[9]… Вот на что это будет похоже. Это будет похоже на пирог с персиками и манго.
– Ладно, – произнесла Клара, смягчаясь. – Давайте попробуем.
Джемма коротко улыбнулась Барбаре в знак благодарности. Ее подруга и коллега – лучшая напарница на свете.
– Итак… – Джемма принялась снимать с ногтей Клары старый лак. – Ваш муж уже как-то загладил свою вину?
– О, он думает, что да!
Джемма понимающе фыркнула.
– И что он сделал?
Пока Клара в общих чертах обрисовывала недостатки своего супруга, Джемма позволила реальности отойти на задний план, сосредоточившись на ногтях женщины и уже придумывая новый рисунок, который еще не пробовала.
Еще только начав работать в своем первом салоне красоты, она ненавидела каждую минуту, проведенную там. Джемма пошла на это только чтобы не работать официанткой, к чему откровенно не лежала душа. Владелец салона красоты искал недорогих сотрудников, и Джемма полностью соответствовала этому требованию – особенно поскольку платили ей наличными, неофициально. Первые несколько раз, когда она делала восковую эпиляцию, клиентки кричали на нее. Она проводила эту процедуру неумело и неправильно, причиняя им боль. А еще находила это отвратительным. И в результате каждый раз под конец дня плакала, запершись в туалете.
Прошло всего несколько месяцев, и клиентки начали возвращаться в салон, чтобы сделать у нее маникюр, восхищаясь ее уникальным стилем и завидуя подругам. Прошел еще год, и Джемма уже не занималась ни восковой эпиляцией, ни пилингом, ни педикюром. Ее начальница поняла, что стоит позволить Джемме заниматься одним только маникюром. Ее клиентки были в восторге от ее работы. Она и сама полюбила ее. Та была творческой и деликатной, и она гордилась своими художественными находками. Усилиями Джеммы ее клиентки чувствовали себя красивыми и уникальными. Все стало еще лучше, когда она перешла в «Примадонну», где стала зарабатывать впятеро больше, чем раньше, – Тельма хорошо платила за качество, да и чаевые сыпались на нее дождем. Но дело было не только в этом. Джемма полюбила Тельму и Барбару. Да и атмосфера в этом салоне красоты была непринужденной, успокаивающей.
Он стал для нее убежищем. Надежным убежищем.
– Мне нравится этот цвет, – сказала Клара.
– Он вам очень идет, – отозвалась Джемма, нанося клей на средний ноготь. – А теперь давайте закрепим эти стразики. Видите? Они действительно совсем крохотные.
Она открыла коробочку с серебристыми стразами.
– Ну да, выглядят мило.
Джемма взяла пинцетом один из камешков.
– Вы вроде начали рассказывать про своего босса? Так он доволен вашей работой?
– Ну…
– Погодите – держите руку ровно.
– Простите. Просто… он так меня раздражает!
Звякнул колокольчик на двери, прервав разговор. В салон вошла какая-то полная женщина в красной шерстяной шапочке, после чего огляделась, нервно облизывая губы. Джемма бросила на нее взгляд, чтобы убедиться, что это не ее следующая клиентка, и вновь сосредоточилась на размещении крошечных камешков.
– Здрасьте, лапочка, – жизнерадостно прощебетала Барбара. – Чем могу помочь?
– Гм… Я хотела бы сделать здесь маникюр… Это заведение мне порекомендовала подруга.
– Ну, – ответила Барбара, – обычно ногтями у нас занимается Джемма, но у нее на сегодня все расписано. Могу и я вас принять, если хотите. Или вы можете записаться на…
– Нет… Я надеялась, что их сделает Теодора.
Стразы со стуком разлетелись по столу, а Джемма принялась неловко нащупывать выпавший пинцет.
– Простите, лапочка, – сказала Барбара. – Но у нас нет никого по имени Теодора. Хотя Джемма – лучший мастер маникюра в Чикаго, и…
– Теодора Бриггс, – выпалила женщина. – Я хотела, чтобы ногти мне сделала Теодора Бриггс.
Рука у Джеммы задрожала, перед глазами заплясали темные пятна. Она навалилась на стол, тщетно пытаясь взять себя в руки.
– Не знаю, кто такая эта Теодора, – сказала Барбара, – но могу вас заверить…
– Ладно, проехали, – резко бросила женщина. – Я, вероятно, ошиблась адресом.
Она развернулась и, распахнув дверь, поспешила наружу.
– Нервная какая, – заметила Барбара. – Наверное, слишком много кофе пьет. Я вот сократила свою кофейную норму до двух чашек в день – и теперь просто прекрасно себя чувствую.
– А я так никогда не смогла бы, – тут же откликнулась Клара. – Мне нужно столько кофе, сколько в меня влезет, особенно когда…
– Простите, – пробормотала Джемма, после чего быстро пересекла комнату, открыла дверь и выбежала на улицу, где остановилась на тротуаре и принялась отчаянно озираться по сторонам, выискивая среди снующих туда-сюда прохожих красную вязаную шапочку.
Вот! Та полная тетка удалялась по улице, уже почти в квартале от нее. Джемма бросилась вслед за ней, едва не спотыкаясь на своих туфлях на высоком каблуке, часто дыша и убеждая себя, что все это, скорей всего, ни о чем.
– Простите! – крикнула она, подбегая ближе. – Мисс!
Женщина не обернулась. Она вроде и сама шла очень быстро, почти бежала. Джемма заставила себя прибавить ходу, чтобы догнать ее, и схватила женщину за плечо.
– Простите! – выдохнула она.
Женщина резко обернулась.
– Что? – резко спросила она.
– Вы… Вы сказали Теодора Бриггс?
Глаза у женщины расширились.
– Да. Но не берите в голову. Я передумала. Вообще-то у меня сейчас нет времени делать маникюр.
Джемма присмотрелась к ней, пытаясь припомнить, кто это может быть. Кто-то из знакомых? Она попыталась представить, как могла выглядеть эта полная дама тринадцать лет назад. Не пересекались ли они в юности?
– Хм… Просто это имя… Мне стало интересно, кто вам сказал…
– Неважно. – Теперь дыхание у женщины участилось, губы задрожали. – Наверное, я перепутала салон. Или имя неправильно запомнила…
Узнала ли ее эта женщина? Джемма попыталась уловить в ее взгляде искру узнавания. Взгляд, который говорил бы: «Я знаю тебя, убийца! Я знаю, что ты сделала!» Но ничего подобного. Женщина была явно растеряна. И как Джемма ни старалась, она никак не могла ее вспомнить. А память на лица у нее была хорошая. Джемма была уверена, что никогда раньше эту женщину не видела.
Та смотрела то вправо, то влево, явно не зная, куда девать руки. Вид у нее был испуганный. Не исключено, что она все-таки знала, кто такая Джемма на самом деле.
– Это имя… – Джемма стиснула зубы. – Кто…
– Вы делаете мне больно!
Сама того не сознавая, она схватила женщину за руку, крепко сжимая пальцы, впиваясь в нее. Испуганный взгляд той метнулся куда-то вниз, и Джемма поняла, что все еще держит пинцет, сжимая его в кулаке, как оружие. Она отпустила женщину, выдохнув:
– Простите…
Та бросила на нее последний испуганный взгляд и убежала. Джемма едва могла стоять на ногах, не говоря уже о том, чтобы броситься за ней в погоню. Оставалось лишь смотреть, как красная вязаная шапочка удаляется все дальше и дальше.
Джемма повернулась и, пошатываясь, побрела обратно в салон. Кружилась голова, подташнивало. Лимонный запах салона, обычно такой успокаивающий, внезапно показался ей приторным и тошнотворным.
– Все нормально? – спросила у нее Барбара.
– Да… – слабым голосом отозвалась Джемма. – Я просто… Мне показалось, что мы с ней знакомы.
– А они мне и вправду нравятся, – перебила их Клара.
– Простите? – растерянно произнесла Джемма.
– Стразы. Вы были правы, они и в самом деле классно смотрятся.
– Ну да… Хотя я еще не закончила. Надо приклеить еще две штучки.
Сглотнув, Джемма подошла к Кларе. Попыталась вытащить камешек из контейнера, но рука предательски дрожала.
– Не думаю, что знаю какую-то Теодору, которая работает в салоне красоты, – заметила Барбара. – А стоило об этом подумать, не думаю, что вообще знаю хоть кого-то по имени Теодора.
– Да, – глухо отозвалась Джемма. – Это не очень распространенное имя.
Глава 4
Джемма уже не впервые забывала, где оставила машину, но сегодня это было особенно досадно. Все, чего ей хотелось, – это поскорей добраться до дома, где сменить Айрис, няню, и провести какое-то время с Лукасом, наконец расслабиться. Но вместо этого пришлось метаться по парковке, вновь и вновь щелкая кнопкой пульта сигнализации, хотя ледяной осенний ветерок вовсю морозил уши и нос.
Удивительно, как ей вообще удалось продержаться до конца рабочего дня – после того, как эта женщина вторглась в ее жизнь… Каким-то образом Джемма продолжала на автомате выполнять заученные действия, в то время как мозг гудел, словно перегруженный трансформатор, а мысли были затуманены тревогой, похожей на треск радиопомех. Она продолжала убеждать себя, что все это не стоит внимания. Эта женщина явно не знала ее. И не похоже, чтобы искала ту Теодору Бриггс, что прочно забыта уже много лет назад. Та Теодора была ученицей старших классов, а не косметологом. Женщина же явно искала маникюршу. Это просто какое-то странное, непостижимое совпадение. Но, как намекнула Барбара, Теодора – не очень-то распространенное имя. Не говоря уже о Теодоре Бриггс. И то, что это случилось именно сегодня…
Это просто еще один самый обычный день, пыталась она убедить себя. Но это ведь не так, верно? Только не для нее. И не для родителей той, другой девочки, живущих в Крамвилле, на другом конце страны. Для них этот день был ужасной годовщиной.
Днем памяти.
Ну так где же эта чертова машина? Джемма ускорила шаг, стискивая зубы от холода и стараясь не думать ни о Теодоре Бриггс, ни о Крамвилле, ни про тот день. Ее каблуки еще чаще застучали по асфальту, и этот стук стал глуше, когда она наступила на сухие листья, которые…
…хрустнули где-то под ней. Холодно… Жуть как холодно. Тео открыла глаза, стуча зубами. Она замерзла. Пошевелившись, опять услышала под собой хруст. Сухие листья. Мир обрел четкость, темные очертания деревьев обступили ее со всех сторон. Небо было густо-синим – небо раннего утра. Она лежала на земле, запах которой наполнял ноздри. Тело сковала слабость, каждое движение давалось с трудом.