Он еще раз пробежал глазами по списку имен.
– Вижу, что у тебя тут есть Зейн и Брюс, что вполне логично. Ты в курсе, что у Зейна хозяйственный магазин на Шестой улице, как раз напротив того места, где раньше была пекарня? Ну, наверняка помнишь… пекарня «Медовые пальцы».
– «Кленовые пальцы».
– Ты уверена? По-моему, все-таки «медовые».
– Определенно «кленовые». Ты говоришь об одном из немногих мест в городе, которые мне действительно понравились.
– О… Ладно. Она уже лет десять как закрылась. Как бы там ни было, магазин Зейна «Хозяйственный уголок» находится как раз напротив того места, где она некогда была, так что ты могла бы зайти туда – типа как осмотреться.
Джемма была явно шокирована.
– Я не собираюсь заходить туда.
– Это почему же?
– Эй, алё? Я вроде как пытаюсь избежать того, чтобы меня узнали и арестовали!
Стив хмуро посмотрел на нее. То, как она держалась, как двигалась, какую элегантную одежду носила… Неужели она этого сама не замечала?
– Тео… То есть Джемма… Никто тебя не узнает.
Она заморгала.
– Моя мама узнала. И ты тоже.
– Что ж, я очень надеюсь, что твоя мама тебя всегда узнает. Но если б ты мне не позвонила, я бы в жизни тебя не узнал. Ты типа… совершенно другая.
– Потому что не усыпана прыщами?
– Может, хватит уже о прыщах? Дело совсем не в этом. Хотя да – может, и в этом тоже. Но какую Тео помнят люди? Которая носила мешковатые шмотки. Которая всегда смотрела в пол, пряча лицо. А ты… – Стив подыскивал слово, чтобы описать произошедшую перемену. – Ну, я не знаю… Ты теперь другая.
Джемма, покраснев, быстро отпила кофе, но спорить не стала.
– Во всяком случае, – продолжал он, – в этом-то и был весь смысл того, чтобы приехать сюда, так ведь? Ты объявилась здесь не для того, чтобы повидаться со мной или со своей мамой. Ты приехала сюда, чтобы разыскать этого… Теневика. Так что тебе придется пообщаться с людьми. Посмотреть, отреагирует ли кто-нибудь на твое появление. В смысле, если Зейн увидит тебя и узнает, я гарантирую: это как раз тот, кто тебе нужен.
Она нахмурилась – как и всегда, когда он ставил ее перед каким-то заковыристым вопросом.
– Ладно, я подумаю об этом.
– Давай. Так что Зейн и Брюс наверняка по-любому под подозрением. Хотя как насчет Рика Питерса? Он тоже был в той компашке и до сих пор тусуется с ними.
– Да, но ты можешь представить, чтобы Рик занимался чем-то настолько мудреным?
Стив задумался.
– Думаю, что нет. Это тот парень, который думал, что Солнце и Луна одинакового размера, потому что на небе они выглядят примерно одинаково.
– Вот именно. Парень, который на уроке географии не особо представлял, в какой стороне находится Северный полюс.
– Парень, который ел бананы, не очищая их от кожуры, потому что кто-то сказал ему, что их надо есть целиком.
– Это ты уже сочиняешь.
– Клянусь, я как-то раз видел, как он это делает!
Джемма хихикнула. Стив улыбнулся ей в ответ.
– Ладно, – сказал он. – Рика исключаем. А как насчет женщин? Здесь есть несколько таких, которые с удовольствием тебе напакостили бы. Джуди, естественно, – она пыталась добиться увольнения начальника полиции после того, как ты исчезла: за то, что он дал тебе скрыться. И Донна… По-моему, она всегда тебя ненавидела.
– Это не женщина.
– Откуда такая уверенность? Ты сказала, что этот человек просто посылал электронные письма. Это может быть и женщина, выдающая себя за мужика.
Джемма поджала губы и слегка покачала головой.
– Я просто не могу поверить, что это женщина. Не может такого быть. Это не может быть даже Джуди или Донна.
Стив ощетинился.
– Это еще почему? Потому что только мужики могут быть говнюками?
– Нет. Женщины тоже могут быть редкостными тварями. Но не таким образом.
– По-моему, это чушь собачья.
Джемма отвела взгляд. Стив терял ее – он это видел. Она всегда была такой. Скажешь что-нибудь не то, и она закрывается от тебя. Он не хотел, чтобы это произошло. Хотел, чтобы она улыбалась ему, как раньше.
– Ты знаешь, что Донну теперь уже зовут не Донна Данн? – сказал Стив. – Она наконец-то сменила фамилию.
Джемма посмотрела на него с намеком на улыбку на губах.
– О да… Моя мама уже сказала мне. Теперь фамилия намного лучше.
И тут они оба хором произнесли:
– Донна Дикин!
После чего безудержно расхохотались.
Опять все стало почти как прежде. Они вдвоем против всего остального мира.
Глава 37
Толкнув дверь «Хозяйственного уголка», Джемма шагнула за порог. Один-единственный шаг не должен даваться с таким трудном, но ей потребовалось около семи часов, чтобы собраться с духом и сделать его.
Поговорив со Стивом, она пару раз проехала мимо этого магазина, а затем сделала круг по городу. Стив был прав – если избегать общения с людьми в Крамвилле, то можно с равным успехом вернуться домой. Стремление так и поступить было практически непреодолимым. Ведь уже к ночи Джемма могла шагнуть в комнату Лукаса и поцеловать его, спящего. Могла бы лежать в постели, и большие руки Бенджамина обнимали бы ее, придавая чувство безопасности.
Но Джемма заставила себя вспомнить о том, как Хэнк Терпин схватил ее, всего в нескольких футах от ее сына. Наверняка где-то поблизости притаились и другие Хэнки Терпины, угрожающие ее близким. Нельзя было уезжать из Крамвилла. По крайней мере, до тех пор, пока она не получит то, за чем явилась сюда.
Разделив с матерью поздний обед – по-прежнему испытывая некоторую неловкость при попытках отвечать на вопросы о Лукасе, Бенджамине и своей жизни за последние тринадцать лет, – Джемма позвонила Бенджамину и Лукасу на городской телефон, поговорила с ними двадцать минут – и еще двадцать минут провела, всхлипывая на кровати своего детства и тоскуя по своей семье.
И вот где она теперь – ступает в самое чрево дракона…
Впрочем, чрево дракона оказалось на удивление аккуратным и ухоженным.
На ярко освещенных неоновыми трубками полках магазина «Хозяйственный уголок» аккуратными рядами выстроились всевозможные инструменты, соседствующие с шеренгами пластиковых труб и садового инвентаря. Свежевыкрашенные стены, четко обозначенные ценниками товары, блестящие дрели и бензопилы на витринах – все это указывало на то, что магазин находится в хороших хозяйских руках.
Джемма не спеша прошла в глубину торгового зала, мимо аккуратной стопки свернутых в кольца садовых шлангов, стойки со швабрами и трех сверкающих газонокосилок.
– Может, что подсказать?
Подняв взгляд, она увидела перед собой Зейна, который смотрел прямо на нее.
Когда Джемма была подростком, Зейн был бесспорно красив. В своих подростковых фантазиях, вернувшись в Крамвилл, она обнаруживала, что Зейн, один из ее многочисленных мучителей, вырос в унылого, жалкого лысого мужичка с пивным животиком. Как и многие другие фантазии, эта не осуществилась.
Он уже не был тем подтянутым молодым парнем, как в старших классах, но был по-прежнему высок и широкоплеч и, в отличие от Стива, сохранил свои густые черные волосы. Одет Зейн был незатейливо – в голубые джинсы и простую белую рубашку, застегнутую на все пуговицы, и все это сидело на нем как влитое. Насколько Джемма могла судить, никакого пивного брюшка не наблюдалось.
Зейн пристально посмотрел на нее, и она столь же прямо уставилась на него в ответ. Никакого узнавания у него на лице она вроде не заметила… Хотя не была в этом уверена. Его внимательный взгляд мог объясняться попросту тем, что она была покупательницей в его магазине.
Джемма подступила чуть ближе, все еще не сводя с него глаз.
– Здравствуйте… Гм… Мне нужны запасные лампочки.
– Какие конкретно, милочка?
Зейн был из тех парней, что имеют привычку обращаться подобным образом даже к совершенно незнакомым женщинам.
– Светодиодные, – ответила она.
– Посмотрите вон там. – Он указал на полку слева от нее.
Джемма повернулась и подошла к стеллажу с лампочками. Остановилась, повернувшись к нему спиной и прикидывая, не стоит ли сейчас просто уйти. Она так и чувствовала на себе его взгляд – возможно, откровенно изучающий ее, – ощущая даже покалывание в затылке.
Неспешные, размеренные шаги заставили ее напрячься, а затем на нее упала тень. Джемма даже тихонько ахнула, когда Зейн наклонился к ней.
– Вот. – Он указал на полку. – Обычно люди покупают такие, но если вам нужен более мягкий свет, то можете взять вот эти, ниже.
Она буквально слышала его дыхание у своего уха. Джемма быстро схватила первую подвернувшуюся коробку.
– Вот эти подойдут, – произнесла она срывающимся голосом.
– Ладно. – Несколько секунд Зейн не двигался с места, по сути загородив ей выход. А затем отступил и зашел за прилавок. – С вас шесть шестьдесят четыре.
Стараясь унять дрожь в пальцах, Джемма достала из сумочки десятидолларовую купюру и положила ее на прилавок.
Зейн повернулся к маленькому лэптопу и быстро пробежался пальцами по клавиатуре.
– Вам нужен чек?
– Нет, не нужен.
Подхватив купюру, он открыл кассу и отсчитал сдачу. Джемма попыталась снова встретиться с ним глазами, но Зейн вроде избегал ее взгляда. Мог ли он узнать ее?
– Что-то лицо у вас вроде знакомое, – произнесла она. – Мы никогда с вами раньше не встречались?
Зейн поднял голову и протянул ей сдачу.
– Не думаю. Я бы такое запомнил.
– Ну да. – Джемма улыбнулась ему. – Спасибо за лампочки.
– Не за что, милочка. – Ответная улыбка не коснулась его глаз, которые слегка сузились.
Выйдя на улицу, Джемма резко выдохнула, к своему удивлению, почувствовав облегчение.
Конечно, она боялась быть узнанной. Но какая-то часть ее еще и просто пришла в ужас от встречи с одним из них – ее мучителей. Как будто они могли заставить ее вновь ощутить себя той третируемой, забитой семнадцатилетней девчонкой. Стали бы обзывать ее Прыщавкой, попытались бы схватить и опять окунуть головой в унитаз.