– А вы не собираетесь их… того? – британский посол сделал жест, как будто растирает что-то в мелкий порошок и развеивает по ветру.
– Нет, – отрицательно покачал головой российский посол, – по крайней мере, пока. Мы уже сделали так, что, за исключением британских выплат по ленд-лизу, американцы не получат никаких дивидендов с чужой для них войны. При капитализме рынки нуждаются в постоянном расширении, а если такового нет, то капитал начинает задыхаться. Касается это и Британии, которая перед войной испытывала проблемы с применением капитала, а потому и постаралась натравить Гитлера на Советский Союз, чтобы две этих силы взаимно уничтожили друг друга, а британский капитал освоил освободившееся пространство. Увы и ах – все то время, пока вы боролись с нацизмом и надвигающейся войной, причина этих бедствий находилась рядом с вами. Итог войны вышел совсем не такой, как планировали банкиры Сити, и это тоже часть вашего наказания. Примите его, учтите уроки, смиритесь, начните бережнее относиться к вашему собственному населению, которое есть ваш самый главный невосполнимый ресурс – и будет вам счастье. Правильно устроенный социализм есть путь от насущной необходимости в постоянном расширении рынков к стабильно развивающейся сбалансированной экономике, которая способна расти не за счет увеличения количества покупателей, а за счет углубления их платежеспособного спроса, то есть роста благосостояния народа. А если вы этого не поймете, то ждет вас тьма внешняя и скрежет зубовный. При всем богатстве выбора другой позитивной программы у нас для вас нет.
22 сентября 1942 года, полдень. Москва, улица Воздвиженка 1 / Моховая улица 16 / Манежная площадь 13, здание Исполнительного комитета Коммунистического интернационала (ИККИ).
Присутствуют:
Министр иностранных дел КНР-2019 Ван И;
Генеральный Секретарь ЦК КПК и Председатель Китайской Советской Республики товарищ Ло Фу (настоящее имя Чжан Вэньтянь);
Вице-председатель Китайской Советской Республики и руководитель отдела пропаганды ЦК КПК товарищ Бо Гу (настоящее имя Цинь Бяньсянь);
Член ЦК КПК, находящийся в отпуске по болезни Ван Мин (настоящее имя Чень Шаоюй);
Представитель ЦК КПК при Исполкоме Коминтерна товарищ Линь Бяо (настоящее имя Юй Жун).
Как и в нашем прошлом, в мире Врат в 1942 году в китайской компартии набирало силу инициированное Мао Цзедуном «Движение за упорядочение стиля в партийной работе (чжэнфын)». Стиль при этом упорядочивался в направлении отхода от «линии Москвы» в партийном строительстве и обретения Мао Цзедуном неограниченной личной власти (до чего по счету нашего мира оставалось полгода). При этом интернационалисты, сторонники выполнения указаний Коминтерна, подвергались огульной критике и всячески шельмовались, а вместо них выдвигались деятели, некритически поддерживающие устремления своего лидера, который, по утверждению Сталина, снаружи был красный, а внутри белый.
И в нашем прошлом Москва тоже несколько раз прикрикивала на товарища Мао, да только вторая половина сентября 1942 года в нашем мире радикально отличалась от того же времени в мире Врат. У нас это канун тяжелейшего сражения на Волги и время кровавой битвы на Кавказе, а в мире Врат в конце сентября Германия уже лежит на спине, задрав лапки, а многомиллионная Красная Армия-победительница делится на три части. Одной части предстоит оккупировать Европу, другая отправляется в двадцать первый век возвращать потомкам долг крови, третья перебрасывается на Дальний Восток, чтобы в тридцать девятую годовщину русско-японской войны взыскать с японцев по другим, уже изрядно просроченным векселям.
Там, на границе с Маньчжоу-Го, где ходят хмурые тучи, обстановка почти военная: несмотря на советско-японский пакт о ненападении, почти миллионная советская группировка, организована не в округа, а во фронты. Все то время, пока на советско-германском фронте гремели сражения, с Дальнего Востока в действующую Армию шли маршевые пополнения. Одновременно с тем часть бойцов, получивших боевой опыт после госпиталей, направлялась не обратно на фронт, а на Дальний Восток и в Монголию. Так что совсем необстрелянными тамошние войска назвать нельзя, а если добавить к ним отлично вооруженные и слаженные фронтовые дивизии, то Квантунской армии не поздоровиться. А если к этому «веселью» еще присоединится НОАК из двадцать первого века, то японцам станет совсем весело.
Это понимали и в Токио (о чем должен быть отдельный разговор), и в Яньане, где к мнению товарища Сталина начинали прислушиваться гораздо внимательнее, чем в нашем мире. А ну как лучшему другу советских физкультурников, эдакому коммунистическому Зевсу, с вершины Кремлевского Олимпа мечущему свои молнии в ослушников, придет в голову распустить китайскую компартию за местечковый национализм и мелкобуржуазный уклонизм – точно так же, как четыре года назад он распустил компартию Польши?
Поэтому, когда представитель Коминтерна в Яньани Петр Владимиров (Власов) сообщил китайскому руководству, что означенные товарищи (список прилагается) должны немедленно вылететь в Москву на важное совещание (в Яньане имел место грунтовый аэродром), никто не возразил ни полусловом, даже Мао Цзедун. Промолчал и его верный пес Кан Шэн, возглавляющий главное управление по социальным вопросам (разведка-контрразведка КПК). Уж больно грозный и сердитый противник обозначился на противоположной стороне. Перед Сталиным Мао откровенно трусил, а тот факт, что вождю советского народа стали известны какие-то грешки китайского Наполеона из пока несвершившегося будущего, и вовсе приводили этого человека в ужас – оторвут голову и во имя коминтерновской революционной дисциплины прикажут забыть, что такой был на свете.
И вот означенные товарищи, предводители классического «интернационального» коммунизма в китайской компартии середины двадцатого века, сидят в кабинете здания Исполкома Коминтерна, а напротив них – министр иностранных дел Китайской Народной Республики, второго, а может быть, и первого государства начала двадцать первого века, и прочая, прочая, прочая. Начальные условия этого контакта со стороны тандема СССР-РФ доведены до всех участников. Договоренности китайских товарищей между собой и создание аналогичного межвременного – тандема это внутреннее китайское дело, главное, чтобы Китай в обоих мирах не был враждебен своему северному соседу России и СССР. А то были прецеденты. Но товарища Хрущева, который был одной стороной того конфликта, на выход уже отправили, теперь пора убрать в сторону второго инициатора войны между двумя некогда братскими социалистическими странами. Как сказал товарищ Сталин: «Если мы не будем думать о будущем, то оно нас проклянет».
– Товарищи, – сказал Ван И, – вы меня не знаете, но зато я знаю вас всех. Вы начинали нашу борьбу, сражаясь с националистами из Гоминдана и японскими захватчиками, вы одержали в той борьбе победу и, провозгласив создание Китайской Народной Республики, начали строить здание нашего величия. Благодаря вашим трудам и жертвам в двадцать первом веке Китай входит в число ведущих держав мира. А теперь, когда славословия закончились, необходимо сказать и о грустном… Все эти успехи достигнуты нечеловеческими усилиями и жертвами со стороны китайского народа, хотя складывавшаяся обстановка этого совсем не требовала. Из всех возможных решений зачастую принималось самое прямолинейное, непродуманное и затратное, а зачастую это была просто личная прихоть «солнцеликого» вождя. Там у себя, в конце двадцатого и начале двадцать первого века, мы не стали сносить памятники этому человеку и рушить его Мавзолей, ибо такое деяние было бы недостойно настоящих коммунистов. Но… – Ван И сделал паузу, – НАШ Центральный Комитет Коммунистической Партии Китая принял решение, что в вашем мире Китай и его компартия должны пойти своим, лучшим путем, отличным от того, которым они шли в нашем мире. Впрочем, вы все знаете или догадываетесь, о чем, или о ком, я сейчас говорю, ведь и ваши личные несчастья как сторонников «интернационализма», и несчастья Китая на пути построения развитого социализма связаны с именем одного и того же человека.
– Мы знаем, о ком вы говорите, – степенно кивнул Генеральный Секретарь ЦК КПК товарищ Ло Фу. – Чтобы этот разговор не был бесплодным, товарищ Линь Бяо просветил нас о делах и неблаговидных замыслах этого человека. При этом наша личная судьба не значит ничего по сравнению с судьбой нашего коммунистического дела, народа и страны – ради них мы готовы поступиться своим благополучием и даже самой жизнью. Ради того, чтобы не навредить нашей партии и не устраивать внутренних склок перед лицом жестокого врага, мы уступали агрессивному натиску товарища Мао, а оказалось, что делали мы это совершенно напрасно.
– Мы не вмешиваемся во внутренние дела вашей компартии, рекомендуем, а не приказываем, – сказал Ван И. – Но при этом хотим быть уверены, что помощь, которую мы собираемся оказать нашим предкам, не пропадет втуне и будет наилучшим образом обернута к пользе всего китайского народа. О том же беспокоится и председатель Советского Союза товарищ Сталин – ему хочется, чтобы новый народный советский Китай и Советский Союз были добрыми соседями, успешными партнерами и надежными союзниками, которые, стоя спина к спине, будут противостоять натиску всего империалистического мира.
– Некоторые наши товарищи, – сказал Бо Гу, – глядя на то, что происходит в Европе, опасаются, что после Германии, Франции и иных стран Советский Союз так же поглотит и Китай, пока тот слаб и ничего не может предпринять в свою защиту. Мы в это не верим, но все равно имеются определенные опасения.
– Опасения ваши напрасны, так и разъясняйте это своим товарищам, – сказал Ван И. – И Европа, и Россия, и Китай являются самостоятельными цивилизациями. При этом для того, чтобы Россия поместилась внутрь Европы, ее следует разрушить; Европа же внутрь России влезет целиком, и еще останется место, а Китай и Россию можно сблизить, но не соединить, потому что они ни в одном месте не проникают друг в друга. Мы можем жить рядом, дружить, ходить в обнимку, торговать, помогать друг другу в беде, но никогда китайцы не б