Парадоксальным образом, только работа отвлекала от тяжелых мыслей, которым сама же была причиной. Но, погружаясь в хитросплетения пышных фраз и почти неуловимые, но важные отличия диалектов, Ксавье хоть как-то переключался. Так легко было представить, что он в кабинете у себя дома, собирает материал для еще одной главы исследования. Может быть, это трусость – но ничего другого не оставалось. Вот бы все-таки успеть опубликовать монографию…
Размышления о научной работе успокаивали, и Эмбер, замедлив шаг, даже начал мысленно набрасывать план очередной главы. Торопиться было некуда и незачем. Аделин с Дени еще не вернулись из санатория – с постоянными простудами сына надо было что-то делать. Жак собирался в гости к друзьям и останется на ночь. Сидеть дома наедине с собственными мыслями очень не хотелось. Уже темнело, но опасаться было некого. Основная опасность – на работе. Брать у него нечего, кроме планшета, но без подключения к сети он не представляет особого интереса. О резервных копиях документации знать некому и неоткуда – Эмбер соблюдал правила и не обсуждал свою работу даже с семьей. К тому же он не мог бы объяснить даже себе, зачем сделал эти копии, не без риска привлечь внимание безопасников. Конечно, всегда лучше дублировать важную информацию на случай технического сбоя, но вот уж хранить ее дома не было никаких причин. Может быть, он надеялся с их помощью когда-то что-то доказать – если у него вообще будет возможность объясниться… В любом случае они не при нем. И вообще район здесь спокойный – слишком много дипломатических учреждений и их охраны, чтобы шпана рисковала здесь что-нибудь творить. Эмбер остановился полюбоваться последними отсветами заката и внезапно вздрогнул: кто-то крепко взял его за локоть.
– Что за?.. – возмутился было Эмбер, но осекся, натолкнувшись на ледяной взгляд незнакомого парня в черном. Сам не понимая, что делает, он попытался высвободиться – безуспешно. Этот невысокий жилистый евразиец был намного сильнее. Более того, от глухой стены ближайшего дома отделился еще один – повыше и постарше на вид, явный этнический японец. Ксавье начал паниковать. На рядовую шпану эти двое точно не были похожи. Особенно тот, что держал его за локоть. Бровь рассечена старым шрамом, из-за чего возникало ощущение, что этот парень уже прицеливается – и точно не промахнется. Вторая рука то ли на рукояти ножа, то ли на кобуре, скрытой под курткой. Ксавье сделал еще одну безнадежную попытку вырваться – и чуть не вскрикнул от боли. Хватка у этого парня была железная.
– А теперь тихо и без глупостей идешь за мной, – проговорил парень со шрамом, указывая на темный проулок между домами. Эмбер попытался что-то ответить, но голос его не слушался. Он послушно поплелся в проулок, думая о том, что здесь его, похоже, завтра и найдут. Или через пару дней в реке. Оставалось надеяться, что особо куражиться не будут. Может быть, и правда лучше уж они, чем терране…
Терране. Эмбер споткнулся, и высокий японец поддержал его под локоть – почти аккуратно. Только сейчас Ксавье осознал, что с ним заговорили на пиджине. Хотя с виду этот со шрамом – вылитый маринескинец. И акцент у него не маринесский. О терранском акценте говорить сложно, слишком перемешаны все языки, но Эмбер мог ручаться – так не говорил никто в дипмиссии. И японцев там, кроме пары человек в службе безопасности, нет. Инопланетники. Что бы им от него ни было нужно – это, возможно, шанс. Только бы в живых оставили. Значит, идти с ними и делать все, что скажут. Тем более что других вариантов все равно нет.
– Вы сотрудник дипмиссии Терры, так? – спросил парень со шрамом уже чуть менее резко.
– Да, – выдавил из себя Эмбер.
– Имя?
– Ксавье Эмбер.
– Должность?
– Переводчик.
– То, что надо, – это было уже не Ксавье, а японцу, тот молча кивнул. Снова повернувшись к Эмберу, парень со шрамом продолжал:
– Я не буду сейчас расспрашивать, чем именно вы занимаетесь, не то время и место, – нет, он точно откуда-то издалека, такой версии пиджина Эмбер за свои сорок лет не слышал никогда. – Но нашему капитану будут нужны от вас кое-какие сведения. Так что сейчас вы идете с нами.
Ксавье почувствовал, что у него подгибаются ноги. Но не от страха, а почти что от радости. Вот же она, та самая возможность исчезнуть со службы и сохранить репутацию! Если что – его похитили, увели силой, заставили отвечать. Правда, по-прежнему нет гарантии, что потом не ликвидируют… но, может быть, удастся договориться?
– Откуда… вы? – рискнул спросить Ксавье.
– Неважно и некогда рассказывать, – впервые подал голос японец. Он говорил на том же странном варианте пиджина. – На месте увидите.
Нет, эти двое на контакт точно не идут. Ксавье был совершенно не уверен, что поступает правильно, но все же сказал:
– У меня есть резервные копии… некоторых документов.
– Где? – быстро спросил парень со шрамом, протянув руку к чехлу с планшетом. Ксавье покачал головой:
– Не здесь. У меня дома. Отсюда… недалеко. Сегодня я один.
– Я пойду с ним, – сказал парень со шрамом. – А ты подожди у входа и посмотри, чтобы никто не поднял шума. Тебе не привыкать, – он чуть усмехнулся. Японец снова молча кивнул.
Эмбер чуть поморщился – правая рука по-прежнему была как в тисках. Он осторожно произнес.
– Я пойду сам. Я никуда не денусь.
– Еще бы ты попробовал, – хмыкнул парень со шрамом, снова сбиваясь на «ты», но пальцы разжал. – Иди вперед, и без фокусов. Я рядом.
13.
Габриэль было неспокойно. Нет, до сих пор все шло как по маслу. Не вылет, а курортный отдых. Ага. А в прошлый раз не так, что ли, было? Габриэль гнала от себя эти мысли и пыталась расслабиться. Несколько раз она выходила в город. Один раз вместе с Деверо и Леоном, погулять по берегу, поесть фруктов. Родные сомбрийские сливы и прочие ягоды, конечно, вкусные, но кто же откажется от экзотики. Местные персики огромные, как кулак сержанта Карреры, сладкие, как азурианский мед, и благоухают так, что рыночные ряды с фруктами можно учуять за два квартала. А еще они пили настоящий кофе, сваренный на горячем песке! Древняя технология докосмической эры. Габриэль чувствовала себя в любимой старой сказке из тех времен. А главное, замечательный кофе можно было пить, не отваливая страшных денег. На Сомбре-то такая штука – деликатес для богатеньких. Нет, понятно, что ей самой средства позволяют пить кофе хоть каждый день, но это совершенно не то. Атмосферу фешенебельных ресторанов она всегда терпеть не могла, да и привозной кофе, приготовленный на Сомбре, с местным не шел ни в какое сравнение. Габриэль подумала и купила чая, кофе и шоколадных конфет для себя и для Флёр. То-то она обрадуется. Ну и Дарти не забыть. Это она тут может побыть гражданским лицом, а у него-то служба, кто знает, будет ли возможность выбираться в город. Большой пакет кофе с припиской «За успешную сдачу экзамена по оказанию первой помощи» Габи припрятала под подушку его койки в жилом отсеке экипажа. Про магазинчик с крошечной кофейней при нем она по возвращении на корабль рассказала Джону. Мистер Сладкоежка понесся туда со всех ног, как только настала его очередь выйти на прогулку. Нечего двум врачам сразу отсутствовать на корабле. Вернулся он с огромной коробкой шоколадных конфет и красивыми банками с чаем.
– Я тут подумал, – сказал Аллен, почесав кончик носа. – Парни тоже чай любят. Это мы тут прохлаждаемся, а они вон в посольстве. Вот зайду в гости к Зои или Ари, и хоп – достану банку. Вот они рады-то будут!
Второй раз ее вытащил Арман Рефор. И даже по делу! Оказывается, этот скряга отловил Джона и расспросил о цене местного шоколада. Габи готова была поспорить – сначала хотел отчитать за то, что доктор Картье плохо на него влияет, учит сорить деньгами. Своими собственными, между прочим! Но, узнав стоимость конфет, тут же побежал в медотсек зазывать Габриэль в город. В свое время шоколад из Старых Колоний в ежедневном пайке всем понравился, вот Рефор и решил повторить эксперимент. Благо цена позволяла. Закупили шоколада и какао, причем Габриэль прочла краткую лекцию о том, какой это волшебный и полезный для здоровья напиток. «Раз уж этот жмот поплыл, надо хватать его за бока, – подумала она. – Наши мне потом спасибо скажут. Какао, даже на воде, мировая вещь».
На третью прогулку позвал Коул.
– Хочу прикупить какой-нибудь сувенирчик для Дотти, – сказал он чуть смущенно. – У нас скоро годовщина. Может, у тебя какие идеи будут…
– Ну ты нашел советчика, – усмехнулась Габриэль. – У Леона супруг в таких делах лучше меня сечет. Но увы, Жана здесь нет. С Дотти я, конечно, знакома, но толку-то…
С Дороти Коул Габриэль действительно виделась пару раз. Супруга главного корабельного инженера была обладательницей миниатюрной фигурки, симпатичной веснушчатой мордашки и ядовитого языка. Дороти была старше Габриэль на десять лет, но со своей растрепанной короткой стрижкой и простой одеждой выглядела хулиганистой девчонкой. Собственно, это все, что Габриэль о ней знала, но Коул был человеком, которому проще уступить, чем объяснить, почему не хочешь. Хотя нельзя сказать, что Габриэль так уж не хотела.
В лавке с украшениями им немедленно попытались предложить пару серег. На Маринеске их носили многие, как мужчины, так и женщины. Парные, непарные, даже по несколько штук в одном ухе. Наверное, Габриэль слишком невежливо скривилась, потому что хозяин принялся нахваливать свой товар:
– Такие сережки – последняя мода.
– Ухо дырявить… – только что не простонала Габриэль. – Это же… варварство. Юджин, по-моему, Дотти прибьет тебя, если ты ей привезешь что-то такое.
– Да прибить-то не прибьет… но засмеет точно. Ты сама ее знаешь, она же все простецкое совсем носит.
Они ушли из лавки, так ничего и не купив. Габриэль краем уха уловила, как две зашедшие в лавку девицы шушукались, что сомбрийки никогда не отобьют у них женихов – они, мол, бледные и здоровенные, да и вообще страшные. Да уж, на пиджине местные разговаривают сносно, но что они делают с французским – лучше бы рот не раскрывали. Габриэль прищурилась, скорее иронично, чем зло, и сказала по-французски: «Я все слышу! И понимаю!». Девицы покраснели и замолчали.