– Все решения, принятые Правительством при согласии и одобрении Владимира Владимировича, – неожиданно нарушил молчание премьер Белоусов, – исходили из минимизации ущерба от санкций недружественных стран и создания условий для беспрепятственного функционирования российской экономики. Доллар, евро, фунт, иена – отныне токсичные для вас валюты, ибо все, что номинировано в этих единицах, в самые кратчайшие сроки может быть беспощадно отжато по вышеуказанным причинам. Утечка капитала из страны перекрыта действиями нашего геополитического противника, и мы не собираемся предпринимать меры для возобновления этого явления. Забудьте об этом. У нас ужасно недофинансированная страна, а вы вывозите средства за рубеж – для того, чтобы потерять их там в тот момент, когда западных политиков пронзит очередной приступ жадности.
– Деньги должны тратиться там, где они заработаны, – сказал президент, – и мы намерены создать для этого все необходимые условия. На год блокируются все плановые и неплановые проверки бизнеса, за исключением случаев, связанных с государственной, санитарной и пожарной безопасностью. Работники соответствующих служб будут появляться на предприятиях исключительно, если получат тревожный сигнал – и тогда горе всем виноватым. Средства, изымаемые в соответствии с бюджетным правилом, теперь будут направляться в Инвестиционный фонд, и тратить мы их будем как на поддержку существующих предприятий, так и на создание новых производств по принципу частно-государственного партнерства. В особо тяжелых случаях, когда создание стратегически важных производств неинтересно частному бизнесу, мы готовы создавать унитарные предприятия и госкорпорации. И вам тоже лучше по доброй воле включиться в эту работу. Не может быть и речи ни о сокращении персонала, ни об урезании зарплат. К тем, кто постарается как можно скорее возместить потерянные деньги за счет российского населения, мы будем относиться, мягко выражаясь, беспощадно. Даю вам слово, что каждый случай необоснованных сокращений персонала, закрытия предприятий или повышения цен сразу же попадет на карандаш и будет рассмотрен с предельной дотошностью.
– Но мы не сможем продать всю нашу продукцию на внутреннем рынке, он в нем просто не нуждается, – уныло произнес директор «Уралхима» Дмитрий Мазепин. – А это значит, что в рамках взятого вами курса неизбежны и закрытия производств, и сокращения персонала… И так, я думаю, у всех здесь присутствующих.
Президент полистал лежащие перед ним бумаги, а потом уставился на господина Мазепина взглядом голодного василиска.
– Ой ли, Дмитрий Аркадьевич? – сказал Путин. – Или мы не знаем, что ваши клиенты по большей части происходят не из недружественных нам США и стран Европы? Китайские, индийские и предприниматели других стран с удовольствием купят у вас товар – как для своих нужд, так и для перепродажи втридорога в недружественные страны. Спекулировать при случае индусы и китайцы умеют даже лучше наших барыг с Черкизона. Только вы не жалейте об этих не полученных деньгах, ведь им все равно придется обратиться в прах. И это касается и всех остальных присутствующих. Ваши предприятия производят ВОСТРЕБОВАННЫЙ на мировых рынках товар, и этого обстоятельства не отменить никакими супер-пупер-санкциями. В пределах полугода на западных рынках разразится такой идеальный шторм, что вы будете вполне довольны, что вас отключили от этой мясорубки. Трамп пошел ва-банк, увидев, что рушится его план вернуть Америке утраченную роль сверхдержавы, и вы должны только радоваться тому, что мы ударили прежде, чем противник пришил последнюю пуговицу к мундиру последнего солдата.
– Мы вам верим, Владимир Владимирович, – сказал Потанин, – потому что и у нас имеются похожие сведения. Но мы не понимаем, почему американцы начали ломать такую хорошо отлаженную машину господства над миром и полезли нахрапом…
– А потому, Владимир Олегович… – сказал президент и сделал паузу, собираясь с мыслями, после чего неожиданно спросил: – Вы ведь у нас начинали как банкир, и только потом ушли в производственный бизнес?
– Да, – сказал тот, – но какое это имеет значение?
– Имеет, – хмыкнул президент, – но вы мне ответьте – какова принципиальная разница между банковским и промышленным капиталом? Вы ведь здесь почти все промышленники, чистый банкир среди вас тут один…
В ответ Потанин только пожал плечами, показывая, что не понимает сути заданного вопроса.
– Ладно, – махнул рукой президент, – объясняю на пальцах. Промышленный капитал для своей деятельности нуждается в сырье, оборудовании, инженерно-техническом персонале, и производит некие материальные изделия. Разница между объемом реализации этого товара (для чего необходим платежеспособный спрос) и стоимостью сырья, амортизации оборудования, зарплат работающих, уплаченных налогов, составляет прибыль. При этом сумма материальных богатств мира возрастает, а при грамотном распределении прибавочной стоимости между статьями расходов глубина рынка, то есть тот самый платежеспособный спрос, увеличивается. Теперь возьмем банковский капитал, который нуждается только в тех, кто будет брать у него деньги в долг – неважно, будет это государство, промышленники или широкие народные массы, нуждающиеся в потребительских кредитах, потому что их доходы не соответствуют потребностям. При этом банковский капитал сумму материальных богатств мира не увеличивает, полезной работы не производит, а только выкачивает средства из окружающей экономики, чем в среднесрочной перспективе сужает платежеспособный спрос.
– Так что же, Владимир Владимирович, вы считаете банки злом? – спросил Потанин.
– Нет, Владимир Олегович, – ответил президент, – против банковской системы как таковой государство ничего не имеет, но это только тогда, когда она играет роль финансового стабилизатора и не претендует на большее. Вы, кстати, правильно поступили, когда вовремя сменили ипостась. О тех, кто этого не сделал, сейчас и не помнит никто. В промышленности банки должны быть инвесторами, а не кредиторами, да и по части потребительских кредитов тоже надо быть поосторожнее. Впрочем, о потребительских кредитах, микрофинансовых организациях и коллекторах у нас будет отдельный разговор. Сейчас мы говорим о том, что там, в Соединенных Штатах Америки, являющихся ведущей экономикой мира, банковский бизнес занял доминирующее положение в экономике, обязал неоплатными долгами и государство, и муниципалитеты, и промышленников, и обычных граждан. Реально располагаемые доходы сокращаются, а долги растут. Сейчас ненасытный аппетит этого монстра пытаются возместить так называемым количественным смягчением, но и у этого пути есть ограничения. Ныне пятнадцать процентов собранных в США налогов уходит на выплату процентов по трежерис, и эта доля только увеличивается. В прошлый раз, двадцать-тридцать лет назад, Америка выплатила свои неоплатные долги, поглотив и переварив территорию системы социализма. К концу президентства Клинтона табло на Нью-Йоркской бирже, показывавшее государственный долг, было отключено и зачехлено, а сейчас обсуждается вопрос его замены, чтобы оно могло показывать долги, исчисляющиеся сотнями триллионов долларов. Чтобы сделать Америку снова Великой хоть на какое-то время, Трампу необходимо поглотить Европу, Россию и Китай, разорить их, перекачав их финансовые ресурсы к себе в Нью-Йорк, чтобы хоть немного ослабить на шее своего государства долговую удавку, насытив аппетиты собственного банковского бизнеса… Именно поэтому ему нужен разрыв экономических связей по всему миру, а также война, но желательно такая, которая не затронет территорию самих США. Вот тогда, по его мнению, капиталы сами сбегутся в американскую тихую гавань, а весь остальной мир будет разорен и подготовлен к поглощению по дешевке. Именно против этого сценария мы сражаемся на Украине, именно против него нацелены все меры нашего правительства и Центробанка. В такой борьбе за будущее нашего народа все, кто не с нами – те против нас. При этом следует заметить, что реализация инвестиционной программы правительств значительно увеличит наши потребности в металле, машинах и оборудовании, товарах народного потребления. Запомните: самые выгодные вложения делаются в платежеспособный спрос, ибо они всегда возвращаются сторицей. Некоторые могут со мной не согласиться, но пример господ Фридмана и Авена, отделившихся от страны, в которой она заработали свои богатства, показывает, какова будет судьба таких отщепенцев. К тому же обещаю, что, если мы победим (а мы обязательно победим), уже присутствующие здесь будут врываться на вражескую территорию и делить собственность. И это я не только об Украине…
– Спасибо, Владимир Владимирович, за этот разговор, – сказал президент «Лукойла» Вагит Алекперов, – вы все очень хорошо объяснили. Думаю, присутствующие со мной согласятся, что лучше потерпеть трудности, но потом оказаться в числе победителей, чем сдаться, терпеть плевки, щипки и затрещины, а потом позволить себя ограбить, как те двое несчастных. Такое мое мнение…
27 апреля 2019 года, 10:05. Пекин, имперский город (правительственный квартал), резиденция Чжуннаньхай.
Обляпанная орлеными печатями посылка, доставленная из российского посольства в резиденцию Председателя[20] Си, пахла большой и очень мерзкой тайной, несмотря на то, что этот запах не улавливался ни нюхом служебной собаки, ни самыми современными детекторами. Зло таилось в ровных строчках убористого текста на английском языке. Прочитав сопроводительную записку от секретаря российского президента, ответственные за переписку Председателя лица бегом доставили посылку в главный кабинет страны, предварительно получив одобрение охраны, подтвердившей, что послание не содержит ни ядов, ни взрывчатки.
И вот красный богдыхан собственноручно (ибо положение обязывает) снимает печати с послания российского президента, имеющего такую степень секретности, что, пока решение не примет сам товарищ Си, ничьи глаза не имеют права увидеть этих документов.