– Нет… Я… Я не помню. В смысле, я видела, как она отвечает на чей-то звонок, это я и вправду помню. Но после этого – только какие-то обрывки. Но… Но это ведь меня оправдывает, верно? Если нас Викторией обеих обдолбали наркотиками?..
– Совсем не обязательно. Вы ведь все равно взяли с собой нож. Ваша ДНК была у нее под ногтями. Возможно, вы и вправду не совсем отдавали себе отчет о происходящем, но это не значит, что вы ее не убивали. По крайней мере, так считают мои коллеги.
– О… – выдохнула Джемма.
– Однако меня весьма обнадеживает, что у вас сохранились хоть какие-то воспоминания о той ночи, – продолжал Данн. – Я надеюсь, что вы вспомните больше.
– Я… я пыталась. Но не смогла.
– Надеюсь, завтра вы в этом больше преуспеете. Когда мы вместе заглянем в дом, в котором была убита Виктория.
Глава 48
Он расхаживал взад-вперед по своей комнате, где на мониторах сменяли друг друга фото и видеозаписи с Теодорой. К этому времени за ней следили сразу двое его рабов из Крамвилла, которые снимали на видео все ее передвижения и отправляли ему записи по мере их поступления. Имелся и материал, снятый совершенно случайными людьми без его ведома. Зеваками возле ее дома… Местными новостными агентствами, возбужденно следящими за развитием событий в печально известном деле об убийстве…
И, конечно же, он и сам уже видел ее.
И вроде она была в полном порядке. А ведь, казалось бы, уже должна быть окончательно сломлена. Ее жизнь в руинах. Ее семью и друзей достают со всех сторон, их иллюзия безопасности разрушена. Теодора уже наверняка поговорила с ними. Наверняка услышала о наглядных сообщениях, оставленных для нее в Чикаго. Скорей всего, ее уже уволили из салона красоты, в котором она работала. Так почему же она этого никак не показывает? Напротив – кажется целеустремленной, живой, энергичной. На каждой фотографии, на каждом видео видно, как она целеустремленно куда-то идет: одежда и прическа безупречны, спина прямая, губы решительно поджаты…
Неужели она не понимает? От него ей никуда не деться. Он буквально повсюду. Теперь ее жизнь – это он.
Ну что ж, если она еще не поняла, то он заставит ее понять.
Сев за компьютер, он открыл свою электронную таблицу. На данный момент в наличии у него имелось пятьсот шестьдесят девять рабов. Целая армия. И он, как полководец на поле боя, развернул это войско в боевой порядок.
Тридцать семь рабов в одном только Крамвилле. Они будут повсюду следовать за ней, передавать ей послания и угрозы. Она думала, что может без всяких последствий разгуливать по его городу? Подумай еще раз, сучка…
Он лихорадочно писал электронные письма, скрежеща зубами, и отправлял их одно за другим. Обычно он уделял куда больше внимания своим тщательно распределенным цветовым кодам. Некоторые из рабов еще не были готовы к такого рода заданиям, они могли согнуться и сломаться. Однако неважно. Это война, а в войнах всегда были сопутствующие потери. Да, верно – в бой будут брошены все до единого. Кэролайн Холл – официантка, которая снимала себя за мастурбацией… Джеральд Филлипс, водопроводчик на пенсии, три года назад сбивший ребенка на своей машине и скрывшийся с места происшествия… Дональд Кук, воспитатель и отец, готовый на все, только чтобы избежать публикации фотографий своей юной дочери в голом виде… И все остальные. Все они выступят единым маршем и будут преследовать Теодору везде, куда бы она ни пошла.
Но рабов у него гораздо больше. Есть люди в Чикаго, которые будут постоянно атаковать ее там, где ей будет больнее всего, – в той жизни, которую она для себя создала. Которые разберут ее по кирпичику, пока от нее ничего не останется. Сколько еще дней ее наивный муженек будет оставаться рядом с ней, пока люди громят его дом, преследуют его на работе, угрожают его родителям? Кто из ее друзей останется рядом с ней, когда поймет, что это подвергает их ненависти и насилию?
Он отмечал каждого раба, получившего от него электронное письмо, и большая электронная таблица постепенно становилась кроваво-красной. Вот так-то, Теодора… На войнах льется кровь. Страдают люди. И никто не хочет оказаться на той стороне, что терпит поражение… Что ж, тем хуже для нее. Ей следовало подумать об этом раньше, когда она отняла у него Викторию.
Многие рабы жили в других местах. Некоторые даже за пределами страны. Но в этом-то вся и прелесть. Это ведь всемирное сообщество, не так ли? Ума Хурана из Дели все равно могла позвонить Теодоре домой в Чикаго. Колм Кронин из Дублина все равно мог писать электронные письма всем клиенткам Теодоры. Ты готова к этому, Теодора? Что во всем мире есть люди, которые ненавидят тебя!
Все больше и больше имен выделялось красным цветом – по мере того, как он трудился, отправляя инструкцию за инструкцией. Пятьсот шестьдесят девять солдат. И все они отправлялись исполнять свой долг перед ним.
Глава 49
Сквозь мокрое ветровое стекло Джемма присмотрелась к дому Хауэллов. Данн сидел рядом с ней за рулем и разговаривал по телефону.
Утро едва только наступило, но она не спала уже шесть часов. В четыре часа утра Джемма резко открыла глаза, услышав какой-то звук за окном, и сердце у нее тут же часто заколотилось. Когда она подошла к окну, ей показалось, будто кто-то быстро уходит прочь по улице, но было слишком темно, чтобы сказать это наверняка. И все же, поскольку во всем теле так и бушевал адреналин, Джемма не могла снова заснуть. Было большим облегчением услышать, что проснулись ее мать и Ричард – теперь можно было спокойно выйти из своей комнаты, не рискуя их разбудить.
И вот теперь она здесь, как и договорилась накануне с Данном. Вернулась на место преступления. К дому, в котором была убита Виктория. Дому, образ которого преследовал ее долгие годы.
Данн опустил телефон и посмотрел на нее.
– Крейг Хауэлл в курсе, что мы должны приехать. Он от этого далеко не в восторге, но согласился нас впустить.
– Хорошо, – хрипло отозвалась Джемма, наблюдая за дождевой каплей, которая скатывалась вниз по ветровому стеклу, оставляя за собой извилистую струйку воды. Слившись с другой каплей, она заскользила быстрее и исчезла внизу.
– Вы в порядке? – спросил Данн.
– А это важно?
Детектив на секунду задумался.
– Что ж, лично для меня важно. Но мы сделаем это в любом случае.
Джемма стиснула зубы.
– Я готова.
Данн вышел из машины, и она последовала его примеру, держась в двух шагах позади него – словно прикрываясь им от этого дома. Когда они подошли к двери, та сразу же распахнулась. В дверном проеме стоял Крейг Хауэлл, брат Виктории. Скрестив руки на груди, он пристально посмотрел на них. Джемма все еще помнила, как тринадцать лет назад Крейг орал у нее под окном – угрожал ей, проклинал ее, пока его голос не сорвался на визг. Она замедлила шаг.
– Доброе утро, Крейг, – поздоровался Данн.
Тот едва заметно кивнул детективу.
– Доброе утро.
– Надеюсь, это не займет много времени, – продолжал Данн. – Мы постараемся как можно быстрей избавить вас от своего присутствия.
– Нет проблем, – ответил Крейг. – Можете не спешить. Дайте ей столько времени, сколько нужно, – чтобы она вспомнила, как убивала мою сестру.
Джемма сглотнула и опустила глаза.
– Посмотрим, что она вспомнит, – спокойно произнес Данн.
Крейг слегка отодвинулся – ровно настолько, чтобы они могли пройти мимо него в дом. Оглянувшись на Джемму, Данн кивнул, жестом пропуская ее вперед. Она поняла, что он сделал это, чтобы прикрыть ей спину. Джемма шагнула вперед, опустив глаза в пол и не в силах взглянуть на Крейга. Проходя мимо него, она ощутила, как его ненависть буквально захлестывает ее едва ли не осязаемыми волнами. Все его тело было напряжено, словно сжатая пружина, готовая в любой момент распрямиться и задушить ее. Но он пропустил ее внутрь.
Джемма ожидала увидеть знакомую гостиную, в которой много раз бывала в детстве. Ту самую, где в тот вечер танцевали десятки подростков и где повсюду были разбросаны пластиковые стаканчики из-под пива.
Но, судя по всему, Крейг сделал здесь ремонт и все перестроил.
Уютная, гостеприимного вида мебель исчезла. Потертый бежевый диван, кресло-качалка, деревянный журнальный столик, персидский ковер – ничего из этого не осталось. Даже пианино в углу, за которым они с Викторией любили сидеть, когда были маленькими, колотя по клавишам и распевая.
Вместо этого у прямоугольного стеклянного столика перед невероятно большим телевизором стояли два кожаных дивана. На единственной книжной полке на стене красовались несколько книг, явно нетронутых, и стеклянный графин с виски.
Освещали комнату четыре больших направленных светильника вроде прожекторов, свисавших с потолка. Каждый предмет в этой комнате казался ультрасовременным, аккуратным и совершенно холодным.
Джемма не могла представить себе место, которое казалось бы менее знакомым, чем это. Не было никаких шансов, что оно пробудит в ней какие-то воспоминания. Тем не менее она расхаживала по комнате, пытаясь припомнить тот момент, когда только пришла на вечеринку, услышала вокал «Заведи меня» и увидела Викторию в костюме ангела. Прикрыв глаза, попыталась представить тот запах – дешевого алкоголя, табачного дыма и пота.
Без толку.
Данн стоял рядом с ней, и она просто спиной чувствовала, как позади них маячит Крейг. Никто не произносил ни слова.
Наконец Джемма выдохнула и направилась по коридору к комнате, которая раньше была комнатой Виктории. Крейг перекрасил стены коридора в белый цвет. На стене висела абстрактная современная картина.
Дверь в комнату Виктории была приоткрыта.
– О… – негромко произнесла она, толкнув ее.
Это была не комната Виктории. Теперь уже нет. Это был кабинет, в котором стоял стол с компьютером и двумя мониторами. На стене – еще одна книжная полка. С книгами явно профессиональной направленности – с заглавиями вроде «Эффективное программирование» и «Шаблоны проектирования».