И продолжал дергать змею за хвост. Гюрзы — существа «вспыльчивые», мгновенно приходят в бешенство, причем зачастую без видимых на то причин, поэтому столь невежливое обращение довело гюрзу, как говорится, до белого каления. Марк, наблюдавший мои манипуляции издали, подошел с недовольным видом почти вплотную, и в этот момент в каком-нибудь метре от нас из-под земли выскочила с разинутой пастью гюрза и ринулась ко мне. Я инстинктивно откинулся назад, едва не сшиб зоолога, но хвоста из рук не выпустил. Здоровенная гюрза, выпростав из сусличьей норы треть своего жирного тела, злобно разевала пасть. Марк отпихнул ее рогулькой, гюрза, мимоходом куснув палку, вернулась в исходное положение, приготовилась к атаке, явно намереваясь укусить меня прямо в лицо. Наступил критический момент, змея готовилась к броску. Медлить было нельзя, с сожалением я выпустил хвост и отпрыгнул в сторону, хвост тотчас же исчез, но зато атаковавшая меня гюрза выскочила из норы, словно сорвавшись с невидимой подземной цепи, и бросилась на нас. Завязалась такая борьба, какой я никогда еще не испытывал. Змея наступала, нам приходилось обороняться. Разумеется, мы могли бы попросту задать стрекача, но отказываться от такого экземпляра грешно…
Прыгая во все стороны, увертываясь от выпадов смертоносного врага, я то и дело поглядывал на нору, в которой скрылась первая гюрза, та, которую я дергал за хвост. Если ей вздумается выползти и присоединиться к атакующей, нам придется туго. Но змея не показывалась, и мы сосредоточили внимание и усилия на второй гюрзе.
Марк сорвал с головы легкую кепку и стал поддразнивать гюрзу, размахивая кепкой перед ее носом. Гюрза дернулась, вцепилась в кепку, зоолог поднял руку, оторвал змею от земли, чем я незамедлительно воспользовался и схватил пресмыкающееся за хвост. Покуда разъяренная гюрза жевала кепку зоолога, Марк перехватил змею за затылок, и дружными усилиями мы затолкали гюрзу в мешок. Теперь можно было малость отдохнуть.
Тяжело дыша, мы присели на камень, рядом билась в мешке плененная гюрза. Подошел Васька, протянул нам коробку папирос. Прикуривая, я заметил, что папироска в руке зоолога заметно подрагивает. Марк увидел, что я наблюдаю за ним, и ему стало неловко.
— Действительно, я немного струхнул, но ты на себя посмотри. Белый как стена…
— А ты, Маркуша, держался молодцом!
— Кончайте обмен любезностями, — вмешался Васька. — Вы оба проявили чудеса храбрости. Больно видеть, как двое ражих мужиков мучают вдвоем несчастную змейку.
— Втроем мы бы управились быстрее, — многозначительно произнес задетый за живое зоолог.
Я поддержал Марка.
— Мне кажется, что ты ошибаешься, Маркуша. Вася отлично справится один. Будь добр, развяжи мешок и вытряхни оттуда эту «несчастную змейку». И пусть наш храбрый Вася ее поймает.
— В самом деле, — Марк взялся за мешок, — неплохая мысль. Сейчас увидим, кто из нас настоящий змеелов, а кто… так…
— Не трудись, Марк, не стоит. Очень жарко. Бегать за змеями по такой жаре — самоубийство.
Все, в том числе и Васька, расхохотались. Посмеявшись, мы принялись за дело — нужно было выловить еще ту змею, которая укрылась в норе: терять такую добычу не хотелось. Мы вскрыли нору и глазам своим не поверили: змеи и след простыл, только ее резкий, противный запах прочно держался в нешироких рукавах норы. Куда же делась гюрза? Мы тщательно обследовали нору в поисках ответвлений, но никаких других ходов не обнаружили. И тогда мелькнула мысль:
— Ребята! Да ведь эта гюрза у нас в мешке!
В самом деле, норка суслика напоминала латинскую букву «V», входное и выходное отверстия расположены близко друг от друга. Гюрза нам попалась настолько крупная, что, в то время как я держал ее за хвост, голова змеи вынырнула из выходного отверстия норы, и создалось впечатление, что появилась другая гюрза.
— Мы подвергались опасности, — констатировал Марк. — В дальнейшем следует учитывать сусличью архитектуру, да и вообще, стоит ли ловить змей таким способом?
Мы недоуменно взглянули на Марка. Зоолог, который в течение всего путешествия пилил нас за недостаток гюрз и сокрушался по этому поводу, теперь вводил какие-то ограничения… Марк беспокоился за нас…
А на охоте нам по-прежнему не везло, количество отловленных гюрз почти не увеличивалось. Время летело незаметно, сжигая драгоценные дни отпуска. Мы с Васькой забеспокоились всерьез. Марку хорошо — у него научная командировка, а нас через какие-нибудь две недели ждут в Москве. На «военном совете» было решено использовать для охоты и дневные часы, когда мы обычно отсиживались где-нибудь в тени. Нельзя сказать, что это было гуманным решением — солнце испепеляло нас, мы ходили вялые, сонные, «вареного рака ошпаренней»; кроме того, днем в пустыне змеи попадались редко, тоже прятались от безжалостного солнца.
Тем временем наша экспедиция пополнилась: два паренька-железнодорожника, которых мы однажды встретили в пути, испросив у начальства трехдневный отпуск, отправились с нами в пески. Игорь и Толя (так звали наших новых друзей) самоотверженно лазили по холмам и барханам, отыскивая ядовитых змей. Ребята предпочитали держаться вместе, в качестве инструктора с ними шел Павлик, которого новички именовали «ангелом-хранителем». Но в общем вся троица держалась уверенно и воображала, что за какие-нибудь полчаса-час наполнит змеями мешки до отказа. Марк, неодобрительно поглядывая на веселых парней, сказал мне:
— Хотя с ними и «ангел-хранитель», ты броди где-нибудь поблизости. Народ горячий, может произойти неприятность.
Волей-неволей пришлось мне наблюдать за «новобранцами». У зоолога, честно говоря, были основания для волнений. Толя, смуглый, синеглазый, белозубый, шел напролом, не проявляя ни малейшего страха. Подвиги Павлика были нам уже известны, от него можно было ожидать каких угодно фокусов. Правда, в последнее время Павлик начал относиться к пресмыкающимся серьезнее, однако в схватке со змеями или в пылу погони моментально забывал все инструкции и наставления опытных змееловов. Лично меня тревожил Игорь, невысокий, аккуратный, очень вежливый юноша.
Он довольно хладнокровно помогал нам ловить змей, но сам никогда их в руки не брал, любезно предоставляя это делать другим. В решительные минуты Игорь держался поодаль и подавал советы ловцам, укрывшись за чьей-либо спиной. Конечно, не все люди способны сразу привыкнуть к столь необычному занятию, как ловля ядовитых змей, поэтому мы надеялись, что постепенно Игорь обретет необходимые навыки, если в дальнейшем захочет посвятить себя этому хлопотному и опасному делу.
Но случилось иначе: Игорь был с позором изгнан из нашего маленького коллектива, и нам стоило немалых трудов удержать вспыльчивого Ваську от немедленной расправы над ним. Это произошло вечером.
Жара начала спадать. Перебравшись на другой берег реки, мы шли медленно, заглядывая в каждую расселину, переворачивая каждую сухую корягу. Здесь должны водиться змеи — места для них самые подходящие. Марк тщательно осматривал кусты, втягивал ноздрями воздух: змеи издают специфический резкий запах. Опытные змееловы могут по запаху определить породу змеи, хотя поверить этому трудно, тем не менее рассказы о похождениях некоторых охотников за змеями изобилуют сообщениями о таких фактах. Мне лично это не удавалось, хотя запах гюрзы я мог отличить от других.
Шли мы долго, но вот в кустах зашуршало, показалась толстая, серебристая в лучах заходящего солнца змея. Мы сразу же бросились на нее, стараясь захватить пресмыкающееся врасплох. Завязалась схватка, продолжавшаяся довольно долго. Ломая кусты, мы гоняли испуганную змею, стараясь улучить удобный момент для ее поимки, а в это время невдалеке, на самом берегу, разыгралась трагедия.
Игорь заметил большую гюрзу, крикнул о своей находке, и ребята побежали к нему. Василий в это время сидел на берегу реки разувшись, вытряхивал из ботинок набравшийся песок, и поэтому в погоне не участвовал. Толя и Игорь, обойдя неповоротливого Павлика, бросились на удиравшую змею. Змея, которой некуда было скрыться, вступила в бой. Игорь наступил ей на хвост и, если бы не Толя, жестоко поплатился бы за свою ошибку. Ловкий Анатолий прыгнул вперед, прижал змею палкой, а затем перехватил ее руками:
— Хватай за хвост! Не выпускай!
Но гюрза, — а это была она собственной персоной, — стала так извиваться и биться, что побледневший Игорь выпустил ее и отбежал в сторону. Толя сразу же попал в очень тяжелое положение. Не имея опыта, он все же знал, что выпускать змею из рук ни в коем случае нельзя, и изо всех сил старался удержать ее. Но бороться с разъяренной гюрзой один на один — дело необычайно трудное. Чувствуя, что слабеет, он снова позвал Игоря на помощь, однако Игорь не трогался с места. Руки Анатолия от напряжения вспотели, стали скользкими, удерживать пресмыкающееся было все труднее, а гюрза вертела головой, разевая страшную пасть.
Стараясь не смотреть на желтые, изогнутые зубы змеи, Толя продолжал держать гюрзу позади головы. В таких случаях иногда полезно попросту слегка придушить пресмыкающееся, с тем чтобы немного охладить его пыл, сломить сопротивление. Проделывать подобный эксперимент можно отнюдь не со всеми змеями, но с гюрзой можно. Анатолий знал о таком методе, но прибегать к нему не пожелал, опасаясь сломать змее шею, а экспедиции, как уже говорилось, нужны были живые змеи.
Чувство долга погубило Анатолия. Пытаясь удержать змею, он совершил серьезную ошибку: левой рукой сдавил нижнюю челюсть змеи. Просчет оказался роковым и едва не стоил парню жизни.
Крупные змеи имеют длинные ядопроводящие зубы. Когда змея пребывает в спокойном состоянии, зубы отгибаются внутрь, но едва открывается пасть — они выпрямляются. Бывает, что змея так быстро захлопывает пасть, что зубы не успевают вернуться в исходное положение. Тогда они пробивают нижнюю челюсть пресмыкающегося насквозь. Такая ситуация особенно опасна для змеелова, так как ядовитые зубы, пройдя сквозь нижнюю челюсть змеи, могут поранить ничего не подозревающего ловца. Так случилось и с Анатолием. Разъяренная гюрза, пытаясь поразить врага, захлопнула пасть, верхние зубы пробили нижнюю челюсть и вонзились юноше в указательный палец возле самого ногтя. В этот момент подоспел Павлик, схватил змею и отправил ее в мешок так ловко, словно всю жизнь только этим и занимался.