Я лишь молча покачал головой. Да, нелегко с ними будет. Хиэй этими своими играми в демократию девчонок окончательно распустила. И главное, непонятно, что теперь делать. Воспитывать? Ага, аж два раза. У «ударниц» вообще ко мне отношение такое… снисходительно-покровительственное. Ну, примерно как у спецназовцев к офицерику штабному. Хотя, некоторое подобие признания с их стороны я всё же получил, правда, отнюдь не за свой «офицерский» статус, а за поимку Хьюги. Да-да, оказывается, рыжую я поймал лично. Вот своими собственными руками. Схватил, скрутил и на губу посадил. А Тонэ с Тридцать девятой, видимо так… мимо проплывали.
Поскольку в тактическую сеть подробности этой «охоты» Конго не выкладывала, наша флотская «общественность» додумала их самостоятельно, на основе слухов. То есть, в Тумане никаких слухов, конечно, быть не может! Исключительно «информация с высокой степенью зашумлённости»! Но по мне, так хрен редьки не слаще.
В общем, воспитывать эту четвёрку — дело гиблое. Воспитывать Хиэй… даже не смешно. «Учителка» ведь не просто лидер эскадры, а ещё и следующая, после Конго, в иерархии Второго флота. Младший флагман, так сказать. И со здоровыми амбициями у неё всё в порядке. В смысле, на место Конго не метит (ибо флагмана, как и положено, боготворит), но за свой статус загрызёт без колебаний. Так что лезть к ней с нотациями… Пошлёт, без вариантов.
И какого хрена в таком случае я здесь делаю?!
— Слушай, а тебя-то к нам за что? — внезапно поинтересовалась Ашигара.
— За компанию, видимо, — мрачно буркнул я.
— Тоже тренировался?
— Типа того.
Эпизод 9. Честный раздел
Хиэй была до глубины ядра возмущена.
— Как это «не получится»? — с угрозой произнесла она, делая шаг к парящей перед ней голограмме Ширетоко. — Что значит «не имеется складских мощностей»?
Возможно, на кого-нибудь другого это бы и произвело впечатление, но небольшая (по сравнению с линейным крейсером, разумеется) «хозяйка» Опорной базы начисто проигнорировала возмущение лидера Ударной эскадры, менторским тоном отчеканив:
— Согласно базовым директивам о формировании материальных резервов флота, находящиеся на хранении запасы должны составлять величину, необходимую для автономного функционирования боевых и вспомогательных единиц в течение одной тысячи девяноста пяти суток. По имеющейся в тактической сети информации, биологическому организму типа «человек» требуется полтора килограмма белковой массы в сутки. Поэтому я могу принять на хранение лишь одну тысячу шестьсот сорок два с половиной килограмма.
— Три тысячи двести, — чуть отстранённо поправил наблюдавший за их спором человек. — Кроме меня, есть ещё Макие Осокабе.
— Она не входит в состав флота.
— Но находится под опекой флагмана.
Развернувшаяся к человеку голограмма транспортного судна мигнула, словно в задумчивости, наконец, нехотя согласилась:
— Поправка принимается. Три тысячи двести восемьдесят пять килограмм.
— То есть три тонны?! — Хиэй откровенно растерялась. — А остальное куда?!
Вопрос был далеко не праздный, поскольку «остального» набиралось около двухсот тонн.
— Не в моей компетенции, — сухо отрезала Ширетоко.
— Блин, бюрократия бессмертна, — проворчал человек озадаченно.
— Это не бюрократия! — Ширетоко прямо-таки полыхнула возмущением. — Это приказ флагмана и установки Адмиралтейского кода!
На этом разговор можно было считать законченным. Если с самим транспортным судном Хиэй ещё могла поспорить, то ставить под сомнение приказы Конго…
— Проблема… — пробормотал человек, когда «Ширетоко», перегрузив к себе на борт полдюжины контейнеров, направилась к Опорной базе.
И в кои-то веки Хиэй была с ним согласна. Положение — глупее не придумаешь. Сначала потратить шесть суток на ловлю этой проклятой рыбы, а теперь не знать, как от неё избавиться!
— Есть идеи? — поинтересовался человек, прислоняясь к лееру (теперь она понимала, зачем сестра оборудовала крылья мостика этим бессмысленным «украшением»).
Заложив руки за спину, Хиэй мрачно на него покосилась. Идеи… Конечно, можно просто обратиться к Конго и уж сестра-то подобную проблему мгновенно решит. Но вот что при этом о ней подумает… (хорош лидер, который не способен справиться даже с такой мелочью).
— Утилизировать или переработать, — ответила она неохотно.
— Утилизировать… — человек покачал головой. — Получится бессмысленная трата ресурсов. Да и переработка… рыба — далеко не лучшее сырьё для производства наноматериала.
Хиэй наградила его в ответ весьма неприязненным взглядом. То, что оба варианта плохи, она и сама прекрасно понимала, но других просто не видела. Разве что выгрузить на необорудованную площадку. Но это всё равно, что выбросить. Простейшие изотермические контейнеры, в которых сейчас находился улов, не имели собственного источника питания и потому могли обеспечить сохранность содержимого в течение девяти-одиннадцати месяцев, не больше.
— У тебя есть более оптимальный вариант? — спросила она сухо.
— Не то чтобы… — человек потёр подбородок, усмехнулся. — Скорее, я знаю того, у кого есть.
***
Телефонный звонок застал Хасимото за обедом и потому вызвал лишь волну раздражения. Замерев с так и не донесённым до рта рисовым колобком, он с затаённой надеждой покосился на противно жужжащий мобильник — вдруг боги сжалятся над стариком, окажется, что кто-то случайно набрал его номер и сейчас осознает свою ошибку… Увы, чуда не произошло. Проклятая жужжалка никак не унималась.
С тяжёлым вздохом вернув колобок в чашку, Хасимото отложил палочки и, взяв трубку, близоруко сощурился. Затем, удивлённо вскинул брови — вместо номера абонента на экране высвечивалась какая-то тарабарщина. Вот не было печали, неужели сломался?
С некоторым колебанием ткнув в сенсор, он всё же поднёс аппарат к уху…
— Слушаю.
— Старый порт, терминал номер семнадцать… — заговорила трубка женским голосом и Хасимото почувствовал, как по спине ползут ледяные мурашки. О, Боги, за что, за что вы прогневались на несчастного старика?! Обладательницу голоса он узнал мгновенно, хотя страстно желал забыть. А лучше, никогда и не знать.
— Нижайше прошу извинить, госпожа, но… — попытался было он вставить хоть слово.
— У тебя два часа, — отрезала трубка, после чего запиликала короткими гудками.
Осторожно, словно ядовитую змею, положив телефон на стол, Хасимото тоскливо вздохнул… Демоны бы побрали этого Виктаара! Хотя, кажется, уже… — он покосился на телефон. — Нет, об этом лучше даже не думать.
Помотав головой, чтобы отогнать настойчиво лезущие мысли, он выбрался из-за стола и, заглянув в подсобку, позвал:
— Сэкико!
Прибежавшая на его зов девчушка замерла на пороге, поклонилась…
— Звали, Дядюшка Хо?
Хасимото ещё раз вздохнул, покосился на телефон…
— Найди этого лентяя Керо, скажи, срочно ехать надо.
***
До блокады семнадцатый терминал был, наверное, самым крупным и оживлённым в порту, поскольку располагался на выступающем в море полуострове и именно у него вставали на разгрузку океанские контейнеровозы. Но сейчас даже бродяги, рыскающие по прибрежным развалинам в поисках чего-нибудь пригодного для продажи, обходили это место стороной. Всё равно ничего ценного тут не осталось, а многочисленные проекты по вывозу пустых контейнеров на переработку так и остались проектами. Желающих вести работы прямо на виду у кораблей Тумана, что ежедневно проходили в нескольких километрах от берега, как-то не находилось. Поэтому огромные, высотой в десятки метров штабеля годами ржавели без дела, образуя настоящий лабиринт.
— Хасимото-сан, а что мы здесь делаем? — настороженно вертя головой по сторонам, спросил Керо, когда их грузовичок миновал останки покосившегося портового крана.
— Сейчас узнаем, — недовольно прокряхтел в ответ Хасимото, которому тоже было сильно не по себе. Всё же сколько не отгоняй от себя мысль о том, кем на самом деле является спутница гайдзина, но никакая «госпожа из Верхнего города» не стала бы назначать встречу в столь странном месте.
— Хасимото-сан, а… — договорить Керо не успел, так как в этот момент грузовик выехал на открытую площадку, посреди которой возвышалась огромная пирамида из чего-то похожего на трёхметровые кубы льда в оболочке из сетки с шестиугольными ячейками. Среди потрескавшегося бетона и ржавых остатков причального оборудования это сверкающее льдом и металлом сооружение выглядело настолько чужеродно, что Хасимото с трудом подавил желание протереть глаза.
И только когда грузовик, скрипнув тормозами, остановился, он заметил недавних гостей. Гайдзин Виктаар сидел на бетонном блоке с сигаретой в руках, а его спутница стояла рядом и недовольно хмурилась.
Дождавшись, когда Хасимото выберется из автомобиля, гайдзин поднялся на ноги, неумело поклонившись.
— День добрый, Дядюшка Хо! Прошу, примите небольшой подарок, за вашу неоценимую помощь.
— Виктаар-сан… — Хасимото беспомощно покрутил головой, — а… что это?
— Это… м-мм… — гайдзин потёр кончик носа, покосился на спутницу, — рыба, в общем.
— Двести тринадцать тонн, — сухо добавила та. — В изотермических контейнерах.
— Но… но… — Хасимото перевёл взгляд с гайдзина на его спутницу, беспомощно обернулся к выглядевшему на фоне этой пирамиды совсем крохотным грузовичку… — Госпожа, но что я буду делать с двумя сотнями тонн рыбы?!
Девушка, поджав губы, сверкнула глазами, ледяным тоном отчеканив:
— Это твои проблемы, человек!
Эпизод 10. Гибель демократии
На ремонтной базе сегодня было на редкость шумно и суетно, поскольку на рейде, дожидаясь «Касиму», изнывала от любопытства 1-я Патрульная эскадра в полном составе. Лидер получает аватару! Ну как такое можно пропустить, в самом-то деле?!
В итоге Акаси уже раз десять успела проклясть Хьюгу за разработку эмулятора, Симакадзе за его распространение среди эсминцев, а человека за безумные идеи. Насколько же проще было жить, когда вся эта мелочь лишь отсылала пакеты технической информации, а не как теперь… тарахтят не замолкая — весь эфир забили! Надо же тщательнейшим образом обсудить смоделированные данные ментальной проекции, непременно узнать все подробности, влезть со своим очень важным вопросом…