Снайпер тогда даже сумел чуть приподняться и переспросить:
– Опасались? За меня?
– Ну да, – чуть удивленно ответил Да Силва. – Не можем же мы бросить того, кому обязаны жизнью.
– Это… это я вам обязан жизнью, – с неожиданным даже для себя порывом ответил Снайпер. – И даже… наверное, больше.
Он пытался еще что-то сформулировать, но Да Силва жестом остановил его:
– Не надо. Я вас понял. Сейчас ваша главная задача – восстанавливать силы. На Сомбре нам будет о чем поговорить.
Капитан ушел, и Снайпер снова остался один. Конечно, не совсем один – Габриэль, Зои или Джон всегда были где-то рядом, но почти не заговаривали с ним. Общаться действительно пока что было трудно. Это злило – Снайпер терпеть не мог такие состояния. Понятно, что сейчас все под контролем, что можно не пытаться выжимать из своих ресурсов все возможное, тем более что выжимать реально нечего, но неспособность даже подняться удручала. Впрочем, из разговоров Снайпер узнал, что лететь до Сомбры примерно три недели. Значит, к прилету он хоть как-то, но встанет на ноги – он знал себя и свои возможности. К тому же здесь в кои-то веки не приходилось полагаться только на собственные силы. И не шла из головы фраза капитана «Я опасался, что мы не успеем».
Снайпер провел в Сфере десять лет. Команды, которую он мог бы назвать своей, у него не было никогда. Он приходил и уходил, обменивая свое участие в бою на материальные ценности, сводя личные счеты или просто ища интересных противников. Он привык действовать в одиночку, с его стилем пришлось смириться даже Гордону, хотя его и приводили в ярость внезапные исчезновения одного из лучших бойцов. Правда, результат обычно того стоил. Снайпер всегда рассчитывал только на себя, что в бою, что после него, почему и в первой помощи разбирался значительно лучше, чем средний боевик Сферы. В конце концов, в Сфере мало кто был в принципе способен его прикрыть – не тот уровень. Так что сложилось мнение, что Снайпер точно со всем разберется сам. Не то чтобы лишенное основания. А сомбрийцы… Они не просто решили свою проблему при его поддержке. Они вытащили его после боя. Лично его.
4.
30 июля 3048 года
Жану Сагредо не спалось. Месяц он воевал с бессонницей. Месяц бессонница с разгромным счетом выигрывала. Когда наконец удавалось заснуть, сновидения его были кошмарными и тоскливыми. Жан перешел на большие дозы снотворного. Оно давало эффект удара мешком по голове, но так хотя бы ничего не снилось. Однако пробуждение по утрам давалось все труднее. Работа – тоже. Долгое отсутствие сна обернулось нарушениями памяти и внимания. У начальства Жан был на хорошем счету, и ему очень не хотелось что-то испортить. Особенно за считанные дни до отпуска. Ему сочувствовали и готовы были пойти навстречу, но это же не повод делать свою работу некачественно! Жан нервничал, допускал новые ошибки, и это выматывало еще больше. Закончилось тем, что во время планового осмотра в клинике компании доктор прямым текстом спросил: «Господин Сагредо, вы задались целью совсем разучиться спать самостоятельно?». Жан не нашелся с ответом. Снотворное доктор запретил, рекомендовал курс психотерапии, но Жану не хотелось рассказывать о своем горе никому. Разве что Флёр можно было излить душу. Она точно поймет. Впрочем, Флёр улетела с планеты в долгий гастрольный тур и вернется еще не скоро.
Тихий летний вечер перешел в такую же тихую ночь. Но не для Жана. Он боялся идти спать. Уже неделю ему снился один и тот же сон: его избивают пятеро, а парень и девушка, вышедшие из бара, проходят мимо и оставляют его лежать на земле в крови.
Это случилось пять лет назад, но Жан до сих пор помнил эту встречу так, как будто она была вчера. Он только-только обосновался в столице. Возвращался с чьего-то дня рождения. Район, по которому он шел, пользовался дурной славой, но Жан был уверен, что нападать на него некому и не за что. Увы, те пятеро громил думали иначе – они решили, что его карточке с деньгами, дизайнерской замшевой куртке и новенькому комм-линку дорогой марки будет лучше у них. Жан даже не успел ответить на дежурный наезд, как его впечатали в стену ударом в солнечное сплетение. Потом с него сорвали куртку и комм. В ответ на попытку как-то защититься ему разбили нос и губы, повалили на землю и начали уже откровенно забивать ногами. И тут до него донесся чей-то недоуменный голос:
– Ты гляди, пятеро на одного!
– Охренели совсем! – отозвался второй голос, женский.
От дальнейшего Жан благоразумно отполз в сторону – встать он не мог, слишком уж было больно. Но громилам теперь приходилось едва ли не хуже – в переулке царило форменное месиво с разбиванием физиономий и отбиванием тех мест, которые мужчинам рекомендуется беречь.
– Все вернуть! Живо! – рявкнула девушка.
Не дожидаясь, пока поверженные громилы вернут отобранные у Жана вещи, она сама вырвала у них куртку и комм.
– А теперь пошли нахрен отсюда, – добавил ее спутник ледяным тоном.
Громилы не заставили себя упрашивать и убрались, хромая и держась за отбитые места. Спасители Жана помогли ему встать. Он только удивился, насколько бережно и аккуратно его поддерживал парень, который пару минут назад лихо расшвыривал отнюдь не хилых противников, как каких-то тряпичных кукол. Девушка достала из кармана влажную салфетку, распечатала и протянула Жану.
– Держите. Эк они вас изукрасили.
Жан благодарно кивнул и вытер кровь с лица.
– Карманы проверьте, – посоветовала она. – Там точно все на месте?
Жан надел куртку и быстро проверил содержимое карманов. Карточка с деньгами была цела и невредима, куртка и комм тоже не пострадали.
– Надеюсь, они вам ребра не переломали. Идти можете? Кстати, как вас зовут?
– Жан. Жан Сагредо. Идти вроде бы могу, – он осторожно сделал пару шагов, – только не быстро.
– Будем знакомы. Селина Хендрикс. А это Леон Эрнандес, мой друг. Мы вас проводим.
– Да я и сам дойду.
– Не дойдете, – отрезала Селина. – Во-первых, свалитесь, во-вторых, на такую красоту вся остальная местная шпана соберется.
– Грош цена тогда нашей помощи, – добавил Леон.
Жан согласился. Интуиция подсказывала ему, что эти двое точно не уличные бандиты, прогнавшие конкурентов. Все трое неспешно двинулись к станции монорельса.
Освещение станции наконец позволило Жану внимательно разглядеть своих спасителей. Леон – высокий и статный, с широкой искренней улыбкой и добрыми темно-карими глазами. Черные волосы Леона были коротко подстрижены, на лице ни малейших признаков щетины – явно пользуется дорогим депиляционным кремом. Одет он был в черные штаны и кожаную куртку, под которой виднелась футболка совершенно безумного алого цвета. Селина уступала ему в росте – но, как только что видел Жан, не в силе. Стройная, но не худая. Ее каштановые волосы немного не доходили до плеч. Миндалевидные светло-карие глаза смотрели с каким-то странным прищуром. Одежда на ней была совершенно простецкая – серые брюки с множеством карманов и удобная матерчатая куртка, в которой можно гулять хоть по городу, хоть по лесу.
– А скажите мне, господа, где вас научили так драться? – полюбопытствовал Жан. – Вы же в том переулке такое устроили…
– Вступайте в доблестные ряды Республиканского Космофлота, – дружелюбно усмехнулся Леон. – Там еще не такому научат.
– Подтверждаю, у нас тренировки круче, чем у нацгвардов, – кивнула Селина.
Теперь все окончательно стало на свои места. Космофлот. Тогда понятно, откуда эта великолепная осанка и разворот плеч.
– В отпуске? – спросил Жан.
– Ага, – ответил Леон. – И как раз мы с Селиной совпали. Мы давно дружим, вот и решили, что не отметить такое дело будет просто преступлением. Зашли в бар выпить, отлично посидели, а как вышли, смотрим – вас эти пятеро лупят, да так, что в одиночку не всякий боец выстоит.
Подошел состав.
– Ты езжай к себе, – сказал Селине Леон. – Чего потом возвращаться. Со мной Жан точно будет в безопасности.
– Верю, верю, – усмехнулась она.
Через пару станций она вышла, пожелав удачи. Жан отчаянно клевал носом. Похоже, он все-таки заснул, потому что следующее, что он услышал – тихий голос Леона:
– Просыпайся. Твоя станция.
Жан не ожидал такого внезапного перехода на «ты», но был не против. Он сказал, что до дома дойдет и сам, но Леон заметил:
– Ты же спишь на ходу.
– А… тебе далеко потом ехать?
– Три станции. Абсолютно не проблема вернуться.
Следующий день был выходным. Жан мазал заживляющей мазью ссадины на лице и радовался, что не придется никому ничего объяснять. Все его мысли были заняты только одним: как найти Леона. Все-таки он спас Жану если не жизнь, то здоровье и имущество. И просто хотелось познакомиться с этим красавцем поближе, но для этого надо было его разыскать. Он ведь даже номер канала попросить не догадался. Зайти в тот бар? Вдруг их там кто-то знает? А с другой стороны – может быть, они там обычно не бывают, случайно заглянули? Но оставалось надеяться только на удачу. Жан понял, что проголодался, а холодильник пуст. Придется все-таки высунуться на улицу и надеяться, что его вид распугает хотя бы не всех. Главное, дойти до магазина – там все автоматизировано, ни с кем общаться не придется. Жан открыл дверь квартиры – на площадке стоял Леон.
– Привет.
– Здравствуй!
Всегда сдержанный Жан не имел обыкновения так кидаться навстречу, тем более случайным знакомым, но тут скрыть радость было невозможно.
– Я просто тут рядом оказался, решил зайти и узнать, как ты, – сказал Леон.
– Со мной все в порядке. Заживаю вот.
– Отлично. Прямо камень с души. А то ты вчера совсем на ногах не держался. Заснул в вагоне прямо у меня на плече.
– Эээ… извини.
Жан уже приготовился объяснять, что ничего такого не имел в виду, и это вышло совершенно случайно, но Леон обезоруживающе улыбнулся:
– Знаешь, вообще-то я совершенно не против.
Жан уже сам не помнил, когда и как Леон к нему переехал. Просто в один прекрасный день они решили жить вместе, и Леон перевез свои немногочисленные пожитки в квартиру Жана. Вскоре оба уже не представляли, как жили друг без друга раньше. У Жана были парни и до Леона, но ни с одним из них ему не было так легко и хорошо. Конечно, у жизни с пилотом скачкового корабля есть свои особенности, но Жан всегда терпеливо ждал своего звездного бродягу из очередного полета и радовался, когда время отпуска у них совпадало.