Я что-то говорил про то, что в Штормграде жуткие ветра? Так вот, я соврал! В Штормграде погода еще нормальная, а жуткие ветра – как раз в этом самом Вьентосе. Точнее, Сьюдад-де-лос-Вьентос, блин, язык сломаешь, я понимаю, почему название сократили. Город ветров, типа. Амалия объяснила, что на Сомбре почти все названия связаны с ветром, штормами или грозами – видимо, первых колонизаторов тоже здешняя погодка впечатлила. Я много раз помянул добрым словом свою зимнюю куртку. Покупал для Нордики, но там она меня от превращения в сосульку не спасла, а вот здесь от выдувания последних мозгов – очень даже. Тем более что добрая Амалия сразу же после прилета уволокла меня на самое побережье, показывать квартал «Корабль». Не, я даже не спорю, место очень красивое – скалистый мыс, выступающий в море, и на нем таким единым массивом жилой квартал, причем все дома разноцветные. Но я бы на месте обитателей этого «Корабля» вообще из дома не выходил, там же ветер с ног сшибает! Сказал это Амалии, она долго смеялась, а потом ответила, что так оно и есть – внутри «Корабля» есть почти все необходимое, ну и во внутренние дворы, понятно, не задувает.
Наконец от ветра перестала защищать даже моя куртка, и мы пошли прятаться в ближайшее кафе. Да-а… я думал, после нордиканской обжираловки меня трудно удивить, но здешняя рыбная похлебка – это что-то! Правда, на том наша культурная программа и закончилась, потому что я превратился в шарик с глазами. Во всяком случае, чувствовал себя именно так. А Амалия еще пояснила, что рецептов этой похлебки множество, и любимая тема споров на кухнях – у кого правильнее. Да это перепробовать жизни не хватит!
А назавтра мы пошли гулять в центр города. Там хоть не так сдувает. Покатались на аттракционах, съели по какой-то вкусной жареной рыбине с лимоном, а потом нашли тир, где в качестве одного из призов висела огромная плюшевая косатка. Во дела – я, кажется, уже в них во всех начинаю разбираться. Это заразно.
– Хочешь, добуду? – подмигнул я Амалии. Она скептически прищурилась:
– А сможешь? Тут чем больше приз, тем сложнее мишень!
– Ну я боевик или кто? – Снайпера здесь нет, можно повыпендриваться. – И вообще, может, мне просто пострелять охота.
– Ну раз так, то вперед!
Тир, конечно, оказался сущей халявой. Я не ахти какой стрелок, да и стволы тут кривые как моя жизнь, но я выбил кучу всякой фигни, а под конец вообще смешно вышло. Я целился в довольно легкую мишень, за которую мне полагалась какая-то полная чепуховина типа пакета орешков, но по ней я промахнулся, зато вынес крошечный красный кружок рядом – целься я в него, в жизни бы не попал. И выиграл ту самую косатку. Амалия зааплодировала, а хозяин тира проворчал:
– Парень, ты мне весь тир вынесешь!
– Нужен мне твой тир! – фыркнул я. – Не волнуйся, с такими кривыми стволами не вынесу.
– Это у меня стволы кривые? – взревел он. Ясно, что в шутку, но эффектно.
– Кривые! – я скорчил ему рожу и дал деру, поскольку чувак перескочил через свой прилавок и погнался за мной. Бегаю я неплохо (жизнь заставила), так что мы навернули не один круг под радостный хохот Амалии. Говорю ж, никакого сочувствия от этих Враноффски. Меня тут, можно сказать, убить норовят, а она только веселится. В конце концов хозяин тира меня все-таки догнал, повалил и надавал по башке все той же косаткой. В процессе, правда, уже сам заржал.
– Ты откуда такой взялся на мою голову? – поинтересовался он, переводя дыхание.
– Боевик, – я осекся, вспомнив, как нордиканцы вскинулись на это слово. – То есть этот… контрактор космофлота, во.
– О, считай, собрат! Я в нацгвардии служил, вышел в отставку по ранению. Эндрю, – он протянул руку.
– Дарти, – представился я. – А стволы у тебя все-таки кривые!
– Да сам ты! Держи свою косатку и кончай мне тир разорять!
Тут уже вмешалась Амалия, сказав, что не может так смеяться, и предложила всем втроем выпить пива. Когда я, спрашивается, отказывался.
25.
30 января 3048 года
Враноффски
Первые дни после прилета я дома бывал довольно эпизодически – то на осмотр, ибо рука еще не совсем зажила, то народ из Академии меня увидел в новостях и резко захотел встретиться, в общем, беготни хватало. Наконец, от всех вроде отделался, иду, значит, предвкушаю спокойный вечер, и первое, что вижу дома – разлегшийся поперек кресла Снайпер в обнимку с черным кошаком. Нет, ну как это называется? Мы тут, значит, замерзаем и рискуем жизнью, а он в тепле и уюте котиков гладит! Кого я пригрел?
– Ренегат и перебежчик! – объявил я с порога. Снайпер только пожал плечами:
– Не говори мне, что ты не в курсе.
– Мя, – подтвердил кошак, слез с хозяина и пошел тереться об меня. По итогам примерно половина кошака осталась на моих штанах.
– Еще и диверсант к тому же, – добавил я, отчищаясь от кошачьей любви.
– Опять же, не думаю, что это для тебя новость. И да, если вы еще не встречались, это Грей.
Услышав свое имя, кошак снова расположился на хозяйской груди и принялся оглушительно мурчать. Я хренею. Люди от нашего сержанта Вонга в основном шарахаются, если успевают, зато котики из него, похоже, могут веревки вить.
Тут пришла бабуля и позвала нас есть чесночную похлебку. Это не тот соблазн, перед которым можно устоять, как любит говорить кэп. Бабуля это прекрасно знает и всегда предупреждает: «Главное, не съедайте миску раньше супа!». А это вполне реально, она хлебная. На Нордике чесночная похлебка тоже в чести, как иначе от их холодрыги спасаться, но куда им до бабули.
Только успел я ложку до рта донести, как ожил комм. Говорила мне мама – не тащить технику с собой за стол! Но комм ожил не просто так, а с видеовызовом от капитана, так что пришлось быстро проглатывать похлебку и отвечать, желательно нормальным голосом, а не как человек, только что хватанувший жидкой лавы.
– Здравия желаю, капитан! – тут я увидел, что вызов групповой, на меня, Дарти и Асахиро. – Парни, привет!
– Господа, – без лишних церемоний заявил кэп, – вы хреновы самоубийцы. Марш ко мне пить по этому поводу, я в Штормграде. Адрес Враноффски знает. Снайпер, и ты тут? Уже вынырнул? Приезжай тоже, думаю, тебе будет интересно. Конец связи.
Эх, чует мое сердце, не сохранить нам нордиканский виски на особый случай. Впрочем, если кэп приглашает пить – какие еще особые случаи нужны? Я быстро доел похлебку (то, что мне любезно оставил Снайпер) и пошел собираться. Снайпер, такое ощущение, готов срываться с места в любой момент, так что он уже ждал меня у двери.
– У тебя, похоже, рука еще не в порядке. Можно лететь на моем флаере.
– Зная кэпа и его коллекцию экзотической выпивки, я бы предложил никому из нас ни за руль, ни за штурвал не лезть.
– Я невосприимчив к алкоголю. Кстати, Асахиро и Дарти мы тоже могли бы забрать, насколько я помню, здесь недалеко.
– Ладно, с нацгвардами, если что, сам будешь объясняться.
Хотя, по правде говоря, мне реально было интересно покататься – надо же посмотреть, чего Леон на Снайпера чокнутым экстремалом обзывается! По дороге сначала к парням, а потом к кэпу я успел об этом сильно пожалеть и понять, что в истории с пиратским флагманом Снайпер не ставил рекордов пилотажа, он всегда так летает. Дарти традиционно заявил, что тут его смерти хотят, Снайпер столь же традиционно парировал «хотел бы – ты бы тут не сидел» и заложил особо лихой вираж. По счастью, последний.
Кэп молча сграбастал нас троих – Асахиро, против обыкновения, не отстранился, а может, не успел – на том же движении изъял у меня виски и половину нордиканского окорока, устроился в кресле нога на ногу и сказал:
– Ну, рассказывайте.
На этот раз я успел прикинуться чайником раньше – хватит, я уже перед нордиканской прессой позорился! Так что рассказывал Асахиро. В конце концов, кто всю эту кашу заварил? На упоминании плазморужей капитан проникновенно посмотрел на него и коротко спросил:
– Ты рехнулся? А если б тебя поджарили?
Асахиро кивнул на свое плечо:
– Попытались вот, не вышло. Когда я уже влез в свалку, они бы скорее друг друга перестреляли, чем попали бы в меня. К тому же они не хотели привлекать внимание, потому за ножи и схватились. А это уже моя стихия.
– Только это тебя и спасло, – буркнул кэп. Асахиро улыбнулся:
– Я понимал, что рискую, но обычно я знаю свои возможности. Хотя драка была тяжелая.
– Мягко сказано! – включился Дарти. – Когда ты свалился, я думал, поседею нахрен, вдвоем с Ари мы бы точно не отмахались, не говоря уже о том, чтобы Эйнара вытащить!
– Поэтому дать вам возможность уйти я бы смог в любом случае, – вот самурыло! –На мое счастье, с холодным оружием они обращались очень так себе. Хотя я меряю по моим соотечественникам, а у нас очень давняя и хорошая школа. Как бы то ни было, они изрядно взбесились, а это точности и слаженности действий не способствует.
Снайпер понимающе усмехнулся.
– Да уж, свалились им на башку, как лавина в горах, – вставил я. – Счастье, что они не успели сориентироваться и вообще ничего не поняли.
– В общем-то, на это я и рассчитывал, – кивнул Асахиро.
– Он еще что-то рассчитать успел! – проворчал Дарти. – Особенно когда на него уже ножом замахивались.
– Я уже понимал, что в сердце он не попадет и я успею увернуться. Братец Итиро меня все-таки не зря учил.
Дарти картинно схватился за голову:
– И вот после этого мне еще на гордое звание боевика претендовать?
– Не прибедняйся, – подал голос Снайпер. Дарти с несчастным видом обернулся к нему:
– Вот ты будешь…
– Буду. Ты, знаешь ли, неплохо против меня держался – это мне много говорит о человеке. Да и в этой истории сделал все возможное. Я не думаю, что справился бы лучше вас. Может быть, из боя вышел бы с меньшим уроном, но не могу ручаться, что сдержался бы при общении с безопасниками. Точнее, могу ручаться в обратном.
Дарти скорбно вздохнул, но тут кэп положил ему руку на плечо:
– Кстати, насчет твоих страданий о якобы ненужности. Ко мне тут заходил Сьерра и говорил, что имеет на тебя виды.