Она прибавила скорость, стремясь оторваться от назойливых огней, но преследователь тоже поддал газу. На какой-то момент дорожная лихорадка чуть было не захватила ее, но Кили вовремя опомнилась и сказала себе, что не стоит из-за какого-то уличного хулигана попадать в аварию.
— Ну и черт с тобой, — пробормотала она, решив развернуться на следующем перекрестке, чтобы нахальный водитель проехал мимо.
Кили включила сигнал и повернула, но стоило ей выехать на прямую, как она поняла, что ее преследователь тоже повернул. Только теперь до нее дошло, что это не случайность и не совпадение. Она с ужасом осознала, что по какой-то неизвестной ей причине таинственный незнакомец нарочно преследует ее.
Сердце Кили подскочило и упало, ладони, сжимавшие руль, внезапно вспотели. «Прекрати, — сказала она себе. — Не смей так думать. Ты себя с ума сведешь. Возьми себя в руки. Вечер темный, кругом ни души, вот тебе и мерещится бог знает что. С какой стати кому-то понадобилось тебя преследовать?»
И вдруг ослепительные фары приблизились к ней вплотную и погасли. Не успела она сообразить, куда они делись, как ее машину потряс удар сзади по бамперу. Кили невольно выпустила руль, баранка произвольно закрутилась в ее ослабевших руках. «Держись!» — приказала она себе и снова вцепилась в руль. В тот же момент сзади раздался второй удар. Она поверить не могла, что это происходит наяву. Он нарочно устроил столкновение!
— За что?! — закричала она. — Прекратите!
Но никто ее не слышал. Оглушенная, ошеломленная, она почувствовала, что машина начинает неудержимо скользить по мокрому асфальту. Ее вынесло на открытый участок шоссе с высокой насыпью. Кили отчаянно нажала на тормоза, но «Бронко» ее уже не слушался. «Господи, помоги мне!» — взмолилась она. Машина завертелась и сорвалась с насыпи, а атаковавший ее автомобиль пронесся по дороге над ее головой и скрылся в ночи.
— Ну, что случилось? В чем дело?
Дилан открыл дверь в детскую. Свет падал из коридора, на столике горел ночник, и он увидел, что Эбби стоит в своей кроватке, ухватившись кулачками за ограждение. Ее личико покраснело и сморщилось от плача. Увидев его, она протянула к нему ручки, громко всхлипывая.
— Хочешь свою бутылочку? — неуверенно спросил он. — Погоди минутку. Сейчас я ее согрею и принесу. Один момент!
Дилан попятился из комнаты, оставив дверь открытой. Его исчезновение вызвало у Эбби новый приступ плача. Ее рев преследовал его, пока он мчался по коридору в кухню, вынимал бутылочку из холодильника и совал ее в микроволновку.
— Иду, иду! — прокричал Дилан.
Таймер прозвонил. Он выхватил бутылочку из микроволновки и бросился обратно в детскую, но в этот момент раздался звонок в дверь.
«Вот дерьмо!» — мысленно простонал Дилан. Он не сомневался в том, что это звонит старуха из соседнего дома. Небось уже полицию вызвала, старая ведьма. И все потому, что Эбби опять плачет. Он уже решил было не открывать, но настойчивый звонок повторился. Нет, мама не одобрила бы его, если бы он не открыл. Она оставила его в доме за старшего.
Дилан подошел к двери и открыл. На пороге стояла Николь Уорнер.
— Привет, — сказала она. — Я Николь.
— Я знаю.
— Это Эбби плачет?
— Да. А тебе чего?
— Может, лучше взять ее на руки?
— Угу. Входи, — пробормотал он, а сам пошел по коридору в детскую.
Эбби по-прежнему стояла в кроватке, заливаясь плачем. Дилан подхватил ее на руки и начал укачивать.
— Смотри, что у меня для тебя есть, — сказал он, но Эбби оттолкнула бутылочку и заревела с удвоенной силой.
Николь, вошедшая в комнату следом за ним, робко подошла ближе.
— Хочешь, я попробую? Я с ней уже сидела.
Дилан передал ей малышку, а потом и бутылочку.
— На, Эбби, — заворковала Николь. — Держи свою бутылочку, моя маленькая.
Рыдания Эбби стали стихать. Николь сунула ей бутылочку, и девочка наконец умолкла.
— Ловко! — восхитился Дилан.
— Знаю, — шепотом ответила Николь. Держа Эбби на руках, она опустилась в кресло-качалку. — Когда ты вернулся домой?
Дилан сразу понял, что ей известно, где он был. Притворяться не имело смысла.
— Сегодня, — ответил он.
Николь кивнула. Наступило неловкое молчание. Наконец Николь спросила:
— А где твоя мама?
Дилан бросил взгляд на циферблат настенных часов с коровой, прыгающей через луну.
— Она уехала. Пора бы уже ей вернуться. А что?
Николь пожала плечами.
— Предполагалось, что я буду проходить мимо и меня случайно осенит блестящая идея: а не пригласить ли ее и тебя тоже, если хочешь, завтра к нам на ужин?
— А кого на самом деле осенила эта идея? — невольно улыбнулся Дилан.
— Моего папу, — улыбнулась в ответ Николь. — Мне кажется, ему нравится твоя мама.
— Он в разводе?
Николь покачала головой, не сводя глаз с Эбби.
— Моя мама умерла.
— Ой, прости, — смутился Дилан. — Спасибо за приглашение, но сейчас я не знаю, согласится ли мама. — Он подошел к окну и выглянул в темноту. — Я даже не знаю, где она.
30
— Вам чертовски повезло, — сказал мужчина в униформе спасательной службы, прибывший на эвакуаторе. — Хорошо, что вы не перевернулись. Вы даже не представляете, сколько раз мне приходилось ставить эти спортивные машинки обратно на колеса после вот таких вот аварий.
Кили кивнула. Ее била неудержимая дрожь.
— Вы уверены, что вам не надо в больницу?
— Нет, все в порядке, — прошептала Кили.
Мужчина заполнил какую-то квитанцию и протянул ее Кили.
— Вот, подпишите. Все-таки надо бы вам вызвать полицию и заявить на того типа. От таких чокнутых только и жди беды. Не понимаю, куда люди вечно спешат? На вашем месте я заявил бы в полицию.
— Мне надо скорее вернуться домой, — объяснила Кили. — У меня двое детей. Они уже заждались.
— Ну, машина-то в порядке — ехать можно, — пожал плечами водитель эвакуатора. — А вот вы точно в порядке?
— Точно, — заверила его Кили и расписалась на линии, помеченной «галочкой».
Мужчина вернул Кили техпаспорт ее машины, а сам забрался в кабину своего грузовика.
— Не отрывайте колес от дороги, — посоветовал он на прощание.
Кили кивнула и забралась в машину. Она включила зажигание и тут же продвинула до отказа рычажок обогревателя. Через несколько минут в машине стало жарко, как в печке, и колотившая ее дрожь наконец утихла. Но она все еще не была готова ехать. Вытащив из сумки сотовый телефон, Кили долго смотрела на него, потом медленно набрала свой домашний номер.
— Алло? — услышала она встревоженный голос сына.
— Дилан, это я. Дома все в порядке?
— Да. А ты куда пропала, мам?
— Я в порядке. Все нормально, — солгала она.
— Видела того парня?
— Кого? Какого парня?
— Разносчика пиццы.
— Нет, — ответила она, — не видела. Я долго его ждала, но он так и не вернулся.
— Вот как… — протянул Дилан. Кили услыхала явственное разочарование в его голосе.
— С Эбби все в порядке?
— Да. Она, правда, выдала трель, но тут пришла эта девочка… Николь. Помогла мне отскрести ее от потолка.
— Господи, а что с Эбби?
— Да спит она, спит!
— Вот и хорошо, — вздохнула Кили.
— Кстати, отец Николь хотел пригласить нас на ужин или что-то в этом роде, — сказал Дилан.
Кили не ответила.
— Мама?
— Я тебя слышала.
— А в чем дело? У тебя голос какой-то не такой, — заметил Дилан.
— Со мной все в порядке, — повторила она. — Я еду домой. Запри дверь и ложись спать. У тебя усталый голос.
— Ну, не знаю. Посмотрим.
Опять наступила пауза.
— Я просто хотела проверить, все ли у вас в порядке.
— Ты мне не доверяешь? — спросил Дилан.
— Конечно, доверяю, и тебе это отлично известно.
— Ну ладно, увидимся. — И он повесил трубку.
Кили вздохнула и спрятала телефон обратно в сумку. Она оглядела улицу, но нигде не было видно ни единого автомобиля. «Это был какой-то сумасшедший, — сказала она себе. — Ему надо было выпустить пар, а я просто попала под руку». Другого объяснения просто быть не могло. Она не могла позволить себе думать, что это было преднамеренное покушение на нее. Что кто-то ее выслеживал и нарочно столкнул с дороги. Нет, это было невозможно.
Кили бросила взгляд в зеркальце заднего вида и положила трясущиеся руки на руль. Ей вдруг стало страшно выезжать на дорогу. Ей хотелось просто сидеть в машине и плакать. Но в то же время она понимала, что ей нужно как можно скорее вернуться домой, к детям, а сделать это можно было только одним способом. Она глубоко вздохнула, включила первую скорость и медленно поехала по тихой, пустынной улице.
В доме все было тихо, когда она вернулась. Проверив, заперты ли все двери и заглянув к Эбби, Кили тихонько окликнула снизу Дилана. Он что-то проворчал в ответ. Удовлетворившись этим, Кили прошла в кухню и налила себе чаю. Ей хотелось оттянуть разговор с Диланом. «Пусть лучше заснет, ему нужен отдых», — твердила она себе, прекрасно зная, что ей просто не хочется объяснять ему, что произошло. Может, к утру он обо всем забудет и не спросит. А если спросит, она отделается какими-нибудь общими словами. Не нужно ему этих лишних волнений. Не следует его пугать.
Она так долго сидела над своей чашкой, что чай остыл. Ее преследовало воспоминание о страшном ударе, о том, как скользили шины, как ее заносило и кружило по мокрому асфальту. Но сколько ни старалась, она ничего не могла припомнить о машине, которая ее ударила. И в этом заключалась еще одна веская причина не обращаться в полицию. Кили совершенно не замечала той машины, пока не зажглись ослепительные фары, а когда они зажглись, уже ничего невозможно было разглядеть. Она видела лишь слепящий свет.
Кили встала и выплеснула остывший чай в раковину. Потом поднялась наверх и на цыпочках подкралась к двери Дилана. Дверь была приоткрыта на пару дюймов, внутри было темно и тихо. Она осторожно заглянула в комнату. В темноте смутно виднелась его голова на подушке и очертания тела в трикотажном тренировочном костюме. Босые ноги высовывались из-под шерстяного пледа, который для него связала Ингрид.