— Вот что ты там встал, человек? — недовольно нахмурилась девица, раскрывая папку и щёлкая извлечённой из воздуха шариковой ручкой. — Пошли уже, акт подписывать надо!
Фудзивара лишь обречённо вздохнул, делая шаг вперёд.
— Итак, начнём… — двинувшаяся по направлению к дому девица вскинула ручку, словно указкой обведя лужайку с аккуратно постриженными кустами и сетью вымощенных плиткой дорожек. — Придомовая территория. Вопросы?
— Э-ээ… — растерянно протянул шагавший за ней Фудзивара.
Внезапно на краю зрения бесшумно промелькнуло нечто — едва уловимый силуэт, словно дрожание горячего воздуха — и он замер, испуганно заозиравшись в попытках найти взглядом непонятное существо. Тщетно. Хотя спрятаться на коротко постриженном газоне было решительно невозможно.
— Садовник, — снисходительно пояснила девица, на его верчение головой.
— А-аа… почему невидимый? — машинально спросил Фудзивара, напряжённо вглядываясь вглубь лужайки, где кажется что-то мелькнуло.
— Оптический камуфляж.
— Зачем?!
— Человек, ну ты совсем дикий, — девица сокрушённо покачала головой и медленно, как умственно отсталому, пояснила: — Прислуги же не должно быть видно.
Следовавший позади Такеши поперхнулся, но благоразумно промолчал.
— Вопросов нет, — довольно заключила девица, ставя галочку в каком-то списке, после чего решительно направилась по дорожке вокруг дома, продолжая тыкать ручкой в разные элементы экстерьера.
— Пруд. Всепогодный. — Выложенный диким камнем водоём с прозрачной водой и карпами. — Функционирует в диапазоне температур от +61 до -73 по Цельсию…
— Чистильщик для пруда. — Похожее на большого омара существо, что сидело на дне и чистило плавающих в пруду зеркальных карпов. Не в том смысле, что сдирало с них чешую, а в том, что ловило их, старательно начищало, после чего отпускало…
— Домик. Чайный. — Лёгкое изящное строение в традиционном японском стиле с бумажными перегородками. — Выдерживает падение самолёта или атомный взрыв до шести килотонн включительно…
— Вертолётная площадка. — Бетонный шестиугольник с буквой «Н» в круге. — Допустимая посадочная масса — сто одиннадцать тысяч тонн…
— Пожарный. — Трёхметровый ярко-красный паук, замершей металлической статуей у края площадки…
Фудзивара, давно уже чувствовавший себя персонажем картин Сальвадора Дали, лишь машинально кивнул, потирая лоб и пытаясь вспомнить, что означает белая надпись «451 °F» на боку паука. «°F» — это же вроде бы «градус по Фаренгейту»?
Дальше были: цветущая (летом!) сакура и классический Сад камней (трёхмерный, с висящими в воздухе глыбами), где с любой точки из пятнадцати камней видно было лишь четырнадцать.
В итоге, обойдя вокруг дома они снова оказались у входа, и довольная девица протянула Фудзиваре папку с листком «Акт приёмки №1», требовательно ткнув в отмеченное галочкой место:
— Распишись, тут.
Фудзивара расписался.
Девица довольно улыбнулась и легко взбежала по ступенькам крыльца…
— Теперь пошли дом принимать.
Фудзиваре ничего не оставалось, как идти следом.
Внутри особняк оказался… обычным. Да, сразу с порога было видно, что создатель интерьера даже не задумывался о таком понятии, как «цена», а кроме безлимитного счёта имел ещё и безупречный вкус (вкупе с собственным видением «классики»), но в целом это был обычный дом, обычного мультимиллиардера. Разве что слегка эксцентричного, а потому вписавшего вполне европейскую мебель в классический японский интерьер.
На первый взгляд.
— Так, чтобы не бродить… — остановившаяся посреди зала девица щёлкнула пальцами, стены пришли в движение, и Фудзивара закрутился на месте, удивлённо наблюдая, как стенные перегородки с тихим шелестом складываются друг в друга или сдвигаются вправо-влево, образуя ширмы и панно.
Через минуту всё затихло и вместо множества комнат его взгляду предстал огромный зал, разграниченный на зоны лишь мебелью — этакая квартира-студия величиной во весь особняк.
Дав ему время полюбоваться, девица снова щёлкнула пальцами и стены опять пришли в движение, на этот раз образовав настоящий лабиринт из маленьких комнаток.
— В общем, сам настроишь, — равнодушно махнула она в ответ на его ошарашенный взгляд.
— А можно вернуть первый вариант? — торопливо попросил Фудзивара, обнаружив, что коридора, по которому они вошли в зал больше не существует.
Девица пожала плечами и стены быстро вернулись в первоначальное положение.
Фудзивара облегчённо выдохнул, украдкой утирая пот со лба. Поскольку сильно сомневался, что они с Такеши смогли бы выбраться из этого лабиринта самостоятельно.
— Вопросы? — приподняла бровь девица.
— Нет-нет, — Фудзивара замотал головой. Вопросов у него не было, было лишь желание сбежать отсюда как можно быстрее и как можно дальше. — Где расписаться?
— Ты же ещё гостиную не видел! — возмутилась девица.
— Гостиную?
— Иди за мной. — Крутнувшись, девица направилась к распахнувшейся двери, за которой скрывался лифт… вниз?!
— П-простите, госпожа главный инженер, гостиная находится в подвале?! — не выдержал Фудзивара.
— Ну а где ещё? — удивилась девица. — Или тебе канал к дверям прорыть надо было? Шагайте уже!
Обернувшись, Фудзивара посмотрел на безмолвного Такеши (вот же хитрый бандюк, стоит, помалкивает, словно бы и нет его, а ты отдувайся!), глубоко вздохнул и вошёл в лифт, пытаясь сообразить, что общего может быть у «гостиной» и «канала»? Но тут лифт остановился, двери распахнулись, и все вопросы отпали сами собой.
Гостинной оказалась освещённая мощными прожекторами гигантская пещера, посреди которой находился столь же гигантский бассейн, опоясанный бетонными пирсами. Нечто подобное он как-то видел в кино о немецких базах для подводных лодок времён Второй Мировой, только там всё это было намного, намного меньше.
Ну и, видимо, чтобы не осталось недопонимания для кого именно данная «гостиная» предназначалась, под водой вспыхнула цепочка огней, осветившая уходящий в сторону океана циклопический тоннель, через который могла пройти не то что немецкая подводная лодка, но и современный океанский лайнер.
— Распишись. Тут. — Ему сунули под нос лист бумаги.
Бездумно, не отрывая взгляда от чернеющего, словно окно в бездну, тоннеля, Фудзивара расписался, сжал в кулаке подсунутый ему лист бумаги (твой экземпляр, человек!) и бессильно опустился на пол, чувствуя себя крохотным муравьишкой в стране великанов.
Вот так… прикупил домик у моря.
Эпизод 46. Фрекен Бок
— …И жили они долго и счастливо.
Закрыв книгу, Риоко с лёгкой улыбкой посмотрела на мирно спящих детей.
По одну сторону котацу*, обняв большого плюшевого медвежонка, тихонько сопела Маки-тян, девочку в свою очередь обнимала сопевшая ей в макушку Киришима, а по другую сторону из-под одеяла выглядывала растрёпанная шевелюра Широ. В гордом одиночестве. Потому как он же не девчонка, чтобы с мягкими игрушками тискаться!
Так что оберегавший сон своего маленького хозяина робот-трансформер стоял рядом, важно опираясь на огромный футуристический меч.
Риоко невольно вздохнула, вспомнив, каких усилий ей стоило убедить туманниц, что игрушка должна быть именно игрушкой! А не механическим монстром, способным бегать со скоростью гоночной машины и рубить своим мечом камни, деревья, бронетехнику и спутники на низких орбитах.
— Харуна-сан? — вопросительно обернулась она к парившей рядом голограмме.
Сама золотоволосая туманница на острове отсутствовала, занимаясь какими-то своими делами, и потому, чтобы не пропустить традиционную уже сказку на ночь, создала сенсорную голограмму.
— Почему был выбран адаптированный вариант произведения? — негромко поинтересовалась Харуна. — В сети имеется оригинал братьев Гримм.
— Потому что сказки должны быть добрыми! — шёпотом возмутилась Риоко. — История же о том, как девочки отрубают себе пальцы и пятки, чтобы всунуть ногу в туфельку, а потом глаза им выклёвывают голуби — это не сказка для детей, а фильм ужасов.
— Но данный вариант приучает детей к оценке последствий и вниманию к деталям, — возразила Харуна. — Так как принц обнаружил подмену по следам крови на туфельке.
— Эта история учит плохому, — решительно заявила Риоко, прекращая спор. — Мы такие сказки читать не будем.
Голограмма задумчиво мигнула и исчезла.
Риоко только головой покачала. Ох уж эти подростки, вот непременно им всяких страшилок хочется.
Аккуратно убрав книгу на полку, она шевельнула рукой, гася торшер, и вышла из комнаты тихо притворив за собой дверь.
Пройдя по коридору, зашла на кухню, прикоснулась к холодильнику, открывая голограмму с таблицами, и рассеяно листнула список продуктов, задумавшись: что бы приготовить на завтрак? Пожалуй, мисо-суп, а к нему… стейк лосося и пропаренный рис на гарнир.
Быстро пробежавшись пальцами по списку, выделяя нужные пункты, Риоко покосилась на отдельную голограмму с мультяшными фигурками детей, отслеживая изменения цветовой гаммы. Так, Маки-тян не хватает микроэлементов, значит, надо ещё добавить маринованные овощи. А Широ немного белка — омлет будет в самый раз. Ну и для Киришимы-сан её любимое какао с маршмеллоу.
Закончив с выбором, Риоко коснулась значка «подтвердить» и закрыла голограмму.
Отлично, в семь утра боты всё подготовят — согреют бульон, почистят рыбу, промоют рис — останется только смешать, сварить, пожарить.
Уже собравшись уходить, Риоко спохватилась и закрутила головой в поисках любимца Маки-тян.
Не найдя, всплеснула руками. Да что же такое! Ну сколько можно?!
Выскочив из кухни, она быстрым шагом, не обращая внимания на занятых уборкой пауков и сороконожек, дошла до комнаты девочки, распахнула дверь…
— Кумо!
Пойманный на горячем механический паук на мгновение замер, метнулся вправо, влево, наконец, пулей взлетел на потолок и сделал вид, что он тут просто так, деталь интерьера.