Д о б р о т и н. Время нежности еще не пришло. Все. Я поехал. (Уходит.)
Появляется Е г о р Д о б р о т и н.
Е г о р. Мощный человек мой папаша. Восхищаюсь я иногда… В городе и на стройке уже многие знали, как тяжело жилось в последнее время Марии Одинцовой. Горько вспоминать… Пригодилась бы твоя философия, Любим, чтобы понять все это? Вряд ли. Ты видел в каждом человеке индивидуалиста, который отрывается от других людей, отчужден. Мой отец — коллективист. Так тесно прижимается к людям, что им дышать становится невмоготу. Обожает ближнего своего, в объятиях сплющивает. Одинцова шла навстречу опасности… (Уходит.)
Д о б р о т и н (на стройке у телефона). Сколько прошли по скале за ночную смену? Опять собираетесь гладить гору?! Кто митингует? Снять! Журналист приехал? Ласково проводите его. А очень просто, по соображениям техники безопасности: взрывные работы.
Входит Б о к а р е в.
(Положил телефонную трубку.) Археология… Чем обязан, Алексей Тихонович?
Б о к а р е в. Земные заботы, далекие от науки. Впрочем, она сказала недавно: партийная работа — великая наука о будущем…
Д о б р о т и н. Кто — она?
Б о к а р е в. Мария Сергеевна, Одинцова.
Д о б р о т и н. А с чего это вы ее взялись цитировать?
Б о к а р е в. Очень, знаете ли, хочется вас помирить.
Д о б р о т и н. Странно… Вы?… Вас Одинцова командировала? Погодите, а вы ей — кто? Друг, родственник?
Б о к а р е в. Я? Да никто, уж поверьте! Огорчительно, весьма, но… Анатолий Мартынович! Взгляните вы на конфликт с Марией Сергеевной по-мужски, по-рыцарски!.. Женщина.
Звонит телефон.
Д о б р о т и н (взял трубку). Слушаю.
М а р и я (на другом конце провода). Товарищ Добротин, я решительно прошу, прекратите взрывные работы на скале.
Д о б р о т и н. За стройку отвечаю я.
М а р и я. Вам никто не давал права на варварство!
Д о б р о т и н. Тут от вас парламентер, с мирными предложениями, а вы кипятитесь.
М а р и я. Какой парламентер?
Д о б р о т и н. Алексей Тихонович Бокарев.
Б о к а р е в. Зачем же вы ей!.. (Выхватывает трубку.) Ма… Мария Сергеевна, прошу прощения… Зашел тут по делу…
М а р и я. Отдай трубку Добротину.
Д о б р о т и н (принял трубку). Ах, мне бы ваши дела!
М а р и я. Остановите взрывы.
Д о б р о т и н. В городе слышно? Стекла дрожат в кабинете? Извините, ударная стройка. (Опускает трубку.)
М а р и я (по телефону). Соедините с главным инженером… Где он? С начальником взрывных работ. Куда уехал? Есть телефон в этой Кривой Балке? А, черт!..
Д о б р о т и н. Вернемся к вашим делам, Алексей Тихонович?
Б о к а р е в (холодно, учтиво). Сожалею, что отнял время. (Уходит.)
М а р и я (по телефону). Тогда дайте еще раз кабинет Добротина…
Звонит телефон. Добротин не берет трубку. М а р и я бросает трубку своего телефона на рычаг и выбегает. Загрохотали отдаленные взрывы.
Вспыхивает надпись: «Ходить запрещено! Взрывные работы». Бежит М а р и я. Опять полыхает надпись: «Стой! Опасно. Взрыв!»
М и р о н о в (мчится наперерез). Стой, дура! (Сбивает Марию с ног, падает, прикрывая ее своим телом.)
Взрыв. Еще и еще. Черным дымом затянулось небо. Миронов и Мария поднимаются, отряхиваются от земли, выплевывая пыль.
Маруся?!
М а р и я. Миронов… Ну и тяжел ты, Миронов! Как тут оказался?
М и р о н о в. Подогнал свой «четвертак» к экскаватору, мрамор взорванный отвозить.
М а р и я. Спасибо, Миронов… Вот и ты меня подвыручил!
М и р о н о в. Чего бежала? Ведь прямо на смерть.
М а р и я. Надо — вот и бежала.
М и р о н о в. Куда ты опять?
М а р и я. В Кривую Балку. Пункт управления взрывными работами там?
М и р о н о в. Там.
М а р и я. Звонила — не дозвонилась. Хочу остановить эту пальбу. Будь здоров! (Срывается с места.)
М и р о н о в. Бой-баба… Да ее ли это дело? (С тревогой смотрит ей вслед.)
Снова сотрясает землю канонада.
Маруся!
Ему надо бы упасть, прижаться к земле, но он бросился под взрывы. Возвращается, неся на руках М а р и ю.
Тишина. Лишь бешено взревел мотор мироновского самосвала.
И опять — тишина. Левая половина сцены.
Д о б р о т и н один.
Д о б р о т и н. А если она умрет?..
Входит В а с и л и с а.
В а с и л и с а. Здравствуйте.
Добротин кивнул.
Егор дома?
Д о б р о т и н. Дома.
В а с и л и с а. Я — жена Егора.
Д о б р о т и н. Жена?
В а с и л и с а молчит.
(Зовет.) Егор! Садитесь, пожалуйста. Будем знакомиться. Анатолий Мартынович.
В а с и л и с а. Василиса Одинцова.
Д о б р о т и н. Мария Сергеевна — ваша сестра?
В а с и л и с а. Сестра.
Е г о р молча подходит к отцу и Василисе.
Д о б р о т и н. Сегодня я уже дважды побывал в больнице. Вызвал сюда профессора из Москвы. (Егору.) Мне нравится твоя жена.
Е г о р. А мне, представь, не очень.
Д о б р о т и н выходит.
Как Мария?
В а с и л и с а. Так же, как вчера. Плохо. Дежурим возле нее, то мама, то я. Да еще Бокарев все время сидит.
Е г о р. Какой Бокарев?
В а с и л и с а. Археолог тут один.
Е г о р (после паузы). Почему ты сказала отцу, что ты — моя жена?
В а с и л и с а. Разве не так?
Е г о р. Три тысячи я спалил в феврале. А сейчас — июнь. Семейные люди встречаются чаще.
В а с и л и с а. Я ждала, пока ты придешь ко мне.
Е г о р. А я не собирался.
В а с и л и с а. Правда, эта гордость — против меня. Но все-таки гордость.
Молчание.
Гошка!.. (Плачет.)
Е г о р. Что ты?
В а с и л и с а. Я боюсь.
Е г о р. За Марию?
В а с и л и с а. И за нее, и… ох, как все одно к одному!.. За тебя тоже боюсь.
Е г о р. Но я… в порядке.
В а с и л и с а. Вчера Маша перед тем, как уйти на работу… утром-то ведь не думала, не гадала, что днем с ней случится… вот она с мамой разговаривала, советовалась. Я услышала. Стала за дверью и, как последняя гадина, подслушала… Но мне не стыдно.
Е г о р (стирает ладонью слезы с ее щек). Что говорили-то?
В а с и л и с а. Нашли труп в реке. Любима, твоего друга.
Е г о р. Любима? В реке… Спасли?
В а с и л и с а. Говорю тебе, труп. Еще зимой утонул. А теперь только всплыл. Один парень, у которого он украл полушубок, подтвердил, опознал.
Е г о р. Помню я этого парня, помню. (Горестно.) Нашел ты наконец полное отчуждение, Любим.
В а с и л и с а. Тебя могут заподозрить?
Е г о р. В чем?
В а с и л и с а. Ведь не ты его убил, не ты?!
Е г о р. Я?.. Откуда такая ерунда?
В а с и л и с а. Бывает. Случайно как-нибудь. Выпили, поссорились. Толкнул его, а он — в прорубь…
Е г о р. Да, мы с ним поссорились, это верно.
В а с и л и с а. Ага, ага…
Е г о р. Любим украл полушубок. Я сказал ему: ты — подонок. Он ушел. В краденом полушубке. С тех пор мы с ним не встречались. Мне говорили потом, что часто видели его пьяным.
В а с и л и с а. Мария, когда с мамой советовалась, за тебя волновалась. Одно подозрение — и то уже… посадить могут.
Е г о р. Могут. (Задумался.)
В а с и л и с а. Ты правду сказал, да? О чем ты думаешь?
Е г о р. Сейчас — о твоей сестре. В больницу к ней — можно?
В а с и л и с а. Нельзя.
Е г о р. Врачи что говорят?
В а с и л и с а. Врачи говорят, что ее может спасти только чудо. (Уходит.)
Е г о р (в крайнем возбуждении). Где же взять чудо, где взять чудо? (Зовет.) Отец!
Входит Д о б р о т и н.
Д о б р о т и н. Тише. Мама спит, ей нездоровится.
Е г о р. Сколько тебе потребуется времени, чтобы оставить стройку? Совсем уйти, уволиться. Или перевестись куда-нибудь…
Д о б р о т и н. Странный вопрос.
Е г о р. Две недели хватит? Или — мало? Конечно, надо же договориться в министерстве. Может быть, съездить в Москву. Попросить. Потом кому-то сдать дела. Нет, если решительно взяться…
Д о б р о т и н. Ты… гм… в своем ли уме?
Е г о р. Отец, нужно чудо! Очень! Чтобы осталась жива Мария Одинцова… Чтобы осталась жива здесь земля. Помнишь новеллу про больную девочку и слона, помнишь?! Мы с тобой устроим чудо, отец.
Д о б р о т и н. Устраивай без меня.
Е г о р. Можно что-нибудь придумать… Предлог уйти со стройки. Болезнь. Ты не очень здоров. Если ты попросишь, теперь тебя не станут задерживать. Уйди сам, ради чуда!
Д о б р о т и н. Право, ты наивен для своего возраста, сынок.
Е г о р. Послушай, отец, послушай… Прокуратура ведет следствие. В реке обнаружен труп моего друга Любима Зуйкова. Я сегодня пойду к прокурору и заявлю, что я — убийца. Меня осудят, скандал. Сын Добротина.
Д о б р о т и н. Мой сын — фантазер, но он не мог убить человека. Тебе не поверят.
Е г о р. Я нарисую жуткую картину. Поверят! Законопатят в тюрьму, как пить дать.
Д о б р о т и н. Ты слышал, что такое презумпция невиновности, читал? Твое признание — еще не доказательство вины. Мальчишеский шантаж! Ты лишь испортишь себе жизнь.
Е г о р. Мария Одинцова целиком отдает свою жизнь. А я свою — лишь испорчу. Отец, пойми, это — не шутка. Я пошел. Делать чудо.
Д о б р о т и н. Одинцову подвижницей видишь?!. Да разве это подвиг? Ведь она — инженер! — и так грубо нарушила технику безопасности… Создала чепе!.. Секретарь райкома бросается на рожон… Рядовому солдату под стать, пожарнику, юному пионеру… Беги, валяй! А я на стройку поеду. Мне жаловаться некогда. Я среди ночи вскакиваю, мчусь на плотину. Мечтаю о том часе, пока далеком часе, когда взревут турбины! Хотя бы первая из десяти. Я тут сердце заложил в эти берега… Беги, сынок, беги!..