Дискуссия вступила на опасную и скользкую почву: еще немного – и вспыливший Трамп уволил бы к чертям своего исполняющего обязанности министра обороны. Но тут в разговор вмешалась «Кровавая Джина», вернув тему беседы в изначальные экономические рамки, ибо не пришло еще время самых страшных чудес.
– Мистер президент, – сказала директор ЦРУ, – достоверно известно, что перед самым началом войны на Украине мистер Путин заменил премьер-министра и весь экономический состав своего правительства. Людей, которые прежде стремились к единению с демократическими странами, теперь преследуют русские органы безопасности. И хоть пока никто не арестован, в самой России это дело приобрело самый широкий резонанс. Народные массы жаждут крови тех, кто, по их мнению, действовал против государственных интересов, и, скорее всего Путин прольет эту кровь, так же, как он уже пролил кровь «хохлов». Безжалостный удар по высшим чинам украинского государства парализовал управление на срок, достаточный для того, чтобы русские с наскоку смогли одержать свою первую решающую победу, и точно так же аресты и даже казни так называемых «системных либералов» парализуют сопротивление его режиму изнутри страны. Господин Чубайс, который собирался, не объявляя о своих намерениях, вылететь в Турцию, задержан в аэропорту Шереметьево и водворен в свое жилище под домашний арест, ибо в отношении его ведется следствие по поводу предполагаемого хищения государственных средств в особо крупных масштабах.
– И какой же вывод, миссис Хаспел, из всего этого можно сделать? – спросил президент Трамп. Он уже выпустил пары, и лицо его приобрело нормальный оттенок, и даже прядь снова улеглась на лоб.
– Мистер Путин заранее готовился к решающей схватке и был готов к вашим супер-пупер-санкциям, – ответила Кровавая Джина. – Недаром в своей публичной речи он назвал их платой за полный суверенитет России. Он уверен, что сумеет победить весь демократический мир, и ради этой победы готов на самые суровые меры. И в этом стремлении его единомышленником является весь русский народ, за исключением отдельных отщепенцев. Победив Гитлера по ту сторону Врат, русские воспрянули духом и теперь жаждут крови тех, кто унижал и грабил их последние тридцать лет. Но больше всего шокирует то, что в один строй с рядовыми русскими встала большая часть так называемых олигархов, выразивших поддержку действиям своего правительства. Эти люди, всегда находившиеся в некоторой оппозиции к мистеру Путину, на этот раз решили проявить с ним полное единодушие.
– А чего вы хотели? – хмыкнул Уилбур Росс. – Вы ограбили этих людей на деньги, арестовали их яхты и частные самолеты, и после этого ждете, чтобы они изъявили вам полную покорность? Более того, те двое русских евреев-миллиардеров, что успели выехать в Лондон и оттуда осудить действия русского президента, все равно были ограблены до костей, унижены и чуть ли не изнасилованы в прямом эфире. Это же получается какой-то антисемитизм и второе издание Холокоста. Неужели любой нормальный человек, посмотревший на это зрелище, не захочет предотвратить такое к себе отношение, присоединившись к вашим врагам? Мазохистов среди очень богатых людей чрезвычайно мало, а вот мстительных мерзавцев, которые будут преследовать вас даже на том свете, предостаточно. Вы показали им, что будет, если они сдадутся, а мистер Путин пообещал этим пиратам осуществление мести и добычу.
– Это не мы так затравили этих двух еврейских олигархов, а безумцы англичане! – огрызнулась Джин Хаспел, поджав свои и без того тонкие губы; впрочем, особой твердости в ее тоне не ощущалось. – Их премьерша Тереза Мэй настолько пала в своей популярности, что действует так, будто только что сбежала из Бедлама и торопится совершить что-нибудь особенно мерзкое, пока ее не нашли санитары и не водворили обратно в палату, обмотав смирительной рубашкой.
– А что, миссис Хаспел, вы не могли взять и одернуть эту дуру? – спросил Уилбур Росс. – Любой американский чиновник вашего уровня по своему влиянию должен превосходить хоть саму британскую королеву! Или вам самой захотелось посмотреть, как остальные русские миллиардеры, запуганные вашей англосаксонской свирепостью, сложат к вашим ногам все свои уцелевшие капиталы? Но что-то пошло не так, и вместо покорности вы получили в ответ самое яростное сопротивление.
– Ладно, джентльмены, – сказал Большой Дон, – мы хорошо поговорили. Приз сегодняшнего дня за самое ценное наблюдение принадлежит миссис Хаспел, которая сказала, что мистер Путин был заранее готов к нашей атаке. Что ж, отрицательный результат – тоже результат, а значит, мы будем играть вдолгую. Вы, Майк, наконец закроете рот и поедете в большое турне по нашим союзникам и некоторым нейтралам – например, Индии. Делайте что хотите, но против русских и китайцев все недолюбливающие их страны – от самых мелких до самых крупных – должны выступать единым фронтом. И в то же время миссис Хаспел пустит в дело свой план «Гидра», а мистер Шэнахэн подготовит все необходимое для того, чтобы быстро и без особых потерь эвакуировать наших парней с угрожаемых направлений. Пусть вместо американских парней с русскими воюют разные недоумки вроде украинцев, эстонцев, поляков, латышей, финнов, литовцев и молдаван. Если этих надолго не хватит, бросайте в котел венгров, чехов и словаков, немцев, японцев, а также всех прочих, кто подвернется под руку. Британцев оставьте на сладкое, но если припрет, то кидайте в дело и их. И никаких дезертирств. Вся Европа должна умирать за демократическое устройство и свободный рынок против кровавого диктатора Путина. Если под неумолимым натиском русских нам придется оставить передовые рубежи развертывания в Европе, эти земли должны отойти к Путину выжженными дотла, с разрушенной промышленностью и уничтоженным населением. А европейские капиталы, мистер Мнучин, вам следует принять у нас в Америке и приспособить их для спасения нашей системы от надвигающегося хаоса долговых неплатежей. Если мы сумеем это сделать – да поможет нам Бог – то будем гениями, а если провалимся, то нас назовут величайшими неудачниками в истории Америки.
1 сентября 1942 года, полдень. Рим, Италия и весь мир.
В шесть часов утра, ровно в третью годовщину начала Второй Мировой Войны в Европе итальянское радио начало свои передачи со звуков фанфар. Почтеннейшая публика, слушавшая радио в столь ранний час, испытала при этом чувство глубокого недоумения. Никаких побед в ближайшее, да и более отдаленное время, не предвиделось, русские армии стояли на пороге Италии, неудержимо продвигаясь по территории Албании, Греции и Черногории. Собственно, в Греции под контролем итальянской армии оставалось лишь несколько портов на побережье Ионического моря, откуда транспорт за транспортом потомки римлян переправлялись в порты Апулии и Калабрии. На севере, русские и их союзники югославы нанесли тяжелейшее поражение самодельному хорватскому государству Анте Павелича и осадили его столицу город Загреб.
Сам Павелич с несколькими ближайшими приближенными на самолете юнкерс-52 пытался бежать в Италию и далее в Испанию. Но над Адриатическим морем хорватский борт № 1 повстречался с советскими истребителями с закономерным итогом: хорватский экс-диктатор (раз бежал из страны, значит, уже «экс») и все, кто с ним был на борту, погибли при падении горящих обломков в воду. Впрочем, в Загребе осталось достаточно сволочи, к которой у победителей не может быть ни прощения, ни даже пощады (без Иосипа Броз Тито югославская юстиция будет к хорватской «элите» слегка пристрастна), так что бои за овладение этим стратегически важным пунктом будут яростными и кровопролитными.
Саму Италию теперь регулярно навещают «большие белые самолеты». На города они сбрасывают миллионы деморализующих листовок, а в лесисто-гористой местности, естественном обиталище гарибальдийских партизан, после их пролета с небес регулярно опускаются парашютные контейнеры с оружием и снаряжением для отрядов этих лесных бандитов. Теперь партизаны, собственно, уже не партизаны, а народно-освободительная армия освобождения Италии имени Джузеппе Гарибальди. У этой армии даже имеется свое временное правительство (возглавляемое товарищем Пальмиро Тольятти), признанное Советским Союзом и некоторыми другими странами, вступившими во вторую антигитлеровскую коалицию, то есть Румынией, Болгарией, Венгрией и Югославией.
И вот в такой ситуации, когда к самому дуче во-вот придут суровые люди, чтобы мозолистой рукой ухватить за потные причиндалы и спросить за все прошлые и нынешние прегрешения, по радио вдруг прозвучали фанфары.
– Слушайте все! – голосом диктора Джамбаттисто Ариста, говорило радио. – Сегодня ночью Большой Фашистский Совет окончательно отстранил от власти прогнившую Сардинскую династию и провозгласил нашего любимого дуче императором Второй Римской Империи Бенито Первым. Продажный экс-король, его жена-славянка их приспешники арестованы. Маршал Бадольо, задумавший совершить военный переворот, свергнуть нашего любимого дуче и сдать страну англичанам, сидит в тюрьме. Да здравствует император Бенито Первый, да здравствует Вторая Римская Империя!
Итальянцы, прослушав эту краткую, но очень экспансивную политинформацию, только крутили пальцем у виска. Подумать только: дон Беня от страха окончательно сбрендил и провозгласил себя императором новой римской империи! Страна на грани военного поражения, армия не желает связываться ни с большевиками, ни с их ужасными союзниками, и при угрозе боестолкновений чаще всего пытается ретироваться. Кроме того, присягу офицеры и солдаты приносили именно королю Виктору-Эммануилу Третьему, и после его отстранения даже от номинальной власти, а тем более после ареста, военные могут считать себя свободными от обязательств. Переприсяга так называемому «императору» Бенито Первому не решит проблемы, ибо легитимность этого персонажа в монархической традиции мало отличается от нуля, а его авторитет в самых широких слоях общества находится на самой низкой точке за двадцать лет его политического правления. То есть принудить к присяге гарнизоны крупных городов чернорубашечники могут, но соблюдать ее, кроме как под дулом пистолета, никто не будет. За пределами Италии, как только пройдет первый шок, итальянские солдаты начнут целыми частями сдаваться в плен или даже с оружием в руках переходить на сторону противника. Да и в самой Италии гарибальдийцы примут к себе хоть одиночек, хоть целые дивизии, не желающие сл