— О'кей! — сказал я. — Это обещано.
Я сжал ее в объятиях, когда вдруг совершенно неожиданно почувствовал, что она вся напряглась. Я повернул голову.
Катер Тима был на расстоянии не более мили от берега, и он быстро, приближался.
Мы сидели все трое у Тима: Девис, Тим и я. Бутылка виски на столе и полные стаканы в руках.
Девис только что вошел. Ночь наступила как раз тогда, когда мы приехали на Кей-Вест.
— Я не терял времени даром, — со смехом проговорил Девис, — но прежде чем начать, я хотел бы получить сведения о малышке.
— Она чувствует себя очень хорошо и уже вполне оправилась, — ответил я. — Ей пришлось бог знает что перенести в тюрьме, но она выдержала. Теперь, как мне кажется, она окончательно пришла в себя.
Девис вопросительно посмотрел на Тима. Тот удовольствовался пожатием плеч.
— О, конечно, она очень возражала, и не хотела, — чтобы я возвращался сюда, — проговорил я, потерев свой подбородок. — Но, как я думаю, она привыкнет и к этому.
— В сущности, самое главное, что она чувствует себя хорошо, а это уже прекрасно, — заметил Девис, как всегда приглаживая свои волосы маленьким гребешком.
— Просто горе с , этим парнем, — заметил Тим, — он всегда напрашивается на неприятности. Когда Хетта узнала, что он хочет вернуться в Парадиз-Палм, она устроила мне отличную сцену.
— Все это очень хорошо, — сухо оборвал я. — Давайте лучше оставим эти интимные детали и перейдем к делу Что нового?
— Очень много, — сказал Девис. — Для начала, Флагерти мертв. Что вы на это скажете? Один из заключенных разбил ему череп ударом кулака.
— О, это значит, одним меньше для меня.
— Да. А теперь, вот самое главное: Киллино принял на себя обязанности Флагерти. Он не хочет сообщать прессе все подробности происшествия в тюрьме. Он считает, что выборы слишком скоро наступят и что его верным избирателям совсем незачем знать о таких неприятных вещах.
— А что с Митчелом?
— Он скрылся. Я видел его перед отъездом, а он мне все рассказал. Старина, я просто снимаю перед ним шляпу. Это действительно был красивый удар. Я написал прекрасную статью, но после консультации с Киллино, мой редактор не пустил ее в набор, так что, публика ничего не знает.
— А Максисон?
— Ему удалось выкрутиться, но, конечно, не без трудностей. Лора рассказала ему свою историю, и Киллино, в конце концов, выпустил Максисона, после довольно пристрастного допроса. Он сейчас продолжает заниматься своим делом, но я должен признаться, что у него вид человека, вырвавшегося из ада. Кстати, есть одна вещь, которая вас несомненно заинтересует: нашлось тело Броди.
— Он мертв?! — воскликнул я.
— Да. Его нашли в Дайден Бич. Ваш , «люгер» лежал рядом с ним. Совсем нетрудно отгадать имя убийцы.
— Я и не сомневался в этом, — ответил я, сжимая кулаки. — Итак, теперь меня уже обвиняют в трех убийствах?
— Как вы сказали? — с шокированным видом переспросил Девис.
— Тем хуже. — Я налил себе выпивку и пристально посмотрел на него. — Это все?
— А вот это самое примечательное из всего, — сказал он, вытаскивая из кармана билет в пять долларов. — Я нашел его в казино позавчера.
Я взял билет в руки и стал его поворачивать на свет. У него был превосходный вид.
— И что же?
— Этот билет фальшивый.
Я снова стал внимательно его рассматривать. Этот билет казался мне совершенно обычным.
— Вы уверены, что…
— Да, — перебил меня Девис. — Я заставил проверить его в моем банке. Мне сказали, что это очень хорошо выполненная подделка, что это превосходная работа, но тем не менее, он все же фальшивый.
— А ведь, действительно, прекрасная работа! Вы получили его в казино? Он кивнул.
— Мне дали его одновременно с двумя другими билетами по пять долларов. Я их выиграл. Два остальных были настоящими.
— Интересно, — я сунул билет в карман.
— Дайте же мне взамен другой, — с некоторым беспокойством проговорил Девис. — И к тому же, раз мы ведем дело, вы мне должны сто долларов. — Я?
— Да. Я тратился из-за вас. Догадались на что? Я нанял частного детектива, чтобы он раскопал какие-нибудь грязные историйки о ваших «дружках». Что вы на это скажете, а?
— Это правда? А, вообще-то, совсем неглупо! И он нашел что-нибудь, заслуживающее внимания?
— Это была хорошая мысль. — Девис радостно потер себе руки. — Он обнаружил, что бордель, который вас интересует, потребляет в пять раз больше электричества, чем требуется, вот уже в течение двух лет. Это вам ничего наговорит?
— Конечно, говорит. Это, несомненно, указывает на то, что там установлена какая-то машина, которая потребляет много электрической энергии, так?
— Я тоже так думаю. И этот бордель — прекрасное прикрытие для фабрики, выпускающей фальшивые денежные знаки, а?
— Что еще? — спросил я.
— Вы слишком торопитесь, сэр, — со смехом проговорил Девис. — Парень занимается этим делом всего два дня. Вот если вас интересует Гомец, то о нем он раскопал кое-что…
— Гомец? В настоящее время не вижу, какую роль он может играть в нашем деле…
— Тогда, может, отбросим Гомеца?
— А что обнаружил детектив в отношении его?
— Он тайно переправляет людей на Кубу…
— Продолжайте, это, наверное, интересно.
— Пока нет. Но он проделывает это под большим секретом и с большими предосторожностями. У него есть три судна, и он получает по тысяче долларов с головы…
— Когда же он переправляет? В какое время и кого?
— Революционеров. А также занимается контрабандой оружия. Судя по тому, что я слышал, на Кубе скоро будет восстание.
— Да, это будет очень неприятно для него, если хоть одно из его судов будет утоплено Киллино, — задумчиво проговорил я.
— На это очень немного шансов, — возразил Девис. — Как мне кажется, он должен быть приятелем Гомеца.
— Но все же предположите, что Киллино потопил судно Гомеца, охваченный завистью. Что тогда по-вашему сделает Гомец?
— Я думаю, что в таком случае, Киллино не поздоровится. Но почему вы считаете это возможным?
— Киллино только что занял должность директора полиции, да и выборы приближаются. Такая комбинация ему на руку, особенно, если пресса поднимет шум…
Толстое лицо Девиса расплылось в улыбке.
— Что вы тут замышляете?
— Где Гомец держит свои суда?
— Разве мне известно это? — проговорил Девис, посмотрев сначала на Тима, потом на меня. — Детектив, его зовут Клаберд, какое-то дикое имя, правда? Так вот, он раскрыл этот горшок с розами совершенно случайно. Он не искал в этом месте. Он пошарил в квартире Лоис, пытаясь найти письма, которые Киллино мог ей писать. Это была моя мысль. Я думал, что мы могли бы здорово подцепить Киллино, найдя и опубликовавшего любовную и секретную корреспонденцию. Клаберд как раз шарил в комнате Лоис, когда туда вошел Гомец. С ним был тип из соседней квартиры. Клаберд спрятался за шторой и слышал, как Гомец сговаривался со своим соседом переправить две партии партизан на следующий день.
— Хорошая работа! — воскликнул я одобрительно. — А письма, письма он нашел?
— Нет. Как только Гомец ушел, он постарался побыстрее смыться оттуда, решив, что находиться там дольше опасно.
— Это, разумеется, стоит, чтобы начать вплотную заниматься этим делом. Вы можете поговорить на эту тему со своим детективом?
— Да, сейчас же, если это необходимо.
— Скажите ему, чтобы он не спускал глаз с Гомеца. Я хочу знать, где находятся его суда, и где он собирается осуществить посадку на суда кубинцев сегодня вечером. Пусть зайдет на обратном пути сюда. Мы его будем ждать.
Девис немедленно отправился к телефону.
Тим задумчиво смотрел в пространство.
— Я не вижу, что это может дать для вашего дела…
— Я, как видно, становлюсь окончательно бестолковым к старости, — сказал я. — Ты знаешь, что мне пришлось обещать малышке?
Он покачал головой.
— Не убивать Киллино! Ты понимаешь это? Она вообразила, что я собираюсь прямо направиться в его кабинет и застрелить его там Недурная мысль, а?
— Но разве вы не собирались сделать именно это?
— Приблизительно. Но разве я мог предположить, что она догадается об этом?
— Итак, вы оставили Киллино в покое? — удивленно спросил Тим. — Тогда зачем же вы вернулись сюда?
— Я обещал его не убивать, но это совсем не означает, что я оставлю его в покое. Только надо изменить несколько тактику. На это, конечно, потребуется время, но итог будет тот, который нужен. Только надо, чтобы на моем месте действовал кто-то другой, например, Гомец.
Появился Девис.
— Клаберд сказал, что в настоящее время Гомец находится в игре, а после этого займется делами. Так он полагает и вскоре собирается прийти… как только Гомец закончит игру на стадионе и уйдет.
— А вы пока не уходите, — сказал я. — Нам, может быть, придется здесь кое-что сделать.
— Не рассчитывайте на меня, — быстро проговорил Девис. — Я чувствую, когда вы начинаете готовить удар и… Короче, я возвращаюсь домой.
— Как хотите, — рассмеялся я и протянул ему билет в сто долларов. — Скоро вам удастся написать большую и интересную статью…
— Ничего не говорите, — попросил Девис, притворяясь, что его охватила дрожь, — дайте мне возможность самому догадаться…
Клаберд был еще совсем молодым светловолосым человеком, одетым в синий костюм и соломенную шляпу. Он вошел в салон вслед за Тимом и смотрел на меня глазами ротозея, жадного до сенсаций. Его небольшая светлая бородка была плохо выбрита, глаза какие-то испуганные. Во всяком случае, на детектива он совсем похож на был. Но это, без сомнения, было хорошим признаком.
— Устраивайтесь, — сказал я, указывая ему на стул. — И возьмите стакан.
Он сел на стул с такими предосторожностями, будто это могло оказаться капканом для волков, снял шляпу и положил ее на колени.
— Вам нравится работать на меня? — спросил я, пододвигая ему стакан и бутылку.
— Очень, мистер Кен, — и покачал головой при виде бутылки. — Я никогда не пью. Спасибо.