– Ну хорошо, – сказал президент Пенс, – вы мне все понятно объяснили. Но скажите, что нам делать сейчас, когда трубы лопнули, и ваше зловонное дерьмо грозит разлиться по окрестностям?
Джина Хаспел переглянулась с госсекретарем Помпео, тот кивнул, и директор ЦРУ сказала:
– Это еще не все неприятные новости, мистер президент. По некоторым данным, окольными путями просочившимся к нам из тщательно закрытой провинции Ухань, тамошняя эпидемия – не больше чем имитация, грандиозный маскарад, устроенный китайским правительством с целью дезинформировать мировое общественное мнение. Очевидно, мистер Путин заблаговременно поделился с мистером Си теми сведеньями, которые были получены в наших биолабораториях, а потому китайская контрразведка смогла перехватить наших агентов, которые были направлены распространить вирус, после чего в Ухане и начали имитацию эпидемии.
Вид у Майкла Пенса после этих слов был такой, будто под ним разверзлась земля и открылась яма до самого ада, откуда пахнуло серным смрадом.
– И вы, миссис Хаспел, так спокойно об этом говорите? – спросил он, едва отдышавшись. – Если после того, как в Европе началась настоящая эпидемия, мистер Си решит выложить на стол этот аргумент (а однажды так и случится), то у вас не будет никой возможности ему возражать. Но и это не самое главное. Ваши торопливые действия с этим вирусом и на китайском, и на европейском направлении уже после того, как русские овладели всеми вашими секретами, были верхом неразумного авантюризма! Вместо того, чтобы убедиться, что вся секретная информация действительно уничтожена, вы сломя голову бросились исполнять заранее составленные планы. Все, чего вы добились – еще ближе подтолкнули Россию и Китай к самому тесному союзу против всего демократического мира, чего эти страны прежде старались избегать. Если эти две страны выступят против нас одним строем, то результат может быть катастрофическим! Мощнейшая экономика Китая дополнит военные возможности России, и выстоять в таком случае нам будет очень непросто.
Джина Хаспел пожала плечами и сказала:
– С того момента, как на российской территории открылись эти проклятые Врата, мы стали понимать, что ситуация ускользает из наших рук, и это нас ужасно нервировало. Русские, будто медведи, очнувшиеся от спячки, вспомнили о том, чьи они внуки, и бросились на свою Великую Войну с яростью фанатиков. Люди, которые прежде владели их умами, утратили всякий политический вес, и вместе с этим стала увеличиваться опасность для нашей Америки. Демократические силы были унижены и потеряли всяческое влияние, и в то же время в русском обществе широко распространился вирус патриотизма. Когда-то нам почти удалось добиться того, что слово «патриот» в России стало почти бранным, обозначающим человека доверчивого, у которого снижены умственные способности, но с момента открытия Врат это уже была наивысшая похвала, а тех, кто думал иначе, подвергали общественному остракизму. А еще русские зарабатывали на той войне деньги, много денег, тут же вкладывая их в свою промышленность. Господин Силуанов и госпожа Набиулина были отстранены от этих финансовых потоков, и могли только с завистью наблюдать, как мимо их рта проплывают ящики с полновесными золотыми слитками. Но, как оказалось, это была только подготовка. И в тот момент, когда мистер Путин отозвал признание украинского государства, потом одним ударом уничтожил киевскую верхушку и ради «защиты Донбасса» приказал своим войскам вторгнуться на сопредельную территорию, нам стало ясно, что все летит в тартарары. В подобных случаях, в условиях дефицита правдивой информации с мест, нашими предшественниками делались и не такие глупости. Достаточно вспомнить только Вьетнамскую войну.
– Никто не ожидал, что русские сами, да еще так резко, пойдут на эскалацию вялотекущего конфликта, – добавил госсекретарь Помпео, – а потому мы были вынуждены действовать в условиях полного цейтнота. Путин обошел нас на два корпуса, и нужно было чем-то его остановить, тем более что Китай смотрел на все происходящее с издевательской усмешкой и не собирался оказывать нам содействие в прекращении этого безобразия. Экономические супер-пупер-санкции Большого Дона не дали никакого эффекта, и тогда мы торопливо схватились за то, что было под рукой. Ведь это в руках мистера Порошенко и его присных украинские земли были бросовыми, а мистер Путин, захватив эти территории, сумеет выжать из них пятьсот процентов прибыли и еще сильнее укрепить свою экономику. Время работало не на нас, а потому мы спешили сделать хоть что-нибудь, но при этом не ввязываться с Россией в прямой конфликт, грозящий нам атомной войной и всеобщим уничтожением.
– Ну хорошо, джентльмены, – сказал президент Пенс, – можете считать, что вы оправдались, у меня и самого от всех этих событий голова кругом. Но теперь я хотел бы знать, почему молчит генерал Данфорд? Неужели Председателю объединённого комитета начальников штабов нечего сказать своему президенту?
– А что тут говорить? – хмыкнул генерал. – Чтобы отвлечь внимание мирового сообщества от возможного скандала с искусственной эпидемией, требуется еще раз обострить военную обстановку. Поскольку ситуация в Белоруссии перешла в состояние клинча, необходимо отдать приказ польской и литовской армии выйти из состояния задумчивости и вторгнуться в эту страну, чтобы помочь демократическим силам овладеть ситуацией и свергнуть диктатора, будто в какой-нибудь банановой стране. Пусть миссис Тихауновска, на правах вождя восставшего белорусского народа, попросит помощи у мистера Дуды и мистера Науседы, и пусть те ей не откажут. Поляки уже давно рвутся вперед, и я думаю, что пришло время дать им это разрешение.
– Ну хорошо, – вздохнул президент Пенс, – но только это вторжение должно быть осуществлено в режиме «вне НАТО», и в его рядах не должно быть ни одного американца. Все прочие как хотят, а мы в данном случае пока пас. Все, джентльмены, больше ценных указаний не будет, дальше вы сами, а потому наш разговор окончен.
5 августа 2019 года, 12:15. Российская Федерация, Тверская область, аэродром Мигалово, пункт карантинного и пограничного контроля.
Фюрер руссишен оппозишен Алексей Навальный, он же агент всех разведок «Сисян»
В ходе создания полноценного карантинного кордона против распространения новой вирусной инфекции одним из пунктов приема вывозных рейсов стал военный аэродром Мигалово – там в сооружениях контейнерного типа оборудовали пункты пограничного, таможенного и санитарного контроля, а также багажного терминала. Самолеты прилетали, быстро выгружали пассажиров, и тут же вылетали на аэродром базирования, где к ним на борт перед следующим рейсом поднимались дезинфекционные команды. И так, пока из стран, с властями которых имелись соглашения о вывозных рейсах, не будет эвакуирован последний россиянин, желающий в условиях пандемии вернуться на Родину. К началу августа основной накал аврала уже спал; за месяц до того было горячо, но все равно в Мигалово продолжали прибывать по нескольку самолетов в день.
Прибывших граждан после прохождения всех формальностей доставляли либо в палаточные карантинные лагеря, расположенные в ближайших окрестностях (срок пребывания десять дней), либо, при выявлении признаков, схожих с симптомами ОРВИ – в хорошо оборудованный полевой госпиталь, где имелось все необходимое для того, чтобы побороться за жизнь пациента. По сравнению с прежними временами, для граждан такой режим представлял собой ужасные неудобства, и для некоторых казался возвращением к методам ГУЛАГа. Но ничего не поделаешь: любишь отдыхать за границей – при чрезвычайной ситуации люби и в карантине десять дней посидеть под строгим контролем медиков. А потом, если не заболел, то гуляй на все четыре стороны (то есть до постоянного места жительства).
Но бывали среди прибывших и такие персонажи, заботу о которых брали на себя отнюдь не медицинские работники, а люди со строгими лицами сотрудников ФСБ, МВД, Следственного Комитета и ФСИН. Так и Алексея Навального после прохождения пограничного контроля направили не в дверь, ведущую на медосмотр, а в маленькую боковую комнатку, для прояснения неточностей в документах. На подгибающихся ногах клиент побрел в указанном направлении, предчувствуя неприятные перемены в своей судьбе.
И точно: в маленьком кабинете его ждали сотрудники отдела розыска оперативного управления УФСИН, на руках у которых имелся ордер об объявлении в розыск и задержании по причине нарушения условно осужденным испытательного срока по делу «Ив Роше». Так же там находился еще один господин в штатском, имеющий повадки опытного гэбиста. Этот господин вызывал в Навальном сильнейшую антипатию – до дрожи, до тошноты. И еще страх… Липкий, мерзкий страх, который всегда появляется у подлеца, догадывающегося, что его наконец настигла кара.
– Ну что, Лехаим, – сказал этот человек, когда на руках клиента защелкнулись наручники, – допрыгался, ка-азел? Кончилось твое счастье, ибо времена переменились. Это раньше ты был неприкосновенный борец за все хорошее против всего плохого, а теперь ты в России меньше, чем никто – враг народа и иностранный агент. Несколько дней назад суд признал твои «Штабы Навального» экстремистской организацией, так что знаешь, что теперь тебя ждет? Двадцатка за организацию экстремистского сообщества, никак не меньше. И это в дополнение к имеющимся за тобой экономическим делам, по которым тоже будут вынесены приговоры с реальными сроками. Сидеть теперь будешь до конца своего века.
– Э-э-ы… – только и смог сказать Навальный, выслушав из уст путинского сатрапа страшное пророчество. Ему не хотелось верить, что все кончено. В эту минуту он бы отдал все на свете, чтобы это оказалось всего лишь дурным сном.
– Да ты не переживай, – приободрил его чекист, – и в тюрьме люди тоже живут, даже на пожизненном. А вот на воле с тобой могут произойти разные неприятности: съешь чего-то не того с летальным исходом, ширнешься инсулином вместо наркоты или вдруг нечаянно повяжешь себе на шею шарфик Березовского. Должен тебе сказать, что после смерти этого скандального персонажа любители сакральных жертв среди наших оппонентов отнюдь не перевелись.