но майор был уверен, что Самков уже взращивал в уме идеи, как возобновить свой бизнес.
Оперативники в квартире Самкова так ничего и не нашли. Значит, если медицинская экспертиза установит ненасильственную смерть врача, Морозову опять придется начинать все сначала.
Отец учил Малыша не увлекаться женщинами.
— Если ты хочешь оставаться настоящим мужчиной, готовым проявить себя в любой момент, имей дело с женщиной не больше двух раз в месяц, — говорил он младшему сыну, когда тому исполнилось четырнадцать и его начало тянуть к противоположному полу. — Женщина расслабляет твой дух, твои мускулы, твое тело, женщина отнимает у мужчины самостоятельность. У тебя еще будет время отдать себя им, не торопись, сначала создай себя полностью.
Малыш старался соблюдать наставления отца, и у него никогда не было постоянных связей с женщинами. Так, иногда, и действительно не чаще двух раз в месяц.
Когда его воспитанием занялся Посредник, Малыш поделился с ним своими сомнениями относительно совета отца, но Посредник очень горячо настаивал на том, чтобы он продолжал выполнять завещанное отцом правило. Причем все время сам подбирал ему женщин. Надо отдать ему справедливость: все они были далеко не дурнушками.
— Пойми, этих я знаю, на худой конец мне их рекомендовали те, кого я хорошо знаю. Пусть только кто-нибудь случайно проболтается, кто ты и что ты, я ее найду и заткну ей рот навсегда. Мало ли что ты случайно во сне пробормочешь? А вот какая-нибудь незнакомая, которую ты подцепишь на стороне, запросто может оказаться подставкой.
Сейчас у него в жизни кончилась черная полоса, вобравшая в себя так много всего-всякого: предательство Посредника, ночную дамбу, четыре пули в теле, долгий заплыв по озеру. Его выловили и вылечили, и после всего этого ему захотелось женщину. А может быть, тут сыграли роль мысли о Кармен, поразившей его своею редкой красотой.
Во всяком случае, Малыш решил немного расслабиться и удовлетворить возникшее желание. Он заслужил это хотя бы тем, что пока оказывался умнее всех — и ментов, и воров в законе. Тридцать тысяч долларов приятно ласкали глаз, когда он открывал дипломат с кодовым замком. А для чего они, деньги, как не для удовлетворения желаний! Это Посредник — змей лукавый! — твердил, что деньги должны лежать в банке, копиться на старость, что пока Малыш молод, их не резон тратить. И они действительно лежали, тысячи долларов, заработанные не самым легким в этом мире способом, а он, наивный, не позволял себе взять из них хоть какую-то часть, даже самую малую. Теперь он будет делать это!
Визит в мужскую парикмахерскую скостил ему пару годков, и теперь Малыш смело мог идти на ночную дискотеку, в гущу молодежных тусовок. Там легко можно было снять девчонку на ночь, причем не какую-нибудь потасканную, а свеженькую, десятиклассницу, и без всяких бабок, просто так, по обоюдному желанию заняться сексом.
За время прогулок, пока выбирал, в какой ночной клуб ему сходить, он вычислил, что сейчас в цене из внешней атрибутики. Пусть порой и безвкусные, эти детали в одежде имели успех у девчонок, и Малыш решил непременно ими обзавестись. В комплект входили кожаные нашлепки на джинсы в виде заплаток, платок на шею, пара железяк на куртку и прочая ерунда. Малыш купил все это в фирменном магазине за бешеные, как сочли бы его будущие знакомые, деньги.
Взяв с собой пару сотен баксов мелкими купюрами, Малыш отправился на поиски ночных приключений. До чего же это славно, когда не надо выслеживать жертву, за которую получена плата, или лезть в чужую квартиру. Не в тягость были даже завершающие его наряд грубые ботинки, в каких, наверное, ходят наемники иностранного легиона. Малыш представил, что будет с человеческим черепом, приди он в соприкосновение с таким каблуком, как на этих ботинках.
К назначенному себе сроку он был в зале, заполненном тусующейся молодежью. Все курили, что-то друг другу рассказывали, дергались в такт музыке на высоких стульях перед стойкой бара, которая тянулась на добрых полтора десятка метров. Многие танцевали в центре.
Малыш протолкался к стойке, взял коктейль в высоком стакане, принялся тянуть его через длинную соломинку и осматриваться. Немного погодя к нему подвалил паренек и дал понять, что у него есть «колеса». Малыш отрицательно покачал головой. Паренек отошел. Второй предложил уже кольнуться. Малыш опять отказался. Больше его не беспокоили.