– Ну кто еще может перевести разговор о борделях на географию? Чудо ты мое.
Вместо ответа Габриэль осторожно ее поцеловала.
Жест был настолько искренним и невинным, что растрогал Флёр чуть не до слез. Кто-нибудь другой на месте Габриэль уже давно бы начал приставать, да что там, скорее всего, даже до танцев дело бы не дошло. Кто угодно, но не Габи. Флёр понимала, что для настолько закрытого человека это огромный шаг навстречу. И еще глаза закрыла, как школьница. Какие ресницы, с ума сойти… Через секунду Габи попыталась отстраниться, но Флёр не позволила. «Куда?» – шепнула она и ответила на поцелуй несколько менее невинно, давая понять: «Будь смелее, я не против». Габи всегда все понимала с полуслова, но сейчас даже слова были не нужны.
Несколько лет назад, когда парень-третьезаветник, который ухаживал за Флёр, попытался ее поцеловать, Флёр позорно сбежала. Он был очень мил и не позволил себе ничего лишнего, просто совершенно не тот человек. И уже одно это заставило Флёр вывернуться из его объятий и с тысячей извинений унестись домой на общественном каре. Сейчас все было не так. Флёр даже не искала своего человека – Габи сама ее нашла. И было уже совершенно ясно, что любит. От Флёр не закрывались, не отталкивали, просто не очень хорошо представляли, что сейчас делать, но уж это была совсем не беда. «Свет дневной, как она меня держит! – думала Флёр. – Как будто я сказочное сокровище, которое прямо из рук исчезнет».
– Я не исчезну, не бойся, – сказала Флёр уже вслух и расстегнула две пуговицы на вороте рубашки Габи. – Останься со мной, а?
– Не могу, – вздохнула Габи. – Послезавтра вылет, еще море дел. Честно, это не отговорка. И потом… я не могу так… сразу.
«Тяжелый случай», – в который раз подумала про себя Флёр, но улыбнулась и сказала:
– Конечно. Я не тороплю. Буду ждать, когда ты вернешься. Ко мне.
Габи обняла ее уже крепче и поцеловала решительнее.
– Я вернусь к тебе, обещаю.
Воротник она, уходя, так и не застегнула.
4.
8 августа 3049 года
Имя: Виктор Дарти
(особые пометки: предпочитает именоваться Дарти)
Дата рождения: 13 сентября 3025 года (23 года)
Гражданство: Независимая планетарная республика Сомбра
Звание: сержант
Должность: пилот шаттла
Место службы: скачковый корабль «Сирокко»
А классный мужик этот посол. То есть, тьфу, не посол, а этот… советник-посланник. Ари мне долго объяснял разницу, я все равно мало что понял. Я ж от всей этой дипломатии далек, как от соседней галактики. Но в итоге запомнил, что посол вовсе даже женщина и вовсе даже на Маринеске, а мы ей, значит, заместителя везем. Официально. Ох, кто бы знал, до чего я не люблю все эти официальные-неофициальные версии… Но Ари поклялся страшной клятвой, что мне с вероятностью вообще не придется общаться с местными, и если что – языком трепать будут либо кэп с Нуарэ, либо он сам. А мое дело ходить с умной рожей (что не так-то просто) и кивать в нужных местах. Ну если так, то я согласен. Хотя кто меня вообще спрашивает.
Деверо объяснил, что пролетать будем мимо тех самых краев, где когда-то мы с «Сирокко» познакомились. Даже жаль, что мимо. А с другой стороны – ну и чего мне там делать? Ладно, я не Асахиро и не Снайпер, это у них у каждого по десятку заочных смертных приговоров висит, впрочем, они-то и отмахаться способны. На меня таких размеров зуб точить некому и не с чего, только вот мне иногда кажется, что я свалил не год назад, а лет так с десяток. И чем дальше, тем больше понимаю – правильно сделал. Про Терранову вообще речи нет, сторчался бы или получил кирпичом по башке, в наших краях это недолго. А Сфера – что Сфера? Нет, я многих ребят и сейчас вспоминаю, в общем-то, весело было, не считая некоторых отдельных эпизодов, но, опять же – ну протусовался бы я там год, два, ну пять, словил бы пулю и на том успокоился. Хотя, что скрывать, интересно было бы взглянуть, как оно у них там сейчас. Но не судьба так не судьба. И черт бы с ним.
Вообще, крыша до сих пор едет. Год прошел. Не то чтобы это так много. А я типа весь из себя сомбриец и официально считаюсь пилотом шаттла, на пару со Сьеррой. Он меня за Лехану расхвалил до небес. Готовая смена, говорит, после вылета пошлю на курсы, говорит. А я что, я, как Враноффски принялся командовать «туда, сюда, садись, взлетай», даже и забыл, что не на своем «Мистрале». Ну побольше, да мало ли я разных железок водил? «Мистраль», кстати, ушел жить в особый ангар, где у флотилии всякая интересная техника хранится. Музейный экспонат, типа. А еще, говорят, могут здешним «корсарам» одолжить (каждый раз подскакиваю, как их название слышу), если им надо вот вообще не палиться. Ну, мне не жалко. «Бора» ему компанию составляет. А вот «Торнадо» конец пришел вместе с пиратским флагманом. Впрочем, Снайперу тогда точно не до своего катера было, да он и не вспоминает.
Вот тоже, блин. Я, как оказалось, ко всему могу привыкнуть. И что опять живу на планете, и что планета эта – ну совсем не Терранова, одни елки эти синие чего стоят, и к постоянной команде, и даже к тому, что у меня внезапно есть девушка и мы уже год вместе. А от того, что Снайпер меня при встрече не пришиб, крышу до сих пор на место вернуть не могу. Как тогда на месте не сдох – сам не понимаю. Вот казалось бы – нормально общаемся, а ту встречу, наверное, до смерти не забуду. Ну запросто же мог мне шею свернуть, я эту его хватку как сейчас чувствую. И до сих пор, гад, прохаживается – мол, хотел бы тебя убить, тебя бы тут не было. А то я этого сам не знаю.
А пока вот летим. Советник наш – Морис Готье, во, просил пока звать просто Морисом – ясное дело, со скуки мрет. Это у экипажа и дела, и тренировки, а ему чего делать – только в сотый раз документы перечитывать. Или книжки, он вообще читать любит. Но нельзя ж круглые сутки в экран таращиться. Так что советник бродит и общается со всеми, кого поймает. Оказалось, знает нашу доктора Картье. А та сдала ему меня – я, типа, про Старые Колонии много баек знаю. Ну он в меня и вцепился. Ладно, не первый раз мирных жителей пугаю. Мне, в конце концов, тоже надо время убить.
И все-таки немного жаль, что Треугольник наш так и не увижу.
5.
Имя: Стивен Вонг
Прозвище: Снайпер
Дата рождения: 3 марта 3024 года (25 лет)
Гражданство: Независимая планетарная республика Сомбра
Звание: сержант
Место службы: скачковый корабль «Сирокко»
Наверное, я должен был что-то почувствовать – все-таки в Треугольнике я родился и вырос, а в Сфере, можно сказать, прошла вся моя сознательная жизнь. Та же Алиса замечает, что я до сих пор говорю «у нас», имея в виду Сферу. Возможно, я так до конца и не осознал, что «Сирокко» – не одна из наших группировок. Сколько раз я так менял команды – меня позвали или я пришел сам, произошла крупная заварушка… Только вот в этот раз оставаться в живых я не очень-то планировал. Но меня вытащили. И сейчас это моя команда. Тем более что в Сфере у меня не осталось ничего. И никого.
Незадолго до вылета меня вызвал Нуарэ. Вид у него был странный. Я бы сказал, одновременно смущенный и решительный. Он отвел меня куда-то в недра административных зданий – как оказалось, там у Теневой флотилии хранится техника старых стандартов, для связи с планетами, использующими устаревшие форматы. И на одной из консолей было письмо лично от Гордона. Конечно, не мне. Но в нем рассказывалось о смерти Дэвида.
Что ж, это в какой-то степени ожидаемо. За редким исключением, в Сферу приходят погеройствовать пару-тройку лет и либо вернуться на Планету, либо неизбежно словить пулю. Дэвид был очень способным – иначе я не взялся бы его учить. Он стал хорошим бойцом. Но отучить его строить из себя романтического героя я так и не смог. Это, скажем, Гордон может себе позволить изображать героя и делать красивые жесты типа жалости к побежденному. Я сам в свое время на это и рассчитывал – что он не станет стрелять в давнего врага, который добровольно пришел договариваться о союзе. Так и вышло. При желании героя мог бы изобразить я сам, другой вопрос, что мне это не нужно. А для большинства рядовых боевиков это непозволительная роскошь. Дэвид нажил себе слишком много врагов, чтобы продержаться долго, а я в любом случае не мог прикрывать его вечно, да и не собирался. Такое везение, как с Дестикуром, обычно не повторяется.
Нуарэ выжидающе смотрел на меня. Я не вполне понимал, что он хочет увидеть. Сожаление, подавленность, а может быть, вспышку ярости? Мне казалось, он уже неплохо меня знает. В конце концов, я известен как человек без эмоций и привязанностей. И не то чтобы это было не так. Несомненно, мне жаль Дэвида, у него были хорошие перспективы. Но сейчас между нами половина Галактики. Да, гибель Дэнни Синко я до сих пор считаю своей ошибкой – мне стоило просчитать его состояние и не терять его из вида. Но Дэвиду ничего подобного не угрожало, и он уже давно делал, что хотел. Он по своей воле ушел к нейтралам и по своей воле вернулся в Черный сектор. И мстить за него некому – за меня это сделал Гордон. Что ж, я благодарен ему.
– Кому? – переспросил Нуарэ. Похоже, последнюю фразу я сказал вслух.
– Гордону. Могу я скопировать информацию к себе?
– Разумеется, это касается именно вас.
Мой старый комм до сих пор каким-то чудом был жив, Враноффски даже где-то откопал или спаял адаптированное зарядное устройство, и я без проблем смог скопировать записи Дэвида. Нуарэ тактично отошел на некоторое расстояние, но весь его вид выражал легкое замешательство. Наконец я понял, что его беспокоило. Я ведь не раз и не два высказывался, что остаюсь здесь, пока меня все устраивает, а так – всем известно, что союзников я меняю как перчатки. Но сейчас не та ситуация.
– Я сожалею о том, что произошло, – произнес я. – Но не намерен предпринимать каких-либо действий.
Нуарэ кивнул не без облегчения. Можно подумать, он ожидал чего-то другого.
6.
11 августа 3049 года
Обычно перед сменой Габриэль предпочитала по максимуму отдыхать – кто его знает, что будет во время этой самой смены. Понятно, что в совершенно штатном перелете, скорее всего, все будет спокойно, но уж лучше перестраховаться. Когда с Маринеска летели, тоже все было спокойно, пока не выскочили те пираты. И лучше быть во всеоружии, то есть отдохнувшей и полной сил. Но отказаться от удовольствия поболтать в кают-компании с Морисом Готье было невозможно. Этот галантный и потрясающе начитанный дипломат умел делиться своими знаниями так, чтобы собеседник не чувствовал себя бревном. А еще он знал Жюля Картье и, как оказалось, мельком встречал и саму Габриэль, когда она была еще школьницей. Узнав об этом, Габриэль сначала испытала сильное желание спрятаться в трюм – мало ей Рефора, вечно норовящего напомнить об ее фамилии и статусе! Но Готье выглядел полной противоположностью Рефору. А кроме того, расточая комплименты Жюлю Картье, он ни разу ни словом не упомянул остальных членов семьи. По лукавому выражению его глаз было понятно, что он делает это совершенно сознательно. А однажды проронил как будто невзначай: «Для меня фамилия Картье – это синоним не денег, а медицины. Спасения людей». Габриэль готова была его обнять.