да кто же появился во дворе? Встал я, но света не зажигал, выглянул в окно. А на дворе — тьма-тьмущая. Я снял со стены ружье, оно у меня всегда под рукой, фонарь. Выхожу. Кругом тихо, только дождь стучит по стеклам. Все же, думаю, дай пройду к сетям, а то у нас раньше случались кражи. Люди-то в эти места летом приезжают, ловят рыбу, а сети не у каждого есть. Но нет, все сети на месте. Хотел было снова лечь спать, да тут с промысла вернулось судно. Эхолот у них, как на грех, вышел из строя. Ну, понятно, я уже не прилег, а как прошел вдоль берега, увидел на земле этот след и сразу же позвонил вашему дежурному, так как связи с пограничниками не было.
Незаметно группа подошла к правлению колхоза. Пока Кречет заботливо кипятил на газовой плите чай, готовил заварку, Сергеев связался с управлением. Дежурный доложил, что звонили из Москвы. «В Центре тоже заволновались, — подумал Сергеев. — Оно и понятно».
Генерал почувствовал облегчение лишь после того, как положил трубку телефона. Сидевший за столом напротив него Кошкин, словно догадавшись о мыслях Сергеева, уверенно произнес:
— Никуда нарушитель не уйдет. Не сегодня-завтра пограничники его обнаружат. У них и мышь незамеченной не проскочит.
Сергеев не любил, когда сотрудники с ходу делали неожиданные заключения, но в ту минуту и он промолчал, ибо от слов майора ему стало легче. Он подошел к окну. Море отсюда было как на ладони: и берег хорошо виден, и сети, что дымной завесой отгораживали горизонт, и даже карликовые березки, будто пригорюнившиеся от дождя. Сергеев подумал, что место для высадки на берег нарушитель выбрал совсем неподходящее: голое, ничем не защищенное. И все же что-то заставило человека выйти из воды именно в этом месте. Что? А может — кто... Сергееву стал понятен расчет нарушителя: ночью легко уйти в город, рядом — порт. А там — ищи ветра в поле.
Генерал, в раздумье поглядывая на Кречета, уточнил:
— Значит, судно вернулось в бухту до того, как вы обнаружили следы?
— Ручаюсь, что в том месте, где замечены следы, рыбаков не было. Факт: из воды на берег вылез кто-то чужой. Если это так, значит, намерения у него соответственные, — опустил глаза Кречет.
Сергеев покосился на окно, снова выглянул во двор. Около сетей никого не было. У колхозного причала швартовался военный корабль.
— Это водолазы, — перехватив взгляд генерала, определил Кошкин. — Быстро, однако, они прибыли. Товарищ генерал, пока вы будете у водолазов, я свяжусь с пограничной заставой. Возможно, тревожная группа что-нибудь обнаружила на берегу.
— Добро. — И Сергеев направился к водолазам.
Над водой клочьями курился туман. По небу тянуло черные, набухшие тучи, казалось, из них вот-вот грянет дождь. Впрочем, Сергеева мало волновали капризы погоды. Он был поглощен предстоящими спусками водолазов на грунт. Между тем с палубы подали сходни, и на берег сошел командир корабля капитан 3-го ранга Петров, высокий, худощавый, с заметно выделяющимися черными усами на добродушном лице. Сергеев поздоровался, зачем-то сказал о само собой разумеющемся:
— Надо осмотреть грунт.
Капитан 3-го ранга с готовностью козырнул:
— Есть!..
Водолазы уже были в полной боевой готовности, ждали команды. То и дело они уходили на грунт, потом снова, чередуясь, поднимались наверх. Вода пузырилась, закипала у борта.
— Ну, что там? — в нетерпении вышагивая вдоль причала, спрашивал Сергеев командира.
Капитан 3-го ранга неизменно отвечал, что на грунте «чисто». Генерал, намерившийся было закурить, в раздражении переломил сигарету пополам и выбросил за борт. Петров высказал предложение начать осмотр грунта на большей глубине. Генерал категорически возразил:
— Искать ближе к берегу.
Через некоторое время Петров доложил, что у берега «весь грунт истоптали водолазы».
— Прекращайте спуски, — досадливо махнул рукой генерал. — Больше здесь делать нечего.
На обратной дороге к правлению колхоза Сергеев сокрушенно обронил:
— Я так надеялся... — И не докончил фразы.
В правлении, пахнувшем на них теплом помещения, гостей встретил Кречет, грузно поднялся из-за стола:
— Ну, как там водолазы?
Сергеев вяло сообщил:
— Ничего не нашли.
Кречет твердо молвил:
— Из воды кто-то вышел, факт, и вы меня хоть шомполами секите, но это так...
Он предложил гостям чаю, однако Сергеев отказался.
— Спасибо, нам надо торопиться. — Генерал повернулся к Кошкину. — Как пограничники? Что дала проработка следа?
— Пока ничего... Тревожная группа сейчас осматривает лесной массив.
Генерал взглянул на Кречета:
— Ну, спасибо вам, Василий Петрович, за гостеприимство. Если вскроются новые факты, дайте знать.
— Понятное дело, дам знать. Работы — по горло. — Он кивнул на карту Баренцева моря, испещренную красными крестиками. — Вон сколько промышляет наших сейнеров, за всеми нужен присмотр. Ну, а вам пожелаю удачи, товарищ генерал.
Катер мягко покачивался у причала на успокоившейся волне. Сергеев, и слова не обронивший на переходе по заливу, наконец устало сказал Кошкину:
— Будем создавать оперативную группу, и сразу же — за дело.
— Вас понял...
Едва Сергеев вошел в управление, как дежурный соединил его с начальником пограничного отряда. Тот вкратце охарактеризовал обстановку. На ближайших пограничных заставах подняты люди, прочесывается лес, болотистые места, возможно, нарушитель имеет своей целью пробраться в поселок, а там затеряться среди местных жителей. «Иван Васильевич, меня очень волнует это происшествие на границе, — делился с Сергеевым начальник пограничного отряда. — И если позволите, доложу вам следующее — этот человек наверняка хорошо знает местность, возможно, даже бывал в наших краях, потому что переправился на противоположный берег бухты, чтобы пробраться в город, где легче всего затеряться. Я отдал приказ на все заставы, чтобы осмотрели каждый камень на берегу, каждый кустик, кроме того, в поиски нарушителя, или, как вы говорите, агента, включились и добровольные народные дружины. Так что в ближайшее время, я надеюсь, мы выйдем на нарушителя. Или вы сомневаетесь, Иван Васильевич?» Сергеев ответил шуткой: «Поживем — увидим. Я прошу тебя, Александр Михайлович, — так звали начальника пограничного отряда, — дать распоряжение начальнику соседней заставы, чтобы усилил наблюдение за береговой чертой, особенно в районе грота и маленьких островов. Не исключено, что сюда может подойти чужая подводная лодка... Я с тобой договорился, если что — сразу, немедленно звони мне. Сам понимаешь, такие вещи Центр берет на особый контроль, и важно нам не подкачать...»
Сергеев постоял с минуту, потом нажал кнопку селектора, и тотчас раздался голос дежурного:
— Слушаю вас, товарищ генерал.
— Приглашайте ко мне людей на совещание...
Когда сотрудники собрались, генерал встал.
— Кажется, все в сборе, — он окинул сидевших своим пытливым взглядом. — Тогда начнем...
Обрисовав создавшуюся обстановку, Сергеев сообщил, что Центр потребовал ускорить поиски агента, проникнувшего на нашу землю морским путем.
— Мы вот с Кошкиным недавно вернулись из колхоза, — продолжал неторопливо генерал. — Факт налицо — враг где-то затаился, его надо найти и обезвредить. Для этого решено создать оперативную группу из пяти человек. Какие будут соображения на этот счет?
Первым подал голос Кошкин:
— По-моему, надо бы человек семь.
— Если нам придется проводить операцию только своими силами, то пятеро маловато, — поддержал майора капитан Алентьев. Был он высокий, худой, как жердь, генерал однажды даже пошутил, сказав, что жена посадила Алентьева на воду и сухари. «Я тонкий, но сильный», — ответил тогда капитан.
— Согласен, добавим еще человека два, — сказал генерал. — Старшим группы я назначаю майора Кошкина, нет возражений?
— Может, кто-то другой... — подал голос Кошкин.
— Я думаю, что на этот счет дискутировать не будем, — в голосе генерала прозвучали суровые нотки. — Итак, Федор Герасимович, вы будете руководить оперативной группой. В нее войдут Воронов, Алентьев, Егоров...
Слушая генерала, Кошкин неожиданно подумал о Кречете: «То, что он был в концлагере, нам известно, и то, что бежал, тоже известно. И опять же — бежал ли, а может, его отпустили?..» От этой предательской мысли по отношению к ветерану войны у Кошкина глухо забилось сердце в груди. Мичману запаса, каким был Кречет, майор доверял, знал его давно, и все же все ли у него в жизни было так, как записано в его личном деле? Тут надо бы все проверить... А Горбань? Почему они уже много лет держатся друг друга? Что их так крепко связывает? Оба воевали, оба плавали на боевых кораблях, оба, наконец, тонули... И что же? «Нет, — сказал себе Кошкин, — надо их тщательно проверить...»
— Товарищи, — сказал в заключение генерал, — операция выпала нам нелегкая, и я хотел бы, чтобы каждый понял ее важность. На флоте, как вы знаете, начались учения, в море вышли корабли, в том числе и атомные подводные лодки, а также ракетоносцы. И кто знает, что задумал сделать враг?
— Вы полагаете, что может быть диверсия? — спросил неожиданно Кошкин.
— Вполне возможно и это. — Сергеев выждал паузу, но никто больше не задал вопроса, и он продолжал: — Прошу регулярно и четко докладывать о ходе операции. Дело в том, что Центр может запросить нас в любое время и я должен буду дать четкий, исчерпывающий ответ. Есть вопросы? Нет? Тогда все свободны.
Сергеев прошелся по кабинету, выглянул за окно. Далеко в море был виден спасатель. Издали он казался небольшим катером, каких немало снует в любом морском порту. Странно: водолазы ничего не нашли на грунте, а корабль по-прежнему стоит на якоре. Ну и жизнь у моряков — дом их в море, а в семье бывают как гости... Сергеев постоял у окна, потом тяжело опустился на диван, погрузившись в раздумья. Вновь зазвонил телефон.
— Товарищ генерал, это командир спасателя.
— Слушаю вас... Что? — Генерал невольно привстал. — Повторите еще раз, подробней!