— Добрый день! — поздоровался он, подходя к Гельмуту. — Ну и погодка. То дождь, то ветер, а сейчас даже и солнышко показывает свои очи. Вот взял выходной и решил порыбачить с соседом. Мои снасти — его катер. Виктор, — крикнул он своему напарнику, — давай сюда удочки. Ну как, клюет?
— Не густо, но на уху уже наловил, — Гельмут цепким взглядом прощупывал незнакомца.
— Давайте познакомимся, — предложил мужчина, — меня зовут Игорем, а вас?
— Петрас Грейчус, — отозвался Гельмут. — Тоже решил отдохнуть на рыбалке. Погода и вправду выдалась скверная. Только бы снова дождь не брызнул. Ветер не страшен. — А про себя отметил, что зря не взял с собой Андрея. Пока сходил бы к гроту, он поговорил бы с этими ребятами.
— Вы из местных? — спросил Игорь.
— Да нет, — Гельмут взял удочку и стал ее разматывать. — В отпуск сюда приехал... Закурить есть?
— Пожалуйста, — Игорь вынул из кармана тужурки папиросы.
Гельмут закурил, мельком взглянул на руки соседа. На запястье правой руки, где блестели у Игоря часы, синела татуировка. Гельмут успел прочесть: «Не забуду мать родную». На душе у него отлегло — у чекистов наколок нет, значит, его сосед и вправду из рыбаков.
— На сейнере плаваешь?
— Есть такой «Яков Свердлов». В ремонте стояли. Через неделю уйдем в Атлантику.
«Верно, есть такое судно, я даже видел его в порту», — отметил Гельмут и еще больше утвердился в своей мысли, что Игорь из рыбаков.
— Давайте перекусим, — предложил Игорь. — Не хотите ли по рюмашке? У меня разведенный спирт. Добываю потихоньку. Правда, однажды поплатился...
— Чего это? — насторожился Гельмут.
Игорь ответил, что лет пять назад вместе с механиком они продали налево сорок литров чистого спирта. Чуть в тюрьму не попали...
— Ну, если так, то рюмашку выпью, — улыбнулся Гельмут и тут же опрокинул в рот разведенный спирт. — Черт, крепкий!
Игорь тоже выпил, закусил и, глядя на Гельмута, спросил:
— Вы раньше бывали на этом острове?
— Не приходилось. А вы?
— Бывал, — Игорь кивнул в сторону скалы. — Там живет уйма разных птиц, хотя скалу и называют Чайкиной. Есть в этой скале глубокие расщелины. Хотите посмотреть?
— Не откажусь, если вы возьмете на себя роль гида, — добродушно улыбнулся Гельмут.
Они шли по узкой тропинке, петлявшей между камнями. На острове росли карликовые березы, сосны, кусты колючего можжевельника, и Игорь то и дело нагибался, чтобы не уколоть ноги. Он рассказывал Гельмуту о том, как прошлым летом был тут с женой и пятилетним сыном. Собирая ягоды морошки, они наткнулись на глубокую расщелину в скале. Не успел он что-либо разглядеть, как сын в один миг нырнул в эту расщелину. Оттуда раздался его голос:
— Папка, иди сюда, тут что-то есть.
— Я, разумеется, полез, — говорил Игорь. — И что вы думаете, мы там нашли? Солдатскую каску и горсть патронов от автомата. Каска была пробита пулей. Наверное, тут кто-то сражался с фашистами в годы войны. Гитлеровцам удалось высадить из подводной лодки на этот остров диверсантов. Жила тут одна семья маячника, так они всех прикончили, не пожалели даже жену маячника, которая собиралась рожать. Вот изверги! Пойдемте, я покажу вам расщелину.
Они обогнули огромный серый валун, обросший мохом, и вышли на ровное место. Отсюда хорошо была видна скала Чайка. Птицы, завидев их, шумно взлетели, горланя во весь голос.
— Мне кажется, что прожил я на море целую вечность и никогда от него не уеду, — воодушевленно сказал Игорь.
«Хрен с тобой, что ты родился тут, — чертыхнулся в душе Гельмут. — Попадись мне в темном месте, я бы тебе объяснил, кто такие фашисты». А вслух произнес:
— Сосед мне говорил, что тут ночью хорошо ловится рыба.
— Ночью тут нельзя.
— Почему?
— Пограничники не разрешают, — пояснил Игорь.
Наконец они пришли к скале. Игорь нагнулся и показал Гельмуту расщелину. Тот присел на корточки, заглянул в нее. Из расщелины подуло сыростью. Недолго думая, Игорь полез в грот и позвал Гельмута.
— Тут кто-то был, видно, рыбаки. Даже нарвали травы. Она стала сухой. Ну, идете сюда?
Гельмут нехотя спустился в каменный мешок, огляделся:
— Нет уж, я не хочу тут путешествовать, еще обвалится.
И про себя подумал: «Значит, в час ночи быть здесь. Надо взять с собой фонарь».
Вернулся Гельмут с рыбалки под вечер. Весь промокший, он добрался к причалу, поставил моторную лодку рядом с катером, прикрепив ее на железную цепь. После этого направился на квартиру, чтобы хоть немного отдохнуть. Прошлую ночь ему не пришлось сомкнуть глаз, теперь от усталости клонило ко сну. Фекла еще не вернулась. Андрей, видно, засиделся у своей девушки, а может, где-то в пивной. Располагался Гельмут в маленькой комнате, где стояла железная кровать, столик, на котором по ночам горела настольная лампа. В углу висела икона, на которой был запечатлен Иисус Христос. «Ты что, веришь в бога?» — спросил однажды он у Феклы. Она ответила, что сама в бога не верит, молилась ее мать. Гельмут лежал на кровати одевшись, заложив под голову руки. В соседней комнате, где жил Андрей, монотонно стучали часы.
«Старик почему-то не дает о себе знать, видно, еще не приехал, — размышлял Гельмут, глядя в белый потолок, на котором то и дело плясали огни фар проезжавших мимо дома машин. — Вот уедет Горбань, и дело наше сдвинется с мертвой точки. Только бы не подвели меня с грузом... С Кречетом дело закончилось удачно — все сошлись на том, что пьяный он свалился с обрыва». Гельмут никак не мог уснуть. Все его мысли были заняты предстоящей поездкой на остров. А вдруг Фриц Герман не высадится на остров? Но тут же он отверг эту мысль. Ночь темная, моросит дождь, в такую погоду хороший хозяин не выпустит собаку со двора. «А я как тот бездомный пес, все бегаю и бегаю», — грустно подумал Гельмут.
Потом он вспомнил Игоря с «Якова Свердлова», его манеру ловить рыбу. Забросит удочку и все причитает: «Ловись рыбка большая и маленькая!» Но почему-то он все время косился в его, Гельмута, сторону. Да, а плавает ли Игорь на «Якове Свердлове»? Пока есть время, надо сходить в порт. Гельмут собрался быстро, взял с собой все необходимое.
Еще издали увидел у причала судно. На палубе прохаживался вахтенный. Гельмут, освещая фонариком дорогу, спустился к причалу, подошел к сходне. Высокий, рябоватый матрос, глядя на Гельмута, спросил:
— Ты к кому пришел?
— К Игорю.
— Я здесь! — услышал Гельмут у себя за спиной.
Обернулся. Да, это был Игорь. Он остановился рядом с ним, улыбаясь. Прямо не верится, что Игорь оказался здесь, будто поджидал его. Кажется, он не успел еще снять с себя рыбачью куртку.
— Я только вернулся с рыбалки, — словно угадав его мысли, весело сказал он. — Зато улов богатый! Теперь жена будет довольна. Ну, а вы как здесь очутились?
— Понимаешь, хочется порыбачить у грота, — придумав на ходу, сказал Гельмут. — Может, завтра пойдем на твоем катере?
— Ах вот вы о чем! — воскликнул Игорь. — Нет, завтра не смогу.
— Я хорошо заплачу.
— Не могу. У меня — работа.
Они поговорили еще о рыбалке, потом Гельмут подал ему руку, распрощался.
...Гельмут шел на лодке вдоль берега, кругом темно, хоть глаз выколи. Чего он боялся, так это встречи с пограничным кораблем. «Если обнаружат, скажу, что отказал мотор, пришлось в море загорать», — подумал Гельмут. Лишь однажды, когда он повернул к острову, луч прожектора пограничной заставы скользнул по лодке, какое-то мгновение застыл, но потом убежал в сторону. Гельмут облегченно вздохнул — пронесло! А вот и остров показался. Лодка ткнулась носом в песок и застыла. Он мигом спрыгнул на землю и, осмотревшись, заторопился к скале. В голове стучало: только бы Фриц Герман сделал свое дело.
Вот и грот в скале. Он включил фонарь и осветил логово. От радости затрепетало сердце — в углу, присыпанный сухой жухлой травой, лежал целлофановый мешок. Гельмут залез в расщелину, обеими руками вцепился в мешок. «Молодчина этот Фриц Герман. Есть Горбаню работка!»
Волны глухо бились о берег, и было в их шуме что-то тревожное, тоскливое. Гельмут бережно переложил груз в лодку, огляделся и, умоляя всех святых сниспослать ему удачу, погреб к берегу.
Жена Горбаня помогла Любе пришить кружевной воротник к платью и заторопилась домой. Ходики показывали второй час ночи.
— Долго ходишь, Ириша, — встретил упреком жену Горбань. — Меньше якшайся с Любкой. Баба она с причудами.
— Не выдумывай, Тарас. Люба добрая и порядочная женщина. Муж давно ушел в море, а она дома сидит. Придет с работы — и сидит. Другая на ее месте и подгульнула бы. Я-то не сержусь, когда ты днями не бываешь дома. — Она говорила с мужем, стараясь не глядеть ему в глаза. — Вчера опять где-то пропадал...
Горбань на минуту задумался:
— В правлении с отчетом возился.
Ирина Васильевна искренне удивилась:
— Председатель мне другое сказал...
— Что сказал? — насторожился Горбань.
— Сам искал тебя.
— А ты чего звонила мне?
— Соскучилась. — И, не дождавшись, что он ей ответит, добавила: — В комиссионном магазине шубу мерила. Хотела взять, а денег не хватило. Не стану же я занимать денег у той же Любы? Что подумает о тебе?
— Глупая, — усмехнулся Тарас. — Взяла бы у Любы. Ну, ладно, вот вернусь из столицы и вместе сходим в магазин. Есть там у меня один дружок, не одну — две шубы достанет. Лишь бы деньги ему платили... — Он заглянул ей в глаза. — Ну, что там соседка шьет, небось платье?
— Раскроила ей платье, потом шить помогла. — Ирина Васильевна прошла в спальню, уселась на диван. — Устала я. Петрас что, уехал?
Горбань сел рядом с женой на диван, уронил на колени тяжелые руки.
— А тебе чего?
— Как — чего? Надо же ему постель приготовить, если придет? Кстати, ты утром говорил, что ждешь его? Ох и хитрый же ты мужик!
Тарас Иванович зевнул:
— Жду его с минуты на минуту. Ладно, ты иди спать, а я еще посижу.